ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы проследили судьбы 19 (из 20) женщин, кото­рые, как удалось установить, занимали престолы в раз­личных мусульманских странах. Двенадцать из них пра­вили в государствах, существовавших на землях Индии, Египта, Ирана и Ирака, одна — на территории, ныне входящей в состав Советского Союза, а семь осталь­ных — на Мальдивских островах и в Индонезии.

Вступление женщин на престолы мусульманских го­сударств началось с первой половины. XIII в., когда над находившимся в состоянии полного упадка Аббасидским халифатом уже нависла угроза его окончательного разгрома монголами. Это не случайное совпадение: да­же после полной потери государством Аббасидов своего престижа и авторитета и образования на территориях когда-то огромной империи множества крупных и мел­ких государств все новые правители могли утверждать­ся у власти, только получив инвеституру халифа. До са­мого разгрома Аббасидского государства и взятия мон­голами в 1258 г. Багдада халиф продолжал считаться обладателем политической власти на территориях, ког­да-то ему подвластных. Если какой-либо владетель при­обретал новые земли, он был обязан получить одобре­ние и санкцию халифа на владение этой территорией ¹. Основываясь на упомянутом в предисловии предании (хадисе), приписываемом пророку Мухаммеду и запре­щавшем женщинам стоять во главе государства, халифы отказывались утверждать  кого-либо из женщин в сане государя. Так, хотя Шаджарат ад-Дурр и были избрана главой государства и некоторое время действительно являлась султаном Египта, в конечном счете, не получив санкции халифа, она вынуждена была сама отказаться от престола. И наоборот, на примере султана Разийи, владевшей землями, не входившими в состав халифата Аббасидов, мы видим, что она в отличие от своего отца не сочла нужным обращаться к халифу за подобным утверждением и преспокойно справлялась с обязанностями монарха. Когда же халифат Аббасидов прекратил свое существование, то исчезло и это последнее препятствие, мешавшее женщинам быть правительницами в государствах, образовавшихся на землях, ранее входивших в состав халифата.

Следует учитывать и другой фактор: внедрявшиеся с X в. в мусульманский мир тюрки, создавая новые государства и занимая в них высшие должности, заставили общество принять ряд новых взглядов и традиций, связанных с тюркским обычным правом. К концу монгольских завоеваний эти представления полностью возобладали в государствах, вновь образованных на халифатских землях. Если не считать островов Индийского океана и Индонезии, то все женщины, занявшие престол на территории бывшей арабской империи, происходили из тюркских или монгольских династий. Подобное обстоятельство убедительно показывает, что в общественной жизни тюркских и монгольских народов женщины играли важную роль и пользовались большим уважением.

В некоторых случаях тюрки ставили женщину даже выше мужчины. Известно, что на ранней стадии уйгурское государство было в руках одной принцессы². Во введении мы отмечали, что регентами при малолетних монгольских владыках были их матери и что до избрания нового хана государственные дела часто находились в руках жен покойных государей. Из монгольского закона первой половины XVI в., известного под названием «Эски Тсаайин Бичик», видно, что монгольская женщина располагала некоторыми привилегиями в общественной жизни, хотя ее правовой статус не был никак установлен.                                    

В статье 8-й этого закона говорится буквально следующее: «Если женщина обратится к господину (беку) и станет просить его об избавлении от наказания, наложенного на нее или на ее близких, то вообще ради уважения, испытываемого к особе противоположного пола, малые вины прощаются, а большие наказания сокращаются наполовину»³.

Когда Падишах-хатун вела со своим братом Союргатмышем борьбу за престол, везир Фахр ал-Мулк Махмуд заявил ей: «Если однажды, не приведи Господь, престол Кермана перейдет к тебе, можешь топором мяс­ника разрубить меня пополам!» Это высказывание сви­детельствует о том, что тюрки и монголы, не имевшие строго установленного порядка в вопросе наследования султанского престола⁴, допускали возможность занятия трона женщинами.

Примеры назначения-женщин на административные должности или терпимого отношения к тому, что жен­щины выполняют такие обязанности, мы встречаем и в османской истории. Когда султан Орхан (1326—1362) совершал поход против крепости Кирмести, ею в это время владела женщина по имени Клемастерия. Она вместе со своим братом Михалчи вышла навстречу сул­тану Орхану и преподнесла ему множество подарков, после чего тот оставил крепость в ее владении⁵. Прави­тель государства Ак-Коюнлу султан Узун-Хасан отпра­вил к османскому султану Мехмеду II Фатиху (правил в 1444—1446 и 1451—1481 гг.) посольство, во главе ко­торого была его мать Сара-хатун. Султан Мухаммед обошелся с ней весьма уважительно, называл ее ма­терью, взял с собой в поход на Трапезунд, а затем, на­градив богатыми дарами, отправил назад к сыну⁶.

Османский престол не оставался без наследников, и потому в истории этого государства не была случая, чтобы султаном была женщина. Но можно привести характерный пример, относящийся к правлению султана Махмуда II (1808—1839). Во время янычарского мяте­жа в ноябре 1808 г. Махмуд II казнил своего брата Мустафу IV (1807—1808), благодаря чему остался един­ственным представителем правящей династии. Тем не менее янычары решили свергнуть Махмуда II с престо­ла. Когда у них спросили: «Кого же вы сделаете султа­ном?», последовал ответ,: «Пусть султаном будет Эсма⁷. Кем бы ни был султан, ведь он тоже человек! И кем бы он ни был, лишь бы Аллах не дал нам погибнуть!»⁸.

Таким образом, в начале XIX в. мысль о занятии женщиной османского престола, обладатели которого носили и титул халифа, вовсе не казалась предосудительной для таких известных религиозных фанатиков, какими были янычары.

Не следует забывать, что при занятии трона женщины-мусульманки весьма умело пользовались силой. Но власть обреталась ими не только путем победы. Первая  мусульманская государыня, султан Разийя, была объявлена наследницей престола своим отцом; правда, трон ей пришлось добывать с помощью насилия. Другая государыня, Шаджарат ад-Дурр, была избрана султаном, но из-за отказа халифа признать это избрание она вскоре была вынуждена отречься от престола. Туркан-хатун же взошла на престол Кутлугханов с согласия сановников этого государства, и ильханы признали ее сначала регентом, а затем и султаном. Вспомним, что дочь Туркан-хатун Падишах-хатун,   спасшись от своего брата Союргатмыша, стала в правление своего мужа ильхана Гайхату абсолютным монархом в Кермане. Абиш-хатун была назначена ильханом Хулагу правительницей Фарса и свергнута с престола другим ильханом, Аргуном, но снова, силой, заняла трон и в течение 22—23 лет была султаном. Набожная Даулат-хатун, ставшая главой государства  Хуршидидов  из-за  отсутствия  других наследников, так и не проявила политического честолюбия; когда возникла опасность, она отреклась от престола в пользу своего брата. Дочь Улджэйту-хана Сати-бек уже в преддверии падения государства Ильханов была объявлена султаном с помощью одного из двух враждующих эмиров — Хасана Малого. Дёнди-хатун, став сначала фактическим правителем Багдада, перебраласть в Васит и там захватила всю полноту власти в свои руки. Фатима-бике была посажена на престол Касимовского ханства московским царем в ожидании благоприятного момента для присоединения ханства к Московскому государству.

Владычицы Мальдивских островов и султаната Аче вступали на престолы, не имея соперников, а в дальнейшем избрание женщин  султанами  стало в этих государствах традицией. Сравнительная легкость, с которой женщины могли стать султанами на островах Индийского океана, объясняется наличием здесь издревле матрилокальной семейной системы, что, несомненно, способ­ствовало складыванию традиции избрания именно пра­вительниц.

Как видим, женщины, жившие в разных концах све­та, нередко играли выдающуюся роль на политической сцене. Иногда путь на эту сцену был для них открыт, а иногда им приходилось пробивать его насильно. Одна­ко почти всегда современные им историки пренебрегали их достижениями и не фиксировали должным образом роли и места женщин в истории.

И хотя в мусульманских странах под влиянием ре­лигиозных, норм, обычаев и традиций женщины подчас были вынуждены вести жизнь затворниц в гаремах, все же они доказали, что ни в чем не уступают женщинам других стран и вероисповеданий.