ПРИЛОЖЕНИЕ

Документы по истории Юго-Восточной Азии XVII —начала XVIII в.

Перечень  документов

1. Из   меморандума   монахов   августинского   ордена   королю Филиппу II о положении на Филиппинах. 1573 г.

2. Декларация султана Аче Ала-уд-дина о торговле с англи­чанами. 1602 г.

3. Письмо   султана   Аче   Искандера Муда королю Людови­ку XIII. 1620 г.

4. Письмо Совета семнадцати и принца Фредерика Оранского королю Сиама [Сонгтаму]. 15 января 1627 г.

5. Письмо принца Фредерика Оранского королю Сиама [Прасат Тонгу]. 1634 г.

6. Обязательство И. ван Влита, главы голландской фактории в Сиаме. Сентябрь 1636 г.

7. Письмо  Прасат  Тонга     принцу    Фредерику     Оранскому. 21 ноября 1636 г.

8. Письмо пракланга Сиама генерал-губернатору А. ван Димену. 28 ноября 1636 г.

9. Письмо  короля   Кюинама[1] [Нгуен  Фук  Лана]  генерал-гу­бернатору А. ван Димену. Март 1637 г.

10. Нота пракланга И. ван  Влиту  (в изложении ван Влита). Июль 1640 г.

11. Письмо пракланга Ойя  Си Таммарата генерал-губернато­ру А. ван Димену. 2 марта 1641 г.

12. Письмо пракланга Ойя Си Таммарата генерал-губернатору А. ван Димену. 1641 г.

13. Письмо старого короля Тонкина[2] [Ле Тхан Тонга I] гене­рал-губернатору А. ван Димену. 1641 г.

14. Письмо молодого короля Тонкина [Чинь Чанга] генерал-гу­бернатору А. ван Димену. 1641 г.

15. Письмо султана Брунея генерал-губернатору А. ван Диме­ну. 1641 г.

16. Фирман королевы Аче. 1641 г.

17. Письмо короля Тонкина [Ле Тхан Тонга] генерал-губерна­тору А. ван. Димену. Август 1643 г.

18. Договор голландской Объединенной Ост-Индской компании с Кюинамом и Тямпой. 9 декабря 1651 г.

19. Письмо великого мандарина Тонкина Онг Сиади [Чинь Чанга] генерал-губернатору Карелу Рейнирсзону. 1652 г.

20. Письмо капитана японцев Сиоммуры из Кюинама генерал-губернатору Карелу Рейнирсзону и Совету Индии. 1652 г.

21. Письмо пракланга Рача Коса генерал-губернатору И. Метсёйкеру. Октябрь 1653 г.

22. Договор   голландской   Ост-Индской   компании   с   Солором и Тимором. 2 июля 1655 г.

23. Договор голландской Ост-Индской компании с Макасаром. 28 декабря 1655 г.

24. Договор   голландской   Ост-Индской   компании   с   Камбод­жей. 8 июля 1656 г.

25. Письмо короля Сиама [Нарая] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. Ноябрь 1656 г.

26. Мандат тонкинского короля [Ле Тхан Тонга II], выданный чиновнику Уйлиокпону. 1656 г.

27. Письмо  великого  мандарина  Тонкина  [Чинь  Чанга]  гене­рал-губернатору И. Метсёйкеру. 1656 г.

28. Письмо короля Аракана генерал-губернатору И.. Метсёйке­ру. 1656 г.

29. Письмо короля Камбоджи Ибрагима [Чан-Ибрагима] гене-пал-губернатору И. Метсёйкеру. 1656 г.

30. Письмо  короля  Камбоджи  Ибрагима  голландскому  капи­тану Индейку. 1656 г.

31. Письмо короля  Камбоджи Ибрагима  генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1657 г.

32. Письмо орангкайя Цубуйя Диба Айоакс д'Жун из Камбод­жи генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1657 г.

33. Письмо шабандара Камбоджи генерал-губернатору И. Мет­сёйкеру. 1657 г.

34. Письмо пангерана Сукаданы генерал-губернатору И. Мет­сёйкеру. 1657 г.

35. Письмо короля Тонкина [Ле Тхан Тонга II] генерал-губер­натору И. Метсёйкеру. 1657 г.

36. Письмо королевы Аче генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1659 г.

37. Письмо  главнокомандующего  кохинхинского  короля   из Камбоджи. 1659 г.

38. Письмо султана Бантама генерал-губернатору И. Метсёйке­ру и Совету Индии. 1659 г.

39. Договор голландской Ост-Индской компании с Бантамом. 10 июля 1659 г.

40. Договор голландской Ост-Индской компании с Аче. 5 ок­тября 1659 г.

41. Договор голландской Ост-Индской компании с Макасаром. 19 августа 1660 г.

42. Договор голландской Ост-Индской компании с Банджарма-сином. 18 декабря 1660 г.

43. Письмо королю Сиама [Нарая] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. Декабрь 1660 г.

44. Первое письмо  короля  Тонкина [Ле Тхан  Тонга  II]  гене­рал-губернатору И. Метсёйкеру. 3 февраля 1661 г.

45. Второе письмо короля Тонкина [Ле Тхан Тонга II] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 3 февраля 1661 г.

46. Договор голландской  Ост-Индской  компании с  Банджармасином. 16 мая 1661 г.

47. Письмо короля Кюинама [Нгуен Фук Тана] генерал-губер­натору И. Метсёйкеру. 1661 г.

48. Письмо короля Тонкина [Ле Тхан Тонга II] генерал-губер­натору И. Метсёйкеру. 1661 г.

49. Письмо принца  или второго  короля  Тонкина [Чинь  Така] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1661 г.

50. Договор голландской Ост-Индской компании с Палембангом. 29 июня 1662 г.

51. Письмо короля Тонкина [Ле Хюен Тонга] генерал-губерна­тору И. Метсёйкеру. 1 января 1663 г.

52. Письмо   Плинлочиу,   тонкинского   мандарина,   генерал-гу­бернатору И. Метсёйкеру. Январь 1663 г.

53. Письмо    пракланга     Коса    Тибоди     генерал-губернатору И. Метсёйкеру. Январь 1664 г.

54. Нота, предъявленная сиамскими послами генерал-губерна­тору И. Метсёйкеру. 16 февраля 1664 г.

55. Инструкция   голладскому   послу    П.    де    Биттеру.    Июль 1664 г.

56. Договор   голландской   Ост-Индской   компании   с   Сиамом. 22 августа 1664 г.

57. Письмо пракланга Окья Си Таммарата генерал-губернато­ру И. Метсёйкеру. Октябрь 1664 г.

58. Письмо пракланга Окья Си Таммарата генерал-губернато­ру И. Метсёйкеру. Октябрь 1664 г.

59. Письмо бывшего капитана малайской общины в Камбодже Интчи Асана генерал-губернатору И. Метсёйкеру.  1664 г.

60. Договор  голландской  Ост-Индской  компании  с  Банджармасином. 7 сентября 1664 г.

61. Договор голландской Ост-Индской компании с Камбоджей. 1 февраля 1665 г.

62. Письмо  короля   Камбоджи [Анг  Сура] генерал-губернато­ру И. Метсёйкеру. 1 февраля 1665 г.

63. Письмо  пангерана    Банджармасина    генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1665 г.

64. Письмо короля Камбоджи [Анг Сура] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1665 г.

65. Письмо принца  Камбоджи Наквы Сураита генерал-губер­натору И. Метсёйкеру. 1665 г.

66. Первое письмо короля Аракана [Сандатудхаммы] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1665 г.

67. Второе письмо короля Аракана [Сандатудхаммы] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1665 г.

68. Письмо короля Сиама [Нарая] генерал-губернатору И. Мет­сёйкеру. Октябрь 1665 г.

69. Письмо короля Сиама [Нарая] генерал-губернатору И. Мет­сёйкеру. Октябрь 1666 г.

70. Письмо короля Тонкина [Ле Хюен Тонга] генерал-губерна­тору И. Метсёйкеру. 1666 г.

71. Письмо султана Брунея генерал-губернатору И. Метсёйке­ру. 1666 г.

72. Письмо короля Холо генерал-губернатору И. Метсёйкеру, 15 марта 1666 г.

73. Письмо короля Тонкина [Ле Хюен Тонга] генерал-губерна­тору И. Метсёйкеру. 1666 г.

74. Письмо короля Тонкина [Ле Хюе« Тонга] генерал-губерна­тору И. Метсёйкеру. 1667 г.

75. Из письма наместника императора Ауренгзеба в Бенгалии Наваба  Ха  Эстахана   голландскому  губернатору.   1667  г.

76. Бонгайский договор. 18 ноября 1667 г.

77. Письмо короля Камбоджи [Анг Сура] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1669 г.

78. Письмо папы Климента IX королю Сиама [Нараю]. 24 ав­густа 1669 г.

79. Первое письмо Людовика XIV королю Сиама [Нараю]. 31 января 1670 г.

80. Письмо султана Джамби генерал-губернатору И. Метсёйке­ру. 1670 г.

81. Письмо короля Тонкина [Ле Хюен Тонга] генерал-губерна­тору И. Метсёйкеру. 1670 г.

82. Письмо короля Камбоджи [Анг Сура] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1671 г,

83. Письмо короля Камбоджи [Анг Сура] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1672 г.

84. Письмо  Окния  Клахума  [Камбоджа]  генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1672.

85. Письмо короля Тонкина [Ле Хи Тонга] генерал-губернато­ру И. Метсёйкеру. 1672 г.

86. Письмо генерал-губернатора И. Метсёйкера королю  Кам­боджи [Анг Суру]. 29 июня 1672 г.

87. Письмо генерал-губернатора И. Метсёйкера  королю Тон­кина [Ле Хи Тонгу]. 24 июля 1672 г.

88. Письмо короля Камбоджи [Падумараджи II] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. 1673 г.

89. Письмо короля Тонкина [Ле Хи Тонга] генерал-губернато­ру И. Метсёйкеру. 1673 г.

90. Письмо генерал-губернатора И. Метсёйкера королю Кам­боджи [Падумарадже II]. 10 апреля 1673 г.

91. Письмо генерал-губернатора И. Метсёйкера королю Тонки­на [Ле Хи Тонгу]. 25 июля 1673 г.

92. Письмо короля Тонкина [Ле Хи Тонга] генерал-губерна­тору И. Метсёйкеру. 1674 г.

93. Письмо генерал-губернатора И. Метсёйкера королю Тон­кина [Ле Хи Тонгу]. 14 мая 1674 г.

94. Письмо короля Камбоджи [Падумараджи II] генерал-гу­бернатору И. Метсёйкеру. 1674 г.

95. Письмо генерал-губернатора И. Метсёйкера королю Кам­боджи [Падумарадже II]. 17 июня 1674 г.

96.  Тарра, дарованная [праклангом] Баркалоном по приказу короля Сиама [Нарая] английской Ост-Индской компании. 13 февраля 1675 г.

97. Письмо короля Тонкина [Ле Хи Тонга] генерал-губерна­тору И. Метсёйкеру. 1675 г.

98. Письмо генерал-губернатора И. Метсёйкера королю Тон­кина [Ле Хи Тонгу]. 21 мая 1675 г.

99. Тарра, дарованная [праклангом] Баркалоном по приказу короля Сиама [Нарая] английской Ост-Индской компании. 6 ноября 1675 г.

100. Приказ короля Сиама [Нарая] губернатору Чумпона. 6 но­ября 1675 г.

101. Письмо короля Тонкина [Ле Хи Тонга] генерал-губернатору И. Метсёйкеру. /676 г.

102. Письмо  короля Банджармасина  генерал-губернатору И. Метсёйкеру. /676 г.

103. Письмо короля Сиама [Нарая] генерал-губернатору Р. ван Гунсу. Ноябрь 1679 г.

104. Письмо пракланга Чау Прайя Таммарата генерал-губерна­тору Р. ван Гунсу. Ноябрь 1679 г.

105. Письмо  старого  короля  Тонкина [Ле Хи Тонга] генерал-губернатору Р. ван Гунсу. 1680 г.

106. Письмо короля Тямпы генерал-губернатору Р. ван Гунсу. 1680 г.

107. Письмо султана Перака генерал-губернатору Р. ван Гунсу. 1680 г.

108. Письмо короля Аракана [Сандатудхаммы] генерал-губерна­тору Р. ван Гунсу. 22 февраля 1680 г.

109. Письмо генерал-губернатора Р. ван Гунса старому королю Тонкина [Ле Хи Тонгу]. 16 июля 1680 г.

110. Второе   письмо    Людовика   XIV   королю   Сиама  [Нараю]. 10 января 1681 г.

111. Письмо генерал-губернатора К. Спеелмана старому коро­лю Тонкина [Ле Хи Тонгу]. 8 июля 1682 г.

112. Письмо генерал-губернатора К. Спеелмана королю  Ара­кана [Сандатудхамме]. 20 сентября 1682 г.

113. Письмо генерал-губернатора К. Спеелмана пангерану Сура Нагара, королю Манданамо, Банджармасина и др. 23 сен­тября 1682 г.

114. Письмо пракланга Окья Си Таммарата Кольберу. 1683 г.

115. Договор, заключенный между Окун Пипат Та Коса и г-ном Деландом. 3 декабря 1684 г.

116. Третье письмо Людовика XIV королю Сиама [Нараю]. 21 января 1685 г.

117. Письмо короля Якова II Констанцию Фалькону. 21 марта 1685 г.

118. Меморандум де Шомона королю Сиама [Нараю]. Ноябрь 1685 г.

119. Привилегии, предоставленные католическим миссионерам в Сиаме. 10 декабря 1685 г.

120. Привилегии, дарованные королем Сиама [Нараем] французской [Ост-Индской] компании 11 декабря 1685 г.

121. Секретная инструкция К. Фалькона о. Ташару. Декабрь 1685 г.

122. Секретная инструкция министра Сеньеле послам Людо­вика XIV, направленным к королю Сиама [Нараю]. Нача­ло 1687 г.

123. Нота короля Сиама [Нарая] английской Ост-Индской ком­пании. 11 августа 1687 г.

124. Соглашения де Ла Лубера и Себре с К. Фальконом. 16 ок­тября 1687 г.

125. Договор Франции с Сиамом. 11 декабря 1687 г.

126. Акт возобновления сиамо-голландского договора 1664 г, 14 ноября 1688 г.

127. Договор между королем Сиама [Петрачей] и голландской Ост-Индской компанией. Ноябрь 1688 г.

128. Выдержка из инструкции Людовика XIV маркизу д'Эраньи. 1689 г.

129. Письмо пракланга Пья Коса Тибоди губернатору Пондишери Мартину. 27 декабря 1693 г.

130. Инструкция губернатора Мадраса Натаниэля Хиггинсона Томасу Боуйеру. 2 мая 1695 г.

*          *          *

Документы, публикуемые в нашем приложении, впервые бы­ли напечатаны в следующих изданиях: «Нидерландско-индийский дипломатический корпус», в котором собраны все дого­воры, которые голландская Ост-Индская компания заключала с государствами Азии в XVII—XVIII вв. [96]; «Поденный ре­гистр крепости Батавия» — многотомная публикация архива гол­ландской Ост-Индской компании в Батавии (Джакарте), со­держащая наряду с прочими документами обширную переписку голландских генерал-губернаторов с правителями Юго-Во­сточной Азии [101]; «Сборник договоров, заключенных Фран­цией на Дальнем Востоке», выпущенный под редакцией фран-цузского историка Л. де Рейнаха, в который включены также договоры Франции со странами Юго-Восточной Азии [218]; сборник «Документы об отношениях Сиама с другими странами в XVII в.», изданный министерством иностранных дел Сиама [216]; монография таиландского историка Констри Субамонкала «Таиланд и его отношения с Францией» [245]; монография английского историка Е. У. Хатчинсона «Авантюристы в Сиаме в XVII веке» (152]; статья Е. У. Хатчинсона «Четыре француз­ских государственных манускрипта» [150]; статья Е. У. Хатчин­сона «Эвакуация французского гарнизона из Бангкока в 1688г.» [151].

В документах сохранены грамматические формы подлинника. При этом следует иметь в виду, что некоторые местные имена и топонимы были искажены европейскими переводчиками. Там, где это оказалось возможным, в квадратных скобках дается истин­ное написание.

1

...Способ, которым страна замиряется и создаются колонии. Капитан отправляется с солдатами и переводчиками в дерев­ню, о которой он только слышал или которая уже была ограб­лена другими испанцами. Жителям говорят, что, если они хотят дружбы с кастильцами, они должны немедленно уплатить дань. Если жители соглашаются, тогда подсчитывают сумму, которую должен уплатить каждый, и их заставляют платить немедленно. Иногда деревни бывают разграблены, потому что жители не могут согласиться платить сумму, которую с них потребовали. Считается нормальным грабить их, если они не дождутся [ис­панцев] и покинут свои жилища... Нас, испанцев, презирают в этой стране, наше имя вызывает ужас, так же как само святое имя нашего Господа, нас считают захватчиками чужой собст­венности, бесчестными пиратами и кровопийцами, ибо мы при­чиняем зло [даже] нашим собственным друзьям, мучим и при­тесняем их, ибо многие злодеяния совершаются как по отноше­нию к их домам, их собственности, так и к их женам и доче­рям, и они сами подвергаются притеснениям словом и делом...

Далее. Возмутительные поступки, убийства и заключения в узы совершаются как капитанами, так и другими офицерами и солдатами на всех островах под предлогом, что они [филиппин­цы] не имеют [с испанцами] мирных договоров, хотя испанцы никогда не были ранее в этой местности. А также по отноше­нию ко многим, которые имели мирные договоры и кому была обещана безопасность от имени Его Величества, эти договоры нарушаются и ими пренебрегают. Никто не был наказан за есе вышеперечисленные действия, хотя они общеизвестны. Поэтому [среди испанцев] царит великая распущенность, и я ду­маю, что [найдется] немного таких, кто неповинен в этом грехе. Например, никакой помощи не оказывается тем нашим друзьям, которые просят помощи и защиты от причиненного им зла. А возмещение, если оно им дается, приносит больше вре­да, чем пользы...

...В Военном совете считают справедливым основанием для начала войны, если индейцы говорят, что они не хотят дру­жить с испанцами или если они строят какое-либо укрепление, чтобы защитить себя. Таких индейцев убивают, порабощают, грабят, а их дома сжигают. По этой причине велась война про­тив Бити и Лубао... и против Каинты, где в ночь перед битвой индеец залез на пальмовое дерево и прокричал: «Испанцы, что сделали вам наши предки или остались вам должны, что вы приходите грабить нас?». То же было и в Папагане. И во всех этих случаях множество народа было убито, схвачено и прода­но в рабство, особенно в Папагане, ибо говорили, что они бро­сают вызов испанцам, хотя не было никакого сопротивления ни в одном из этих мест.

Считается также [достаточно веской] причиной для справед­ливой войны, если какого-нибудь испанца убьют в [филиппин­ской] деревне. Эта деревня будет разрушена, а все схваченные там обращены в рабство. А причины, по которым этот испанец убит, злодеяния, которые он мог совершить, никто не прини­мает во внимание, как и то, что туземцы не имеют никого, кого они могут просить о мести, кроме Бога и собственного право­судия.

Прежде они не имели короля или правителя, у которого они могли искать справедливости. Кара постигает их без разбора, правых и виноватых, и часто, хотя виновен только один чело­век, наказывают всю деревню. Так велась война на острове Се­бу против деревень Кандайо, потому что там был убит один матрос. И на Бохоле за то, что они убили одного негодяя за его непомерные притеснения при сборе дани. Там, поскольку не нашлось никого в деревне, где он был убит, они схватили семерых индейцев из соседней деревни и повесили их...

Далее. За то, что туземцы убили Мену и еще трех человек, требовавших от них дани на острове Мариндук, капитан Луис де ла Айя по приказу губернатора и всего Военного совета уни­чтожил острова Бантон и Мариндук, а также остров Гимбар.

Большая часть [жителей] земли не знает другого «мира»[3], чем появление в деревне какого-нибудь капитана с солдатами, который скажет жителям, что они должны уплатить дань, если хотят мира с испанцами. [Этот капитан] не имеет другой причи­ны или повода для этого, кроме того, что он и его люди про­будут в деревне один-два дня, пока соберут столько дани, сколько можно взять у жителей, а потом они перейдут в дру­гую деревню. Такая процедура имела место везде вдоль всего побережья [островов] Булинау и Илокос на протяжении почти 10 лет, где набеги совершались дважды в год. Так было со­брано более 6000 таэлей золота, сумма равная 1000 марок. То же делалось и на других побережьях...

После подобного «умиротворения» земля разделяется [на энкомьенды] — энкомьендеро, взяв с собой несколько компаньо­нов, едет с ними в деревню или деревни, выделенные ему, и произносит там такую речь: «Знайте, что я теперь ваш госпо­дин, и губернатор передал мне вас, чтобы я защищал вас от других испанцев, если они будут вас обижать». Таково обычное объяснение, при этом не упоминается ни Бог, ни Король. Затем они немедленно требуют дань, каждый — сколько хочет, без всяких ограничений. Обычно они требуют 3—4 таэля с головы у лусонцев и 2—3 таэля у пинтадос [висайцев]. Если кто-ни­будь не ждет энкомьендеро, когда он приезжает требовать дань, дома и деревни [тех] сжигаются, как это сделал комендант войска в деревне Бабан и Наварро в своей энкомьенде Курига.

...Многие острова и деревни были разорены и почти сметены с лица земли, частью испанцами, частью из-за них, по причине голода, виной которого [тоже] стали испанцы, ибо из страха перед ними или чтобы избавиться от них туземцы стали пре­небрегать земледелием... и многие умерли голодной смертью,

...Все или большинство испанцев выступают как судьи, ко­гда  они  проезжают через  деревни  и  решают тяжбы  и  споры среди туземцев. Они берут за это плату, хотя часто они решают несправедливо в пользу того, кто больше заплатит...

[93, с. 230—235].

2

Я, правитель этих подветренных стран, королевства Аче и Суматры и всех стран, подвластных Аче... благоволю объявить следующее:

Я заключил дружбу с народом короля Англии, и поскольку мы в дружбе со всем остальным человечеством, то пусть посту­пают с ними так же хорошо, как со всеми остальными людьми. Ибо я принял их в мою страну и принял их дары, и я гляжу на них благосклонно, ибо я желаю блага всему этому народу... Я обещал тем, кто пришел в Аче и на Суматру, что они могут не бояться за свои суда и имущество, не бояться и не подозревать в чем-либо [дурном] меня.

А вы, весь мой народ, когда они будут привозить товары из своей страны в мою, торгуйте с ними и обменивайте свои то­вары на их товары, так же, как вы торгуете с другими иностранцами, имеющими разрешение на торговлю и закупку перца и других товаров...

И англичане, если станут искать защиты в моей стране, пусть получат ее. И если они захотят отплыть из моей страны, пусть никто не препятствует. Но если кто-нибудь имеет к ним претензии или они будут должны кому-нибудь, не давайте им отплыть, пока они не уплатят, или судья решит дело.

И не берите пошлин ни у кого из купцов на их судах и ни у кого из англичан... и если в Аче или подвластных ему зем­лях их [англичан] застигнет шторм, и они захотят выгрузить свой груз и попросят у вас помощи,— дайте им мелкие суда для разгрузки, вы должны помогать по мере возможности. И когда товары будут выгружены на берег, вы вернете их вла­дельцам. Если они добровольно дадут вам что-нибудь за эту выгрузку, вы можете это взять.

И если кто-нибудь из англичан умрет и на смертном одре завещает передать свое имущество и имущество своего народа своим родственникам или владельцам имущества, вы должны исполнить его волю. И если кто-нибудь из англичан умрет, его имущество перейдет к другому английскому или иностранному купцу, который был его компаньоном.

И если англичанин будет судиться с другим англичанином или иным подданным, пусть их рассудят по законам этой страны.

[179, с. 244—245].

3

Это письмо великого Султана, завоевателя многих коро­левств милостью Бога короля Аче и всех земель на востоке и западе. На востоке его королевству принадлежит сеньория Дели, королевство Джохор с землями и сеньориями, королев­ство Паханг, королевство Кедах и королевство Перак с земля­ми и сеньориями. На западе ему принадлежит королевство Приамам, королевство Тику, королевство Апассаман.

Великому и могучему королю Франции. Письмо, посланное мне королем Франции, я получил через адмирала Больё. Этому адмиралу я оказал много почестей... Что касается предложения прислать мне что-либо из Франции, я посылаю список с адми­ралом Больё...

В знак дружбы я посылаю 8 бахар перца...

[179, с. 246].

4

Знаменитейшему, высочайшему и могущественному Королю Сиама.

Несмотря на то что владения Вашего Величества находятся далеко [от Нидерландов], это не помешало Вашему Величеству в течение долгих лет оказывать нашей нации различные и мно­гочисленные благодеяния. С особенной благодарностью мы должны отметить великую честь, которую Ваше Величество соблаговолил оказать покойному принцу Морицу Оранскому (ныне он пребывает с Господом), вручив нашему генерал-губернатору письма и подарки для него, которые прибыли [к сожалению] слишком поздно[4] вместе с генерал-губернатором, когда он возвратился из Индии.

Но мы унаследовали от нашего брата добрую волю спо­собствовать, по мере всех своих возможностей, росту славы и чести Вашего Величества, в той же мере, в какой мы унасле­довали от него все земли, звания, должности, бремя управ­ления и все остальное. В то же время мы просим, чтобы Ваше Величество соблаговолили, как и прежде, оказывать свои ко­ролевские милости голландской нации [natie].

Мы также чувствуем себя глубоко обязанными Вашему Ве­личеству  за  чрезвычайные  благодеяния,  оказанные  небольшой яхте «Зеландия», которая была беззаконно захвачена на реке, протекающей в Ваших владениях, испанским капитаном, но по приказу Вашего Величества была храбро отбита Вашими сол­датами у врага и возвращена нам, о чем нам подробно сообщи­ли наши купцы, торгующие в  Индии.  Показав таким образом свою отвагу и чувство справедливости,  Ваше  Величество уве­личило свои благодеяния тем, что передало нам также деньги и товары, захваченные на этой яхте, что дает еще больше ос­нований для глубочайшей  благодарности и похвалы великоду­шию Вашего Величества, которое Вы проявляете по отношению ко всем иностранцам, в числе которых находимся и мы, пребы­вающие в глубокой надежде, что и в дальнейшем Вы не оста­вите нас своими милостями.

Искренне желая процветания и благоденствия Вашего Ве­личества, мы желали бы знать больше о ваших успехах, но со времени прибытия нашего генерал-губернатора мы не полу­чали больше никаких известий о состоянии, в котором нахо­дится ваш спор с королем Камбоджи, но мы надеемся, что он уже улажен без ущерба для чести Вашего Величества. В то же время мы отдали приказание, чтобы [наши подданные] в Индии выступили бы в поддержку прав Вашего Величества настолько, насколько это позволяют наши ресурсы.

Да сохранит всемогущий Господь Ваше Величество, Знаме­нитейшего, Высочайшего и Могущественнейшего из Королей, Да продлит он Ваши дни ради славы, процветания и победы над врагами.

[216, vol. I, с. 16—17].

5

Фредерик Генрих, милостью божьей принц Оранский, граф Нассау и пр. и пр., генерал-капитан [генерал-губернатор] и ад­мирал Объединенных Нидерландов желает могущественному Королю Сиама в городе Аютии долгой жизни, здоровья, процве­тающего правления и победы над его врагами.

Наши суда, недавно прибывшие из Ост-Индии, доставили нам любезные и ценные письма Вашего Величества, вместе с сопровождавшими их подарками, благодаря чему мы воочию убедились в особой королевской привязанности и любви к на­шей нидерландской нации и в свободном изъяснении и подтвер­ждении доброй воли Вашего Величества, направленной на под­держание старинного союза и [дружеских] отношений между Королевством Вашего Величества и нашим государством, ко­торые мы ценим превыше всего на свете, в связи с чем мы также считаем себя обязанными вновь заверить Ваше Вели­чество, что до тех пор, пока стоит этот мир, мы и наши на­следники нерушимо и неизменно будет поддерживать эти отно­шения.

Для нас было горестно свыше меры услыхать о смерти предшественника Вашего Величества, нашего достойного и ис­креннего... [пропуск в тексте], но, с другой стороны, мы имели не меньшее основание радоваться, узнав, что по знамению ве­ликого Господа, творца неба и земли, Вы были открыто призна­ны и коронованы королем Сиама, к великому удовлетворению всех подданных Вашего Королевства, и мы уверены, что най­дем в лице Вашего Величества еще более великого и искрен­него [друга].

Мы не сомневаемся, что Ваше Величество в силу своей при­родной доброты уже давно вернули свое благоволение Кам­бодже и Паттани или же другими средствами призвали их к исполнению своих обязанностей и должному повиновению. Мы желали бы, если это окажется возможным, оказать помощь Ва­шему Величеству в этом деле, считая себя обязанными оказы­вать вам всевозможные услуги, тем более что мы узнали, что Ваше Величество намерены продолжить войну против испан­цев и португальцев, наследственных врагов наших и Вашего Величества, и мы уверены, что благодаря этому [помощи Гол­ландии] государство Вашего Величества будет пребывать в величайшем спокойствии.

Желая показать, насколько высоко мы ценим добрую волю и любовь к нашей нации со стороны Вашего Величества, мы посылаем с нашим специальным посланником корону и меч, важнейшие части облачения европейских королей, и просим Ваше Величество рассматривать этот небольшой подарок лишь как ничтожный знак нашей доброй воли и привязанности [к Вам].

Что касается событий здешней войны, просим Ваше Величество  поверить словам нашего посланника, который  Вам о ней расскажет.

В заключение, полагаясь на то, что Ваше Величество, как и прежде, будет продолжать оказывать помощь и благоволение нашей нидерландской нации в ее делах и всех ее дальнейших предприятиях, с тем чтобы [голландцы] могли продолжать свою торговлю и свободно и без помех получать и вывозить [из Сиама] все, в чем они нуждаются, мы поручаем Ваше Величе­ство Господу нашему Богу, чтобы он хранил Вас и послал Вам благоденствие и исполнение желаний. Итак, с нашим самым подобающим уважением и сердечными поздравлениями Ваше­му Величеству и пр...

[216, vol. I, с. 18—19].

6

В 5-й день второй растущей луны в Год Крысы Ойя Пракланг потребовал от меня, Иеремии ван Влита, через посред­ство шабандара Олыанг Чувит Рачамонтри письменное обяза­тельство в том, что с настоящего дня все приказания пракланга, отданные через посредство шабандара или переводчика мне или другим голландцам, проживающим в Сиаме, будут выпол­няться настолько точно, насколько это в моей власти, сообразно законам и обычаям этого королевства, а я [как начальник] бу­ду нести ответственность за все злоупотребления [голландцев], в чем ручаюсь своей головой.

Аютия, сентябрь 1636 год.

[101, 1637, с. 9—10].

7

[В начале письма полные титулы Прасат Тонга и принца Оранского, всего около 400 слов]. Выдающееся золотое посла­ние и королевский подарок, врученные нам посланником Ва­шего Превосходительства, были приняты нами с удовольствием, и мы с удовлетворением узнали, что особа Вашего Превосходи­тельства и все его земли и подданные, благодаря покровитель­ству Бога, процветают и пребывают в благоденствии. При этом известии мы так обрадовались, как если бы великий Бог внезапно подарил нам целый мир.

Хотя наше государство и владения Вашего Превосходитель­ства и разделены большим расстоянием, все же, благодаря старой и прочной дружбе, они слились, как золото в едином слитке, так что мы считаем своим долгом сражаться против {Ваших] врагов всеми силами своих слонов, конницы и пехоты, если Его Превосходительство этого пожелает, а также помогать Вам на море нашими галерами, прау и другими военными судами до тех пор, пока враг не будет уничтожен. И мы верим, что, если нашему Королевству понадобится помощь, Его Пре­восходительство также в любое время станет нам помогать своими [сухопутными] и морскими силами, ибо наша великая взаимная дружба требует такой поддержки.

Голландцы, подданные Вашего Превосходительства, торгую­щие в нашем государстве, находятся под нашим покровитель­ством, и мы заботимся о них больше, чем о наших собственных подданных.

Наша дружба так велика и прекрасна, что подтверждается посылкой золотых писем, но в то же время эта сердечная при­вязанность не может быть выражена достаточно ясно [из-за неточности перевода]. Короли Китая и Аютии в прежние вре­мена имели обыкновение посылать друг другу золотые письма, чтобы закрепить свою дружбу. Но так как китайский импера­тор не мог постичь сокровенной сущности этих писем [из-за нехватки опытных переводчиков], он послал четырех ученых на постоянную службу к Сиамскому двору. [Абсолютно] точный перевод писем будет способствовать дальнейшему упрочению дружбы между нами и между нашими наследниками, и эта дружба будет длиться столь долго, сколько солнце и луна бу­дут сиять на небе. Поэтому Ваше Превосходительство должны рассмотреть [этот вопрос] и приказать, чтобы он был разрешен наилучшим образом.

Дано в нашем королевском городе Аютии в 9-й день двенад­цатой растущей луны, что соответствует 21 ноября 1696 г.

 [101, 1637, с. 11 — 12].

8

[В начале письма полные титулы пракланга и генерал-губер­натора, всего около 100 слов]. Посланник Иост Схоутен, при­бывший сюда в Аютию, доставил золотое послание и подарки принца Голландии, а также подарки и послание Вашей Чести и письмо, адресованное мне, содержание которого я сообщил своему королю.

Его Величество вскоре дал посланнику почетную аудиенцию, и письма и подарки Принца и Вашей Чести были в торжест­венном молчании вручены ему [Прасат Тонгу]. Его Величество был весьма доволен, что Ваша Честь прислали ему письма и дары принца. Это, несомненно, повлечет за собою большие вы­годы для голландцев, которые посещают королевство Аютии и торгуют здесь.

Из послания Вашей Чести наш Король с большим удоволь­ствием узнал о привязанности Вашей Чести к его и моим пред­кам и о Вашей старинной дружбе, уважении и готовности ока­зывать услуги Его Величеству. И несмотря на то, что до сих пор не было возможности доказать полную искренность (Ваших заявлений], они были приняты так, как если бы Ваша при­вязанность и готовность услужить Его Величеству [уже] были полностью доказаны, и поэтому Его Величество испытывает ве­личайшую привязанность к Вашей Чести.

Согласно рекомендации Вашей Чести, я оказал капитану И. Схоутену помощь и покровительство в рамках своей должно­сти и [в тех] размерах, которые позволяет мне моя власть.

В письме Вашей Чести говорится о том, что некие жители Батавии послали сюда ряд товаров на двух сиамских джонках, и эти джонки были захвачены жителями Паттани. Но находа Напит Оккун Свейсакон[5] заявляет, что ему ничего неизвестно о захвате собственности батавских жителей [на этих двух джон­ках]. Поэтому пока нет оснований приказывать паттанцам уп­латить возмещение. Если Ваша Честь пришлет сюда самих владельцев и они смогут достоверно подтвердить свои претен­зии, тогда паттанцам будет приказано возвратить [пропавшее имущесгво].

Ваша Честь пишет, что в случае отказа удовлетворить [эти претензии] против Паттани будут начаты военные действия на море. Но подобные действия будут противны разуму, прочной дружбе между королями Сиама и Голландии и «искренней при­вязанности» Вашей Чести к Его Величеству. И напротив, если Ваша Честь предотвратит враждебные действия, Ваша добрая слава неизмеримо возрастет среди всех окрестных монархов и народов. Имея это в виду, мы советуем Вашей Чести придер­живаться законного образа действий.

По просьбе капитана Схоутена, Его Величество разрешил продажу и вывоз 200 койянов очищенного риса и 100 койянов неочищенного.

Король посылает принцу Голландии золотую тройную коро­левскую корону, украшенную красными, голубыми и белыми драгоценными камнями.

Вашей Чести Его Величество дарит золотую корону с та­кими же украшениями и рубинами и 50 сиамских койянов [не­очищенного] риса.

Дано в королевской столице Аютии, в  1-й день убывающей луны, в Год Крысы, что соответствует 28 ноября 1636 г.

[101, 1637, с. 12—13].

9

Это письмо Король Кюинама посылает Королю Джакарты. Поскольку я желаю мирно торговать со всеми странами, как это и подобает при нормальных отношениях между королями, все торговые люди, которые прибывают в мою страну, могут вести здесь выгодную торговлю.

Мне стало известно, что Король Джакарты хорошо относит­ся к моей стране, поэтому я был обрадован, когда он решил прислать ко мне своих людей для торговли. Далее, я узнал, что они [голландцы] просят выделить им участок земли, чтобы жить в моей стране. Я бы разрешил выделить им этот уча­сток, но боюсь, что тогда другие иностранные купцы перестанут посещать мою землю для торговли...

Пусть Король Джакарты соблаговолит обдумать это обстоя­тельство и не считает меня криводушным. Я хочу только, что­бы все купцы могли свободно посещать мои порты. Пусть же Король Джакарты присылает мне своих людей для торговли [на общих основаниях]. Это будет мне весьма приятно. С этим пись­мом я посылаю Королю Джакарты половину катти калембака [алойного дерева]. Дано в третий год правления короля, в 23-й день китайского нового года.

[101, 1637, с. 158—159].

10

1. Несмотря на долгое пребывание в Сиаме, голландцы так и не научились должным нормам поведения в отношении сиам­ского народа. Но пусть они не забывают, что они находятся не на своей земле, а на земле могущественного государя, ко­торый не желает долее терпеть их высокомерное и вызывающее поведение.

2. [Голландцы] должны знать, что Батавия не так уж да­леко расположена от владений его [Прасат Тонга] вассалов. И его солдаты легко смогут найти туда дорогу и захватить [Батавию], поскольку они [сиамцы] так низко оценивают наш народ, что, по их мнению, самый последний сиамский раб мо­жет одолеть в поединке четырех голландцев.

3. И что наша фактория и склады столь незначительны с его [пракланга] точки зрения, что его рабы смогут снести их за один час. Ибо если он пошлет своих людей, чтобы каждый взял только по одному камню, то еще и не всем достанется.

4. Великое, знаменитое и древнее сиамское королевство су­ществовало задолго до того, как в нем появились первые гол­ландцы, и прекрасно может существовать без них [и] дальше. Если голландцы думают продолжать свои враждебные дейст­вия, пусть лучше уезжают — Король не возражает.

[101, 1640—1641, с. 78].

11

Ойя Си Таммарат, уполномоченный по делам иностранцев, которые прибывают в королевство с юга и запада, направляет это письмо с открытым сердцем по приказу и от имени Прабат Сомдет Борома Бопита [и пр. и пр.]... короля золотого рога [изобилия] белого, красного и круглохвостого слонов (этими тремя животными из всех земных государей господ наградил только нашего короля), славное имя которого известно во всех концах вселенной, который столь могуществен, что все враги трепещут от страха и покоряются ему, который подобен четы-рехрукому богу войны Пранараю, от имени величайшего, царст-веннейшего, мудрейшего, могущественнейшего, ужаснейшего, счастливейшего из королей, когда-либо существовавших на зем­ле, благородному, великодушному, мудрому, суровому господи­ну Его Превосходительству Антошю ван Димену, генерал-гу­бернатору Объединенных Нидерландов в Ост-Индии.

Могущественный господин!

Письмо и богатые подарки, присланные нашему государю Его Превосходительством с капитаном Иеремией ван Влитом, были вручены в торжественной обстановке. Его Величество вы­ражает благодарность.

Король остался совершенно доволен посланием Его Пре­восходительства, в котором тот выражает искреннюю привязан­ность к Его Величеству и любовь к Сиамскому королевству. И в результате добрые чувства Его Величества к Его Превос­ходительству столь выросли, что ничто не может им повредить. И пока существуют на земле сиамский и голландский народы, пусть их дружба и союз укрепляются на страх врагам. Король наш господин печется [как и подобает] о благоденствии своих земель и своих подданных и бережет их, как зеницу своего ока. И поскольку Королевство Его Величества управляется надлежащим образом, король на все государственные долж­ности назначает только достойных людей, которые добросовест­но несут свою службу, и поэтому они пользуются у короля ве­личайшим почетом.

Учитывая же долгую, искреннюю и нерушимую дружбу меж­ду Его Величеством и королем Голландии и то, что Его Пре­восходительство преданно и достойно служит королю Голлан­дии, по причине всего этого Его Величество ценит Его Пре­восходительство не меньше, чем высочайших из своих чиновни­ков, и испытывает к нему чувство дружбы и благоволения, на которые Его Превосходительство всегда может рассчитывать. Кроме того, наш король всегда относился с великим благово­лением к нидерландской нации в целом и представителям Его Превосходительства здесь в частности. Это явствует из того, что он всегда обращался с ними милостиво и справедливо, в точности так же, как со своими единоплеменниками и поддан­ными, насколько это было в его силах и возможностях.

Поскольку Его Превосходительство просил короля, нашего господина, чтобы капитану ван Влиту было позволено вывез­ти из Сиама христианских детей, рожденных от отцов голланд­цев, чтобы они, как поясняется в письме Его Превосходительства, могли быть воспитаны согласно обычаям и религии [их отцов], [в ответ на это] король, наш господин, направил с Иостом Схоутеном письмо королю, гравированное на золоте, а так­же подарки. Но до сих пор Его Величество не получил никако­го ответа, что нас весьма изумляет и огорчает. Поэтому мы просим выяснить, в чем дело, и скорее переслать письмо, когда оно прибудет [в Батавию].

Голландцы же, проживающие в этом королевстве, станут нам от этого еще более приятными и будут пользоваться еще большим благоволением.

Что же касается капитана ван Влита, который много лет прожил в этом королевстве и хорошо изучил обычаи страны и придворные манеры, чем вызвал к себе особую благосклон­ность Его Величества, то все мы желаем, чтобы упомянутый капитан вскоре вновь получил возможность вернуться сюда... В знак своей нерушимой дружбы король, наш господин, по­сылает следующие подарки: прекрасную золотую саблю, щит и копье, украшенные рубинами, а также два мушкета, инкру­стированные золотом и серебром. Просим принять это в знак искренней дружбы.

Королевский город Аютия,  18-й день четвертой убывающей луны, что соответствует 2 марта 1641 г.

[101, 1640—1641, с. 283—284].

12

Ойя Си Таммарат Дусья Тсьят Матия Ночит Птит Рат Коса Тибоди [и пр. и пр.], хранитель большой печати нашего короля... покровитель и адвокат всех иностранцев, которые посещают [Сиам], с чистым сердцем и дружескими чувствами обращает­ся к благородному, великодушному, мудрому, могущественному господину Антонию ван Димену, генерал-губернатору Объеди­ненных Нидерландов в Ост-Индии.

Благородный господин! Пользуясь отъездом капитана Иере­мии ван Влита в Батавию, хочу сообщить, что король наш господин, заботясь о благосостоянии своих подданных и увели­чении торговли с Батавией, разрешил, чтобы Чау Пья Рамарат... снарядил джонку длиной 18 с четвертью и шириной 3 с четвертью сажен. На этом судне Его Превосходительство на­значил капитаном Срисетя, малайца мусульманина, первым его заместителем китайца Пекка и вторым заместителем (он же главный торговец) Куси Сомбата с двумя помощниками — Мончербититом и Ней Рачуитом. Главным штурманом назначен китаец мусульманин Хеуква, старшим боцманом китаец Экво. Кроме того, [на судне] 11 сиамских, 26 китайских и 22 малай­ских и мусульманских матроса — всего 61 человек. На судне имеются 4 медные пушки, стреляющие ядрами в два пальца толщиной, 1 пушка, стреляющая ядрами, толщиной в полтора пальца, 4 мушкета, 15 японских ружей. На упомянутую джон­ку было погружено 200 ласт риса и другие съестные припасы, а также 6 бахар олова.

16 месяцев тому назад это судно отплыло в Батавию, но-из-за неопытности штурмана [насколько нам известно] не до­стигло этого порта, а потерпело крушение у Паттани. На об­ратном пути китайский штурман Хеуква убил капитана, а так­же всех сиамцев и малайцев, мошеннически овладел джонкой, но, в какую гавань направился после этого, [нам] неизвестно. Поэтому мы просим, чтобы ради дружбы, которую Его Пре­восходительство поддерживает с королем, нашим господином, [был отдан] приказ во всех местах, подвластных Его Превосхо­дительству, и всем его кораблям, чтобы эту джонку разыскали, захватили и доставили в Батавию...

[101, 1640—1641, с. 285—286].

13

Аннам Кок, великий король, который правит над всем коро­левством Тонкий, посылает в знак искреннего уважения прави­телям Голландии подарки: мушкет с золотой инкрустацией и 300 штук тонкого шелка.

И еще я хотел бы купить у Вас некоторые товары, и если Вы мне окажете кредит [в Батавии], то я здесь на месте с Вами расплачусь. Я хочу купить 20 штук тонкого красного сук­на, 10 штук такого же черного сукна, 10 штук светло-красного сукна, а также атлас и сатин разных цветов с прекрасными узорами.

Дано в седьмой год нашего правления в  17-й день первого месяца.

[101, 1640—1641, с. 254].

14

Аннам Кок, сын короля. В этом письме я предлагаю пра­вителям Голландии братскую дружбу, ибо я живу по справед­ливости, что, как полагаю, относится и к Вам. Поэтому наша дружба должна стать долгой и прочной. А когда, напротив, уста говорят одно, а в сердце таится другое, то любовь исся­кает и дружба скоро проходит. Поэтому я не посчитал чрез­мерным послать своих послов через это великое и опасное море на Ваших кораблях к Вам, чтобы посетить Вашу резиденцию и передать Вам мое искреннее уважение. Капитан Кукебакер, Ваш посол, прибывший ко мне, передал мне Ваши большие дары, и я имел с ним беседу. Этот человек производит хоро­шее впечатление. Он наделен даром красноречия и завоевал мое сердце.

Я просил через него у Вас помощи против моего врага и, если бы Вы согласились на это, мне было бы очень приятно. И хотя [эта просьба] пока еще не имела никакого результата, я считаю это [посольство Кукебакера] знаком истинной дружбы с Вашей стороны.

Кюинамец [правитель Южного Вьетнама] имеет против меня злые намерения, но я надеюсь ему за все дорого отплатить. Раньше я правил этими людьми [южными вьетнамцами], а те­перь они встали против меня и хотят воевать со мной, чего я не могу забыть.

С этим письмом я посылаю искреннее уважение Вашему городу. Я предлагаю королю Батавии, чтобы наша дружба дли­лась бесконечно. И когда мои соседи захотят начать против меня войну, я обращусь к Вам за помощью. И когда я с Вашей помощью поражу своих врагов, я превознесу Вас до небес и на­ша дружба останется нерушимой на тысячу лет.

Так как в Вашей стране есть много редких товаров, я хо­тел бы купить у Вас: 100 мер золота, 10 штук тонкого красного сукна, 3 штуки такого же зеленого сукна, 3 штуки — небесно-голубого, 10 штук черного сукна, 30 штук сатина, украшенно­го цветами, 5000 ящиков серы.

Дано в седьмой год нашего правления в 13-й день первого месяца.

[101, 1640—1641, с. 254—255].

15

Это письмо послано от чистого сердца генералу крепости Батавия, который стойко борется против своих врагов и неиз­менно держит слово, данное своим друзьям, чем он знаменит во всех сторонах, откуда дует ветер, на море и на суше. Падука Сири Султан [король Брунея] очень радуется, слушая о великих делах генерала, о том, что все рабы и бедные люди Господа, придя в Батавию, пользуются там всякими благами. Поэтому орангкайя Сири Агаррадья и орангкайя Падутта и другие, сопровождающие их, доставят это мое искреннее письмо к ка­питан-генералу [генерал-губернатору] крепости я земли Бата­вия. И имя капитан-генерала и его справедливость Падука Сири Султан не забудет, пока на небе сияет луна.

Если на то будет воля Господа, Падука Сири Султан наде­ется, что капитан Сири Агаррадья будет принят благосклонно и дружески.

Да будет известно Вашему Превосходительству, что испан­цы — очень злые люди. И они хотят в этот муссон напасть на Борнео с 200 кораблями. Поэтому и послан Сири Агаррадья, ибо Падука Сири Султан в первую очередь надеется на бога, а во вторую — на капитан-генерала, что тот поможет Борнео, прислав порох, селитру, серу и ядра. Падука Сири Султан верит, что это случится, и тогда Борнео и Батавия станут, как одна   земля,  навечно   без  малейшей   неприязни   друг  к  другу. В знак искреннего уважения Падука Сири Султан посылает капитан-генералу три безоаровых камня, один катти камфоры» один пикуль воска и двух рабов. [101, 1640—1641, с. 268—269].

16

Милостью Всемогущего Бога я, Махамулия, Бава Дели Халларат, Падука Сири Султан Ма-алам Валхаса, Нул Макарам, Сиахе Бердучет, Аче Дару Салем, королева, по законному пра­ву наследовавшая прежним королям, приказываю орангкайя Падука Сири [радже Панглима], радже Индра Макотта [радже Лаланга], Сирибуди [радже Приамама] ... [следует еще 18 имен] и всем моим грандам и вассалам сообщаю следующее:

Мы милостиво освободили капитан-генерала от пошлины на одно судно, торгующее в Тику, Приамаме, Индрапуре и Па-данге. Это же милостиво разрешил голландцам [покойный ко­роль] Падука Морхом Дару Салем, а теперь я, как королева, дарую то же.

Далее. Если в Тику, Приамам, Индрапуру и Паданг при­будут другие голландские корабли, они будут платить пошлину в реалах.

Далее. В этих четырех местностях запрещается торговля датчанам, англичанам и французам. К фирману приложена большая королевская печать.

[101, 1640—1641, с. 425—426].

17

Аннам Кокбуенг, король Тонкина, посылает это письмо к голландскому принцу и приветствует его. Слова, которыми мы обменивались прежде, были искренними и любезными моему сердцу. Вы послали пять кораблей к побережью Кюинама, я не знал, с какой целью. Но голландский капитан, командовав­ший этими кораблями, прибыл сюда и сообщил мне, что они присланы, чтобы оказать мне помощь.

Я был обрадован прибытием этого капитана, и я полюбил его от всего сердца. Я подарил ему хорошего шелка ценой в 1000 таэлей и снабдил его провиантом для плавания. Этих пята кораблей, как мне казалось, было мало, однако я намеревался в последнем месяце этого года выступить вместе с ними про­тив Кюинама. Но капитан сказал, что так не годится и что в четвертом месяце будущего года он приплывет с большими силами из Батавии и тогда мы вместе разгромим кюинамцев. Так мы и решили поступить.

Я дал капитану два меча с золотой инкрустацией, чтобы он поднес их голландскому принцу в знак моего уважения. Я так­же подарил этому капитану меч с золотой инкрустацией, а младшему капитану — меч с серебряной инкрустацией и просил их, чтобы они для подкрепления моих сил оставили здесь малое судно, на что они согласились. И я выделил на пропитание ко­манды этого судна 100 тыс. раковин каури.

К 9-му числу третьего месяца [апрель 1643] я подготовил к походу армию, состоящую из 10 тысяч сильных и опытных солдат, умеющих владеть огнестрельным оружием, и 10 тысяч солдат с мечами, пиками и другим оружием и приказал коман­дующим этим войском попытаться снова подчинить нашей власти область Пу Чин. Эти войска одержали победу в ночной битве, захватили двух главных генералов врага, многих началь­ников и богатые трофеи и снова привели область Пу Чин к повиновению.

В 17-й день четвертого месяца [май 1643] я выступил лично. Прибыв туда [к крепости Пу Чин], я изучил обстановку и при­казал в ряде мест вырыть большие ямы, наполнить их капка­нами и другими приспособлениями, потом прикрыть тонким слоем земли и, подождав 14 дней, пока на нем снова вырастет трава, выманить врага для битвы на это место. Но враг об этом узнал, так что наш план не дал результата. Между тем я с великим нетерпением ожидал голландские корабли (которые, как обещали голландцы, должны были прибыть в четвертом месяце), но они не прибыли до 22-го числа пятого месяца, в то время как мои люди стали ежедневно умирать от болезней, вызванных плохой водой. Тогда я оставил 10 тысяч человек осаждать крепость Пу Чин, а сам с остальной армией решил направиться домой с тем, чтобы в будущем вернуться с боль­шими силами, если до этого времени они [жители Пу Чин] не подчинятся.

Мое расположение к Вам велико, а Вы не доверяете мне настолько, чтобы послать свои корабли мне на помощь. А три [голландских] судна, которые были при мне, присутствовали только для виду, ибо эти моряки (хотя, по их словам, они великие воины) были очень хвастливы, но оказалось, что у них не хватает духа приблизиться к кюинамцам. Вместо того, чтобы нападать и истреблять их, они [голландцы] под предлогом, что здесь слишком мелкие воды, ушли далеко в море и там крейсировали туда и обратно. По этой причине голландцы стали великим посмешищем в глазах кюинамцев.

Мне лее хотелось только использовать славу голландцев, которые повсеместно известны своим воинским умением, для посрамления моих врагов. Далее, я приказал им либо уплыть, либо вступить в битву, но они не сделали ни того, ни другого. И я решил написать голландскому принцу, чтоб выяснить, от­носится ли он ко мне так же хорошо, как я к нему.

Все это предприятие закончилось для меня огромным расходом припасов и денег. И можете поверить, что я говорю серьез­но, и тщательно обдумайте все происшедшее.

Возвращаясь из похода, я послал главе голландской фак­тории Бронкхорсту приказ дожидаться моего возвращения, что­бы он мог получить от меня плату для своих товарищей. Но ко­гда 28-го числа шестого месяца [июль 1643 г.] я прибыл в го­род Катчиу [Ханой], оказалось, что Бронкхорст (по причине перемены муссона) уже отплыл на Тайвань с разрешения моего сына, и тот дал ему в дар 100 тысяч раковин каури. То, что я остался должен Бронкхорсту, будет ему уплачено, когда он вернется.

Я еще раз искренне заверяю Вас, что голландцы стали по­смешищем для кюинамцев. Так что если вы хотите отомстить за это унижение, приходите сюда со своими судами и 5000 лю­дей, и с ними мы нанесем поражение врагу. Только пусть в это число не входят судовые команды, а только крепкие, храб­рые солдаты. Иначе, если даже Вы пошлете к побережью [Вьетнама] 20 судов, вы не причините врагу никакого вреда. Если же [ваши люди] снова испугаются кюинамцев, это будет для Вас великим позором, можете мне поверить.

Впрочем, если Вы не хотите воевать, а хотите только тор­говать, можете свободно посещать мою страну, я Вас ни к чему не принуждаю.

Раньше японцы имели обыкновение приплывать сюда на сво­их джонках и снабжать меня всякими редкими товарами, таки­ми, как железо, сера, медь, мечи, и многим другим, а в упла­ту получали шелк. Теперь и Вы можете привозить нам эти и другие товары на тех же условиях.

Я поздравляю голландского принца, желаю ему долгой жиз­ни и здоровья, а также хорошего управления своими народами. Дано в девятый год, в 6-й день седьмого месяца правления Дайрос Дуенгваа.

[101, с. 1644—1645, с. 118—121].

18

Договор и вечный мирный союз, заключенный между благородным господином Виллемом Верстегеном, чрезвычайным членом Совета Индии, уполномочен­ным Его Высочества принца Оранского и могущест­венных господ Генеральных Штатов Свободных Объ­единенных Нидерландов, с одной стороны, и великим и могущественным королем знаменитого королевства Кюинам и Тямпа, с другой стороны, в городе Инглай, 9 декабря 1651 г.

1

Во-первых, мы оба согласились больше не говорить о преж­ней вражде и столкновениях между нами, где, когда, как и в чем бы они ни выражались, предать это забвению, а как истин­ные союзники [договорились] поддерживать мир и дружбу друг с другом навеки.

2

С этой целью пленные, захваченные обеими сторонами, кем бы они ни были и где бы ни находились, должны быть взаим­но возвращены, так же как вышеупомянутый благородный гос­подин посол привез и передал Его Величеству 33 человека, мужчин и женщин с Тайваня. И если в Батавии или в другом месте еще обнаружатся [пленные вьетнамцы], господин посол обязуется доставить их сюда.

3

Далее. Его Величество разрешает служащим Генеральной Объединенной нидерландской Ост-Индской компании вновь сво­бодно посещать это Кюинамское королевство и без помех вести торговлю с его подданными. В добавление к этому он разрешил вышеупомянутому благородному господину послу выбрать ме­сто для фактории в городе Файфо.

4

Голландские резиденты [в Южном Вьетнаме] получат все при­вилегии и свободы, которыми они пользовались здесь прежде. Сверх того, Его Величество будет оказывать им свое благо­воление и помощь и защищать их от всякого насилия и при­теснения. Эти голландцы, в свою очередь, должны вести себя скромно и благопристойно, так, чтобы никто из подданных Его Величества не пострадал от них и не стал жертвой их при­теснений.

5

Если случится, что подданные Его Величества совершат ка­кое-нибудь преступление против голландцев, Его Величества накажет их по закону своей страны. Равным образом, если подобное совершат голландцы [против местных жителей], капи­тан или начальник [голландской фактории] подвергнет их долж­ному наказанию.

6

Если из-за шторма, от чего избави Господи, один из наших кораблей, плывущих сюда или в другое место, потерпит кру­шение у берегов этого королевства, Его Величество обещает оказывать голландцам всяческую помощь в деле спасения то­варов и прочего.

7

Голландцы обязуются выплачивать местным жителям воз­награждение за помощь при спасении после кораблекрушения имущества, товаров, провианта, корабельного снаряжения, ар­тиллерии, военной амуниции и всего прочего. А Его Величество не будет пользоваться береговым правом и претендовать на имущество, спасенное с корабля.

8

Равным образом голландцы будут оказывать такую же по­мощь джонкам или кораблям короля, которые будут иметь несчастье потерпеть крушение у их берегов.

9

Голландские корабли при приходе и уходе не будут подвергаться таможенному досмотру и платить портовую пошлину, подобную той, какую платят китайцы, португальцы и другие иностранцы.

10

Однако упомянутый господин посол обязался, что наши корабле будут ежегодно доставлять Его Величеству товары и редкости, какие он пожелает, из Батавии или других мест в обмен на деньги или местные товары.

Вышеупомянутое соглашение мы обязуемся соблюдать во всех пунктах верно и нерушимо. Ради закрепления этого наше­го вечного мира и союза мы отказываемся от всех законов, статутов, обычаев и установлений, которые хотя бы в малей­шей степени могут помешать выполнению этого соглашения

[96, т. II, с. 34—36].

19

Я, Онг Спади, великий мандарин Аннам Коконга, посылаю в этом письме голландскому губернатору пожелание счастья. И пусть он знает о моей большой благосклонности к голланд­цам, которую я проявляю уже многие годы. Что касается гол­ландцев, которые здесь [в Северном Вьетнаме] находятся, то это хорошие люди, которые ведут торговлю с местными жите­лями. И я, и все купцы их любим.

В знак моей благосклонности к голландцам посылаю Вам подарки: меч с золотой инкрустацией и два катти мускуса.

Дано в пятый год Дайро Тхытон, в первый месяц, в добрый день.

[101, 1653, с. 28—29].

20

Сиоммура Таффиойе обращается с глубоким почтением к Его Превосходительству генерал-губернатору и господам из Со­вета Индии и сообщает, что в прошедшем 1651 году, когда Его Превосходительство Биллем Верстеген прибыл сюда в каче­стве посла, король был очень обрадован его прибытием и ока­зал ему хороший прием. Завершив переговоры при дворе, гос­подин посол прибыл в Файфо, где купил дом с участком земли и поселил в нем пятерых голландцев. Сам же он отплыл через четыре дня после этого. Вскоре, однако, случилось большое зло. Король решил убить пятерых оставшихся здесь голланд­цев. Но прежде, чем это произошло, король через своих чинов­ников объявил им помилование и оставил им жизнь, чему я был очень рад.

Что касается дома, который купил его Превосходительство г-н Верстеген и оставил под моим надзором, то я о нем забо­чусь и в случае нужды сделаю ремонт. Это письмо я передаю в руки Хендрика.

Год Змеи, восьмой месяц, 13-й день. Сиоммура Таффиойе.

[101, 1653, с. 29—30].

21

Это письмо Рача Коса, высший из придворных чинов, по приказу короля пишет господину генералу Джакарты.

Поскольку генерал Джакарты прислал королю Аютии ис­креннее письмо вместе с подарками (2 кольца с бриллиантами, 20 штук крашеной ткани, 2 штуки красного сукна, 1 штуку зеленого, 3 пикуля мускатных орехов, 25 катти мускатного цве­та, 1 пикуль сандалового дерева и др.) и все это было передано купцом Вестерволдом королю, который обладает золотым двор­цом и белым слоном, другое же письмо он направил Ойя Себантибану[6]; и из содержания обоих писем нам стало известно, что генерал Карел Рейнирсзон, который писал Его Величеству дружественные письма, три месяца тому назад скончался, это весьма огорчило Его Величество, ибо упомянутый господин хо­рошо знал обычаи [сиамского] королевства и дружественно от­носился к Его Величеству...

Затем Его Величество узнал, что на место покойного гене­рала был назначен господин Метсёйкер, что он весьма одобряет, а на место умершего Гендрика Крайера[7] назначен Вестерволд.

Поэтому Его Величество отнесся к упомянутому капитану Вестерволду, как к своему чиновнику, и пожаловал ему титул [подобный тому, который он прежде пожаловал Крайеру], и теперь [Вестерволд] носит титул Туанг Ратна Сакар, и ему пожалована серебряная коробочка [для бетеля[8]] с золотой крышкой, ибо он, Вестерволд, знает обычаи страны.

Если же случится, что на его место будет прислан другой человек, в торговле могут произойти затруднения. Поэтому мы просим, чтобы на место Вестерволда не назначали больше ни­кого, чтобы у нас не было этих затруднений.

Недавно Вестерволд попросил у короля разрешение постро­ить в Сиаме большой корабль, [король] дал ему разрешение на постройку этого корабля и закупку всех необходимых мате­риалов.

Король посылает господину генералу золотую коробочку с крышкой, украшенной бриллиантами, а также золотые серьги, украшенные рубинами [и другие золотые украшения]... в знак своей дружбы, чтобы она не прекращалась и в дальнейшем.

Писано в субботу одиннадцатого месяца сего года.

[101, 1653, с. 164—165].

22

Договор, заключенный капитаном Якобом Версхейденом от имени Его Превосходительства господина генерал-губернатора Иоанна Метсёйкера и Совета Индии, с одной стороны, и могущественными короля­ми островов Тимор, Амасси, Сонненбайер и Коромено Аммабер, с другой стороны, 2 июля 1655 г.

1

Отныне и впредь все споры и военные действия между на­ми и голландцами прекращаются, и о них не будет больше речи.

2

Мы все, с нашими землями и подданными, которых мы име­ем или может приобрести в будущем, обязуемся быть верными дружбе с Компанией и не заключать союза ни с кем, кто враждует с упомянутой Компанией, и напротив, враждовать с ними при условии, что Компания тоже будет оказывать нам помощь против наших врагов.

3

Мы обещаем выполнять поручения, которые даст нам гене­рал-губернатор верно и точно, как это делают кровные родственники.

4

Мы обязуемся не позволять врагам Компании вести тор­говлю в наших землях и не предоставлять им [такие товары], как золото, серебро, металл, медь, воск, черепаховые панцири и рабов. А господин генерал-губернатор имеет право в любой части наших владений построить крепость, причем ни мы, ни наши потомки не будем против этого возражать.

5

Мы обязуемся продавать наше дерево и продукты земли гол­ландцам, подданным Компании, честно и без обмана.

6

Поскольку все государства, земли и народы по изволению Божьему подвержены изменениям, если случится, что Компа­ния когда-нибудь заключит мир с португальцами, мы не хотим участвовать в таком договоре, потому что мы не можем больше терпеть эту нацию в наших землях.

7

Наконец, мы обязуемся свято соблюдать все вышеперечис­ленные шесть пунктов, в подтверждение чего мы выпили кровь друг друга, смешанную в одной чаше.

[96, т. II, с. 75—77].

23

Мирный договор, заключенный между королем Мака­сара[9], с одной стороны, и чрезвычайным членом Со­вета Индии благородным господином Виллемом ван дер Веком, полномочным послом Его Превосходи­тельства генерал-губернатора Иоанна Метсёйкера и Совета Индии, с другой стороны

Радья Говы [король Макасара] и каренг Телло [союзник Ма­касара] заключили этот мир с господином губернатором, потому что генерал-губернатор хотел заключить мир, а он большой и сильный человек, а я [король Макасара] гораздо меньше его и немогущественный, как же я не заключу мир и причиню вред моим подданным.

1

Я прикажу моим подданным, которые находятся на Амбоне, вернуться обратно.

2

Всем маврам [мусульманам], которые по доброй воле захо­тят переселиться в Макасар, это будет разрешено, потому что, согласно их религии, большой грех — жить под властью хри­стиан.

3

Все мавры, которые живут на Амбоне, не будут наказаны.

4

Король [Макасара] может взимать долги со своих должников на Амбоне.

5

Все пленные [макасарцы], которые находятся в Батавии, бу­дут возвращены. В свою очередь, пленные, захваченные коро­лем у голландцев, будут возвращены, кроме мавров [мусульман, служивших в голландских войсках].

6

Враги благородной Компании не должны обязательно быть врагами короля [Макасара].

7

Если король вступит в  конфликт с  той  или  иной страной, компания не должна вмешиваться.

8

Господин Биллем ван дер Бек просил короля, чтобы его: подданные, макасарцы ли, представители ли других наций, не плавали на [острова] Амбон, Банда или Тернате. На это король ответил, что он может запретить [плавание] своему на­роду, но в его земле живет много иностранных купцов, кото­рым он не может это запретить. Но мы [голландцы] можем их захватывать и бороться с ними любыми способами, и это не нарушит данный мир и король не будет в претензии.

Договор подписан в понедельник в 10 часов 28-го декабря в год 1655 нашего Господа, а по летосчислению мавров в 1066 год.

[96, т. II, с. 82—84].

24

Мирный договор, заключенный между послами Сири Султана Ибрагима [Чан-Ибрагима], короля Камбод­жи, орангкайя Лелат де Радья и орангкайя Лела Палеван, с одной стороны, и генерал-губернатором Ио­анном Метсёйкером и Советом Индии, с другой стороны

1

Во-первых, договорено, что с этого дня впредь между, королем  Камбоджи и Нидерландской компанией,  а также их под­данными  и служащими  устанавливаются  хороший,  честный  и прочный мир и дружба, и с этого времени прекращаются все враждебные   действия   на   суше   и   море   между   упомянутыми королем и Компанией.

2

Во-вторых, договорено, что люди, суда и товары обеих сто­рон, захваченные к этому дню, должны быть возвращены их владельцам.

3

Далее, стороны договорились, что король Камбоджи возме­стит ущерб, который Компания потерпела в Камбодже на сум­му 25499 реалов, в том числе 12791 реал убытков, которые Компания потерпела в 1644 г., когда ее люди здесь были уби­ты, и еще 12708 реалов за 10 ящиков японского серебра и 830 штук тканей, захваченных на корабле «Орангебоом», и, кроме того, Компания резервирует за собой право на претен­зии со стороны других своих факторий.

4

Объявляется, что упомянутая Компания, начиная с этого дня, в течение 25 лет будет пользоваться в Камбодже моно­полией на торговлю товарами, вывозимыми в Японию, а всем другим купцам эта торговля будет запрещена. И король Кам­боджи всеми необходимыми средствами будет охранять этот уговор от нарушителей.

5

Отныне и впредь всем европейцам, кроме служащих Ком­пании, запрещается торговать в Камбодже без каких бы то ни было исключений.

6

Далее, устанавливается, что с этого времени камбоджийцы не должны плавать на Амбон, Банда и Тернате, а также на лежащие близ них острова. Кроме того, они не должны посе­щать стран и местностей, с которыми Компания находится во вражде или ведет войну. И чтобы суда Компании могли, встре­тив в море, отличить корабли камбоджийцев от кораблей Кюи-нама и других врагов Компании, камбоджийские капитаны пе­ред выходом в море должны просить у начальника [голланд­ской фактории] в Камбодже пропуск. А при отсутствии такого пропуска они не могут претендовать на возмещение, если во время плавания им причинят какой-нибудь вред.

7

И поскольку в Макасаре ведут большую торговлю порту­гальцы, заклятые враги Компании, упомянутые [камбоджий­ские] послы взяли на себя обязательство употребить все свое влияние на короля, чтобы плавание судов между Макасаром и Камбоджей было запрещено.

8

Далее. Компания получает обратно свою резиденцию в Кам­бодже, с тем чтобы вести там торговлю без помех или притес­нения от кого бы то ни было. И король должен защищать [голландских] резидентов от всех злых людей, чтобы им [гол­ландцам] никто не причинил вреда.

9

Если кто-нибудь из служащих Компании в Камбодже дезер­тирует, король обязуется найти его и вернуть [властям Компа­нии], и никто не может его удерживать под тем предлогом, что он [голландский дезертир] переменил веру.

10

В случае (чего не допусти Господи), если кто-нибудь из [голландских] резидентов совершит в Камбодже тяжкое пре­ступление, король не имеет права его судить, но должен его передать начальнику Компании в Камбодже, чтобы тот наказал лреступника по голландским законам. Если же сам этот начальник совершит преступление против короля или королевства Камбоджа, тогда король должен задержать виновного и при первой возможности отправить его на корабле в Батавию вме­сте с документами, доказывающими его вину, чтобы его судили генерал-губернатор и Совет Индии.

Этот договор должен соблюдаться не только нынешним ко­ролем Камбоджи Сири Султан Ибрагимом и нынешним гене­рал-губернатором Иоанном Метсёйкером и Советом Индии, но и их преемниками и потомками на вечные времена.

Дано в крепости Батавия 8 июля 1656 г. [Подписи] Иоанн Метсёйкер, Карл Хартсинк, Иоанн Кунаус, Николас Вербург, Дирк Стеур и Габриэль Харпардт вместе с послами [Камбод­жи] орангкайя Радья Индра Муда, орангкайя Лелат де Радья и орангкайя Лела Палеван.

[96, т. II, с. 93—96].

25

Это письмо король Сиама посылает с открытым сердцем Его Превосходительству генерал-губернатору И. Метсёйкеру и господам членам Совета Индии, которые правят в Джакарте...

...Письмо, направленное генерал-губернатором в прошлом го­ду, было вручено мне с подобающими почестями, переведено с малайского на сиамский язык и зачитано в 9-й день восьмого месяца. Из этого письма я с удовольствием узнал, что... генерал-губернатор благополучно управляет Батавией, что меня обра­довало.

Поскольку капитан Волькерус Вестерволдт, согласно прика­зу генерал-губернатора, отплывает отсюда в Батавию, чтобы за­тем направиться в Нидерланды... [из-за спешности его отъезда], мы не успели приготовить достойных слонов для подарка и просим поэтому нас извинить. Подарки будут присланы со сле­дующим кораблем. Подарки состоят из двух золотых чаш... и двух слонов... которых мы просим принять в знак нашей ис­кренней дружбы к Его Превосходительству.

Дано в субботу 4-го дня двенадцатого месяца в Год Змеи.

[101, 1656—1657, с. 88—90].

26

Предъявитель сего, Уйлиокпон, чиновник короля, направля­ется в Батавию с 200 тюками шелка-сырца, чтобы там купить для Его Величества следующие товары: 20 железных пушек, за которые здесь [в Камбодже] голландцам уплачено 5200 тюков шелка-сырца, 20 штук красного сукна, за которые уплачено 2600 тюков шелка, партию крупного красивого янтаря, партию полотна с золотыми цветами и партию новых одежд. Выше-упомянутый Уйлиокпон отвезет перечисленные товары, за кото­рые уплачено, Его Величеству.

[101, 1656-1657, с. 48].

27

Я всегда старался верно служить моему королю, поэтому король ко мне весьма благосклонен и поставил меня начальни­ком над всей землей Тонкина и над всеми приплывающими и уплывающими судами, капитанами, купцами « другими людьми. Эти люди могут свободно торговать, получив мое разрешение. И, поскольку я знаю, что великие господа в Батавии очень рас­судительные люди, я об этом почтительно доложил королю и просил, чтобы голландцам разрешили беспрепятственно плавать сюда и торговать, что и было сделано. Шелк-сырец и серебро в этом году лучше по качеству, чем в прошлом.

До сих пор, когда голландское судно приходило сюда для торговли, оно платило 25 таэлей серебра [пошлины], теперь же голландцы не платят ни одного таэля, потому что я об этом почтительно просил Его Величество, и голландцы были от этой платы освобождены. Но голландцы не делают различия между теми, кто оказывает им услугу, и теми, кто причиняет им зло, как я убедился в этом году. Могущественные господа Батавии прислали мне только кусочек красного сукна, немного одежды и т. п.

Поскольку Кюинам ведет против нас открытую войну, я, про­шу господина генерал-губернатора прислать нам несколько пу­шек с ядрами,  а также красного сукна, за каковые товары я заплачу¹ шелком.  И  если  господин  генерал-губернатор  друже­ски относится к Его Величеству королю Тонкина, пусть он со­благоволит послать эти товары  Его  Величеству,  а также при­шлет  к  нам  хорошего  хирурга  с  запасом  медикаментов.   Все эти упомянутые товары я прошу при первой возможности по­слать с моим служащим  или с послами, и я надеюсь, что ве­ликие господа  Батавии — очень мудрые люди и оценят благо­склонность к ним короля Тонкина.

[101, 1656—1657, с. 48—49].

28

[Это письмо пишет] сильный, счастливый, могучий и победо­носный повелитель Аракана, Сенда Судромо Раса, знамени­тый император.

Я получил письмо и подарки знаменитого и почтенного ге­нерал-губернатора   Иоанна Метсёйкера, ядовитого, как рыба в воде, от капитана прибывшего судна и от капитана, живущего в моей тени — Хендрика де Дьё, и я был очень рад, что генерал-губернатор,  здоров  и  признает   меня   своим   господином. Этому я был [даже] больше рад, чем подаркам и товарам.

В письме [генерал-губернатора] говорится о Дианге. Он про­сит разрешения покупать головы [рабов]... Генерал-губернатор хочет вторгнуться в Пеха и земли мавров, больших и малых, разрушить, разорить и ограбить бенгальцев в их землях и по­местить своих голландцев в Дианге, чтобы покупать головы. И поскольку генерал-губернатор считает себя моим вассалом, я отдал приказ, чтобы голландцам продавали 200—300 голов в год, но они не получили ни одной головы и их деньги оста­лись без употребления. Тогда я спросил капитана де Дьё, хотел бы он приобрести головы здесь, в Аракане, и он ответил, что очень хотел бы. И я приказал моим людям в Дианге покупать и помогать покупать как головы, так и другие товары, нужные голландцам.

[101, 1656—1657, с. 68—69].

29

Это  письмо посылает от чистого сердца  король  Камбоджи [и пр. и пр.].

Письмо Его Превосходительства генерал-губернатора я по­лучил, хорошо понял и сообщил всем моим подданным о за­ключенном мире и о том, что отныне голландцы будут оказы­вать моему народу всяческую помощь и поддержку, а мы, в свою очередь, будем так же относиться к ним во всех случаях, и, если после заключения этого союза на суше или на море голландцы моему народу или камбоджийцы голландцам при­чинят какой-либо вред, виновные должны будут дать возме­щение сообразно причиненному вреду.

Все товары, которые здесь имеются и могут быть проданы в Японии, согласно заключенному договору, только Компания имеет право покупать, однако я намерен в будущем посылать свои суда в Японию. В таком случае Компания получит толь­ко половину шкур, но если этого не случится, она получит все шкуры целиком. Что касается всех других товаров (кроме экспорта в Японию), то Компания сможет покупать половину их, а другая половина останется для прочих купцов, которые приезжают сюда.

Что касается просьбы Его Превосходительства господина ге­нерал-губернатора, чтобы одни голландцы из всех христиан име­ли право свободно торговать в моем королевстве, то я эту просьбу считаю чрезмерной. Другие христианские народы не сделали мне ничего плохого, и нет никакой причины устанавли­вать такой запрет.

Я утверждаю договор в пункте, запрещающем [камбоджий­ским] судам плавать на Амбон, Банда, Тернате и лежащие близ иих острова. Если же голландцы встретят там какие-ни­будь суда, они могут нападать на них, как на врагов.

Но другие корабли из нашей страны и с пропусками от гол­ландского начальника должны свободно и без помех плавать по морю и торговать.

Заключение мира доставило мне большое удовольствие, как и договор, по которому только голландцы в течение 25 лет бу­дут продавать японские товары.

Я  полагаю,  что  Его  Превосходительство  господин  генерал-губернатор будет мною весьма доволен.

[101, 1656—1657, с. 118—119].

30

Прошу сообщить господину генерал-губернатору, что я хочу отправить в Индию несколько слонов и для этого прошу одол­жить мне голландского штурмана. Также прошу прислать мне пороху. У меня он есть в достаточном количестве, но не такой хороший, как голландский. Также прошу прислать мне розовой воды, голландских канатов, нескольких верблюдов, ослов и дру­гих животных, которых нет в Камбодже.

[101, 1656—1657, с. 119—120].

31

Это письмо и подарки посылает от чистого сердца Его Ве­личество король Камбоджи, султан Ибрагим генерал-губерна­тору Иоанну Метсёйкеру, который мудро правит землей Бата­вия и прославлен во всех землях.

Мои послы, которых я ранее послал к генерал-губернатору, привезли мне его письмо, и то, что в нем содержалось, нам пришлось по душе, и мы дали знать всем купцам, которые торгуют в Камбодже, что мы разрешили торговать голландцам в наших торговых городах, и это обрадовало наши торговые города, поскольку это оживит торговлю.

Просьбу генерал-губернатора, чтобы голландцы на 25 лет получили исключительное право вывоза в Японию, мы удовлет­ворили. Также мы разрешили постройку фактории в Камбод­же. В соответствии с этим мы отдали приказ чиновникам, что­бы они следили за выполнением этого соглашения. Что касает­ся должников Компании, то мы взыщем долги с тех, кто живы. А если кто-то из должников умер, разве справедливо взыски­вать долги с их потомков?

Далее, капитан Индейк вручил нам письмо, а мы передали наш ответ капитану Индейку, а теперь мы посылаем это пись­мо с орангкайя Сире Биджебид Раджой и Беха Сетти Найо-ком и Укман Даиб Фахеди...

Далее, мы хотели бы купить селитры, которую просим про­дать нашим послам.

Когда орангкайя Сире Биджебид Раджа, Беха Сетти Найок и Укман Даиб Фахеди получат аудиенцию у генерал-губерна­тора и изложат, что им поручено, просим как можно скорее отправить их назад.

[101, 1656—1657, с. 147—149].

32

Орангкайя Тьянпонья Тепер Тьюн обращается с нижайшим почтением к Иоанну Метсёйкеру, генералу Батавии, прославлен­ному своей мудростью по всей земле.

В знак уважения я посылаю Его Превосходительству гене­рал-губернатору один ласт белого риса. Его доставит находа [капитан] Халул. Я, ваш слуга, зная, что генерал-губернатор ве­дет войну, молюсь день и ночь за его победу. И пусть генерал-губернатор соизволит продать мне партию селитры.

[101, 1656—1657, с. 149].

33

Это письмо от чистого сердца посылает дато Бендахара, ко­торый заведует пошлинами и всеми доходами Камбоджи. Мы помогли капитану Хендрику Индейку во всех его делах и те­перь он с божьей помощью возвращается назад.

Сообщаю генерал-губернатору, что король приказал трем нашим орангкайя, чтобы они оказывали всяческое содействие людям Компании. В знак искреннего уважения к генерал-гу­бернатору я посылаю скромный подарок — 2 пикуля воска и 20 пик из хорошей стали.

[101, 1656—1657, с. 149—150].

34

Это письмо панамбахан Сукаданы посылает от чистого серд­ца господину генерал-губернатору Иоанну Метсёйкеру, который управляет городом и крепостью Батавия, который также имеет много больших и малых судов и правит всеми голландцами в наветренной и подветренной стороне.

Благоугодно будет узнать господину генерал-губериатору, что я посылаю в Батавию своего посла Интчи Кампер по той причине, что я верю, что генерал-губернатор проявит ко мне такую же дружбу и уважение, как ко всем другим королям. Поэтому я прошу господина генерал-губернатора продать мне несколько ружей. Я надеюсь, что это будет мне разрешено, по­тому что сейчас на меня пошли войной мои собственные под­данные.

В знак дружбы я могу послать господину генерал-губернато­ру только два бриллианта весом в купан или приблизительно в четыре карата и пикуль воска, пусть генерал-губернатор  не погнушается этим скромным подарком.

[101, 1656—1657, с. 311—312].

35

Король Тонкина посылает это письмо генерал-губернатору в Батавии. Наши земли, Тонкий и Батавия, как одна земля, потому что мы ежегодно обмениваемся дружескими письмами, поддерживаем дружбу и мирно торгуем друг с другом. Мы на­деемся, что эта дружба будет развиваться чем дальше, тем больше.

В моей стране производится большое количество шелка, а господин генерал-губернатор имеет в своей стране много пушек. Пушки, присланные в прошлом году, мне очень понравились, они очень хороши. Я  посылаю  господину  генерал-губернатору 900   тюков   тонкинского   шелка.   Пусть   же   генерал-губернатор соблаговолит прислать мне 15 больших железных пушек, а так­же несколько штук красного и синего сукна  и  белое полотно общей  стоимостью 25 ящиков  серебра.  И пусть наша дружба продлится так долго, как солнце и луна сияют на небе.

[101, 1656—1657, с. 338].

36

Это письмо от чистого сердца посылает генерал-губернатору Иоанну Метсёйкеру, который правит городом и крепостью Ба­тавия [королева] Падука Сири Султан. Во-первых, сообщаем, что поскольку послы генерал-губернатора, губернатор Иоанн Тиосен и командир Бальтазар Борт просили [королеву] Падука Сири Султан направить своих послов в Батавию к генерал-гу­бернатору, [то] Падука Сири Султан направляет к нему своих послов Радья Дута Читтра, Сири Бидие Индра и Упадута Чит-тра Сири Пара Вангса вместе с переводчиком Сеттья Муло, чтобы доставить это письмо [королевы] Падука Сири Султан генерал-губернатору Иоанну Метсёйкеру. Через этих послов Падука Сири Султан передает также свое пожелание, чтобы все существа в мире процветали.

Две самые важные вещи на свете это, во-первых, вечно мыс­лить о Всемогущем Боге, а во-вторых, чтобы всем людям во вселенной было хорошо, во что генерал-губернатор со своей стороны также несомненно верит. Ачехцы и голландцы много лет находились в мире и дружбе. Но затем всемогущий бог пожелал, чтобы дело дошло до войны. Однако наши разно­гласия незначительны. С помощью Бога пусть это удастся понять генерал-губернатору. И  тогда  ачехцы и голландцы снова примирятся.

Как говорили некогда мудрые люди, есть две вещи, о которых надо постоянно помнить. Во-первых, это мысль о Боге, а во-вторых, мысль о смерти. И есть две вещи, о которых необходи­мо забыть — во-первых, все добро, которое мы делаем людям, а во-вторых, все зло, которое они делают нам. Только так мы можем очистить нашу совесть и обрести спокойствие. Итак, ко­гда упомянутые Сири Бидие Индра, Сири Нара Вангса и Сеттья Муло прибудут в Батавию, пусть генерал-губернатор как можно скорее отправит их обратно к Падука Сири Сул­тан, чтобы Падука Сири Султан скорее узнала о решении гене­рал-губернатора. И когда генерал-губернатор соизволит кого-нибудь послать (в Аче), пусть это будет достойный человек, ко­торый не побоится вступить на землю Аче, так же как это сделал посол Схоутен.

В знак уважения я посылаю генерал-губернатору скромные дары: две штуки расшитых серебром и золотом тканей, нож с украшенной рукояткой и золото весом в 4 таэля и 2 мааса.

[101, 1659, с. 103—104].

37

Аннам Кокс, полководец, пишет это письмо к главному ка­питану и другим большим господам Батавии. Истинная приязнь между людьми бесценна, и когда человек с кем-нибудь заклю­чает прочный союз, он должен сначала все тщательно обду­мать, чтобы эта связь была долгие годы нерушимой. Это нуж­но как для нашего благополучия, так в равной мере и для Его Превосходительства, который правит столькими народами, боль­шими и малыми, и имеет великое сострадание к бедным людям, за что его все любят.

До сих пор наши страны торговали, и ни одна из них не замышляла войну против другой. В прошлый муссон, по при­казу короля Кохинхины, я пришел в Камбоджу с войной и ми­лостью Бога без особых трудностей покорил эту страну. При этом какие-то люди разграбили товары голландских купцов. Я не был в состоянии провести расследование, найти и нака­зать виновных. А теперь, когда эти люди [голландцы] покцнули. страну, я сообщаю о происшедшем в этом письме.

[101, 1659, с. 165—166].

38

Это письмо от чистого сердца посылает Падука Сири Сул­тан [король] Бантама генерал-губернатору и Совету Индии в земле Батавия, которые правят всеми подданными короля Батавии в  наветренных и  подветренных  сторонах на  суше  и  на море.

Я посылаю к генерал-губернатору и Совету Индии (моих послов) Киай Даманг Нара Пакса и Вира Пакса, потому что генерал-губернатор и Совет Индии прислали ко мне капитана Сеймонса и других лиц с условиями мира между Бантамом и Батавией. Падука Сири Султан принимает все условия генерал-губернатора и Совета Батавии. Когда мирный договор будет подписан, он будет объявлен по всей территории Бантама, что­бы бантамцы не причиняли никакого зла подданным Батавии. Падука Сири Султан будет строго следить за сохранением это­го мира. В свою очередь, Падука Сири Султан просит гене­рал-губернатора и Совет Индии, чтобы они продавали ему пушки, мушкеты и порох, а также [просит], чтобы подданных Бантама, которых в Батавии держат в цепях, отпустили на свободу. И далее, когда мир будет заключен, подданные Бан­тама, перебежавшие в Батавию, не должны оставаться в Ба­тавии, а кроме того, все китайцы, задолжавшие Бантаму, [ли­бо] должны быть возвращены обратно в Бантам, либо должны уплатить ему свои долги. Равным образом Падука Сири Сул­тан не будет укрывать у себя подданных Батавии, перебежав­ших к нему.

Написано  в  крепости  Бантам  29-го  дня   месяца  саувал, в 1069 год Мухаммеда.

[101, 1659, с. 148—149].

39

Во имя вечного, всемогущего и милостивого Бога. Договор о вечном и прочном мире, который заключи­ли генерал-губернатор и Совет Индии в Батавии, с одной стороны, и Падука Сири Султан и гранды Бантама, с другой стороны, при посредничестве гос­под Киай Даманг Дира де Вангса и Киай Ингабий Марта Сидана, послов Его Высочества пангерана Джамби 10 июля 1659 г.

1

Во-первых, договорено, что султан возвратит [Компании] всех подданных Батавии, будь то свободных или рабов, какой бы нации или рода они ни были, захваченных в плен или убе­жавших в Бантам. Однако генерал-губернатор и Совет Индии согласились, что тех (подданных Компании), которые перешли в Бантаме в мусульманскую веру и подверглись обрезанию, султан не должен принуждать возвратиться в Батавию. Они могут по своему выбору остаться в Бантаме или возвратиться при условии, что они были обрезаны не менее трех месяцев назад. А тех, кто был обрезан менее трех месяцев назад и бу­дет обрезан после подписания этого договора, султан обязан выдать или же заплатить их владельцам цену, установлен­ную в Батавии.

2

Далее. Султан Бантама вернет всех коров и буйволов, ко­торых его люди отняли у подданных Компании и которые сей­час имеются в наличии.

3

Когда эти требования будут удовлетворены, корабли, блоки­рующие Бантамский рейд, будут отозваны генерал-губернато­ром и Советом Индии. И с этого времени все враждебные дей­ствия будут прекращены и установится вечный и нерушимый мир между Бантамом и Батавией.

4

Генерал-губернатор и Совет Индии могут опять открыть по­стоянную резиденцию в Бантаме, чтобы вести там свои дела без каких-либо помех на том же месте, где резиденция была до начала враждебных действий. И генерал-губернатор, и Со­вет Индии не будут ничего платить за участок земли и строе­ние, которые им должны передать.

5

Султан должен за свой счет укрепить факторию так, чтобы ее жители были в безопасности от злых людей.

6

Если подданные Батавии убегут в Бантам, султан ни под каким предлогом не должен брать их под свою защиту и по­кровительство. Он должен тотчас же отправить их обратно, будь то свободные или рабы, без различия звания или нации. А генерал-губернатор и Совет Индии, со своей стороны, будут поступать так же.

7

Поскольку перед этим имели место случаи, когда в Бантам из Батавии привозили краденые или запрещенные товары, к великому ущербу нидерландской Компании и жителей Батавии, то впредь упомянутые голландские резиденты в Бантаме будут иметь право досматривать суда, приходящие в Бантам из Ба-тавии. И если они найдут на них краденые или запрещенные товары, они могут их конфисковать, и никто не должен оказы­вать им противодействие. А чиновники султана должны им по­могать.

8

За провиант, который упомянутым резидентам будут до­ставлять приходящие суда, не будет взыскиваться никаких по­шлин.

9

Границей между Бантамом  и  Батавией  будет река  Онтонг Ява от морского берега до гор.

10

И чтобы жители могли жить в покое и безопасности от убийств и грабежей, которые злые люди учиняют в лесах, бантамцы не должны приходить на территорию Батавии или дру­гие земли, ей подчиненные, без крайней нужды. Так же и под­данные Батавии не должны посещать территорию Бантама или его вассалов, кроме самого Бантама, когда есть нужда. А с теми, кто нарушит это правило, можно поступать, как с вра­гами, брать в плен или убивать, и это не будет нарушением данного мира.

Что же касается реки Онтонг Ява, то договорено, что ею могут пользоваться и плавать по ней как жители Бантама, так и жители Батавии при условии, что они всегда должны иметь при себе удостоверение — подданные Батавии от генерал-губер­натора и Совета Индии, а бантамцы от султана и голландского резидента, которого генерал-губернатор и Совет Индии назна­чат в Бантам.

11

И чтобы эти статьи свято соблюдались, их должны подпи­сать генерал-губернатор и Совет Индии, с одной стороны, и сул­тан Падука Сири и его Совет в Бантаме, с другой стороны.

12

И этот мир будет сохраняться и соблюдаться не только ны­нешними генерал-губернатором и Советом Индии и нынешними султаном Падука Сири и грандами Бантама, но и их преемни­ками и наследниками.

Эти статьи подписаны нами в присутствии вышеупомянутых господ посредников [послов Джамби] и послов Бантама и будут посланы в Бантам, чтобы там эти статьи подписал султан и его Совет.

Подписано в  крепости  Батавия.  Иоанн  Метсёйкер,     Карл Хартсинк,  А.  ван  Оудсхоорн,  Николас   Вербург,  Дирк Стеур, П. Стертхемиус и Анд. Фразиус, секретарь.       [96, т. II, с. 155—160].

40

Условия генерал-губернатора и Совета Индии для уре­гулирования споров и конфликтов между королевст­вом Аче и нидерландской Компанией, представленные послам Ее Величества (королевы Аче) Сири Бидие Индра и Сири Нара Вангса в Батавии 20 июня 1659 г.

Ее Величество королева Аче покарает смертью виновных в убийстве людей Компании в 1651 г.

Ее Величество через правительство Перака возместит Ком­пании убытки в результате вышеупомянутого убийства и грабе­жа на сумму 50 тысяч реалов в сроки, которые будут оговоре­ны позднее.

Олово в Пераке впредь не будет покупаться и вывозиться никем, кроме ачехцев и Нидерландской Компании. И ачехский народ будет получать одну треть, а Компания две трети этого олова[10].

Генерал-губернатор и Совет Индии могут опять открыть факторию в Пераке и получить подходящее помещение для сво­их товаров.

Ее Величество, королева Аче, через панглима и других жите­лей Западного Берега [Суматры] возместит Компании ущерб, нанесенный] ее людям и товарам, который она понесла там в 1656 г. Этот ущерб, согласно счетным книгам Компании, со­ставляет 49518 с четвертью реалов в деньгах, перце и других товарах, которые пропали в Силлиде и Приамаме.

Перец Западного Берега будет покупаться и вывозиться только подданными Аче и нидерландской Компании, с исклю­чением из этой торговли купцов всех других народов. И если жители этого Берега осмелятся продавать перец купцам других народов, генерал-губернатор и Совет Индии будут иметь право пресекать такие действия миром или силой, как этого потре­буют обстоятельства, и это не будет [считаться] нарушением мира между королевством Аче и Компанией.

Компания будет получать с этого Берега 1200 бахаров пер­ца в год, свободных от пошлины; первый год — в Приамаме, второй год — в Тейко, третий год — в Силлиде. И если в каком-нибудь из этих мест не окажется столько перца, (то) количество, недостающее до 1200 бахар, будет поставлено на следующий год, о чем Ее Величество отдаст приказ всем губернаторам этих мест.

Пошлины на вышеупомянутом Западном Берегу Компания может платить как испанскими реалами, так и голландскими ригсдалерами [рейксталерами] по своему желанию.

Компания, если захочет, может содержать в Аче постоян­ную резиденцию, чтобы вести свои дела при дворе и в тор­говле.

И   служащие   Компании   будут  там   находиться   под  защи­той и покровительством королевы Аче, которая будет охранять их  от  всякого  насилия   и  несправедливости.  А   Компания,   со своей стороны, во избежание возможных конфликтов позаботит­ся, чтобы  в этой ее  резиденции работали только воспитанные и порядочные люди. Если же все же случится, что кто-либо из них совершит то или иное преступление, то подданные или чи­новники Ее Величества не должны на них нападать, предавать смерти, посягать на товары, книги и бумаги Компании и тому подобное. Её Величество должна запретить такие действия под страхом  тяжелейшего  наказания.  Единственное,  что они  [под­данные или чиновники Ее Величества] могут [сделать] в случае совершения тяжкого преступления служащим Компании, это — задержать [преступника] и отправить его к Ее Величеству, ко­торая, в свою очередь, отошлет его к генерал-губернатору Малакки для наказания в соответствии с тяжестью преступления.

[96, т. II, с. 152-155].

41

Договор между господином послом Его Величества короля Макасара краин Пупу, с одной стороны, и ге­нерал-губернатором и  Советом   Индии   Генеральной Ост-Индской компании, с другой стороны

1

Во-первых, договорено, что ни король Макасара, ни его народ отныне и впредь не будут вмешиваться в дела Бутона [Бутунга] и прилегающих к нему местностей, потому что эти земли принадлежат Мандар-шаху, королю Тернате.

2

Король Макасара равным образом отказывается от Манадо, который также исстари принадлежит упомянутому королю Мандар-шаху.

3

Вышеупомянутый король Тернате вместе с королями Тидоре и Батья [Бачана], вместе с их землями и подданными также заключают мир (с Макасаром).

4

Правительство Макасара отныне и впредь не будет вмеши­ваться ни под каким предлогом в дела и споры амбонцев, но признает их законными суверенами Компанию и короля Тер­нате, и под территорией Амбона следует понимать [следующие земли:] три острова Пуло, Буро-Амблау, Манипу, Келанг, Боноа, Берег Варнула, Хиту, Лай Тимор, Ому, Хонимоа, Носалут и Большой Серам с прилегающими островами.

5

Подданные или жители Макасара не должны посещать эти острова, как и острова Банда. Если они нарушат этот запрет Компании, они будут убиты или обращены в рабство, а их суда и товары конфискованы.

6

А если таким нарушителям удастся бежать и они прибудут в Макасар, правительство Макасара должно их наказать или передать для наказания Компании.

7

Если какие-нибудь подданные Компании или королей Тер­нате, Тидоре и Батьяна [Бачана] приплывут в Макасар без про­пуска Компании, макасарцы не должны позволять им здесь тор­говать, а должны передать их Компании.

8

Так как, по воле Божьей, Компании принадлежит монополия на гвоздику, мускатный орех и мускатный цвет, правительство Макасара не должно разрешать ввоз и торговлю этими пряно­стями на своей земле никому, кроме Компании, и сурово ка­рать контрабандистов.

9

Макасар не должен расширять сферу своей торговли в об­ласти Солора и Тимора дальше нынешних пределов.

10

Макасар в указанной области Солора не должен помогать врагам Компании людьми, пушками, порохом, фитилями, суда­ми, продовольствием и вообще чем бы то ни было.

11

Макасарцы не должны плавать в места, с которыми Компа­ния враждует или которые захвачены ее кораблями.

12

Так как португальцы были главной причиной и подстрека­телями во всех спорах и конфликтах между Макасарским ко­ролевством и упомянутой Компанией, то король Макасара дол­жен запретить португальцам и их сторонникам въезд в свою землю и при первой возможности выдворить их из страны.

13

Король Макасара должен возвратить деньги, которые он по­лучил с кораблей «Иоанн Креститель» и «Назарет» в 1652 г., потому что Компания не была ему должна, а заплатила, чтобы иметь добрый мир с Макасаром.

14

Его Величество [король Макасара] должен возместить Ком­пании убытки в размере 8 тысяч реалов, вызванные бегством ассистента Адригема[11] к португальцам на Солор.

15

Его Величество должен принудить упомянутых португаль­цев передать Компании упомянутого Адригема и других, кото­рые бежали вместе с ним. А если это сейчас невозможно, они должны вместо этого выплатить Компании такую же сумму в 8 тысяч реалов, которую они получат обратно, когда упомяну­тый Адригем и другие будут переданы Компании.

16

Король Макасара выдаст Компании всех перебежчиков, ко­торые когда-либо бежали и находятся на землях Макасара, будь то голландцы или туземцы, крепостные или свободные, зя исключением того, что господин посол краин Пупу не согласился включить в это число тех перебежчиков, которые приня­ли мусульманскую религию и были обрезаны. Но окончатель­ное решение по этому вопросу будет принято (при переговорах) с (самим) королем Макасара.

17

Что же касается тех, кто перебежит в будущем, они долж­ны быть выданы безусловно, невзирая на [новую] религию или обрезание.

18

Король Макасара накажет или выдаст Компании всех по­винных в убийстве и ограблении бюргера с Амбона Питера Гиллисена, которое произошло в прошлом году близ Бимы.

19

Компания отныне будет иметь постоянную факторию в Ма­касаре, чтобы торговать свободно и без помех от кого бы то ни было как в самом Макасаре, так и в других местах во вла­дениях Его Величества.

20

Компания или ее подданные в Макасаре или других местах под, его властью не будут платить пошлины или налоги в большем размере, чем это было при жизни отца Его Величества.

21

Если произойдет какой-нибудь спор или конфликт между служащими Компании в Макасаре и командами голландских кораблей или другими подданными Компании, они будут раз­бираться властями Батавии и ни один макасарский судья не должен в них вмешиваться.

22

Если же спор или конфликт произойдет между подданными Компании и макасарцами, их будет разбирать Комиссия [пред­ставителей] выбранных из макасарцев и голландцев...

25

Генерал-губернатор и Совет Индии обещают вывести свой гарнизон из крепости Панакока и возвратить ее Его Величеству [при условии уплаты убытков Компании], а в качестве гарантии Компания получит знатных заложников.

26

А все остальные взаимные претензии и жалобы обеих сторон •будут считаться похороненными.

27

И отныне и впредь между королевством Макасар и Гене­ральной Нидерландской Компанией устанавливаются добрый, справедливый и прочный мир и дружба.

Дано в Батавии 19 августа 1660 г. Подписано господином послом Пупу вместе с господами Иоанном Метсёйкером, Кар­лом Хартсинком, А. ван Оудсхорном, Н. Вердом и Дирком Стеуром.

[96, т. II, с. 171 — 177].

42

Договор генерал-губернатора и Совета Индии с послами Мартапуры 18 декабря 1660 г.

Послы Рату, пангерана страны Мартапура, Сари Дута Пон-банал Ласмита и Трасал, прибыли в Батавию, чтобы уладить с генерал-губернатором и Советом Индии конфликт между Ком­панией и упомянутой страной Мартапура. Поскольку Компа­нии был причинен вред и ее подданные в 1638 г. пострадали в Мартапуре, генерал-губернатор и Совет Индии оценили этот ущерб в 50000 реалов. И упомянутые генерал-губернатор и Со­вет Индии, с одной стороны, и высокочтимые послы Рату, пан­герана Мартапуры, с другой стороны, договорились (при условии одобрения этой договоренности пангераном), что упомя­нутая Компания и ее подданные, будь то голландцы, или ки­тайцы, или представители других наций, в возмещение упомя­нутого ущерба при ввозе и вывозе своих товаров будут платить не более 5% пошлины, вместо 7%, которые они платили рань­ше согласно договору между упомянутыми пангераном и факто­ром Дирком ван Лиром. И после этого упомянутая претензия в 50 000 реалов будет погашена и о ней не будет больше речи.

Это соглашение подписали, с одной стороны, генерал-губер­натор и Совет Индии, с другой — послы пангерана Мартапуры в крепости Батавия.

[96, т. II, с. 181 — 182].

43

Ок Пра, король Сиама, пишет генерал-губернатору И. Метсейкеру, капитану Джакарты.

Письмо, которое прислал капитан Джакарты вместе с по­дарками (золотая цепь, 2 ящика розовой воды, 2 больших зеркала в рамах из эбенового дерева, 2 медных пушки с 50 яд­рами, 3 ружья, 3 позолоченных сабли, в сопровождении голланд­ского артиллериста), было почтительно вручено Лыанг Сурисином[12] королю Сиама. Письмо это было вручено в 4-й день две­надцатого месяца в Год Крысы...

...В письме капитана Джакарты, во-первых, говорилось, что он приказал голландцам не причинять вреда купцам, приез­жающим и уезжающим из Сиама, если они [голландцы] их встретят в море. Это явное доказательство доброго расположе­ния капитана Джакарты к королю Сиама. Во-вторых, в письме говорилось: голландцы, живущие в Теланге, пожаловались, что тамошние жители причинили им зло. И поэтому Коса Тибоди написал Окнья Некуру, чтобы он арестовал [и доставил] в Аютию людей, которые причинили зло голландцам.

Но Окнья пока еще не доставил этих людей. Он прислал цисьмо, в котором сообщил, что зло голландцам причинил гу­бернатор Теланга. Тогда Коса Тибоди послал Окнья Некуру свою печать с приказом доставить губернатора Теланга в Аютию. И когда упомянутый губернатор Теланга прибудет [сю­да], он будет наказан. И люди, которые причинили зло голланд­цам, также будут схвачены и наказаны, чтобы удовлетворить капитана Джакарты.

И пусть капитан Джакарты прикажет, чтобы купцам, плмву-щим в Сиам и из Сиама, не преграждали дорогу.

В знак своих глубоких дружественных чувств король дарит капитану Джакарты слона высотой в 5 локтей...

Письмо писано в 15-й день первого месяца в четверг в Год Крысы.

[101, 1661, с. 187—188].

44

Аннам Кокс, король, посылает это письмо Его Превосходи­тельству генерал-губернатору Батавии. Бог создал людей, что­бы они жили в этом мире по справедливости. Поэтому мы долж­ны всегда исполнять все наши обещания. Ради этой цели долж­ны жить великие короли и князья. Наши земли и земли гол­ландцев, они — как одна страна. Бог пожелал, чтобы обе стра­ны не вступали друг с другом в конфликт до тех пор, пока луна сияет на небе.

В этот муссонный период сюда прибыло [голландское] суд­но, чтобы торговать. И упомянутое судно теперь отправляется назад. И так как моя страна производит только белый шелк, я посылаю Его Превосходительству генерал-губернатору в знак уважения и дружбы 375 катти шелка.

Я же прошу прислать мне перечисленные ниже товары, за которые я заплачу по рыночным ценам — 20000 пикулей селит­ры, 1000 пикулей серы, 20 бочек оливкового масла, 4 бронзовые пушки, 20 пикулей красного сукна, 10 пикулей цветного сукна, 20 пикулей тончайших белых льняных тканей, 20 катти янтаря, 20 шнуров янтарных кораллов, 10 чугунных пушек, 2 домкрата, 25 тысяч таэлей серебра.

[101, 1661, с. 54].

45

Король Камбоджи прислал мне письмо, где он просит меня заключить с ним союз и оказать помощь в изгнании кюинам-цев из своей страны. Я сообщаю Его Превосходительству госпо­дину генерал-губернатору, что я в этом году сразился с кюи-намцами и одержал блестящую победу, истребив при этом бес­численную массу людей и пролив столько вражеской крови, что и сказать нельзя. И я захватил большие трофеи, много пушек и другой амуниции. И так как генерал-губернатор уже много лет пребывает со мной в добром мире и дружбе, я прошу его дружески переслать прилагаемое письмо при первой возможно­сти в Камбоджу.

При этом я еще раз посылаю Его Превосходительству ге­нерал-губернатору в знак уважения 187 с половиной катти, шелка.

[101, 1661, с. 54—55].

46

Договор о прочной дружбе между Рагу, пангераном Мартапуры, и генерал-губернатором Иоанном Метсёйкером и Советом Индии в Батавии

Во-первых, договорено, что весь перец, какой есть в Банджармасине, будет поставляться только Компании, и никто другой не может его вывозить, кроме послов короля или простых банд-жармасинцев, если они везут его в Батавию или в Малакку. Во-вторых, на перец устанавливается твердая цена — за 180 гантангов — 1 золотой таэль, или 16 реалов, или товары на эту сумму, и эта цена в дальнейшем не будет изменена.

В-третьих,  Компания может привозить свои товары в Мар-тапуру на кораблях или построить там факторию, но только в Мартапуре, а не в старом Банджармасине или в другом месте. В-четвертых, пошлина на ввоз и вывоз товаров устанавлива­ется в 5%, и она не может быть увеличена.

В-пятых, если кто-нибудь из подданных Компании совершит преступление, пангеран Рату не может его наказать, но дол­жен передать его голландскому начальнику в Мартапуре.

В-шестых, если кто-нибудь из подданных Компании, будь то свободный или раб, убежит в Мартапуру или другое место во владениях пангерана Рату, тот не должен его принимать или отпускать от себя, но задержит его и передаст голландскому начальнику в Мартапуре.

В-седьмых, пангеран Рату обязуется охранять голландских резидентов в Мартапуре от всяких больших и малых помех и неприятностей.

[96, т. II, с. 186—188].

47

Я, король Кюинама или Аннама, даю всем голландцам раз­решение свободно вернуться в свою землю, потому что эти гол­ландцы были морским штормом выброшены на мой берег и задержаны властями. Так поступают (по закону) со всеми ино­земцами (выброшенными на берег). От береговой стражи я узнал, что это те голландцы, с которыми я ряд лет находился в большой дружбе. Но затем они, ради больших барышей в Тонкинском королевстве, разорвали эту дружбу и стали вести себя неподобающим образом.

Но судьбы людей в руке Бога. И вот они [голландцы] поте­ряли свой корабль и опять оказались на моей земле. А я счи­таю своим долгом не выпускать из своей страны живым того, кто плавает в Тонкин или как-нибудь иначе с ним связан, ибо это мой враг. Но я не кровожаден. И я решил оставить в жи­вых этих голландцев и разрешить им вернуться к себе, пото­му что я хочу жить в мире с заморскими землями, чтобы все мы были как жильцы одного дома. Ворота моей страны широ­ко открыты для вас, и вы можете без страха в нее вернуться.

[101, 1661, с. 437—438].

48

Это письмо от Аннам Кока, короля, великому капитану Ба­тавии, возвышенному Богом и славному во всем мире, который поддерживает справедливые отношения со всеми королями. Правда, наши земли лежат далеко друг от друга. Но мы твердо стоим на том, что Батавия и Тонкий могут быть как одна земля, и наша дружба будет расти.

Вместе с судном великого капитана, которое сейчас поки­дает Тонкин, Аннам Кок, король, посылает ему в знак ува­жения 600 штук белого шелка. Пусть это послужит укрепле­нию нашего старого союза.

В следующем муссоне, когда голландские корабли вернутся в Тонкин, пусть великий капитан соизволит прислать мне перечисленные ниже товары. Я заплачу за них полную стои­мость.

Это — 70 тысяч катти селитры, 30 тысяч катти серы, 5 пику­лей белого или серого сукна, 5 пикулей черного сукна, 15 пику­лей красного сукна, 5 пикулей коричневого сукна, 15 пикулей зеленого сукна, 4 бронзовые пушки, 10 железных пушек, 20 кат­ти крупного янтаря, 20 кувшинов оливкового масла, 20 шнуров, янтарного коралла, партия жемчуга, 25 ящиков японского се­ребра, партия свинца.

Писано в 13-й день десятого месяца.

[101, 1661, с. 470—471].

49

Аннам Кок, принц по имени Кокон, посылает это письмо великому капитану Батавии. Я сообщаю Вам, что я поставлен главой над войском и управляю делами государства. Я очень благосклонен к торговцам, которые прибывают сюда из всех земель для торговли и всегда оказываю им поддержку. Суда великого капитана также прибывают сюда ежегодно, и это при­ятно моему сердцу. Сейчас судно великого капитана отправля­ется обратно в Батавию. В знак искренней дружбы я посылаю великому капитану скромный подарок 300 штук белого шелка. В следующем году пусть великий капитан соизволит прислать сюда еще корабли, груженные редкими товарами. Я куплю эти товары по рыночной цене и быстро расплачусь.

Написано в 16-й день десятого месяца. [101, 1661, с. 471].

50

Договор,   заключенный  между   генерал-губернатором Иоанном Метсёйкером и Советом Индии, с одной сто­роны,   и  послом   пангерана   Палембанга  Адипати,   с другой стороны

Во имя Господа, аминь.

1

Во-первых, отныне и впредь между Нидерландской Компа­нией и пангераном Палембанга устанавливается прочный и не­рушимый мир и сотрудничество, а все, что было раньше, преда­ется обеими сторонами забвению.

2

Во-вторых, упомянутая Компания может опять построить в Палембанге факторию и склады такой длины, ширины и вы­соты, которая необходима для нужд торговли, из камня, дерева или иного материала, как она пожелает.

3

В-третьих, пангеран предоставит Компании для этой цели просторное и удобное место, расположенное так, чтобы товары было удобно грузить на корабли.

4

В-четвертых, вокруг этой фактории на расстоянии по край­ней мере 50 саженей «е должно быть никаких домов или строе­ний из-за опасности пожара.

5

В-пятых, пангеран обязуется своим княжеским словом охра­нять голландских представителей, а также имущество и това­ры Компании в Палембанге против всех, кто может причинить им вред или стеснение.

6

В-шестых, Компания в Палембанге может вести торговлю с каждым, с кем она захочет, и этим людям никто не должен мешать никаким образом.

7

В-седьмых, никто из грандов, кем бы он ни был, не имеет права отнимать у Компании в Палембанге ткани или другие товары или принуждать продавать по более низкой цене, чем дают иные покупатели.

8

В-восьмых, Компания не может быть принуждена кому-ни­будь передавать свои ткани и другие товары для обмена на перец.

9

В-девятых, никто, кроме Компании и ее подданных, не будет иметь право продавать и вывозить перец из Палембанга и внутренних областей [Суматры] на продажу в Батавию или Малакку. И если кто-нибудь нарушит этот запрет, то пангеран, когда служащие Компании пожалуются на это, отберет [контра­бандный] перец и отдаст его Компании.

И чтобы люди, привозящие перец на рынок, всегда были удовлетворены, Компания обязуется иметь в Палембанге в на­личии достаточное количество денег, тканей и других товаров, чтобы платить за этот перец.

10

В-десятых, Компания и ее подданные обязуются покупать в Палембанге перец по цене за пикуль (в 100 китайских кат­ти) 4 реала деньгами или 4 с половиной реала товарами. При этом они не будут платить никаких пошлин и налогов как за ввоз, так и за вывоз своих тканей, товаров и денег.

11

В-одиннадцатых, если кто-нибудь из голландцев или других подданных Компании, будь то свободный или раб, осмелится бежать от Компании и отдаться под покровительство пангера-на или кого-либо из грандов, то ни пангеран, ни упомянутые граяды не должны его принимать, но тотчас задержать и пере­дать Компании. И эти (беглецы) не имеют права принимать религию пангерана. А Компания будет так же поступать с подданными пангерана.

12

В-двенадцатых, если какой-нибудь служащий или другой подданный Компании совершит преступление в Палембанге, он должен быть передан руководству Компании, чтобы его суди­ли по законам Компании, а пангеран или судьи Палембанга не могут привлекать его к ответственности.

13

В-тринадцатых, упомянутое руководство Компании в Палем­банге будет иметь власть над всеми подданными Компании, торгующими в Палембанге, чтобы решать споры между ними и оказывать им помощь во всех случаях, когда это понадо­бится.

Дано в крепости Батавия 29 июня 1662 г. Подписано: Иоанн Метсёйкер,    Карл  Хартсинк,   Николас  Вербург,    Дирк  Стеур, Рейклоф ван Гуне. Договор составлен в двух экземплярах, на голландском и малайском языках.

[96, т. II, с. 209—212].

51

[Обычные комплименты в начале письма опущены голланд­ским переводчиком].

Господин генерал! За присланные мне в этом муссоне това­ры я заплатил по обычным ценам этого года кроме 964 пику­лей 32 катти селитры, которая по качеству уступает прежним. По этой причине я заплатил за лучший сорт этой селитры по 8, за средний сорт по 7, а за худший сорт по 6 таэлей за пикуль, согласно древней пословице, что ни одна вещь в мире не равна другой, как это воображают люди, поэтому я считаю, что за­платил по справедливости.

В знак своей благосклонности и приязни я посылаю гене­рал-губернатору в обмен на его товары белого шелка на 6 ты­сяч таэлей и прошу прислать мне следующее:

15 катти лечебного корня, 15 пикулей лекарств, 25 ящиков японского серебра, 500 пикулей японской меди, 25 пикулей цветных тканей «перпетуан», 15 штук красного сукна, 5 штук черного сукна, 10 катти янтаря в кусках, 10 шнуров янтарных кораллов, 10 пушек, 800 пикулей ядер первого сорта, 2000 пи­кулей ядер второго сорта, 700 пикулей ядер третьего сорта, 500 пикулей селитры, 200 пикулей серы, 2 бочки оливкового мас­ла и еще 1500 больших ядер.

Когда эти товары прибудут, я за них расплачусь. И пусть наша дружба длится так долго, как стоят небо и земля.

[101, 1663, с. 76—77].

52

Этим письмом я почтительно сообщаю Вашему Превосходи­тельству, что в прошлом муссоне в пятый месяц [июнь 1662] я получил Ваше письмо, за что глубоко Вам благодарен. До сих лор вопросами торговли занимались три мандарина, советники короля, а теперь я один представляю короля во всех делах, касающихся покупки и продажи голландских товаров. Пусть Ваше Превосходительство известит об этом прибывающих сюда купцов.

Последние несколько лет у нас было произведено мало шел­ка. Также в девятом и десятом месяцах [октябрь — ноябрь 1662] не пришло ни одного судна из Японии, хотя это их обычное время. Но пусть Его Превосходительство знает, что, если он пришлет сюда свои суда в девятом месяца, мы обещаем доста­вить голландцам столько шелка, сколько они захотят. Пришли­те с Вашими кораблями 25 ящиков серебра для короля, а он расплатится за них шелком.

При дворе Аннам Кока 23-й день двенадцатого месяца.

[101, 1663, с. 77].

53

[Коса Тибоди] почтительно обращается к губернатору Бата­вии и сообщает ему, что джонка [принадлежавшая] Парасира Нурату, которая направлялась в Кантон для торговли, была остановлена в пути голландцами, которые арестовали шкипера и забрали все товары. И он [Коса Тибоди] послал сюда [в Батавию]  опытного  человека  для  того,  чтобы  уладить этот  кон­фликт, но тот до сих пор не возвратился.

Далее, в четверг, в 9-й день растущей луны одиннадцатого месяца, в Год Зайца, Мун Пичит Паса[13] сообщил, что Лыанг Апайя Вари[14] и голландцы, живущие в фактории, желают со­вершить увеселительную прогулку. И в ответ на эту почтитель­ную просьбу ему было оказано доверие и дано разрешение [на поездку]. Однако по истечении многих дней Лыанг Апайя Вари сюда не вернулся. Поэтому я послал переводчика Мун Пичиг Паса в Бангкапут, где должны были находиться голландцы, чтобы он выяснил [в чем дело]. Прибыв туда, Мун Пичит Паса узнал от англичан, судно которых стояло в Бангкапуте, что Лыанг Апайя Вари и голландцы, забрав все свое [имущество], спустились [вниз по реке] и сели на [голландский] корабль, стоявший в гавани.

Обо всем этом я с величайшим почтением доложил Его Ве­личеству Прабат Сомдет Ика Косарот Исорбороманат Бором-ботид Рачаподи Иохоа. После этого государь оказал честь гу­бернатору Батавии, поручив мне направить к Лыанг Апайя Ва­ри (двух чиновников] Окья Сина Пимока и Адик Окпарача Пак-ди, с тем чтобы они спросили его, чем он недоволен, почему не возвращается в свою факторию и переселился на корабль. Возвратившись [в Аютию,] Окья Сина Пимок и Окпарача Пакди сообщили, что, по словам Лыанг Апайя Вари, у него нет претензий в области торговли, которую, благодаря покро­вительству Его Величества, он ведет свободно и без каких-либо помех, но он недоволен действиями Абдула Раззака и Парасари Припада. Это сообщение Окья Сина Пимока и Адик Окпара­ча Пакди я почтительнейше передал Его Величеству.

И Его Величество приказал мне, чтобы я написал письмо к Лыанг Апайя Вари, в котором указал бы на то, что Абдул Раззак смещен со своей должности и жестоко наказан, о чем хорошо известно Лыанг Апайя Вари, и что Парасари Пипада никогда больше не причинял голландцам никакого вреда и не давал никакого повода для недовольства. И пусть Лыанг Апайя Вари мирно возвратится в свою факторию и окажет должное повиновение и почтение губернатору Батавии.

И он [король] приказал Адик Окпарача Пакди отвезти это письмо к Лыанг Апайя Вари. Но Адик Окпарача Пакди, вер­нувшись из этой поездки, доложил, что, когда он прибыл к ме­сту стоянки судна, он его уже не застал там. А расспросив смотрителей порта, он узнал, что в четверг, во 2-й день расту­щей луны двенадцатого месяца в Год Зайца Лыанг Апайя Вари со своим кораблем ушел из гавани.

Далее, сюда прибыло письмо от губернатора Батавии к праклангу Коса Тибоди, в котором сообщалось, что он [губернатор] пришлет сюда посла для того, чтобы выяснить все недоразу­мения и показать подлинную картину вещей. Однако ни сам посол, ни письмо от губернатора Батавии, которое он должен был привезти с собой, еще не прибыли сюда.

А Лыанг Апайя Вари поступил вопреки письму генерал-гу­бернатора, согласно которому он должен был оставаться в фак­тории до прибытия судна с послами. Возможно, что Лыанг Сурисин [Ян ван Рейк] и Лыанг Апайя Вари действовали на свой страх и риск. Но может быть, они своими донесениями ввели в заблуждение генерал-губернатора, и тот, не зная истин­ного положения вещей, [решился] нарушить договор, некогда за­ключенный [сиамским королем] с принцем Голландии, который он [губернатор] обязан был свято исполнять.

Далее, когда Лыанг Сурисин и Лыанг Апайя Вари пожало­вались на действия Абдула Раззака, тот [давая объяснения] сказал, что китайские наемники с джонки, которая привезла кожи, разгрузили судно и привели его сюда, наверх [вверх по реке] прямо к фактории. Вслед за этим Лыанг Сурисин и Лыанг Апайя Вари [Эпох Поолвут] приказали голландцам схватить этих наемников и задержать судно, нагруженное кожами. И он (Абдул Раззак) приказал, чтобы эти китайцы, и команда джон­ки, и сама джонка с грузом кож следовала своим путем.

Обо всем этом Коса Тибоди почтительнейше доложил Пра­бат Сомдет Ика Косарот Исорбораманат Боромботид Рачаподи Иохоа, поскольку Его Величество отдал приказ [который был почтительнейше выполнен], чтобы Коса Тибоди допросил Абду­ла Раззака.

Далее, в послании губернатора Батавии, которое получил Коса Тибоди, говорилось, что он [губернатор] просит милостиво­го разрешения Его Величества, чтобы Лыанг Сурисин мог вер­нуться в Батавию, а вместо него на пост начальника фактории был бы назначен Лыанг Апайя Вари. И Коса Тибоди почтитель­но доложил об этом Его Величеству, и тот оказал милость гу­бернатору Батавии, позволив Лыанг Сурисину возвратиться в Батавию, согласно просьбе губернатора. А Лыанг Апайя Вари он пожаловал титул Лыанг Апайя Вари и серебряную коробоч­ку для бетеля и дал разрешение на торговлю. И за все время, что он здесь жил, никто не причинял ему обиды, подобной той, которую Абдул Раззак причинил Лыангу Сурисину.

Когда его [Лыанг Апайя Вари] еще здесь не было, существо­вал старинный обычай, что голландцы, когда они пожелают купить кожу, скупают ее у купцов в [Аютии], но теперь Лыанг Апайя Вари стал жаловаться [Коса Тибоди], что он, желая по­ехать закупить кожу в подвластных [Сиаму] землях, получил разрешение от Коса Тибоди и совершил эту поездку, но обнару­жил при этом, что пегуанцы, японцы и португальцы приезжают и скупают кожи во всех подвластных [Сиаму] землях, на что он жалуется. И поскольку постоянная резиденция Лыанг Апайя Вари   находится  в   [Аютии][15],  Абдул   Раззак  [пользуясь   этим] различными способами вредит голландской торговле.

После этого Коса Тибоди с величайшим почтением доло­жил Его Величеству, что Абдул Раззак несправедливо отно­сится к голландцам и притесняет иностранных купцов. Тогда Его Величество приказал допросить Абдула Раззака, как было дело. И в результате Абдул Раззак был лишен своей должно­сти и жестоко наказан. И все это Лыанг Апайя Вари хорошо известно.

И [поэтому] Чон Тибсиуле, Най Сетти Ракса Белату и Сари Лейла Вангсе поручено отвезти письмо губернатору Батавии и раскрыть перед ним истинное положение вещей. Если губерна­тор Батавии захочет расследовать и выяснить это дело, они представят ему доказательства всего вышесказанного и правди­во ответят [на его вопросы]. И пусть Чон Тибсиуле, Най Сети Ракса Белату, Сари Лейла Вангсе и всему посольству будет представлена возможность вернуться в Аютию как можно ско­рее, с наступлением муссона, с тем чтобы мы скорее могли по­лучить известия о результате переговоров.

Вместе  с  этим   письмом  я  посылаю 10 койянов  риса и 100  горшков   кокосового   масла   губернатору   Батавии,   письмо которого  пришло сюда  в  пятницу в   1-й  день  растущей  луны первого месяца Года Зайца.

[101, 1664, с. 37—40].

54

1. Примерно два с половиной года назад [1661] Коса Тибоди снарядил джонку, нагруженную рисом, под командой японца, желая послать ее в Батавию. Для этого он просил пропуск у Лыанг Сурисина [Яна ван Рейка]. Но тот, не желая дать про­пуск, откладывал его выдачу со дня на день. Когда же джонка наконец прибыла в Батавию, оставалось уже так мало времени на пребывание там [из-за перемены муссона], что рис и другие товары пришлось [спешно] распродавать с большими убытками.

2. В Год Крысы [1660] г-н ван Рейк попросил у пракланга разрешение на закупку сапана. С такой же просьбой обрати­лись к праклангу китайцы, прибывшие в Сиам из Японии на трех джонках. Вследствие этого пракланг обещал каждому по­ловину имеющегося сапана. Но г-н ван Рейк заявил протест и потребовал от пракланга, чтобы он не продавал китайцам сапа­на. А затем упомянутый ван Рейк договорился с китайскими шкиперами, что он продаст им сапан, лежащий на складах голландской Компании. А совершив эту сделку, потребовал от пракланга, чтобы тот поставил на склады Компании соответствующее количество сапана, что и было немедленно вы­полнено.

3. В Год Свиньи [1659], пять лет тому назад, когда в Сиам для торговли прибыли и бросили якорь у селения Боангтонбури 13 китайских джонок из Японии, г-н ван Рейк явился к Коса Тибоди и попросил его доложить королю, что китайцы якобы скупают оленьи шкуры. И по этой причине он просил разреше­ние с помощью королевских чиновников обыскать эти джонки. Согласно этой просьбе Коса Тибоди направил в распоряжение ван Рейка несколько служащих, вместе с которыми тот спустил­ся вниз по реке [в гавань, где стояли джонки], продержал их там 9—10 дней и, так и не обыскав их, вернулся обратно [в Аютию]. В результате этой задержки китайцы пропустили время для возвращения в Японию. Поэтому китайцы больше не хотят торговать в Сиаме.

4. Лыанг Апайя Вари (г-н Энох Поолвут) просил Коса Ти­боди передать королю просьбу голландцев о предоставлении займа в размере 100 сиамских катти [8000 бат]. После того как этот заем был ему предоставлен, он еще купил у короля в кре­дит 4550 пикулей сапана на сумму 80 катти 14 с половиной таэлей [6690 бат]. [А теперь], не уплатив этого долга, упомяну­тый господин Поолвут тайно выехал из Сиама и стал крейси­ровать со своими кораблями близ селения Лионг.

Здесь он встретил джонку, идущую из Чантабуна в Аютию, напал на нее со своими тремя судами и пустил ко дну. Людей с джонки [голландцы] побросали в воду, и им пришлось доби­раться до берега вплавь. Голландцы захватили все товары, нахо­дившиеся на джонке. Моряки, спасшиеся с джонки, заявили, что они не предприняли по отношению к голландцам никаких враж­дебных действий из уважения к королю Сиама, поскольку ко­роль Сиама находится в союзе с губернатором Джакарты.

5. Некий китаец, состоящий на службе короля, просил у Его Величества разрешения построить джонку для того, чтобы плавать в Японию. Затем этот китаец попросил ван Рейка спо­собствовать ему в получении разрешения на закупку некоторого количества кож[16]. На это упомянутый ван Рейк ответил, что нет надобности просить такое разрешение. Если ему [китайско­му купцу] нужно некоторое количество кож, он может свобод­но их купить. Когда же этот китаец закупил кожу и погрузил ее на свой корабль, ван Рейк заявил, что кожа куплена без раз­решения и представляет собой контрабанду. Поэтому китаец должен всю кожу отдать. И за каждые 100 кож ван Рейк за­платил ему всего 2 таэля [40 бат] — меньше, чем тот сам платил при покупке.

Далее китаец, отплыл в Японию и, возвративщись в Сиам, просил у короля разрешения закупить оленьи шкуры и сапан.

И такое разрешение от короля он получил. Но г-н ван Рейк разрешил ему купить шкуры при условии, что он не будет по­купать сапан, или же сапан при условии, что он не будет поку­пать шкуры. Тогда китаец решил купить шкуры. Но когда он купил их, г-н ван Рейк вновь отобрал их у него и опять запла­тил по 2 таэля за сотню.

6. В Год Быка [1655], около 9 лет тому назад, гг. ван Рейк и Поолвут заключили с Его Величеством договор, который они собственноручно подписали и вручили Коса Тибоди. В этом до­говоре, согласно письменной просьбе губернатора Джакарты от 8-го дня пятого месяца Года Быка, голландцам предоставля­лось исключительное право покупки всех кож. В обмен за это губернатор Джакарты обещал королю Сиама всегда оказывать помощь и всевозможные услуги.

На таких условиях Его Величество удовлетворил просьбу голландцев. [В договоре было обусловлено также], что если в Сиам прибудут торговые суда и купцы попросят у Его Величе­ства продать им некоторое количество кож, то Его Величество поручит Коса Тибоди сообщить об этом г-ну ван Рейку...

«Хорошо! — отвечал на это г-н ван Рейк.— Я всегда выпол­ню просьбу Коса Тибоди». И одновременно г-н ван Рейк вновь обещал, что губернатор Джакарты всегда и во всем будет слу­жить Его Величеству. Но когда впоследствии Коса Тибоди про­сил у г-на ван Рейка разрешение продать китайцам некоторое количество кож, тот не пожелал дать такого разрешения. По­этому покойный король отменил голландскую монополию на торговлю шкурами.

После этого гг. ван Рейк и Поолвут очень рассердились на китайцев и все время стремились навредить им.

Далее, что касается неправильных действий Абдулаха[17], в отношении голландцев и других купцов, король не мог предот­вратить эти действия и узнал о них лишь из поданных ему жа­лоб. Как только Его Величество узнал об этом, он тотчас приказал его наказать, чтобы это послужило примером для ос­тальных.

Что же касается притеснений и обид, которые упомянутые гг. ван Рейк и Поолвут причинили здешним купцам, обо всем этом губернатору Джакарты явно известно.

7. Когда голландцы торговали в Камбодже, король всегда разрешал иностранным купцам покупать некоторое количество кож, наряду с голландцами. Почему же голландцы, находящие­ся в Сиаме, не разрешают местным жителям продавать шкуры другим купцам, которые сюда приезжают для торговли?

8. Все иностранцы [китайцы, португальцы и др.], которые со своими судами и джонками прибывают для торговли в Сиам, должны платить пошлину королю — 1 сиамский катти [80 бат] с каждой сажени ширины их джонок и кораблей. Кроме того, многомачтовые суда должны платить еще по 1 катти за сажень. И сверх того упомянутые купцы платят 1 таэль пошлины за каждые 4 ласта риса, которые они вывозят из государства и 10% стоимости прочих товаров.

9. Ежегодно сюда приходят для торговли множество судов губернатора Джакарты, и если бы король пожелал взыскивать с них пошлины, он получил бы большие суммы. Упомянутые гг. ван Рейк и Поолвут ежегодно грузили на суда от 500 до 1000 ласт риса, не платя никакой пошлины, в то время как все прежние начальники голландской фактории платили пошлину.

10. Никогда не было закона или обычая, который позволял бы голландцам охотиться на китайские джонки у сиамских бе­регов. [Однако] их суда напали [на китайскую джонку], на ко­торой было 23 человека, близ селения Лионг, захватили людей и 20 ящиков орлиного [алойного] дерева.

Когда голландцев спросили, что они сделали с этими людь­ми, они ответили, что это служащие Опра Синората [в Сиаме]. А упомянутый Синорат задолжал Компании, и они задержали груз орлиного дерева, как обеспечение выплаты долга, о чем они отправили письмо Опра Синорату вместе с упомянутыми служащими.

[101, 1664, с. 43—46].

55

Специальному комиссару де Биттеру даются следующие ин­струкции:

1. По прибытии в Сиам он [П. де Биттер] должен прежде всего уведомить [сиамские власти], чтобы они прислали к нему на судно заложников.

2. Подарки королю не вручать до подписания договора.

3. В договор должны быть включены пункты, перечисленные в протоколе от 12 июня. Поскольку было бы противно [между­народному] праву требовать, чтобы король прекратил торговлю с Японией, достаточно будет потребовать изгнания китайцев из Сиама навсегда.

4. Пошлина, которую Компания платит в Сиаме, не может быть в дальнейшем повышена.

5. Компания должна получить право держать неисправных должников под арестом в фактории.

6. Нидерландцы должны получить право беспрепятственно вывозить из Сиама своих детей от сиамских матерей и закон­ных жен со всем принадлежащим им имуществом.

7. Король должен помочь нам взыскать долги Мондас Неана.

[100, 1664, с. 237—239].

56

Мирный договор, заключенный между Его Величест­вом королем Сиама, с одной стороны, и комиссаром Питером де Биттером, уполномоченным генерал-гу­бернатора И. Метсёйкера и Совета Индии, с другой стороны (во имя и по полномочию высоких и могу­щественных Генеральных штатов Объединенных Нидерландов), регулирующий положение Объединен­ной Ост-Индской Компании на Востоке

Во-первых, с нынешнего времени и впредь устанавливаются нерушимый и искренний союз и дружба между королем Сиама и нидерландской Компанией, как и между всеми подданными их обоих, и с этого дня разногласия и столкновения между под­данными Его Величества и Компании должны быть забыты при условии, что король накажет и будет наказывать должным образом лод, наносящих ущерб Компании.

Во-вторых, в дальнейшем Компания будет пользоваться в Сиаме, Лигоре, Ончанге, Салзнге и во всех других землях Коро­ля, без исключения, правом торговли без помех всеми товарами, которые имеются в данном месте без каких-либо ограничений любого рода.

[3] Также Компания получает право торговать, вести дела и общаться с любым лицом по своему выбору, будь оно высоко­го или низкого ранга, без всяких помех, прямых или косвенных, от кого бы то ни было.

[4] Далее. Ни теперь, ни в дальнейшем не могут быть повы­шены экспортные и импортные пошлины, платимые Компанией (будь то в Сиаме, Лигоре, Ончанге, Саланге и другом месте), но платить согласно прежним обычаям, как согласовано и ус­тановлено в ордонансе Короля.

[5] Также.  Ни теперь, ни в дальнейшем  ни  Король, ни его подданные любого ранга не должны использовать китайцев или жителей Японии, Кантона, Кохинхины, Тонкина на своих джон­ках и судах, больших или малых, [не должны] допускать их на свои суда. Все джонки и суда, на которых жители этих стран будут находиться, встреченные [голландцами] в море, будут за­хвачены как призы.  Компания не будет обязана делать никакого возмещения.

[6] Далее. Компании навечно принадлежит экспорт всех оленьих и буйволиных шкур, которые поступают в Сиам, так же как и продажа в розницу всех товаров, [привозимых] любым народом, и Его Величество обязан всеми средствами поддержи­вать эту привилегию Компании.

[7] Более того, если случится, что должники Компании отка­жутся платить (что часто случалось прежде), Его Величество должен через посредство Ойя Беркеланга [пракланга], покрови­теля иностранцев, оказать помощь, и этих должников он должен держать в строгом заключении, пока Компания не полу­чит причитающееся, а в случае, если Компания не сможет обес­печить оплату [своих] справедливых требований таким образом, король или Ойя Беркеланг обязаны выдать упомянутых долж­ников Компании.

[8] В случае (что Господь воспрещает), если кто-нибудь из служащих Компании совершит серьезное преступление в Сиа­ме, король и судьи [Сиама] не имеют права судить его, но он должен быть передан главе Компании [в Сиаме], чтобы быть наказанным согласно нидерландским законам, а если случится, что упомянутый начальник окажется соучастником в тяжелом преступлении. Его Величество имеет право держать их обоих под домашним арестом, пока не известит о происшедшем ге­нерал-губернатора.

[9] Далее. В качестве компенсации за захват джонки Его Величества фрегатом «Де Рооде Харт» три года тому назад, близ островов Макао, Компания должна выплатить Его Вели­честву 156 катти в сиамской монете, или 18720 гульденов. Его Величество должен отказаться от всех прежних требований от­носительно [его] собственности, захваченной на этой джонке.

[10] Также. Компания должна вернуть принадлежащие ко­ролю имущество и товары одной из джонок, возвращавшихся из Японии, которые были захвачены фрегатом «Хооргкарпсель» близ острова Полевидж.

[11] Также. Если король решит послать джонку, управляе­мую сиамцами, в Японию, Компания должна уступить королю 7000 — 10000 оленьих шкур (при условии, что их добыча будет на обычном или выше обычного уровня в данном году), по той цене, что они сами покупали, при условии, что факторы Его Величества или кто-либо другой не станут покупать прямо или косвенно никаких шкур [у населения].

[12] В случае если Его Величество решит послать послов в Пекин к великому Хану, он имеет право отправить вместе с послами двух кантонских китайцев, знающих татарский [манчь-журский] язык, разумеется, лишь пока Компания находится в дружбе с этим монархом [китайским императором].

[13] Джонки или суда Его Величества и его подданных, уп­равляемые сиамцами, имеют право плавать в Макао, Манилу, Кантон или другие места, пока Компания состоит в дружбе и союзе с этими странами, причем для безопасности их плавания они должны получать пропуска.

[14] Все джонки и суда союзников Объединенной Ост-Инд­ской компании, которые приходят из других мест и направляют­ся в Сиам, могут беспрепятственно совершать свое плавание при условии, что на борту нет жителей враждебной страны.

[15] В случае, если суда Компании встретят в море джонки, управляемые сиамцами, принадлежащие Его Величеству или его подданным, они не должны вредить или мешать их плава­нию, но, напротив, должны оказывать всяческую помощь [если о ней попросят] при условии, что [эти джонки] не идут в страну, с которой Компания находится в [состоянии] войны.

[16] Если когда-нибудь случится, что судно Компании потер­пит кораблекрушение у берегов, подвластных Его Величеству, или джонки Его Величества подобным образом будут терпеть бедствие близ портов или земель Компании, подданные обеих сторон, находящиеся на месте происшествия, должны оказывать помощь в спасении товаров и людей и заботиться об удобствах [спасенных].

[17] Компания не имеет права нападать в Сиаме на суда и джонки [враждебных держав] или предпринимать против них какие-либо враждебные действия.

[18] Вышеуказанные пункты [соглашения] должны соблю­даться не только нынешним королем Сиама и нынешним гене­рал-губернатором И. Метсёйкером и Советом Индии, но и их наследниками на вечные времена.

Заключено  в   городе  Аютии   королевства   Сиам  22  августа 1664 г. и скреплено королевской печатью, красной, с изображе­нием сиамского ангела или дьявола, и печатью Компании.

[101, 1664, с. 523—525].

57

Это письмо от Окья Таммарата... Коса Тибоди к генерал-гу­бернатору И. Метсёйкеру, правителю Батавии.

Генерал-губернатор направил к нам своего уполномоченного Питера де Биттера, который доставил сюда послание [генерал-губернатора], о чем я почтительнейше доложил Его Величеству [королю Нараю], господину Золотого Трона, владельцу Белого Слона и пр. и пр...

...Это письмо я приказал перевести на сиамский язык в чет­верг, в 9-й день растущей луны девятого месяца в Год Драко­на. В письме говорилось о том, что Питер де Биттер является полномочным представителем генерал-губернатора, и с ним сле­дует обращаться, как с самим генерал-губернатором.

Поэтому я провел с указанным П. де Биттером несколько совещаний и затем почтительнейше сообщил Его Величеству все высказывания П. де Биттера.

Его Величество благосклонно обратил свои мысли к дого­вору, заключенному некогда с голландским принцем, и отдал приказ, чтобы начальнику фактории Эноху Поолвуту и другим голландцам было разрешено жить в фактории и торговать как прежде.

Тщательно все обсудив с послом П. де Биттером, я предста­вил для милостивого одобрения нашего повелителя следующее: ни один из договоров, заключенных в прежние годы с прин­цем Голландии, не может быть нарушен или изменен.

Согласно условиям этого договора наш господин имеет право посылать свои джонки в Японию для торговли, но в качест­ве команды должен использовать только местных жителей [си­амцев]. А китайцев из Великого Китая и Кантона, так же как подданных Госиньи [Чжэн Чэнгуна], и китайцев, подданных Его Величества, живущих в Аютии и т. п., использовать нельзя. И на таких условиях генерал-губернатор согласен приказать шкипе­рам голландских судов, чтобы они не нападали на сиамские джонки в открытом море или в каком-нибудь [другом] месте, не причиняли им никакого вреда, а позволяли бы им беспрепятст­венно следовать своим путем.

[Далее] я сообщил послу П. де Биттеру, что Опра Сири Но-рат (имя, которое у нас обычно произносится как Опра Сино-рат) и Хооиа, нагрузив товарами судно, направили его в Кан­тон для торговли. Как рассказал шкипер этого судна, в трех днях пути от Амканга он встретил несколько голландских кораб­лей. Эти голландцы забрали все товары Опра Сири Нората на сумму 90 катти и товары Хосиа на сумму 60 катти серебра, А упомянутые Опра Сири Норат и Хосиа — подданные Его Ве­личества, которые никогда не имели никаких конфликтов с гол­ландцами. И поэтому будет правильно и справедливо, если этим двум людям будет возвращено их имущество.

[Далее] некий китаец, подданный Его Величества, взяв в аренду джонку, принадлежащую нашему господину, направил ее в Японию для торговли. А другой китаец из великого коро­левства Китай, проживающий в Японии, нанял джонку Его Величества с намерением плыть в Аютию. И голландцы остано­вили обе эти джонки у острова Мау и отобрали весь груз на сумму 294 катти 19 таэлей серебра. А эти китайцы отнюдь не были подданными Госиньи.

Посол П. де Биттер, который здесь представляет персону ге­нерал-губернатора, согласился с этим, и мой долг сообщить об этом генерал-губернатору. [Из этого следует], что имущество Оп­ра Сири Нората, Хосиа и вышеупомянутых китайцев должно быть возвращено. [Тем более] что наш господин милостиво со­гласился принять множество пунктов [договора], которые вы­двинул посол П. де Биттер по поручению генерал-губернатора. И поэтому мы просим генерал-губернатора, чтобы он тоже со­гласился и принял пункты, [выдвинутые сиамской стороной].

Далее. Союз [короля Сиама] с принцем Голландии очень древний, а благоволение нашего господина (которому все долж­ны почтительно повиноваться) к генерал-губернатору Батавии также очень велико. Если же голландцы, которые здесь живут с торговыми целями, напишут, что подданные Его Величества причинили им зло, пусть генерал-губернатор не спешит и не ве­рит им на слово, ибо [как раз] заявления Лыанг Сурисина (ти­тул, который Его Величество некогда пожаловал начальнику фактории Яну ван Рейку) послужили главной причиной всех не­давних недоразумений.

Поэтому просьба  к генерал-губернатору,  чтобы он [прежде чем действовать] написал бы мне письмо и сообщил обо всем, чтобы можно было расследовать дело по справедливости в со­ответствии с духом договора, заключенного с принцем Голлан­дии, который да будет всегда прочным и нерушимым.

Что же касается подарков, которые генерал-губернатор по­слал с послом П. де Биттером, Его Величество (которому все должны почтительно повиноваться) их принял. И все подарки, которыми генерал-губернатор почтил меня, я также принял. И по случаю заключения мира Его Величество благодарит гене­рал-губернатора и посылает ему слона 5 локтей и 3 дюйма ростом.

Далее, посол П. де Биттер, по поручению генерал-губерна­тора, просил разрешения увезти в Батавию дочерей фактора Кюленбурга и младшего фактора Адриана Стутхарта. И наш господин милостиво разрешил передать этих двух дочерей П. де Биттеру, с тем чтобы тот отвез их к генерал-губернатору, согласно его желанию.

Далее, я хочу почтить генерал-губернатора подарком — сло­ном ростом в 4 локтя и 1 ладонь. И да пусть все пункты до­говора, заключенного с принцем Голландии, остаются неруши­мыми, пока солнце и луна сияют на небе.

Писано в воскресенье в 8-й день растущей луны двенадца­того месяца Года Дракона.

[101, 1664, с. 538—539].

58

Окья Сири Дири Мерахиа... Ойя Беркеланг [пракланг] пи­шет генерал-губернатору И. Метсёйкеру.

Поскольку губернатор Батавии прислал сюда Питера де Биттера с письмом, уполномочивающим его вести переговоры от имени губернатора, я принял его должным образом и вел с ним беседы относительно договора, [заключенного] нынешним королем, и договора, [заключенного] некогда с принцем Голлан­дии. И слова уважаемого губернатора Джакарты я тщательно взвесил и обдумал. И все, что говорилось нами в ходе перегово­ров, было тщательно записано. Я записывал все, что говорил Питер де Биттер, а он, в свою очередь, записывал все, что го­ворил я.

Питер де Биттер заявил мне, что голландцы находятся с ки­тайцами во враждебных отношениях, и губернатор Батавии при­казал голландским капитанам нападать на китайские суда, если они встретятся в открытом море.

На это я ответил, что, согласно приказу нашего господина, я желаю направить в Японию несколько кораблей, чтобы ку­пить там некоторые товары, необходимые нашему господину. Но для этого мне необходимы китайские штурманы. Нли, если нельзя брать в штурманы китайцев, пусть мне предоставят штурманов голландцев, согласно новому договору и договору, заключенному с принцем Голландии, которые как в настоящем, так и в будущем должны нерушимо исполняться.

Питер де Биттер на это возразил, что голландцы и китай­цы сейчас в таких отношениях, что голландец не сможет плыть в Японию на иноземном судне, даже если бы захотел. И равным образом представители других наций не могут плыть в Японию на голландском судне.

Далее. Некий купец, мой компаньон, сообщил мне, что джонка Ойя Сири Мерайя, на которой он плыл как владелец товаров, потерпела крушение близ Японии и была отведена в Нагасаки.

Из купцов, судно которых потерпело крушение, 23 являют­ся жителями Аютии. Япония с древних времен находилась с королевством Аютия в дружбе и согласии. Поэтому мы про­сим голландцев забрать этих [23] купцов и доставить их в Аютию.

На это Питер де Биттер ответил, что [подобные действия] нарушили бы договор между Голландией и Японией.

Далее, упомянутый купец рассказал мне также, что китай­цы в Камбодже снарядили три джонки и отплыли на них в Японию для торговли. Китайцы в Кантоне также снарядили две джонки и направили их в Японию. Кохинхинцы послали в Японию четыре джонки с тайванскими китайцами. В стране Зиован[18] китайцы снарядили и отправили в Японию четыре джонки.

И китайцы еще рассказали упомянутому купцу, что одна из джонок, снаряженных нашим господином в Аютии, направляв­шаяся в Японию, близ земли Зиован подверглась нападению голландцев. Спасаясь от нападения, эта джонка укрылась в гавани страны Зиован, где сиамцы оставались целый год.

Итак, все страны могут посылать китайцев на своих джон­ках в Японию для торговли и голландцы им не мешают это делать. А когда сиамская джонка, принадлежащая нашему гос­подину, направляется в Японию и голландцы узнают об этом, они начинают за ней охотиться, становятся у нее на пути и не дают сиамцам плыть в Японию.

Пусть губернатор Батавии соблаговолит рассудить, что в новом договоре и договоре, заключенном ранее с принцем Гол­ландии, в пункт о том, что [Сиаму] нельзя посылать китай­цев в Японию, необходимо внести некоторые изменения. Ибо это в высшей степени несправедливо и необычно, поскольку все другие страны могут посылать в Японию китайцев для тор­говли.

Далее, в будущем муссоне я имею намерение направить в Японию джонку [под командой] китайцев, чтобы купить там то­вары, необходимые нашему господину. Пусть же губернатор Батавии соблаговолит приказать всем голландским капитанам, которые могут встретить эту джонку, чтобы они ее не пресле­довали и не уничтожали.

И для того чтобы договор мог быть ратифицирован генерал-губернатором, я направляю к нему государственных советни­ков Лыанг Рета и Минчий Париа, опытных людей, облеченных полномочиями для переговоров.

И пусть этот договор отныне и навеки будет нерушимым (как новый договор, так и договор, заключенный с принцем Голландии) с тем, чтобы мы всегда оставались в дружбе и союзе. И пусть губернатор Батавии соблаговолит одобрить и ратифицировать все пункты.

Дано в понедельник, 5-й день месяца дулаком  в  Год Дра­кона. Счастливого плавания!

[101, 1664, с. 539—541].

59

Это письмо от Окья Сири Махараджи генерал-губернатору Батавии, который имеет огромную мощь в кораблях на море и великую славу во всем мире...

Что касается бензоина, который здесь остался, макасарцы покупают его по 26—27 таэлей за пикуль, а цена пикуля бен­зоина «кабека» — 35 таэлей. Если мой господин пожелает, пусть напишет мне письмо с разрешением платить эту цену, так что­бы таким образом ваш покорный слуга получил прлбыль. Что касается лака «кабека», который очень чист, пикуль стоит 21 — 22 таэля. Если мой господин пожелает собрать большое коли­чество (этого товара), пусть он только прикажет.

Далее. Ваш покорный слуга уже 2—3 года как хотел явить­ся перед моим господином, но король Камбоджи не хотел меня отпустить, потому что его земли были разорены, а Ваш покор­ный слуга способствовал развитию торговли и посещению Кам­боджи купцами, как это было прежде. Сейчас торговля в Камбодже процветает. Поэтому Ваш покорный слуга просит разрешения еще в этом муссоне прибыть к своему господину.

С  глубоким  почтением  посылаю  мой  скромный  подарок — пару (носорожьих) рогов.

[101, 1664, с. 50].

60

Договор с пангераном Сурджакатой, заключенный в Банджармасине

Во-первых, пангеран Сурджаната, князь в Банджармасине, подтверждает договор, который генерал-губернатор Иоанн Метсёйкер заключил с пангераном Рату, а именно, что весь перец будет продаваться Компании, и его нельзя продавать никакому другому народу,  кроме  банджармасинцев,     которые  со  своим перцем могут плавать в Батавию или Малакку[19].

[96, т. II, с. 286—287].

61

Возобновленный договор о мире, дружбе и торговле, который я, король Наксадач позор Меда Тиррач Боромо Вопит, в этом моем королевстве Камбоджа за­ключил с капитанами Яном де Мейером и Питером Кеттингом, присланными благородным господином ге­нерал-губернатором Иоанном Метсёйкером и светлей­шими господами Совета [Индии]

1

Во-первых, с сегодняшнего дня и впредь на вечные времена пусть да будет между королем (Камбоджи) и нидерландской Компанией, так же как между их чиновниками и подданными, хороший прочный мир и дружба, и не должно быть между ними никакой вражды на суше и на море.

Я (король Камбоджи) очень рад, что благородная Компания предлагает заключить прочный мир и установить дружбу со мной и с моим королевством, как она их поддерживала с моим дедом, моим отцом и моими предками.

2

Во-вторых, Его Величество (король Камбоджи) должен уп­латить долг прежнего короля, который остался должен Компа­нии 8330 таэлей и 5 маасов, остаток от 12808 таэлей, которые упомянутый король был обязан выплатить Компании по дого­вору [от 8 июля 1656 г.] в возмещение за 10 ящиков серебра из Японии и 830 штук ткани, которые он захватил на корабле «Орангебоом». А также (король должен возместить) 64000 таэ­лей, которые Компания потеряла в этом королевстве во время опустошения, учиненного кохинхинцами, в товарах, мелкой мо­нете и серебряных изделиях, которые были в сгоревшей фак­тории.

Компания просит, чтобы я (король Камбоджи) заплатил некие 8330 таэлей 5 маасов, которые бывший король остался должен Компании. На это я говорю, что не обязан платить упомяну­тую сумму, потому что, когда я вступил во владение этим ко­ролевством, в нем не осталось ничего, кроме голой земли, по причине разорения от кохинхинцев, которые разграбили страну так, что ничего не осталось, ни кожи, ни волоса. Если бы я, приняв страну во владение, нашел бы королевство таким же цветущим, каким его оставили мой дед и отец, с изобилием ко­ролевских сокровищ моих предков, тогда я мог бы подумать, что обязан уплатить [этот долг]. Кроме того, наши военные бедствия коснулись [иностранцев] всех наций, которые прожи­вали в Камбодже, когда королевство попало в когти кохинхинских разбойников. И, как известно, все они пострадали в пол-сой мере. Тем не менее никто из них не потребовал возмеще­ния за свои убытки. И в силу всего этого я считаю, что господа из Батавии должны проявить благоразумие и больше не гово­рить со мной о 64000 таэлей, которые, как утверждает нидер­ландская Компания, были потеряны во время вторжения кохин­хинцев. Потери из-за войны случались и в других странах, на­пример, в Китае, Японии, Лаосе, Сиаме, Тонкине и Кохинхине, но нигде не слыхано, чтобы правитель страны обязан был воз­мещать убытки иностранцев.

Далее. Король унаследовал все имущество Кунья Сири Ма­хараджи после его смерти. Поэтому мы просим, чтобы Его Ве­личество соизволил дать возмещение и выплатить Компании 4465 таэлей, которые тот (Кунья Сири Махараджа) остался должен Компании, а долг этот справедливый и истинный.

Компания утверждает, что я (король Камбоджи) должен заплатить более 4000 таэлей, которые Окья Сири Махараджа остался должен упомянутой Компании. Я велел проверить его счетные книги и обнаружил, что на самом деле он был должен Компании за некие тюки, которые он получил, и из указанных книг также явствует, что он при посредстве своего брата зна­чительное количество товаров выгрузил [на складе] в Батавии, чтобы продать. Поскольку он теперь умер, пусть Его Превос­ходительство соизволит взыскать долг с этого имущества, со­гласно законам вашего знаменитого города [Батавии].

Мы просим Его Величество, чтобы он дал нам место для по­стройки фактории там, где она стояла раньше, во времена его отца, в Голландском квартале, и чтобы он приказал ее по­строить из камня или из дерева, как будет угодно Его Вели­честву.

Я разрешаю, чтобы они отстроили [свою факторию] на ста­ром месте, так как им это нравится.

Относительно 8333 таэлей 5 маасов, которые прежний ко­роль остался должен Компании, и 4600 таэлей, которые были потеряны в этом королевстве в Кохинхйнскую войну, а также 4465 таэлей, которые остался должен Компании Окья Сири Ма­хараджа, мы, Иоанн де Мейер и Питер Кеттинг, отвечаем, что мы не можем отказаться от наших претензий, потому что мы считаем, что это истинные долги, и в силу этого мы эти пункты резервируем для рассмотрения генерал-губернатором и госпо­дами Совета.

3

Третий пункт служит исключительно для того, чтобы под­черкнуть благоволение и дружбу упомянутых господ [голланд­цев] к Его Величеству и королевству Камбоджа. Как было уго­ворено, (Компания) прислала судно с рисом для помощи вас­салам Его Величества. И мы желали бы, чтобы Его Величество таким же образом, если мы будем нуждаться в продовольствии, выдал нам разрешение на вывоз риса.

Я горячо благодарю Его Превосходительство и господ Со­вета за то, что они прислали рис для помощи моим вассалам. Что же касается их просьбы, то она будет удовлетворена. Пусть начальник фактории, который здесь остается, даст знать, ко­гда знаменитый город [Батавия] станет нуждаться в провианте.

4

Четвертый пункт заключается в том, что Компания просит Его Величество благоволить даровать Компании исключитель­ное право торговать шкурами, которые имеются в королевстве, а также другими товарами, которые мы вывозим в Японию, в течение 25 лет, начиная со дня этого договора. И чтобы было объявлено всем в этом королевстве, что все (другие) купцы не имеют права вывозить из Камбоджи эти товары. А если Ком­пания обнаружит, что они нарушают этот запрет, она конфиску­ет их товары. В подтверждение чего Его Величество пусть при­ложит свою печать, а его чиновники всеми возможными средст­вами пусть охраняют это решение.

Также пусть Его Величество даст Компании привилегию свободно продавать свои товары кому бы то ни было, бедному или богатому, каждому, кто пожелает, оптом или в розницу. И чтобы никто нам не вредил и не мешал под каким бы то ни было предлогом торговать нашими товарами, как это делал в свое время Окья Сири Махараджа, в результате чего Компа­ния прекратила торговлю в этом королевстве. Компания просит, чтобы такие злостные помехи больше не повторялись и чтобы она могла свободно вести свою торговлю, покупать и продавать все товары, которые имеются в королевстве, купцам всех наций ко взаимной выгоде.

Его Превосходительство и светлейший Совет Индии просят меня предоставить Компании монополию на шкуры и другие товары, имеющиеся в моем королевстве, для торговли с Япо­нией. До сих пор в моем королевстве никто не слыхал о мо­нополии, но всегда каждый мог свободно покупать все виды товаров, производимых этим королевством. Однако во имя ста­ринной дружбы светлейшей Компании с моим королевством со времен моего деда и отца я разрешаю Компании монопольно торговать шкурами в течение 20 лет, начиная с нынешнего дня. А также я запрещаю всем (местным) купцам и иностранцам вывозить из моего королевства товары, которые являются мо­нополией голландцев.

5

В-пятых, Компания просит милостивого разрешения Его Ве­личества, чтобы лаосцы могли прибывать в Камбоджу на сво­их судах с товарами, дабы мы могли у них покупать эти то­вары.

Относительно лаосских товаров я скажу так. Я не могу принудить лаосцев, потому что они иностранцы. Они вольны продавать свои товары и начальнику голландской фактории, и китайцам, и камбоджийцам, и всякому, кто больше заплатит.

6

В-шестых, (мы просим) чтобы Его Величество отныне и впредь запретил всем европейцам, кроме принадлежащих к Компании, торговать в его королевстве.

Относительно просьбы Его Превосходительства, чтобы я из­гнал европейских купцов, которые приезжают в мою страну для торговли, я отвечаю, что это совсем невозможно, потому что двери этого королевства всегда были открыты для всех европейцев.

7

В-седьмых, пусть отныне и впредь жители этого королевства не плавают на [острова] Амбон, Банда, Тернате и на лежащие близ них острова, а также в страны, с которыми Компания ве­дет войну. В случае же, если корабль этого королевства поплы­вет на юг от Камбоджи, находа [капитан] должен получить про­пуск от начальника голландской фактории, чтобы, если он встре­тит корабль Компании, его могли отличить от вражеских судов. А если он не будет иметь такого пропуска, Компания не будет обязана возместить ему ущерб [от этой встречи].

На этот пункт я отвечаю, что в моем королевстве никто не плавает на эти острова, что же касается кораблей, плаваю­щих на юг, в места, с которыми Компания не имеет вражды и не воюет, они будут брать пропуск у голландцев.

8

В-восьмых, пусть Его Величество запретит всем своим васса­лам, подданным и проживающим в его королевстве, плавать в Макасар или из Макасара в это королевство.

На это я отвечаю, что из моего королевства всегда плавали в Макасар, а оттуда сюда ради торговли. Так же поступают и все соседние королевства, которые хотят дружбы со мной и, моим королевством.

9

В-девятых, поскольку Компания находится в [состоянии] от­крытой  войны  с  Китаем,  пусть Его  Величество  не  разрешает судам плавать на север от Камбоджи или приплывать в Кам­боджу с севера, потому что всем генералам и капитанам военно­го флота  Компании, посланного на север, приказано всячески вредить и разорять все северные области на  море и на суше (захватывая)   людей  и  товары,  чтобы  отомстить  за  вред,  ко­торый они [китайцы] нам причинили. И пусть всем будет из­вестно, что все товары и другое имущество, которые мы найдем на китайских судах, будут конфискованы Компанией, независи­мо от национальности их владельцев, и Компания не будет при­нимать никаких претензий от потерявших суда и товары, кото­рые будут рассматриваться как военные трофеи.

Я отвечаю на это, что такое невозможно. С древних времен до нынешнего времени китайцы не переставали посещать это королевство и торговать здесь. И если Компания начала войну, это не делает ей чести. Пусть Его Превосходительство и гос­пода Совета [Индии] предупредят своих капитанов, уходящих в море, что они не должны захватывать никаких судов по эту сторону [мыса] Синкотьягас [близ Сайгона] и островов Пуло Кондор и Пуло Уби, потому что там проходят границы моего государства. И если они нарушат [это условие][20], я буду счи­тать, что Компания не уважает ни мою дружбу, ни дружбу моего королевства, ибо с древних времен до нынешнего времени мои владения простираются до этих границ.

10

Относительно пункта, где Его Величество говорит, что суда Компании не должны захватывать никаких судов, ни бороться с нашими врагами в пределах указанных границ (Синкотьягас, Пуло Кондор и Пуло Уби), мы, Ян де Мейер и Питер Кеттинг, заявляем, что мы эти границы не можем признать и не пере­станем захватывать призы (всюду), за исключением устья ре­ки [Меконг].

Далее. Мы просим Его Величество, чтобы он приказал сво­им вассалам, если случится, что корабль Компании или жите­лей Батавии потерпит крушение у берегов этого королевства, пусть нам окажут всяческую возможную помощь, чтобы спасти как людей, так и товары. И чтобы (король) не мог забирать себе спасенные товары, а только получал от Компании вознаг­раждения за спасение.

Я согласен с просьбой Компании. Они будут обязаны лишь уплатить за труды по спасению.

11

Далее. Мы просим, чтобы Компания получила резиденцию в этом королевстве, чтобы вести здесь торговлю без помех и жить в мире под благородным управлением короля, который будет удерживать свой народ от всякого зла, которое тот может нам причинить.

Я согласен с этим пунктом и позабочусь о его выполнении.

12

В случае (чего не допусти Господи), если получится, что кто-нибудь из голландцев совершит в этом королевстве престу­пление или причинит вред королю или кому-нибудь в королев­стве, судьи Его Величества не могут наложить на него руки, чтобы его судить. Но его следует передать в руки начальника фактории, который его накажет по нашим законам. А если сам начальник совершит преступление или причинит вред королю или кому-либо в королевстве, король может только задержать это лицо и при первой возможности отправить на корабле в Батавию с бумагами о его вине, чтобы на основе их госпо­дин генерал-губернатор и господа Совета могли осуществить правосудие.

Я разрешаю совершать правосудие таким образом, если слу­чится какой-нибудь спор или будет совершено преступление.

Итак, этот договор о дружбе и торговле с голландской Компанией заключен 1 февраля 1665 г., а по камбоджийскому стилю в Год Змеи, в месяц квема.

Этот договор должны соблюдать не только нынешний король Камбоджи   Наксадач  Повор  Меда  Тиррач  и  генерал-губерна­тор Иоанн Метсёйкер и господа Совета, но и между их преем­никами и наследниками должны всегда быть мир и дружба.

[96, т. II, с. 311—312].

62

Я был очень рад, узнав, что к нам пришел корабль из слав­ного города Батавия, я еще больше обрадовался тому, что с этим кораблем прибыли посол Ян де Мейер и капитан Питер Кеттинг с письмом Вашего Превосходительства. Я также был рад узнать, что Ваше Превосходительство пребывает в здравии, а ваш город в мире и спокойствии.

Я благодарю Его Превосходительство и господ членов Со­вета за пожелание благополучия, которое они мне прислали, а также за подарки. Я высоко ценю то, что Его Превосходи­тельство прислал ко мне посла Яна де Мейера и капитана Пи­тера Кеттинга, людей весьма уважаемых и наиболее подходя­щих для ведения переговоров. Я рад, что посольство Его Превосходительства наконец прибыло в Камбоджу, потому что все другие соседние королевства и земли, например король Лаоса, повелители Кочина[21], Манилы и Макао, уже поздравили меня. Для исполнения всех моих желаний не хватало только прибы­тия господ из голландской Компании, потому что они были в великой дружбе с королем, моим отцом Наксадач Повор Ме­да Тиррач Боромо Бопит, и я пребывал в сомнении, не зная, какая причина того, что они не прибыли в мое королевство. И я думал, что они заняты какими-то неотложными делами в своем светлейшем городе. И еще я хочу сообщить Его Превос­ходительству, что я очень огорчен тем, что в прошлые годы во время войны с Кохинхиной в моем королевстве капитан Питер Кеттинг и его солдаты и сопровождавшие их люди пострадали и не в моих силах было им помочь, но я испытывал большую печаль из-за постигшей их беды, о чем упомянутый капитан хорошо знает, потому что я в то время ему об этом сказал.

Посол и капитан поднесли мне 2 зеркала, 2 катти янтаря, 1 штуку шелковой ткани, 2 штуки серого сукна, 10 больших и 20 малых пачек бумаги, 10 бочонков пороха. Все это я получил и благодарю Его Превосходительство. И капитан Питер Кет­тинг попросил разрешения остаться в моем королевстве, чтобы вести торговлю, на что я охотно согласился.

Я хотел бы найти в своем королевстве что-нибудь редкое для ответного подарка, но ничего такого не нашел. Поэтому я посылаю в подарок только 10 пикулей бензоина и 10 пи­кулей воска.

1 февраля 1665 г.

[101, 1665, с. 51—52].

63

С искренней дружбой написал это письмо пангеран Суриагата, который правит Банджармасином, генерал-губернатору Иоанну Метсёйкеру, который пользуется всеобщим уважением.

Пангеран Сурианата посылает к генерал-губернатору с этим письмом Сута Нела и Нала Ита, чтобы засвидетельство­вать свое расположение и ради утверждения искренней и проч­ной дружбы между Банджармасином и Батавией.

Далее, было бы хорошо, чтобы генерал-губернатор отозвал людей Компании, находящихся в Банджармасине, потому что пангеран Сурианата считает, что эти люди — неподходящие для Банджармасина, тогда у генерал-губернатора не будет с нами никаких трудностей. Если бог позволит, пангеран Сурианата направит перец на своих судах в Батавию, чтобы там его про­дать.

Далее,  пангеран  Сурианата  сообщает  генерал-губернатору, что он (пангеран Сурианата) послал судно в Аче для торговли, и, когда оно возвращалось в Банджармасин, его встретили в пути люди Компании, которые захватили все его товары. По­этому я прошу, чтобы эти товары были возвращены моим пос­лам Сута Нела и Нала Ита.

Пангеран Сурианата посылает в подарок генерал-губерна­тору 2000 банджармасинских гантангов перца и 2 ротанговых ковра шириною 9 пядей, которые просит принять в знак дружбы.

[101, 1665, с. 353].

64

Я, Наква Парабомараджа, король Камбоджи и прочая и прочая.

Я высоко ценю господина генерал-губернатора Батавии и благодарю его за дружеское письмо, которое я получил вместе с подарками.

Капитан и начальник [голландской] фактории, проживающий в моем королевстве, пришел ко мне и рассказал о долге, ко­торый Окья Сири Махараджа должен Компании. Я приказал расследовать это дело. Я посылаю Вашему Превосходительству бумагу, по которой Вы сможете получить этот долг с брата [Окья Сири Махараджа], находящегося в Батавии. Пусть небо охраняет светлейшую персону Вашего Превосходительства и принесет Вам счастье и долголетие.

Поскольку  у  нас  в   королевстве  сейчас   большая   нехватка всего, извините, что посылаю Вам самую малость в подарок — 2 пикуля 13 катти воска, 5 пикулей 42 катти бензоина, 3 пикуля 4 катти гуммилака. [101, 1665, с. 399].

65

Я, Наква Сураит Раматипади, законный брат короля Кам­боджи, получил письмо генерал-губернатора и был очень рад узнать, что он здоров. Я благодарю Его Превосходительство за то уважение, которое он мне оказал в своем письме. И я про­шу простить, что я не могу ему послужить, как он [того] хочет. Ибо в «ашем королевстве не принято, чтобы люди поступали на службу к Его Превосходительству. Я могу служить только знаком приязни и посылаю Его Превосходительству в подарок 3 пикуля воска.

[101, 1665, с. 400].

66

Как солнце обходит весь мир, сияя  тысячей лучей  и даря свет всем в Четырех Концах вселенной, так и я, могучий в сво­ем величии, счастливый в правлении, победивший Сенда Судормо Разу, знаменитый император.

Я даю знать могучему на море, подобному змее против сво­их врагов, храброму генерал-губернатору крепкого каменного города Батавии Иоанну Метсёйкеру следующее:

Ко мне явился капитан Даниэль Сикс, который живет у мо­их ног, под моей защитой, с письмом и подарками. Из письма я узнал, что губернатор находится в добром здравии, а также о том, что он в прошлом году направил к моим ногам два корабля, из которых один утонул при шторме, а другой был выброшен на берег близ Масулипатама. И письмо, и подарки, посланные мне, при этом пропали.

Из письма губернатора я узнал, что он просит разрешения закупить рис и рабов. И я это разъяснил капитану Даниэлю Сиксу, живущему у моих ног, под моей защитой.

Пусть генерал-губернатор пришлет мне в будущем муссоне 500 больших и хороших зеркал, а я посылаю ему 5 драгоцен­ных камней в оправе.

[101, 1665, с. 408—409].

67

...Получив письмо и подарки через капитана Даниэля Сикса, я издал фирман, разрешающий голландцам покупать рис и рабов, о чем меня просил в своем письме генерал-губернатор. И после того как я написал письмо генералу, как я это де­лаю все годы, капитан Даниэль Сикс со всеми шкиперами, не предупредив меня, тайно покинул мою землю. И я велел мое­му начальнику (порта) Серка Манорото узнать у капитана Даниэля Сикса, почему он тайно покинул мою землю, на что он ответил, что сделал это по приказу генерал-губернатора. А причина тому то, что Норомсит[22] через своего посла просил голландцев оказать ему помощь. А когда генерал-губернатор отказал ему в помощи, посол сказал, что Патсиа Норомсит — великий властелин и он легко может захватить королевство Аракан. И тогда генерал-губернатор приказал закрыть факто­рию в Аракане, потому что иначе голландцам не разрешат держать факторию в Бенгале. И в этом причина, почему Да­ниэль Сикс поступил таким образом.

Я всегда думал, что Голландия и голландцы ни от кого не зависят, а теперь из-за посольства Норомсита они так испуга­лись, что убрали факторию из моей страны. Что же я думаю относительно слов Патсиа Норомсита, что он завоюет мою страну? При моих предках первые Патсиа много раз пытались это сделать, но никогда они не могли победить королевство Аракан. А теперь Патсиа Норомсит говорит, что он нас завоюет. Много легче опрокинуть Вавилонскую башню, чем захватить мое королевство. Пусть об этом знает генерал-губернатор. Он человек осмотрительный и мудрый. Больше мне нечего сказать.

[101, 1665, с. 409].

68

...Письмо генерал-губернатора [к Нараю] было вручено с должными почестями 2-го дня седьмого месяца [12 мая] в Год Змейки. Из этого письма король узнал, что губернатор Джакар­ты благоденствует, что обрадовало короля, поскольку он очень любит губернатора Джакарты.

Далее в письме говорится, что китайцы причинили голланд­цам много зла, и поэтому на джонках, идущих в Японию, не должно быть ни одного китайского шкипера. Но этот [довод] мне уже известен.

Далее капитан Джакарты назначил голландского штурмана, с тем чтобы тот провел королевскую джонку в Японию. Этим капитан Джакарты показал свою справедливость. И я больше не буду посылать китайцев в Японию, ибо у меня теперь есть голландский штурман и артиллерист.

Но шкипер, писарь и остальная команда [сиамцы и малай­цы], которые должны были плыть на джонке в 'Японию, не за­хотели и слышать о голландцах и вернулись обратно. А если бы я послал одних сиамцев, то произошло бы то же самое. По­скольку голландский штурман и рулевой знают дорогу [в Япо­нию], то они довели бы судно до цели. Если же послать одних сиамцев и малайцев, то судно, и товары, и все, что на нем на­ходится, погибнет, в чем я не сомневаюсь. А если я их [этих сиамских матросов] казню, то они будут мертвыми [только и всего]. А если я пошлю других сиамцев, они поступят так же.

Эти голландские штурманы и рулевой, которые сюда прибы­ли, знают, что джонка, которая вернулась, должна переждать этот муссон...

Далее, как сообщил Магомет Бакер, раб короля, посланный мною к королю Голконды, по прибытии в Масулипатам он по­лучил большую помощь от англичан. Голландцы же [не только] не помогли королевскому рабу, но, напротив, отобрали у него слонов короля и его собственных и держали их у себя, в ре­зультате чего два слона сдохли.

После этого король Голконды [вмешался] и заставил вер­нуть слонов.

[В то же время] голландцы в Лигоре пользуются моим доб­рым расположением и покровительством; я разрешил им построить [там] факторию и торговать согласно обычаю. И если они мне на что-нибудь жалуются, я тотчас приказываю шабан-дару исправить положение дел.

И вот теперь голландцы задержали слонов короля, из ко­торых двое сдохли. Цена же на них в тех отдаленных местах очень высока, что хорошо известно губернатору Джакарты. По­этому пусть губернатор Джакарты напишет голландскому на­чальнику в Масулипатаме, чтобы он больше такого не делал.

...Далее, при отъезде Яна [ван Рейка] мы просили прислать хорошего писаря. И вот уже фактор Ян давно уехал, но до сих пор не прислали другого хорошего писаря, который бы жил в фактории. Кроме того, [мы] просили хорошего эмальера, и че­ловека, который умеет отливать чугунные пушки, и человека, опытного во всех областях воинского искусства. И губернатор Джакарты обещал найти [таких людей], а также артиллериста, и послать их сюда, чтобы они жили в фактории с Энохом Поол-вутом. Если это будет сделано, губернатор Джакарты докажет свое доброе отношение ко мне.

Одновременно с этим я посылаю слона высотой 5 локтей и 4 пальца... в знак моей искренней доброжелательности по отно­шению к губернатору Джакарты с тем, чтобы все приезжаю­щие и уезжающие [из Сиама] торговцы могли спокойно при­езжать и уезжать, покупать и продавать.

Это  письмо  написано  в  четверг   14-го  дня  растущей  луны одиннадцатого месяца в Год Змейки.

[101, 1665, с. 45—46].

69

Когда Лыанг Соррибани, капитан моего судна, посланного в Гоа, вместе с баталером Гон Рачасумалом (оба они королев­ские служащие) прибыли в Малакку, голландцы спросили их, куда они направляются. На это капитан ответил, что они идут из Сиама в Гоа и получили для этого пропуск от Эноха Поол-вута, и вручил пропуск малаккскому шабандару Яну Мезису, после чего шабандар сам прибыл на судно, подверг досмотру товары и потребовал уплатить 400 серебряных монет за право стоянки в порту. Когда же капитан отказался платить, его в те­чение многих дней удерживали в порту, но, наконец, шабандар сказал ему, что он в этот раз может не платить пошлину, но в будущем обязательно должен будет заплатить.

После этого корабль отплыл, и когда он проходил мимо Ко­ломбо, где стояли три голландских корабля, эти корабли погна­лись за ним, обстреляли [сделав три залпа] и принудили его остановиться. Затем два голландских начальника с девятью матросами, вооруженные, поднялись на борт и подвергли капи­тана допросу. После ответа капитана, что они идут в Гоа и имеют пропуска от Эноха Поолвута и губернатора Малакки, и предъявления этих пропусков голландцы подвергли судно ос­мотру. При осмотре они нашли шесть мешков сахарного трост­ника, принадлежащих одному португальцу, и ящик с образца­ми [меди], относительно которого они спросили капитана, что это, но не поверили его объяснениям и разломали ящик. Убе­дившись в правоте капитана, они конфисковали только мешки с сахарным тростником, сославшись на то, что в голландском пропуске ничего о нем не говорится. Тогда капитан [Лыанг Соррибани] спросил имя голландского шкипера, и ему ответи­ли, что шкипера зовут Корнелиус Крон, а писаря — Питер. По­следний сказал, что, дабы избежать неприятностей, надо дать шкиперу какие-нибудь красивые вещи, и тогда он поможет. Тогда капитан дал шкиперу рулон красного сатина. После этого голландский шкипер привел сиамское судно в Басалор, где са­харный тростник был возвращен, но судно было задержано здесь еще на четыре дня.

Поскольку в настоящее время все голландские суда, прихо­дящие в Аютию или Лигор, по велению Его Величества не только не платят какие-либо налоги или пошлины, а, напротив, бывают [буквально] осыпаны подарками и почестями, то Его Величество просит генерал-губернатора, чтобы он приказал гу­бернатору Малакки, а также голландским властям в Басалоре и всем шкиперам, чтобы в будущем с джонками или судами служителей короля, плывущими в то или иное место или занесенными противными ветрами в голландские порты, не посту­пали подобным образом и не требовали с них уплаты пошлин. И это будет знаком истинного уважения генерал-губернатора к королю Сиама.

Ведь как раз в то время, когда Лыанг Соррибани отплывал [отсюда], он встретил голландское судно, идущее в Сиам из Тонкина, на котором не было больше воды, и служители коро­ля помогли ему, дав воду.

С этим письмом король посылает генерал-губернатору слона высотою 5 локтей и 2 пальца, которого просит принять в знак своих дружеских чувств.

Дано в среду одиннадцатого месяца, в первую ночь новолу­ния в Год Лошади.

[101, 1666—1667, с. 198—200].

70

Это письмо Аннам Кокана, короля Тонкина, к господину ге­нерал-губернатору Иоанну Метсёйкеру и всем господам Совета Индии. Я, король, правлю своим королевством по праву, дан­ному мне небом. И, подобно тому как Бог создал небо и землю для каждого, так и моя земля открыта для всех торговцев. Од-како все купцы, прибывшие в мою землю для торговли с одним муссоном, должны ее покинуть со следующим муссоном и не имеют права оставаться дольше. Однако голландским купцам я разрешил постоянно содержать в моей стране факторию, по­тому что я ценю голландцев больше, чем другие народы. Я от­ношусь к голландцам, как к собственному народу, и они могут посещать всю мою землю и торговать в ней, как мои собст­венные подданные.

Есть ли еще король, который сделал для них [голландцев] столько, сколько я. Подданные господина генерала торгуют так­же в Сиаме, Японии и других странах, но нигде их не встре­чают так радушно, как в моей земле. Пусть же голландцы сво­бодно посещают мою землю, не испытывая никаких трудностей, и пусть наша старая дружба, скрепленная договором между мной и генерал-губернатором, будет нерушима.

В прежние времена генерал-губернатор присылал в Тонкин серу и селитру в большом количестве, а сейчас прислал мало. Также сукна и другие ткани, присылавшиеся раньше, были шире, длиннее и лучше по качеству, чем в этом году. Мне ка­жется, что генерал-губернатор теперь не так доволен мною, как прежде, потому что все, что теперь он прислал, такое плохое.

В письме, которое господин генерал прислал мне в прошлом году, он жалуется, что голландцы, прибывшие торговать в мою страну, получают в уплату только шелк и то по таким высоким ценам, что, вывозя его в Японию, они могут продать его толь­ко с убытком. В то же время другим купцам [в Тонкине] пла­тят наличными деньгами, а китайским и японским купцам здесь поставляют шелк лучшего качества, чем голландцам. Но, да будет известно господину генералу, что в один год урожай бы­вает лучше, в другой хуже. Это зависит от господней воли, а не от людей.

Ведь этот год мои подданные приходили ко мне и приноси­ли дань шелком. Так что в этом году с шелком гораздо лучше, чем в прошлом, и то, что я получил, я поставлю голландцам. И пусть господин генерал не верит, что я лучший шелк продаю другим купцам, а худший — голландцам. Мое сердце более рас­положено к голландцам, чем к любой другой нации. В моей стране всегда было обычаем при заключении контрактов опла­чивать товары деньгами либо шелком. И то и другое в моей стране приносит равную выгоду.

Перед этим я был должен голландцам 16868 таэлей. В этом году я передал в уплату этого долга голландским капитанам на 5337 таэлей шелка и 11331 таэль серебра, чем погасил долг.

Господин генерал писал мне ранее, чем Компания терпит убытки, продавая [королю] селитру первого сорта по 8 таэлей, второго сорта — по 7 таэлей и третьего сорта по 6 таэлей за пикуль. Но, если господин генерал пришлет мне 1000 пикулей селитры, я заплачу по 10 таэлей за пикуль любого сорта. Если же будет прислано менее 1000 пикулей, то я заплачу не более чем по 9 таэлей за пикуль.

В  зависимости  от  того,  какие  товары   генерал  пришлет  в Тонкин, я смогу судить, склонно ли сердце генерал-губернато­ра ко мне или нет. Ибо если присланные товары окажутся для нас подходящими по ассортименту и качеству, я буду знать, что генерал-губернатор относится ко мне дружески. Но если товары будут плохими, я пойму, что генерал-губернатор ко мне относится плохо. Я же со своей стороны желаю, чтобы наши сердца были соединены так долго, как стоит мир.

Далее прошу, чтобы генерал-губернатор в обмен на день­ги и другие товары, которыми мы заплатим, прислал следующее: 20 железных пушек с зарядами в 3 и 4 фунта пороха, 2 брон­зовые пушки с таким же зарядом, 1000 пикулей селитры, 500 пикулей серы, 10000 двух- и трехфунтовых ядер, 20 пи­кулей красного сукна, 5 пикулей черного сукна, 5 пикулей си­него сукна, 20 пикулей ткани «перпетуан» разных цветов, боль­шое количество лучших сатинов, большое количество янтаря, 10 коралловых цепей из янтаря, белых льняных тканей, столь­ко же, сколько в прошлом году, 2 бочки оливкового масла.

В знак уважения к господину генералу посылаю ему подар­ки: 375 катти шелка ему лично, а 250 катти шелка — его ка­питану.

[101, 1666—1667, с. 23—25].

71

Это письмо Падука Сири Султан, который правит всей зем­лей Борнео [Бруней], посылает от чистого сердца генерал-губер­натору, который правит всеми городами, крепостями и судами голландцев, который славен среди всех королей и князей и наводит страх на своих врагов. Пусть Бог принесет его земле благополучие и пусть оно длится, пока солнце и луна сияют на небе.

Падука Сири Султан посылает к генерал-губернатору два малых судна со своими послами орангкайя Сири Дева Индра Раджа Дутой и орангкайя Онданалела Она Дутой и этим пись­мом, в котором я прошу генерал-губернатора о том, чтобы мы долго могли оставаться в мире и чтобы Батавия и Борнео были как одна земля. И еще я желаю, чтобы всемогущий Бог даро­вал генерал-губернатору здоровья такого долгого, пока солнце и луна будут сиять на небе.

Я поручаю вышеупомянутые два корабля и моих послов ге­нерал-губернатору и прошу, чтобы он заботился о них, как о своих подданных. И если мои послы в чем-нибудь ошибутся, я прошу генерал-губернатора их простить, пусть народ Батавии и Борнео будет как один народ. Я прошу также генерал-гу­бернатора, чтобы мои послы после того, как они вручат это письмо, как можно скорее были посланы обратно. Падука Сири Султан узнал от других людей, что у генерал-губернатора мно­го прекрасных пушек и мушкетов с порохом и пулями, цветные шелковые ткани, зеленый сатин, а также несколько точил и ис­панское вино. Также я прошу генерал-губернатора, чтобы он выдал мне несколько морских пропусков, чтобы я мог послать моих людей с Борнео в Сиам и Паттани.

В знак уважения к генерал-губернатору я посылаю ему 2 катти безоарового корня. Пусть генерал-губернатор не погну­шается этим  малым подарком  [сделанным] от чистого сердца.

[101, 1666—1667, с. 91—92].

72

Мне будет приятно и утешительно узнать, что это письмо передано в собственные руки Вашего Превосходительства, и ес­ли, согласно моему желанию, Ваше Превосходительство нахо­дится в добром здравии, я готов выполнить все желания Ва­шего Превосходительства и послужить Вам, чем только смогу. Я сообщаю Вашему Превосходительству, что после смерти моего отца я стал королем, а мой сын. Пангиан Салисал,— пол­ковником или полководцем у испанцев. Я почтительно прошу Ваше Превосходительство, если Вы сочтете это справедливым, присылать сюда каждый год торговое судно, чтобы покупать и продавать. У нас есть такие товары, как сигей, черепахи, жемчуг и прекрасный рис. Я сообщаю об этом, чтобы Вы, ьа-ше Превосходительство, могли ориентироваться в обстановке.

В свое время капитан-майор Пангиан Саликале прибыл от­сюда — в Джакарту, чтобы попросить помощь и войско про­тив Замбоанги, и ему было сказано, что, когда он вернется, чтобы нанести удар по крепостям Замбоанги, ему пришлют 8 пушек, каждая 3 локтя длиной. Но когда наши суда с сол­датами отплыли и приблизились к Замбоанге, эти пушки не прибыли, как обещано. Поэтому я прошу Его Превосходитель­ство господина губернатора выразить мне свое расположение и одолжить упомянутые 8 пушек. Со своей стороны, я заплачу за это 400 реалов. И если Его Превосходительство господин губернатор готов сделать этот дружеский жест, я ожидаю в этом году письменного ответа Его Превосходительства.

Это письмо написано по-испански, потому что посол, кото­рый его доставит, [по национальности] малаец и я боюсь, что, если бы оно было написано по-малайски, его перевод был бы неточен.

Вместе с письмом я посылаю Вашему Превосходительству жемчуг изрядного качества. Прошу принять эту мелочь. Желаю Вашему Превосходительству крепкого здоровья. Всегда гото­вый служить Вашему Превосходительству [Подпись] Панджанг Баттикак. Холо, 15 марта, 1666 г.

[101, 1666—1667, с. 93—94].

73

Постоянная торговля, которую наши подданные ведут уже около 30 лет, сделала Батавию и нашу страну как бы одной землей. Голландцы пользуются у нас большими свободами, чем все другие иностранцы, и мирно ведут свою торговлю, без ка­ких-либо притеснений. Что же касается шелка, который у нас производится, то по давно установившемуся обычаю мы постав­ляем его голландцам по установленной цене.

Далее я прошу генерал-губернатора прислать мне 1500 пику­лей серы. Сейчас я второй раз получил письмо от генерал-гу­бернатора и Совета Индии, вместе с которым прислали только селитру, а пушки, ядра и серу, о которых я просил, мне не прислали. Из письма явствует, что сера пропала и будет стоить не менее 6 таэлей. А что касается пушек и ядер, то голландцам их не хватает в своих крепостях. Но, учитывая, что генерал-губернатор владеет местом, откуда происходят эти товары, а мне больше неоткуда их получить, я вторично прошу генерал-губернатора и господ из Совета Индии помочь мне укрепить мои города. Также прошу прислать сукно, ткань «перпетуан» и другие товары, а я заплачу за них по старым ценам шелком. Как прежде, за пикуль хорошей селитры я заплачу 10 таэлей шелком, а за серу — 4 таэля за пикуль, что было обычной ценой во все времена. И я не могу одобрить ваше требование платить за серу 6 таэлей за пикуль, потому что нынешняя це­на на серу не выше, чем 3 таэля 8 маасов, однако я готов пла­тить по 4 таэля. Пусть же генерал-губернатор и господа из Со­вета Индии соблаговолят прислать мне эти товары по вышеупо­мянутой цене, а я заплачу за них шелком по обычной цене, что­бы наша дружба не была [ничем] омрачена.

Я посылаю в подарок генерал-губернатору белый шелк. Прошу прислать мне следующие товары: 20 больших же­лезных пушек с зарядом в 5, 6 и 7 фунтов пороха, 2 бронзо­вые пушки с зарядом в 5 фунтов пороха, 1000 пикулей селитры, 500 пикулей серы, 20 000 штук ядер, 20 штук красного сукна, 5 штук синего сукна, 5 штук черного сукна, ткань «перпетуан» по 20 штук каждого цвета, большое количество неотделанного янтаря, 10 цепей с круглыми кораллами из янтаря, различные платья, белое полотно в обычном количестве, 2 бочки масла, большое количество меди и олова.

[101, 1666—1667, с. 221—222].

74

Это письмо от Аннам Кокона генерал-капитану Иоанну Метсёйкеру и всем грандам Батавии, которые говорят и действуют справедливо и с которыми я нахожусь в таком союзе, что Ба­тавия и Тонкий стали как одна земля, пусть Бог дарует долгие годы обоим. Я слышал, что [Компания] послала в Китай несколько больших судов, и я желаю ей удачи в этом пред­приятии.

Что касается шелка в Тонкине, то на него установлена твер­дая цена, такая же, как и в прошлом году. Я не получаю от этого прибыли. Равным образом, запрошенные мною 150 тысяч катти селитры были доставлены сюда двумя рейсами, но я не получил серы, ядер и больших пушек. Генерал-губернатор пи­шет, что они нужны ему самому для обороны своих крепостей, но положение генерал-губернатора не такое тяжелое, чтобы он не мог помочь мне в обороне моих крепостей. Если раньше, когда Батавия боролась со своими врагами, этого вооружения ей было достаточно, то теперь, когда она отразила [нападе­ние] своих врагов, она уже не должна ссылаться на эту при­чину и может удовлетворить мою просьбу.

Что же касается сукна, ткани «перпетуан» и других товаров, которые я запрашивал, я их получил достаточное количество и заплатил за них по прежним ценам. За хорошую селитру я буду платить 10 таэлей за пикуль, а за серу — 4 таэля за пи­куль, цену, которую я всегда платил, хотя сейчас сера продает­ся по 3 таэля 8 маасов за пикуль.

Перед этим я послал в Батавию шнур с круглыми корал­лами из янтаря, чтобы в Батавии его скопировали, мне еще не прислали его обратно. Поэтому я прошу прислать товары, о которых будет сказано ниже, скорее, а я заплачу за них по справедливости. Я прошу также не прекращать поставку селит­ры. Шелк, который я перед этим послал генерал-губернатору, это, конечно, скромный подарок. Но я его послал от чистого сердца в знак прочной дружбы и союза между Батавией и Тонкином, чтобы они жили, как братья.

Прошу прислать следующее: 2 большие бронзовые пушки, каждая с зарядом в 4 фунта пороха, 20 больших и малых пу­шек, большие с зарядом в 5 и малые с зарядом в 3 фунта по­роха, подобные тем, что [были] присланы в прошлом году, 100 тысяч пикулей селитры, 50 тысяч пикулей серы, 10 тысяч ядер, 20 штук красного сукна, 5 штук черного сукна, 5 штук си­него сукна, ткани «перпетуан» каждого цвета по 20 штук, пар­тию янтаря, 10 шнуров янтарных кораллов, партию набивных тканей, партию белой льняной ткани, такую, как в прошлом году, 2 бочки масла, партию меди, партию свинца.

В подарок генерал-капитану я посылаю шелка на 6000 таэлей.

[101, 1666—1667, с. 401—402].

75

...Один из наших служителей, Хасиа Хоби, сообщил нам, что он сел в Сиаме на корабль тамошнего короля, идущий в Китай, имея при себе различных товаров на 7000 рупий.

Во время имевших место распрей между сиамцами и гол­ландцами последние захватили упомянутый корабль и все то­вары.

Впоследствии, когда спор между ними был улажен, сиамцы получили обратно свои товары, но наш подданный не получил. В доказательство этого он представил соответствующие свиде­тельства и документы...

[101, 1666—1667, с. 355].

76

Нижеследующий договор заключен между могущест­венным Падука Сири Султаном Хассан Удином [Хасан-уд-дином], королем Макасара, с одной стороны, и господином Корнелисом Спеелманом, суперинтендан­том и комиссаром Восточных провинций, адмиралом и главнокомандующим морских и сухопутных сил от имени Его Превосходительства генерал-губернатора Иоанна Метсёйкера и Совета Индии, представляющих правление Генеральной Объединенной Нидерландской Ост-Индской компании, с другой стороны, чтобы ут­вердить вечный, прочный и добрый мир, дружбу и союз

1

Сим подтверждается договор, заключенный 19 августа 1660 г. в Батавии между послом короля [Макасара] Пупу и гос­подином генерал-губернатором и Советом Индии, а также до­говор от 2 декабря 1660 г. между упомянутым королем и Яко­бом Кадом, послом Его Превосходительства, во всех частях и пунктах.

2

Без какой-либо отсрочки и без каких-либо исключений все европейские служащие и подданные Компании, находящиеся на землях Макасара, должны быть переданы адмиралу, незави­симо от того, бежали ли они [в Макасар] недавно или давным-давно.

3

Правительство Макасара передаст в руки Компании все ко­рабельное оборудование, пушки, деньги и товары, спасенные с потерпевших кораблекрушение кораблей «Кит» (в Залейере) и «Львица» (у острова Дон Доанго).

4

Будет произведен быстрый и справедливый суд в присутствии голландского резидента над лицами, которые еще живы и по­винны в убийствах голландцев в различных местах. И вышеупо­мянутое правительство [Макасара] должно разыскать этих лиц на страх подобным злодеям в будущем.

5

Король и правительство Макасара обязуются принудить всех должников Компании уплатить долги с процентами, а если должников на месте не окажется, само правительство уплатит их долги, если не в этот сезон, то в следующий и без дальней­шей отсрочки.

6

Согласно ранее заключенному договору, все без исключения португальцы вместе с их сторонниками должны быть изгнаны из королевства, где бы они в нем ни находились. А так как англичане были подстрекателями разрыва упомянутых догово­ров (с Макасаром), то они также должны быть изгнаны из коро­левства вместе со своими сторонниками. И если кто-нибудь из лиц упомянутых наций или их приверженцев вернется в об­ласти, подвластные Макасару, чтобы вести торговлю или иные дела, их не следует впускать. Равным образом правительство Макасара не станет допускать на свою территорию представи­телей каких-либо других европейских наций.

7

Из числа европейцев только одна (нидерландская) Компа­ния будет пользоваться правом свободно торговать в Макасаре. И ни одна индийская [азиатская] нация, будь то мавры [му­сульмане], яванцы, малайцы, ачехцы, сиамцы и т. д. без исклю­чений, не будет иметь права привозить сюда Коромандельские, суратские, персидские, бенгальские ткани и другие товары, а также товары из Китая. Только Компания будет иметь право привозить эти товары. И, если кто-нибудь нарушит этот запрет, их ткани и другие товары будут конфискованы в пользу Ком­пании, а нарушители будут наказаны. Этот запрет, однако, не касается простых тканей, которые производятся на побережье Явы.

8

Компания освобождается от всяких пошлин при ввозе и вы­возе товаров, будь то деньгами либо товарами.

Правительство и подданные Макасара с этого времени име­ют право плавать только на [острова] Бали, Яву, в Джакарту, Бантам, Джамби, Палембанг, Джохор, на Борнео. Для этого они должны получать пропуск от здешнего резидента Компа­нии, иначе с ними будут поступать, как с врагами. С этого вре­мени они не имеют права плавать на Биму, Солор, Тимор и т. п., а также к востоку от мыса Лаоса и ни в какие места к северу или к востоку от Борнео, на Минданао, или острова, [расположенные] близ него, под страхом потери жизни и иму­щества. ..................

10

Что касается приморских укреплений Макасара, построенных для обороны против Компании, то после подписания этого до­говора они все должны быть срочно срыты: [форты] Боррам-бон, Паннекуке, Грессе, Мариссон, Борребос или другие. Толь­ко большой форт Самбупо оставляется королю. И в дальней­шем Макасар не должен строить нигде никаких укреплений, [не получив] согласия Компании.

Что касается форта Уджунгпанданг, то после подписания этого договора макасарский гарнизон должен оставить его и передать Компании в полном порядке, чтобы она поместила там свой гарнизон. И земля, и деревня, прилежащие к этому форту, будут под властью Компании, и власти Макасара не будут вмешиваться в дела их жителей. Компания же обязу­ется не предоставлять на этой территории убежища злоумыш­ленникам или должникам короля и знати. А (голландская) фактория будет возведена внутри или вне форта — по выбору Компании.

12

Голландские монеты, которые ходят в Батавии, ригсдалеры [рейксталеры], шиллингы, двойные стуйверы и питок, должны иметь хождение и здесь, и правительство Макасара должно принуждать принимать их на базарах (тех, кто не хочет этого делать).

13

В связи с нарушением последнего мирного договора король и знать Макасара обещали передать Компании 1000 рабов и рабынь, молодых, здоровых и взрослых людей, которые могут выкупиться сами или быть выкуплены за пушки, золото или серебро по установленной в Макасаре обычной цене в 2 с поло­виной таэля или 40 золотых макасарских маасов за каждого, с тем чтобы по крайней мере половина этой суммы была выпла­чена до июня (1668 г.), а остальное уплачено в следующий сезон.

14

Отныне и впредь король Макасара не должен вмешиваться в дела Бимы.

15

Вышеупомянутое правительство (Макасара) извещено о же­стоких убийствах и великих мошенничествах, которые король Бимы, его зять краин Домпо, радья Тамборра, радья Сангарре и их сторонники, числом 25 человек, учинили против Компа­нии. Оно [правительство] обязуется схватить их, где бы они ни находились, и передать Компании для надлежащего наказания. В это число не входят краин Монтемарано, который смиренно покаялся в своих злодеяниях.

16

Королю Бутона [Бутунга] будут возвращены люди, которые во время нападения макасарцев на его землю были ограблены и угнаны, те из них, которые еще живы. А за тех из них, ко­торые после продажи (в рабство) умерли, ему будет выплаче­но денежное возмещение.

17

Такое же возмещение, как в  16-м пункте, получит король Тернате за пострадавших людей Ксуласа.

18

Далее. Вышеупомянутое правительство отказывается от вся­кой власти над землями бугов [Бони] и Луву, монархов которых оно признает как свободнорожденных князей и господ [своих земель]. Далее, оно обещает немедленно освободить и передать нам бывшего короля Соппенга вместе со всеми его землями, женами, детьми, домочадцами, имуществом, а также освободить всех других знатных бугов, которые находятся в королевстве Макасар в заключении или в ссылке вместе с их женами и детьми, что послужит укреплению справедливого мира и дружбы.

19

Также договорено, что короли Лайо и Банкала вместе со всей землей Турата и Паджинг будут признаны свободными от всякой зависимости от Макасара.

20

Все земли, которые Компания и ее союзники в ходе войны завоевали от Булу-Булу до земель Турата, останутся завоеван­ными землями Компании и ее союзников по праву войны. По­этому король больше не имеет никакого права ни на них, ни на их жителей.

21

Земли Ваджо, Булу-Булу и Мандхаар причинили зло Ком­пании и ее союзникам. Вышеупомянутое правительство отказы­вается от них и передает их нам, обязуясь с. этого времени не помогать им ни прямо, ни косвенно, ни людьми, ни оружием, ни порохом, ни делом, ни советом.

23

Вышеупомянутое правительство обещает в дополнение к 6-му пункту, что закроет свою страну для всех других наций, а в случае, если кто-нибудь из них захочет вернуться силой, отражать эту попытку всеми возможными средствами. Если же своих сил не хватит, надо пригласить на помощь Компанию. И Макасар также обязуется оказывать Компании всяческую поддержку в борьбе против ее врагов здесь или близ Мака­сара. И (Макасар) обязуется не вступать в мирные переговоры или другие сношения с народами, которые воюют с Компанией.

24

Весь этот договор с королем и знатью Макасара о прочном мире, дружбе и союзе заключается также от имени могущест­венных королей Тернате, Тидоре, Бачана, Бутона [Бутунга], ко­ролей Бонн, Сопинга, Лубу, Турата, Лаайджо, Баджинга со всеми их землями и подданными. А также от имени [короля] Бимы и других подобных королей и князей, которые захотят присоединиться к союзу.

25

Если же между союзниками, упомянутыми королями, слу­чится какое-нибудь недоразумение и произойдет спор, стороны не должны сразу причинять друг другу зло или вступать в войну [друг с другом], им следует этот спор представить на рас­смотрение капитана голландцев, чтобы с его помощью [попы­таться] этот спор уладить и сохранить доброе братство. Но ес­ли одна из сторон не слушает уговоров посредника и остается упорной, не следуя советам, тогда все объединенные союзники должны помогать другой стороне, исходя из обстоятельств дела и права.

26

Когда этот договор будет подписан и к нему приложат пе­чать, король и знать Макасара выберут двух королей из числа членов Совета, таких, как краин Телло, Линкес, Пупу, Кронрон, Грессе, Каттапан, или по крайней мере двоих по выбору из вышеупомянутого правительства, чтобы они представили этот мирный договор Его Превосходительству господину генерал-гу­бернатору и Совету Индии и получили их согласие на него. После чего упомянутые господа вернутся домой. Но господин генерал будет иметь право, когда ему будет угодно, потребо­вать от двух упомянутых королей сыновей в качестве залож­ников, и если король Макасара захочет, по истечении года эти заложники будут заменены другими, а Компания будет этих принцев содержать в хороших условиях, так, чтобы никто не причинил им вреда.

27

Английская Компания со своими товарами может отсюда выехать в Батавию, и король не должен этому мешать.

28

В дополнение к 15-му пункту (Макасар) обещает, что, если короли Бимы и Монтемарано в течение 10 дней не будут най­дены живыми или мертвыми, тогда в руки Компании будут переданы их сыновья.

29

Правительство Макасара уплатит Компании в возмещение военных убытков 250 тысяч реалов в течение пяти муссонов, будь то в пушках, товарах, золоте, серебре или в драгоцен­ностях.

30

Все вышеперечисленные пункты должны свято соблюдаться королем Макасара и его грандами и Компанией в лице адми­рала, а также всеми королями и принцами, входящими в этот союз. Они подписаны и скреплены печатью в пятницу 18 нояб­ря 1667 г.

[96, т. II, с. 371—380].

77

Это письмо от чистого сердца посылает Янг Депертуан, ве­ликий король Камбоджи, генерал-губернатору Иоанну Метсёйкеру и Совету Индии, правящим в городе Батавия. Ранее гене­рал-губернатор послал капитана Питера Кеттинга и купца Вейперслота в Камбоджу, чтобы они явились к Янг Депертуану и жили под его властью как его подданные. И Янг Депертуан этим был очень обрадован, потому что он был весьма благо­склонен к голландцам. Но затем в город Янг Депертуана при­были китайцы и совершили здесь неслыханное злодеяние — од­них голландцев убили, а других принудили бежать. И Янг Де­пертуан не знал об этом. Когда же ему об этом сообщили, он послал своих людей отыскать голландцев, которые убежали в лес. Когда же их нашли и привели обратно, Янг Депертуан приказал своим министрам расследовать, по какой причине ки­тайцы убили голландцев. И допрошенный китаец ответил: «Мы убили голландцев, потому что ко мне пришли три голландца и сказали, что голландцы хотят нас убить, и по этой причине мы убили голландцев». Тогда Янг Депертуан сильно разгневал­ся и приказал допросить упомянутых трех голландцев, как бы­ло дело. И они ответили, что так и было, как сказал китаец, голландцы первые хотели их убить. Этого Янг Депертуан не мог позволить и приказал казнить китайца Пиауджа и шабан-дара китайцев за их злые дела.

Далее. Генерал-губернатор прислал Янг Депертуану письмо, в котором спрашивал об упомянутых трех голландцах. А они, испугавшись, снова убежали, о чем Янг Депертуан сообщил в своем письме генерал-губернатору. После этого Янг Депертуан приказал снова отыскать голландцев, и их нашли, но китайцы тем временем убежали в Сиам. Тогда Янг Депертуан приказал снарядить судно, чтобы отправить этих трех голландцев в Ба­тавию, но тут стало известно о приближении флота Коксинги, так что приказ Янг Депертуана нельзя было выполнить. Затем Янг Депертуан ждал, что генерал-губернатор пришлет свое судно, чтобы забрать этих трех голландцев, но и этого не слу­чилось. Тогда в Камбоджу пришел корабль Интчи Лананга для торговли, и, поскольку этот Интчи Лананг прежде был поддан­ным Янг Депертуана, Янг Депертуан поручил этому капитану, Интчи Ланангу, отвезти трех голландцев на своем судне в Ба­тавию. И пусть за все свои деяния эти три голландца предста­нут перед справедливым судом генерал-губернатора.

На этот раз Янг Депертуан может послать в подарок гене­рал-губернатору только 4 пикуля бензоина, да не погнушается он этим скромным подарком.

[101, 1670—1671, с. 3—5].

78

Светлейшему королю привет и свет божественной милости. Мы с великим удовольствием узнали, что королевство Вашего Величества ныне под Вашим правлением одна из самых счастливых стран Востока. Мы испытываем даже особую симпатию к Вам и высоко ценим милосердие, справедливость и все про­чие королевские добродетели [Ваши], которые молва разнесла повсюду, но в особенности величие души, которое подвигнул» Вас обращаться не только с обычной справедливостью, но и особенной добротой с теми, кто исповедует христианскую рели­гию и живет по заветам святого благочестия. Наш почтенный брат епископ Гелиополя, свидетель Ваших добродетелей, не­давно рассказал нам о них. И столица христианского мира воз­несла громкую хвалу в Вашу честь. Его же [епископа Гелио­поля] мы охотно отправляем, по его настоятельной просьбе, к Вашему Величеству, с тем чтобы удовлетворись его пылкое рвение обеспечить вечное блаженство всех народов, не знающих веры в истинного Бога.

Этот прелат подробно сообщил о могуществе Вашего го­сударства и Ваших героических добродетелях, сообщил нам бес­конечно приятную для нас вещь, когда рассказал, что Ваше Величество щедро пожаловало нашему почтенному брату епис­копу Берита и ему [епископу Гелиополя] земельный участок и строительные материалы для постройки церкви и дома в Вашей столице.

Он добавил, что они [епископы] получили от Вашего Вели­чества множество других знаков особенного благоволения и ве­ликой склонности Вашей покровительствовать им во всем на­много больше, чем вы покровительствовали до сих пор [другим] христианам, рассеянным по Вашей империи.

Мы поручаем ему неотступно просить Ваше Величество по­кровительствовать священным особам епископов и тем, кто по­читает, как они, истинного Бога, защищать их от нападок вра­гов и притеснений несправедливых людей и поддерживать их во всех случаях.

Тот же прелат передаст Вам от нашего имени несколько подарков, которые сами по себе не очень значительны, но мы умоляем принять их как свидетельство высокого мнения Нашего о Вашей августейшей особе. Пусть [Ваше Величество] не остав­ляет уверенность, что мы будем беспрестанно умолять Господа Всемогущего, чтобы он даровал Вашему Величеству, после того как Вы будете осияны божественным светом, счастливое цар­ствование, долгую жизнь и вечное блаженство, которым он воз­награждает на небе справедливых, служивших ему на земле. Этого мы просим в данную минуту у его бесконечной милости со всей силой наших желаний. Дано в Риме 24 августа 1669 г.

[245, с. 42—43].

79

Высочайший, превосходнейший, могущественнейший монарх, наш дражайший и добрый друг!

Узнав о милостивом приеме, который Вы оказали тем на наших подданных, которые, движимые пылким рвением к нашей святой Религии, решились нести свет веры и Евангелия в пре­делы Вашего Государства, мы с удовольствием пользуемся слу­чаем возвращения сьера епископа Гелиополя к Вам, чтобы засвидетельствовать нашу признательность и сообщить Вам в то же время, что мы чувствуем себя обязанными даром, кото­рый Вы пожаловали сьеру епископу Берита — не только землей для жительства, но даже материалами для постройки церкви и дома. И поскольку им часто могут представиться случаи при­бегать к Вашему покровительству и Вашей справедливости, мы верим, что Вы будете оказывать им и всем другим нашим подданным всяческое благоволение. Будьте уверены, что мило­сти и покровительство, оказанное Вами, будут для нас крайне дороги, и Мы с радостью воспользуемся случаем отблагодарить Вас, умоляя Бога, чтобы он умножил Ваше Величие, высочай­ший могущественнейший и превосходнейший Принц, дражай­ший и добрый друг.

Дано в Париже 31 января 1670 г. [Подпись] Ваш дражай­ший и добрый друг Луи.

[245, с. 65].

80

Это письмо в знак чистой и искренней приязни, которая останется нерушимой днем и ночью, султан Аганг, который си­дит на троне Джамби, посылает генерал-губернатору Иоанну Метсёйкеру, сидящему на троне в Батавии...

Далее я сообщаю генерал-губернатору, что народ Джамби находится в войне с народом Джохора и люди Джамби не от­ступили перед людьми Джохора, но, напротив, обратили их в бегство. Многих из них мы убили и взяли в плен, и теперь Джамби мог бы разорить город Джохор. Однако мы с джохор-цами братья по вере и таковыми всегда останемся. Когда ранее генерал-губернатор Иоанн Метсёйкер воевал с султаном Бан-тама, султан Аганг послужил им посредником в заключении мира. Теперь же пусть генерал-губернатор послужит посредни­ком в заключении мира между Джамби и Джохором.

Я   не  могу  послать в  подарок  ничего,  кроме  моей  вечной приязни и симпатии.

[101, 1670—1671, с. 137].

81

Король Тонкина  посылает это письмо королю Батавии, го­рода, в который все народы приходят для торговли...

Когда  подданные  короля  Батавии  прибывают, чтобы меня приветствовать, я их встречаю с большой благосклонностью. Недавно я узнал, что в Тонкин из Батавии отправлено три корабля. Из них, однако, сюда прибыло только два. С ним не прислано никаких писем, а также (на них) не хватает многих товаров, И я этим весьма огорчен.

Теперь с одним из этих судов, возвращающихся обратно, я посылаю это письмо королю Батавии, желая сообщить ему, что за товары, которые он сможет прислать в будущем, включая большие пушки, я заплачу шелком, соответственно их стои­мости. Также я прошу, чтобы мне прислали артиллерийского инструктора Маси, с тем чтобы он остался при мне. И если генерал-губернатор выполнит мои просьбы, наша дружба будет нерушима, пока солнце и луна сияют на небе.

И еще я прошу продать мне: 2 большие пушки, 6 средних и  6  малых  пушек,  50000  ядер,  в  том  числе   10000  больших, 30000 средних и 10000 малых, 1000 пикулей селитры, 500 пику­лей  серы,  20  штук  красного  сукна,   5  штук  черного    сукна, 5 штук синего сукна, 5 штук белых, 20 штук красных и 5 штук синих хлопчатых тканей,   большую партию крупного  янтаря, 10  шнуров  янтарных  ожерелий, большую    партию  цветного платья, 6 бочек масла, большую партию меди и олова.

[101, 1670-1671, с. 205—206].

82

Это письмо от чистого сердца и в знак неизменной приязни Янг Депертуан, король Камбоджи, посылает генерал-губерна­тору и Совету Индии, правящим в городе Батавия, с пожела­нием, чтобы Камбоджа и Батавия всегда пребывали в дружбе. Янг Депертуан получил письмо и подарки, которые гене­рал-губернатор и Совет Индии прислали ему с судном Интчи Лананга, и его сердце возрадовалось. И ему было это также приятно, как если бы генерал-губернатор и Совет Индии лично явились бы к Янг Депертуану. И Янг Депертуан молит всех богов, чтобы генерал-губернатор и Совет Индии всегда одержи­вали победы над своими врагами.

Я посылаю Интчи Ибрагима с этим письмом к генерал-гу­бернатору и Совету Индии в знак подтверждения дружбы между Камбоджей и Батавией. Пусть она остается нерушимой и поддерживается постоянным обменом послов.

Далее генерал-губернатор и Совет Индии сообщают мне, что по поводу действий трех голландцев было проведено следствие и они признаны невиновными. Может быть, это — правда. Но пока они были в Камбодже, они два или три раза убегали, и Янг Депертуан каждый раз приказывал их разыскивать. И вельможи Камбоджи провели по этому поводу следствие. И оказалось, что они очень виновны, по их вине погибли гол­ландцы, находившиеся в Камбодже. И португальцы, и малайцы сообщили, что они очень злые люди. И поэтому Янг Депертуан приказал отправить их к генерал-губернатору и Совету Индии. Воистину подобные плохие люди никогда не скажут правду. Но если генерал-губернатора и Совет Индии не удовлетворило мое сообщение, я могу приказать провести дальнейшее рассле­дование и опросить всех купцов, прибывающих в Камбоджу, чтобы представить новые доказательства [вины трех голланд­цев]. Я верю, что генерал-губернатор и Совет Индии предадут виновных справедливому суду.

Далее. Янг Депертуан посылает в подарок генерал-губерна­тору и Совету Индии 4 пикуля бензоина и 2 пикуля воска в знак взаимной приязни.

[101, 1670—1671, с. 275—276].

83

Это письмо Янг Депертуан, король Камбоджи, посылает от чистого сердца генерал-губернатору и Совету Индии, великим и непобедимым правителям города Батавии, да пожалует им Бог долгую жизнь в этом мире.

Мне было приятно получить письмо генерал-губернатора и Совета Индии, присланное с судном моего посла Интчи Брахама, ибо это укрепляет дружбу между Камбоджей и Батавией, да будет она навеки нерушима.

В знак этой дружбы я посылаю генерал-губернатору и Со­вету Индии скромный подарок: 50 катти бензоина высшего ка­чества, 120 катти бензоина среднего качества... пикулей воска.

[101, 1672, с. 17—18].

84

В этом письме Окния Клахум посылает большой привет и выражает свою искреннюю приязнь генерал-губернатору и Со­вету Индии, величественно правящим в городе Батавии и зна­менитым во всех странах своей справедливостью и щедростью.

Письмо и подарок, присланные генерал-губернатором и Со­ветом Индии через Интчи Брахама Окния Клахуму, он получил и благодарен. Пусть взаимная приязнь между двумя землями — Камбоджей и Батавией будет всегда нерушима.

В  знак искренней  дружбы  посылаю  генерал-губернатору  и Совету Индии 2 пикуля воска.

[101, 1672, с. 18].

85

Анам Коконг, король Тонкина, отвечает на письмо Иоанна Метсёйкера и его Совета, которые величественно и мудро пра­вят своим народом.

Письмо и подарки Вашего Превосходительства приняты на­ми с большой благосклонностью.

Я узнал из письма, что в Батавии мало селитры и поэтому Его Превосходительство не может прислать ее в большом ко­личестве. Поэтому я прошу в следующий раз прислать ее боль­ше, я заплачу за нее шелком. Что же касается пушек и ядер, то Его Превосходительство прислал их меньше, чем я просил, поскольку Его Превосходительство сам в них нуждался. Но так как и я в них очень нуждаюсь, прошу с первым же судном, ко­торое отплывает в Тонкин, исполнить мое желание и прислать пушки, о которых Его Превосходительство ранее писал. Ибо я намереваюсь вести войну, и, если с помощью Компании одержу победу, я никогда не забуду этой помощи. И еще я прошу при­слать в Тонкин хорошего артиллериста. Я ему предоставлю хо­рошее жилье 'И плату и буду всячески о нем заботиться.

Вместе с этим судном, которое отплывает в Батавию, я по­сылаю Вашему Превосходительству подарки в знак моей благо­склонности. Пусть добрые отношения и дружба между Батавией и Тонкином продлятся, пока солнце и луна сияют на небе.

Я прошу Ваше Превосходительство прислать мне следующее: 4 пушки, заряжаемые 6 фунтами пороха, 1000 пикулей селитры, 500 пикулей серы, 4000 больших ядер, 58000 обычных ядер, 38000 малых ядер, 5 пикулей черного сукна, 5 пикулей синего сукна, 20 пикулей красного сукна, 20 пикулей красной ткани «перпетуан», 5 пикулей синей и 5 пикулей пепельно-серой, 10 штук больших янтарных коралловых цепочек, как я раньше просил, партию белой одежды, партию разноцветной одежды, партию больших кусков янтаря, партию меди, партию олова, испанских реалов, как я раньше просил, 5 бочек лиссабонского масла.

Писано в девятый год моего правления, 27-го числа вось­мого месяца.

[101, 1672, с. 67—69].

86

Генерал-губернатор и Совет Индии в Батавии посылают в этом письме Янг Депертуану, королю Камбоджи, почтительный привет и пожелание долгой жизни и здоровья и исполнения всех желаний на земле и на небе, которые может пожелать человек.

Далее, генерал-губернатор и Совет Индии сообщают, что письмо короля Камбоджи, которое он соизволил прислать в прошлом муссоне на джонке Интчи Лананга, жителя этой мест­ности, они получили, так же как и подарки, а именно 50 катти бензоина высшего качества и 120 катти бензоина среднего ка­чества и 6 пикулей воска. Это письмо и подарки были для них очень приятны, так как они свидетельствуют об искренней приязни короля Камбоджи и желании поддерживать мир и друж­бу с генерал-губернатором и Советом Индии ради благополу­чия и счастья подданных как Камбоджи, так и Батавии. И пусть небо соблаговолит, чтобы это положение продолжалось, пока солнце и луна сияют на небе.

В знак уважения и искренних чувств генерал-губернатор и Совет Индии   посылают Янг Депертуану скромный подарок: 20 пикулей бенгальской кассы и 28 пикулей красного бетеля.

[101, 1672, с. 162—163].

87

Иоанн Метсёйкер, генерал-губернатор, и Совет Индии посы­лают это письмо Анам Кохону, королю Тонкина в знак дружбы и чтобы сообщить о получении королевского письма, прислан­ного генерал-губернатору, что доставило нам огромное удо­вольствие.

Из этого письма мы узнали,  что Его  Величество нуждается в большом   количестве   селитры,   поэтому   мы   постараемся  ее послать столько,   сколько   сможем.    С   первым   же   судном мы пошлем столько, сколько сможет вместиться, а с двумя следую­щими,  если только  Господь  Бог даст рейсу  благополучно  за­вершиться,   Его   Величество  получит  недостающее   количество. Что касается пушек и ядер, о которых пишет король, то с первым же кораблем мы пришлем больше ядер, чем в прошлом году. А со следующими судами пришлем  еще некоторое коли­чество. Мы узнали из письма  Вашего  Величества,  что  Вы со­бираетесь вести войну. Но для нас это невозможно. Мы сами готовимся  к  войне  и  испытываем   большую  нужду  в  оружии, особенно пушках. Однако чтобы выразить нашу добрую волю, мы посылаем вам две прекрасные шестифунтовые пушки, что, надеемся, будет Вам приятно.

Нам было особенно приятно узнать, что Ваше Величество подарил нам 6000 таэлей шелка. Это дает надежду полагать, что наша дружба стоит на прочной основе и будет длиться, по­ка солнце и луна сияют на небе.

Что касается других запрошенных Вами товаров, а именно ткани «перпетуан» и различных белых льняных тканей и лисса­бонского масла, мы надеемся удовлетворить Ваше Величество. С первым кораблем мы пошлем столько, сколько позволит его емкость, за исключением того, что в этом году у нас нехватка сукна, но надеемся, что в следующем году положение улуч­шится.

Желаем Вашему Величеству всяческого добра и удачи, дол­гой жизни и благополучия вашим землям, а также победы над вашими врагами. В знак искренних чувств к Вашему Величе­ству посылаем Вам следующие подарки: 2 пикуля серого сукна, 1  пикуль  зеленого  сукна,  1  пикуль  черного  сукна, 1 большое зеркало.

[101, 1672, с. 194—195].

88

Это письмо б знак чистой, искренней и нерушимой приязни Янг Депертуан, король Камбоджи, посылает генерал-губерна­тору и Совету Индии, правящим в городе Батавии, и желает им победы над своими врагами.

Далее Янг Депертуан сообщает, что прежний Янг Депер­туан умер и нынешний Янг Депертуан унаследовал его трон, о чем и посылает это письмо с судном Интчи Лананга, дабы дружба и обмен посольствами между Камбоджей и Батавией продолжались и впредь.

В знак приязни он посылает генерал-губернатору и Совету Индии скромный подарок — 5 пикулей меди.

[101, 1673, с. 40].

89

Аннам Коконг, король Тонкина, посылает ответ на письмо господина генерала Батавии и его советников. Содержание это­го письма было ему весьма приятно. Далее, до меня дошли слухи, что враги Батавии хотят на нее напасть, и поэтому она больше не может присылать нам пушек. Это меня весьма оза­ботило, тем более что генерал [-губернатор] и король Тонкина долгое время пребывали в дружбе, пусть эта дружба длится вечно. Поэтому, хотя генерал на этот раз не прислал пушек, я не обижаюсь, раз они нужны ему самому. В прошлом году я получил две хорошие длинные бронзовые пушки, и когда для Батавии наступит мир, пусть она пришлет еще и чугунные пуш­ки. Ядрами, серой и селитрой я сейчас обеспечен, как и другими товарами, а сукном — нет. Прошу его прислать.

И хотя Тонкин и Батавия лежат далеко друг от друга, они всегда остаются истинными друзьями. В знак дружбы посылаю теперь 600 штук белого шелка господину генералу.

Писано в Год Ваклиан, в 13-й день восьмого месяца.

[101, 1673, с. 73].

90

Генерал-губернатор Иоанн Метсёйкер и Совет Индии посы­лают это письмо от чистого сердца Янг Депертуану, королю Камбоджи, желают ему долгой жизни и здоровья и столько счастья и процветания, сколько может себе пожелать смертный человек на этой земле.

Письмо Янг Депертуана было доставлено на судне Интчи Лананга генерал-губернатору и Совету Индии и принято с по­честями, подобающими великим королям. Прочитав его, мы узнали, что прежний Янг Депертуан умер и что Ваше Величе­ство взошли на его трон. По этому случаю генерал-губернатор и Совет Индии желают Вашему Величеству и народу Кам­боджи счастья, процветания и мира с соседними королями и на­родами.

Далее в этом письме говорится, что Янг Депертуан готов поддерживать дружбу с Батавией. Нам было весьма приятно это услышать. Мы со своей стороны испытываем те же чувст­ва. Пусть же Батавия и Камбоджа всегда будут как одна стра­на и вместе процветают.

В знак дружбы посылаем Вашему Величеству скромный по­дарок: 10 пикулей тернатского бетеля, 4 пикуля красного сук­на и др.

[101, 1673, с. 94—95].

91

Это письмо генерал-губернатор Иоанн Метсёйкер и Совет Индии посылают Аннам Кокону, королю Тонкина, с которым они долгие годы находились в мире и дружбе.

С последним судном из Тонкина мы получили письмо Ва­шего Величества. Нам было очень приятно прочитать его, по­тому что оно свидетельствует о сердечной благосклонности Ва­шего Величества к нам. Нам было также приятно получить ваш подарок — 600 штук белого шелка.

Сейчас мы ведем войну с двумя могучими королями Европы на суше и море. Они причинили нам значительный вред на су­ше. Но в то же время на море мы захватили много их кораб­лей. Однако, поскольку эти враги велики и сильны, а наши владения широко раскинулись в разных частях мира, по этой причине пушки нам очень нужны самим. Мы просим Ваше Ве­личество на нас не гневаться, что в этом году не пришлем вам пушек. Но обещаем, что, когда снова наступит мир, тотчас вам их пошлем. Ядер мы тоже не можем прислать по той же при­чине, а серы и селитры посылаем сколько можем.

Посылаем вам несколько штук сукна, но не все, что вы затребовали, потому что в этом году из Голландии пришло мало кораблей, и мы получили не все сорта сукна.

Посылаем  Вашему  Величеству также наш скромный  пода­рок — 3 пикуля серого сукна, 5 пикулей зеленого сукна, 5 пи­кулей черного сукна, 6 штук хлопчатых тканей и др.

[101, 1673, с. 196—197].

92

Аннам Кокон, король Тонкина, отвечает на письмо, которое он получил от короля Батавии, которому да пошлет Господь долгую жизнь и большую удачу, чтобы он мог мудро и спра­ведливо править своим народом, ибо дружба между Тонкином и Батавией длится не два-три дня, а долгие годы.

В прошлом году король Батавии прислал мне две большие пушки, которые в своем письме описал как очень хорошие, но это не так. Мой специалист по артиллерии говорит, что снару­жи они кажутся хорошими, а внутри испорчены и негодны к употреблению. Тем не менее я благодарю короля Батавии и прошу не обижаться, что я их отсылаю обратно.

Далее. Из письма следует, что суда, которые плавают сюда и обратно, подвергаются на море большой опасности, о чем я очень сожалею, ибо я очень благосклонен к Компании. Что же касается товаров, которые корабль привез в Тонкий, я их велел сосчитать и оценить, но подарки, которые король Батавии со­благоволил прислать, не были нам необходимы. Нам необходи­мы пушки для укрепления и обороны наших городов. Поэтому я прошу короля Батавии, чтобы он эти две пушки обменял на две другие хорошие и прислал бы еще две хорошие пушки, все­го четыре. А также прислал бы серу, селитру, ядра и другие военные материалы. Также пришлите хороший янтарь, который [я] уже давно прошу, но его еще не прислали. Наверное, ко­роль Батавии забыл об этом. Хотя Тонкин и Батавия лежат далеко друг от друга, однако они как одно сердце. И я прошу бога, чтобы Тонкин и Батавия оставались в дружбе так долго, как сияют на небе солнце и луна.

Далее я прошу продать мне: 4 пушки, заряжаемые 6 фунта­ми пороха, партию испанских реалов, 1000 пикулей селитры, 500 пикулей серы, 4000 больших ядер, 38000 обычных ядер, 58000 малых ядер, 20 штук красного сукна, 5 штук черного сукна, 5 штук синего сукна, 20 штук красной ткани «перпетуан», 5 штук пепельно-серой и 5 штук синей, хорошую партию круп­ного янтаря, 10 цепей янтарного коралла, партию белой одеж­ды, партию разноцветной одежды, 6 бочек оливкового масла, партию меди, партию олова. Еще я прошу короля Батавии в знак моей дружбы принять скромный подарок — 600 тюков белого шелка.

Писано во второй год моего правления, в 24-й день двенад­цатого месяца.

[101, 1674, с. 101 — 102].

93

Иоанн Метсёйкер, генерал-губернатор и Совет Индии посы­лают это письмо Аннам Кокону, королю Тонкина с изъявлением дружбы и чтобы сообщить о получении письма, которое Его Величество прислал генерал-губернатору. Из этого письма, как и из писем наших капитанов, мы узнали о мире и благополучии, которыми пользуются земли, находящиеся под вашим управле­нием, и нам это очень приятно, и мы надеемся, что это положе­ние будет длиться долго.

Две большие пушки, которые мы послали в прошлом году, считались хорошими, и нам теперь прискорбно узнать, что это не так. К сожалению, последний корабль из Тонкина пришел лишь несколько дней назад, потому что он долго был в рейсе, так что сейчас нельзя послать в Тонкин другое судно, но мы на­мерены предпринять все, что в наших силах.

Что касается янтаря, то с этим письмом мы посылаем прек­расные образцы. Надеемся, что они понравятся Вашему Величе­ству. Селитры и серы в этом году мы намерены послать столь­ко, сколько Вы требуете. Партия белых и разноцветных одежд будет также послана во исполнение желания Вашего Величест­ва, [их] столько, сколько мы могли собрать. С этим же кораб­лем посылаем небольшое количество селитры, потому что [ко­рабль] невелик.

Ядер мы можем прислать сейчас либо немного, либо совсем ничего из-за войн, которые нам мешают. Однако мы надеемся, что к моменту отправки второго корабля наши враги в индий­ских землях не смогут уже нам вредить, ибо в Голландии сна­ряжаются три больших флота силой в 100 кораблей. Однако каши враги, два могущественных христианских короля, причи­нили нам большой вред, и мы не можем послать Вашему Вели­честву испанских реалов, потому что нам их в этом году не прислали.

Так как стало известно, что Вашему Величеству приятно иметь ожерелье из янтарных кораллов, мы посылаем три таких ожерелья, упакованные в подарочный ящик.

Мы благодарим Ваше Величество за присланные в подарок 600 тюков белого шелка и надеемся, что наши добрые отноше­ния будут существовать так долго, как солнце и луна сияют на небе. Ради поддержания дружбы и в знак нашей приязни мы посылаем Вашему Величеству скромные подарки: 2 пикуля серого сукна, 2 пикуля светло-красного сукна, 2 пикуля серо-зеленого сукна, 6 штук ткани «перпетуан», 3 цепочки янтарных кораллов ценой 3951 гульден и др.

[101, 1674, с. 122—124].

94

Это письмо с уважением и от чистого сердца Янг Депертуан, король Камбоджи, посылает генерал-губернатору и Совету Ин­дии, которые правят в городе Батавия и прославились своим могуществом и мудростью во всех землях, которые также помогают всем  путешествующим  купцам  и  относятся  к  ним  спра­ведливо, пусть даст им  Господь долгую жизнь и великое процветание в этом мире.

Далее Янг Депертуан, король Камбоджи, сообщает генерал-губернатору и Совету Индии, что он с большой благосклон­ностью получил присланные ему на корабле Интчи Лананга подарки.

В этот раз Янг Депертуан может послать генерал-губерна­тору только 4 слоновых бивня весом 50 катти, 1 пикуль 75 кат­ти гуммилака и  1 пикуль 13 катти воска. Пусть генерал губер­натор не погнушается этим скромным подарком.

[101, 1674, с. 156].

95

Генерал-губернатор и Совет Индии, которые от имени Соеди­ненных Нидерландов правят Батавией, направляют от чистого сердца это дружеское письмо Янг Депертуану, который пра­вит королевством Камбоджа, великое могущество, мудрость, мужество и доброе правление которого принесли ему хвалу всех народов. И пусть Всемогущий Господь, который создал небо и землю, дарует Его Величеству процветание, здоровье и долгую жизнь.

Далее генерал-губернатор и Совет Индии сообщают велико­му Янг Депертуану, королю Камбоджи, что они получили его письмо и подарки, отправленные с джонкой Интчи Лананга, и им это было очень приятно. Это письмо и подарки — свидетель­ство дружеских [чувств], которые испытывает Янг Депертуан к генерал-губернатору и Совету Индии. Со своей стороны, гене­рал-губернатор и Совет Индии также испытывают большую приязнь к Янг Депертуану и королевству Камбоджа. В знак нашей дружбы посылаем Вам наши скромные подарки: 5 лок­тей серого сукна и 6 штук лучшего тернатского бетеля.

[101, 1674, с. 193—194].

96

Поскольку м-р Хэмон Гиббон просил короля разрешить ему воздвигнуть факторию для торговли в этом королевстве и чтобы король пожаловал ему следующую тарру[23]: он [Гиббон] может беспрепятственно покупать олово, свинец, тутенаж[24], медь, слоновую кость, рога носорога и все прочие товары, ка­кие он захочет. И с него не следует брать никаких пошлин, так же как и с голландцев.

Поэтому король даровал английскому начальнику право по­купать и продавать в этом королевстве олово, свинец, тутенаж, медь, слоновую кость и все другие товары, кроме запрещен­ных. Если же они [англичане] захотят купить слоновую кость и рога носорога, они должны просить [особую] тарру на их по­купку, согласно обычаю.

Если  же  английский  начальник захочет купить олово, сви­нец, тутенаж и медь или любые другие товары, которые не вхо­дят в число запретных, никто не должен ему мешать.

[216, vol. I, с. 125—126].

97

Аннам Кокон, король Тонкина, посылает это письмо королю Батавии.

Сообщаю Вам, что я получил Ваше письмо, посланное в прошлом году. Мне было весьма приятно его прочесть. Пусть Господь дарует Вашему Превосходительству здоровье и долгую жизнь, чтобы он мог править своими подданными мудро и ос­мотрительно. И хотя Тонкин лежит далеко от Батавии, наши страны — как одна земля и нашей дружбе не один или два года, она очень долгая и прочная. И хотя Батавия сейчас ис­пытывает трудности и ведет войну, она все же не забывает о Тонкине. Голландское судно, которое теперь прибыло в Тонкин, привезло сюда разные товары. Это было мне очень приятно. Однако товары, которые я заказывал в прошлом году, не при­были. Пусть Его Превосходительство не подумает, что я раз­гневался. Но что касается бронзовых пушек, присланных Ком­панией, то две из них хорошо выглядят снаружи, но негодны внутри, а другие пушки, присланные сюда, слишком короткие и маленькие. Поэтому я посылаю их все назад, вместе с дере­вянной моделью пушки, которую мне хотелось бы иметь. И я прошу прислать мне пушки указанной (на модели) величины и длины. В этом письме я не могу выразить довольства всем [в наших отношениях], но я молю Бога, чтобы Тонкий и Ба­тавия оставались друзьями так долго, как существуют небо и земля.

С этим письмом я посылаю Его Превосходительству 600 штук белого шелка. Пусть он не побрезгует этой малостью, которую я посылаю ему от чистого сердца.

В этом году я прошу прислать мне 4 бронзовые пушки с зарядом в 6 фунтов пороха, 300 пикулей селитры, 100 пикулей серы, партию испанских денег, как прежде, 4000 штук больших ядер, 38000 средних ядер, 58000 малых ядер, 20 штук красного сукна, 5 штук черного сукна, 5 штук синего сукна, 20 штук красных, 5 штук пепельных и 5 штук синих хлопчатых тканей, партию янтаря, 10 шнуров янтарных кораллов, 6 бочек масла, партию меди и партию олова.

[101, 1675, с. 87—88].

98

Генерал-губернатор Иоанн Метсёйкер и Совет Индии посы­лает письмо Аннам Кокону, королю Тонкина, в знак дружбы и в ответ на письмо, которое Его Величество прислал генерал-губернатору с судном, пришедшим из Тонкина.

Также из письма нашего капитана мы узнали, что Его Ве­личество и его страна живут в мире и спокойствии под мудрым управлением Его Величества. Нам было очень приятно это уз­нать, и мы надеемся, что такое положение сохранится надолго. Нам было также очень приятно узнать, что Его Величество глубоко сочувствует Батавии и Голландии в связи с войной, которую мы ведем против двух могущественнейших королей христианского мира. Поэтому мы спешим Вам сообщить, что с одной из этих держав, более могучей из двух на море, а имен­но с Англией, мы заключили мир. А с другой державой, Фран­цией, мы еще воюем, но и ей мы наносим поражения.

Далее мы были очень рады узнать, что товары, которые мы послали Вашему Величеству, доставили Вам удовольствие. Мы всегда стремились исполнить желания Вашего Величества и сейчас хотели бы послать Вам бронзовые пушки сообразно де­ревянной модели, которую прислало Ваше Величество. Но та­ких больших пушек нет в Батавии. Их надо заказывать в Гол­ландии. Но поскольку последнее судно, прибывшее из Тонкина, пришло в Батавию уже после отплытия на родину наших по­следних [в этом году] судов, теперь потребуется [ждать] около трех лет, чтобы доставить эти пушки в Тонкий, ибо пушек такого типа в Голландии очень мало, а может, и совсем нет. Однако как только нам пришлют пушки, которые, как мы ду­маем, понравятся Вашему Величеству, мы их Вам пришлем. Что касается ядер, мы надеемся на этот раз больше угодить Вашему Величеству, чем в прошлый раз. С этим судном мы посылаем вам 20000 ядер, а со следующим судном пришлем еще значительное количество этих боеприпасов.

Но сукна, которые мы посылаем с этим судном, еще не со­ставляют всего затребованного Вами ассортимента. Причина этому — затруднения в прибытии кораблей из Голландии, свя­занные с войной. Мы надеемся, однако, что в следующий раз пришлем все требуемое. Селитры и серы посылаем столько, сколько Вы затребовали...

Мы были очень рады, узнав, что Ваше Величество соизволи­ло подарить нам 600 штук белого шелка в знак своей благо­склонности. Мы надеемся, что такие отношения между нами сохранятся, пока сияют на небе солнце и луна.

В знак нашей дружбы и приязни к Вашему Величеству по­сылаем Вам следующие подарки: 5 штук серого сукна, 3 шту­ки кармазиновой ткани, 13 фунтов янтаря и др.

Дано в крепости Батавия 21 мая 1675 г.

[101, 1675, с. 130—132].

99

Эта тарра дана  Баркалоном   м-ру   Хэмону   Гиббону,   капи­тану,   резиденту   английской   Компании   в   Королевстве   Сиам. Поскольку английский капитан выразил желание, чтобы Опра Синорат просил короля разрешить [Компании] покупать олово в Чумпоне,   Чайе и Помпине [за исключением идущего в королев­ский доход] по рыночным ценам, навсегда, с запретом другим купцам покупать [здесь олово], так же как голландцы покупают в Лигоре,— то король милостиво разрешил м-ру Хэмону Гиббо­ну,   капитану    английской    Компании,   покупать   олово в  Чайе, Чумпоне, Татунге и Помпине, всегда по рыночным ценам, с за­прещением   другим   купцам   покупать   [здесь   олово],   и   король приказывает продавать капитану английской Компании [олово] по обычным ценам.

[216, т. I, с. 127].

100

Опра Синорат, почтительно выслушав королевские приказы, сообщил, что м-р Хэмон Гиббон, капитан английской Компа­нии, прибывший в Королевство Сиам, просит разрешения коро­ля покупать олово в Чумпоне, Чайе, Татунге и Помпине, [все], за исключением полагающегося королю, по рыночным ценам и чтобы другие купцы не могли покупать {это олово], подобно тому как торгуют голландцы в Лигоре.

И король милостиво даровал навечно м-ру Хэмону Гиббону, капитану английской Компании в Сиаме, право покупать [все] олово в Чумпоне, Чайе, Татунге, Помпине, за исключением по­лагающегося королю, по рыночным ценам, запретив покупать [это олово] другим купцам на тех же основаниях, как торгуют голландцы в Лигоре.

И король приказывает губернатору уведомить своего заме­стителя и всех чиновников и сообщить всему народу, что он запрещает продавать олово, кроме полагающегося королю, кому бы то ни было, кроме английского капитана, и приказывает продавать английскому капитану олово по рыночной цене, со­гласно милости, оказанной королем английской Компании.

[216, т. I, с. 128].

101

Аннам Кокон, король Тонкина, посылает это письмо коро­лю Батавии с пожеланием здоровья, большого счастья и долгой жизни и желает, чтобы он (король Батавии) мог править сво­ими подданными мудро, в мире и спокойствии. И хотя Тонким лежит далеко от Батавии, эти две земли как одна земля и ко­роль Тонкина желает, чтобы они вечно оставались в дружбе.

Письмо, которое мне прислал господин генерал-губернатор, я получил и узнал из него о победах, которые голландцы одержали над своими врагами, и о том, что они опять вернули себе города, которые были потеряны. И этому не только я, но и все мои подданные были очень рады.

Перед этим я послал господину генералу деревянную мо­дель [пушки] и просил мне прислать подобные пушки, но гос­подин генерал ответил мне, что их невозможно изготовить в Ба­тавии, а надо заказать в Голландии. Поэтому я прошу, чтобы генерал-губернатор взял на себя труд заказать эти пушки, что будет истинным проявлением дружбы...

Еще я прошу, чтобы мне в этом году прислали янтаря, сук­на, хлопчатобумажных тканей, меди, олова и побольше других товаров, потому что в прошлом году из-за войны, о которой писал генерал-губернатор, было прислано мало товаров, но те­перь, когда наступил мир, я прошу, чтобы присылали больше товаров. Я горячо желаю, чтобы дружба между Тонкином и Батавией оставалась неизменной и прочной, как небо и земля. На этот раз я могу послать господину генералу только 600 тю­ков белого шелка, и хотя этого мало, пусть господин генерал не погнушается моим скромным подарком, посланным от чистого сердца.

Далее. Я прошу прислать 4 большие пушки, каждую с за­рядом в 6 фунтов пороха, 300 пикулей селитры, 100 пикулей серы, 4000 больших, 38000 средних и 58000 малых ядер, 20 штук красного, 5 штук черного и 5 штук синего сукна, 20 штук крас­ных, 5 штук пепельных и 5 штук синих хлопчатых тканей, пар­тию янтаря, 10 цепей янтарных кораллов, партию набивного и белого полотна, медь, олово, испанские реалы и 6 бочек масла.

[101, 1676, с. 84—85].

102

Это письмо пангеран Агонг, правитель Банджармасина и прилегающих областей, с чувством искренней дружбы посылает генерал-губернатору Иоанну Метсёйкеру, который правит Бата­вией и повсеместно славится своей отвагой и мудростью, по­мощнику всех нуждающихся, как бедных, так и богатых. Пан­геран Агонг направляет к генерал-губернатору (своих послов) Зирибид Джайя и Интчи Зелемана, чтобы они вручили ему это письмо и для поддержания нерушимой дружбы и помощи меж­ду Батавией и Банджармасином.

Далее. Пангеран Агонг просит снабдить его порохом и серой. И если его послы сделают что-нибудь не так, пусть генерал-губернатор будет к ним снисходителен. И если генерал-губер­натор соизволит, пусть Зирибид Джайя скорее вернется назад. Пангеран Агонг надеется, что генерал-губернатор пребывает в добром здравии и желает ему долгой жизни. На этот раз пан-геран Агонг может послать только 2 пикуля черепаховых пан­цирей,  и  хотя этого мало,  пусть генерал-губернатор  не  погну­шается этим скромным подарком.

[101, 1676, с. 99].

103

Это письмо... к генерал-губернатору Рейклофу ван Гунсу, капитану Джакарты, [имеет целью] пробудить чистосердечные чувства капитана Джакарты по отношению к великому королю Сиама, который восседает на золотом троне, владеет белым слоном и справедливо управляет своими подданными.

Письмо и подарки господина генерала, направленные в сто­лицу Сиама на судне «Беркмеер», [нами] получены и с почетом приняты перед королевским троном в субботу 10-го дня один­надцатого месяца Года Быка. И из этого письма король уз­нал, что генерал-губернатор в Джакарте пребывает в мире и счастье, чему он очень обрадовался и, надеется, что так будет продолжаться и впредь.

В письме говорится, что шкатулка, которую король послал [губернатору] для эмалировки, переслана с этой целью в Гол­ландию. А начальник голландской фактории в Сиаме сообщил королю, что шляпы, золоченая ткань и кожаные сапоги, кото­рые желает иметь король, будут переправлены в Сиам тотчас, как они будут доставлены [в Батавию]. И генерал-губернатор обещал сделать это так скоро, как это только возможно.

[В письме] сообщается также, что генерал-губернатор полу­чил еще не все товары, но как только он [их] получит, все перешлет в Сиам.

И если генерал-губернатор хочет доставить удовольствие ко­ролю Сиама, он это обещание должен выполнить, и это прине­сет ему добрую славу. И если даже генерал-губернатор не при­шлет никаких подарков, это не будет иметь значения, лишь бы он исполнил желания короля, и это король будет ценить выше всяких подарков.

В письме также сообщается о врагах [Компании] из Кедаха, которые напали на Саланг и Бангкали и причинили боль­шой вред местным жителям, а также могут нанести ущерб тор­говле Компании в этих местах. И чтобы исправить это положе­ние, [генерал-губернатор] предлагает, чтобы с судов Компании, которые туда будут приходить, не брали пошлину на олово и чтобы никому другому не было разрешено там торговать, и тог­да местному населению не будет больше причиняться никакого ущерба. И такое решение вопроса будет генерал-губернатору очень по душе.

Нам известно, что кедахцы подстрекают злоумышленников, которые бежали с Саланга и Такуа, вновь напасть [на Саланг]. Король Сиама послал туда на помощь людей из Лигора и Теркаса.

[Король] может дать Компании разрешение на торговлю в Саланге и Такуа, но если с голландцами случатся там неприят­ности, подобные тем, какие бывали прежде, пусть они обвиня­ют в этом [не короля, а вышеупомянутых] изменников. Все об­стоятельства этого дела хорошо известны начальнику голланд­ской фактории...

В знак своего доброго расположения и дружбы король посы­лает в этот раз генерал-губернатору 32 бахара и 2 пикуля оло­ва. И да пусть дружба между Королями Сиама и Голландии останется нерушимой до тех пор, пока на небе сияют солнце и луна.

Писано в воскресенье, в 9-й день двенадцатого месяца Года Быка.

[101, 1680, с. 10-12].

104

Это письмо... к генерал-губернатору Рейклофу ван Гунсу капитану Джакарты и Совету Индии.

Поскольку капитан Джакарты прислал мне с судном «Берк­меер» письмо вместе с подарками [следует перечисление подар­ков] и все это прибыло сюда и было вручено мне в субботу в 10-й день одиннадцатого месяца в Год Быка, мне стало из­вестно [из содержания письма], что генерал-губернатор Джакар­ты пребывает по-прежнему в мире и благополучии, что меня очень обрадовало, поскольку мы пребываем с ним в дружбе. Когда генерал-губернатор благоденствует, я тоже наслаждаюсь миром и спокойствием.

В письме генерал-губернатора говорится, что [обещанные] товары еще не прибыли из Голландии. Но как только они при­будут, они тотчас будут посланы в Сиам, вместе с 2 подзорны­ми трубами, стенными часами, 6 парами очков и 6 книгами, которые также должны прибыть из Голландии. Генерал-губер­натор не знал, получил ли я в прошлый раз все это, но, как сообщил фактор Арнут Фаа, еще ничего не получено. Очевидно, эти подарки были украдены злыми людьми. Генерал-губерна­тору очень стыдно, но он хотел бы, чтобы небольшие подарки не стали причиной раздора, ибо его и меня связывают не только [взаимные] подарки, но и старинная дружба...

...В письме говорится еще о том, что губернатор желает при­слать сюда хороших ремесленников, но пока не может подо­брать подходящих людей, достаточно опытных в своем деле. Кроме того, поскольку в Голландии прохладный климат, а в Сиаме жарко, то, когда генерал-губернатор пожелал прислать сюда ювелира, артиллериста и каменотеса, которые являются опытными мастерами своего дела, эти люди отказались, ссы­лаясь на то, что здесь [в Сиаме] жарко. Однако же мы здесь живем и не болеем, и также не болеют голландцы, живущие в фактории. Поэтому, если генерал-губернатор пришлет сюда этих трех голландцев и они будут здесь хорошо работать, они приоб­ретут добрую славу.

Кроме того (когда прибудут из Голландии), мы просим ге­нерал-губернатора прислать нам литейщика и старшину плот­ников, вместе с теми, которых он обещал прислать в прошлом году. И это принесет генерал-губернатору добрую славу.

Далее в письме говорится, что [голландцам] для того, чтобы торговать в Удьонг Саланге и Бангари, надо, чтобы никто им не мешал и не причинял вреда. И что многие купцы просят, чтобы им там разрешили покупать олово, но генерал-губерна­тор желает, чтобы право торговли там было бы предоставлено одним голландцам, а всем остальным было бы запрещено там торговать и чтобы об этом был издан соответствующий указ, запрещающий всем остальным торговать в этих местах. И тогда злые люди не смогут чинить затруднения и устраивать смуты в этих местах, и все пойдет хорошо.

Но в настоящее время эти злоумышленники бежали и объ­единились с кедахцами, чтобы вновь напасть на Саланг и Кла-куа. Поэтому король Сиама послал туда на помощь людей из Лигора и Такасо, но мир еще не восстановлен.

Я хотел бы дать голландцам разрешение на торговлю там, но боюсь, что произойдут несчастья, подобные прежним...

...В знак своей доброжелательности и дружбы я посылаю 7 бахар и 1 пикуль олова...

Писано в воскресенье, в 9-й день убывающей луны в Год Быка.

[101, 1680, с. 12—14].

105

Я, Аннам Коконг, король Тонкина, посылаю это письмо ко­ролю Батавии и его Совету и сообщаю, что, хотя в Тонкине дружески относятся ко всем иностранцам, к голландцам мы всегда относились наиболее благосклонно.

В прежние времена мои предки договорились с голландцами, что они будут ежегодно приходить торговать в наше королев­ство и привозить пушки, сукно, янтарь и испанские реалы, но впоследствии голландцы стали манкировать [доставкой этих товаров], и, несмотря на то что они в это время воевали со свои­ми врагами, было бы справедливо, если бы батавский король уделял нам ежегодно из своих излишков пушки, ядра, селит­ру и серу, чтобы оказать нам помощь этими военными припа­сами, тем более что мы с нашими вельможами постановили не разрешать находиться постоянно в нашем королевстве никому из иностранцев, кроме голландцев, о чем король Батавии забыл. А сейчас наше королевство находится в мире и безопасности от врагов, поэтому король сообщает, что голландцы впредь не должны присылать нам пушки, ядра, селитру и серу. Когда же нам опять понадобятся эти военные припасы, король сообщит об этом в письме генерал-губернатору.

Мы относимся к людям Вашего Превосходительства как к своим собственным подданным и так же ценим их, однако ваши люди отличаются от наших тем, что они хотят всегда поддер­живать одну и ту же цену на товары, между тем следует учи­тывать, что товары бывают дорогие и дешевые. Тем не менее я всегда ставил голландцев выше всех других наций, которые прибывают сюда для торговли.

Король просит, чтобы голландцы, со своей стороны, соблю­дали старый договор, заключенный с его предками, и чтобы король Батавии в будущем соблаговолил прислать партию ис­панских реалов и другие товары, которые присылались прежде. Если голландцы поступят согласно моему письму, мне будет весьма приятно.

[101, 1680, с. 74—75].

106

Это письмо от чистого сердца посылает Падука Сири Сул­тан, король Тямпы. Он направляет послов орангкайя Пуранья Мантри и Инти Номана, чтобы они вручили это письмо Сирн Султана генерал-губернатору, да пошлет ему Господь долгую и счастливую жизнь в этом мире.

Далее, поскольку Падука Сири Султан доверяет генерал-губернатору и не сомневается в его доброте, Падука Сири Сул­тан посылает свои суда и людей, чтобы торговать в Батавии и чтобы купить там, с соизволения генерал-губернатора, хоро­шие металлические пушки, хорошего сукна, хороших рубинов и сапфиров, все это для личных нужд Падука Сири Султана.

Падука  Сири  Султан  посылает  в  дар  генерал-губернатору 1  катти  и  10 таэлей  калембака. Пусть генерал-губернатор  не погнушается этим скромным подарком.

[101, 1680, с. 253].

107

В год [хиджры] 1092, в воскресенье, в 11-й день месяца Рабуль Авель, или апреля, я, Падука Сири Султан Махометза Лилулла Филалем, король Перака, и мой бендахара Падука Сири Махараджа и другие вельможи: глава королевских куп­цов орангкайя Падука Раджа, фискал орангкайя Томмагон Си­ри Махараджа, Лилла орангкайя Мантри, Сири Пордапа Ман­три, орангкайя Раджа Бандара, Раджа Мапаварса, начальник королевского дворца орангкайя Падука Сири Труан, Махарад­жа Лилли, командующий войском орангкайя Лаксамана, начальник секретарей  Абиптара   Махараджа  Дари  Удана  и  на чальник дворцовых  священнослужителей  Факи Мали  Келейер, мы  решили удовлетворить просьбу господина  губернатора  за­ключить договор о  том, что  мы  разрешаем  голландцам  напа­дать и захватывать в плен все суда, отплывающие из Перака без  пропуска,  выданного  главой голландской  фактории  в  Пераке. И голландцы могут причинять этим нарушителям любой вред и даже убивать. [Подпись] Раджа Ситта Муда.

[101, 1680, с. 366].

108

Могущественный и преславный король Аракана, который сияет среди земных королей, как солнце среди прочих светил кеба, всегда победоносный Сири Юса Пура Сенда Судормо Ра­за великому и мудрому генерал-губернатору Индии, резиденция которого в крепости Батавия, Рейклофу ван Гунсу.

Пользуюсь случаем, чтобы с отправляющимся судном напи­сать Вашему Превосходительству и справиться о Вашем здо­ровье. Капитан Томас Сталь, находившийся здесь, умер. Вместо него остался купец Антони Крамер. Я полагаю, что он будет утвержден на этом посту.

[101, 1680, с. 390].

109

Генерал-губернатор Рейклоф ван Гунс и Совет Индии посы­лают это письмо от чистого сердца и ради поддержания друж­бы Аннам Кокону, знаменитому королю Тонкина, с сердечным пожеланием здоровья, процветания и долгой жизни, а также победы над своими врагами.

Письмо, которое Ваше Величество передал для пересылки к нам капитану Иоханнесу Бессельману, мы получили и оказа­ли ему почести, которые подобают такому великому королю.

Прежде от продажи товаров в Тонкине мы получали неко­торую прибыль и могли покрыть наши издержки, и поэтому мы старались посылать в Тонкин все товары, затребованные гла­вами нашей фактории в этой стране. Но уже несколько лет вме­сто того, чтобы получать прибыль, мы в Тонкине терпим убытки. Товары, которые мы туда посылали, долгое время лежат непро­данными в пакгаузах, а мы могли бы их выгодно продать в других местах.

Поэтому Ваше Величество в своей высокой мудрости должны понять, что такое положение невозможно, и, пока не будем по­лучать никакой прибыли, мы не можем посылать товары в Тон­кин в таком количестве, как раньше. И пока нет никаких при­знаков, что торговые дела улучшатся. Еще в прошлом году мы сообщили причину, по которой мы вынуждены прекратить за­купку шелка-сырца в землях Вашего Величества. Эта причина в том, что японский губернатор Нагасаки, которому мы пере­продаем этот шелк, последние несколько лет стал платить нам меньшую цену.

Это вместе с риском доставки товаров по морю делает тор­говлю невозможной. Но мы надеемся, что в скором времени положение изменится и мы сможем опять продавать и покупать товары в Вашем королевстве в прежнем количестве. В настоя­щее время мы посылаем в Тонкин малое судно с припасами, не­обходимыми для наших людей, живущих в земле Вашего Вели­чества, а также некоторое количество денег для покупки шел­ковых тканей, которые нам нужны для личного потребления.

Согласно тому что Ваше Величество написали в послед­нем письме, мы не будем посылать в Тонкин пушек, ядер, се­литры, серы и других военных припасов, пока Ваше Величе­ство их снова не затребует. Однако мы должны уведомить Вас, что пушки и ядра мы не сможем поставить раньше чем при­мерно через 30 месяцев, потому что мы их привозим из Гол­ландии и их надо сначала заказать.

Далее. Нам было приятно узнать из письма Вашего Вели­чества, что Вы цените голландцев больше всех других иностран­цев и ставите их наряду со своими собственными подданными. Мы очень благодарны Вашему Величеству и готовы служить Вам, чем только сможем. В знак нашей дружбы посылаем Ва­шему Величеству скромный подарок — 3 штуки красного сукна, 15 штук бетеля и др.

[101, 1680, с. 453—455].

110

Высочайший, превосходнейший и великодушнейший монарх, наш дражайший и добрый друг! Пусть господь еще больше увеличит Ваше могущество и счастье!

От епископа Гелиополя и некоторых других наших поддан­ных мы узнали о том, сколь многим они обязаны Вам не толь­ко за разрешение свободного исповедания религии, за поддерж­ку, за великодушное предоставление Вами значительной денеж­ной суммы взаймы без процентов, в то время как они нужда­лись, но и за дальнейшее проявление Вашего покровительства— приказание построить для них дом.

Мы были бы рады возможности выразить, как глубоко мы тронуты выдающимися знаками уважения, которое Вы прояви­ли к нам. Мы надеемся, что Вы и в дальнейшем будете ока­зывать покровительство епископам и другим апостолическим миссионерам и распространите его на наших подданных, зани­мающихся торговлей, с тем чтобы первые могли свободно ис­поведовать христианскую религию, одним из главнейших прин-ципов которой является утверждение абсолютной власти мо­нархов над их подданными, в то время как вторые могли бы торговать свободно и без помех.

В знак нашего искреннего желания показать, как высоко ценим мы Ваши благодеяния, оказанные нашим подданным, мы посылаем Вам некоторые подарки, которые, мы надеемся, будут Вам приятны, рассчитывая в дальнейшем дать более су­щественные доказательства того огромного уважения, с которым Мы к Вам относимся. Молим Бога, чтобы он умножил Ваше величие и процветание.

В  Сен-Жермене, 10 января 1681 г.   [Подпись]   Ваш  лучший и добрый друг Луи.

[150, с. 196—197].

111

Генерал-губернатор Корнелис Спеелман и Совет Индии по­сылают это письмо от чистого сердца и ради поддержания дружбы Аннам Кокону, знаменитому королю Тонкина, и жела­ют ему от души здоровья, благополучия и долгой жизни, а также победы над врагами.

Во-первых, сообщаем, что письмо короля от 12 февраля те­кущего года, доставленное на нашем корабле «Кроонвогель», было внесено в крепость Батавию с обычными почестями — при салюте из пушек и мушкетов в честь короля. И с содержанием его мы ознакомились. Но как мы уже писали в прошлом году королю, мы сейчас не в состоянии послать в Тонкин товары, которые король перечисляет в своем письме...

Но хотя из-за дороговизны шелка-сырца и шелковых тканей торговля в Тонкине для Компании маловыгодна, мы все же, как и в прошлом году, посылаем туда, ради старой дружбы между королем и Компанией, наше судно с припасами для наших людей в Тонкине и некоторым количеством голландских денег, чтобы попробовать закупить по доступным ценам шелк или шелковые ткани, а если это не удастся, увезти эти деньги об­ратно. Но мы надеемся, что теперь дела пойдут лучше и благо­даря изобилию шелка-сырца и шелковых тканей цены на них понизятся.

Еще мы узнали из письма, что провиантмейстер короля, в связи с неурожаем риса и голодом в Тонкине, просит прислать большое количество риса. Поэтому мы решили погрузить на это малое судно столько риса, сколько оно может вместить. И мы послали бы больше, если бы не нужда наших собствен­ных подданных, ибо мы нуждаемся для наших служащих и под­данных ежегодно в 5—6 тысячах ласт риса, которые мы приво­зим на судах Компании из многих мест с великими трудами и затратами. А из этих запасов к концу года редко что оста­ется. И это главная причина, почему мы не можем послать Вам много риса...

В знак старой дружбы посылаем Вам в подарок красивое большое зеркало с позолоченной оправой из Европы, такое, ка­кие сейчас бывают там во дворцах великих королей, 2 япон­ских чернолаковых изделия, очень красивых, 2 очень дорогих лаковых изделия из Сурата и Персии и др.

[101, 1682, с. 853—855].

112

Генерал-губернатор Корнелис Спеелман и Совет Индии по­сылают это письмо могущественному и знаменитому королю Аракана, который среди земных царей сияет как солнце среди других небесных светил, который всегда побеждает своих врагов.

Далее. Сообщаем Его Величеству, что его письмо от 24 нояб­ря 1680 г. было доставлено судном Компании «Спанбрук» 9 февраля 1681 г. и принято с почестями, подобающими письму такого великого короля. Ответ на это письмо был отправлен с судном «Бриль». Но оно в октябре 1681 г. затонуло во время шторма со всем грузом.

Между тем генерал-губернатор Рейклоф ван Гунс, которому было направлено письмо Его Величества в ноябре 1681 г., был отозван   в   Голландию,   а   генерал-губернатором     был     избран Корнелис Спеелман, который вместе с Советом  Индии    готов поддерживать и дальше старинную дружбу, связывающую ко­ролей Аракана и  Компанию. Ради поддержания  этой дружбы мы послали Дирка Вонка заменить покойного капитана Тома­са Сталя в Аракане в надежде, что он будет там приобретать рабов и вести торговлю с прибылью, чтобы окупить расходы на содержание фактории и служащих, но эти надежды, как вид­но из письма капитана, не оправдались. Поэтому генерал-губер­натор и Совет Индии были вынуждены, чтобы освободить Ком­панию от расходов, принять решение закрыть факторию. Поэто­му мы будем обязаны Вашему Величеству, если Вы разрешите персоналу фактории покинуть страну с ныне отправляемым  в Аракан судном  «Беркмеер»,  с тем  чтобы  капитан     оставил  в стране двух-трех служащих Компании для сбора долгов и дру­гих дел. В то же время мы надеемся, что Ваше Величество на это не разгневается, потому что мы каждый год будет посылать в Аракан фактора с одним или несколькими судами, чтобы по­купать рис и другие товары.

В знак нашей приязни посылаем в подарок Вашему Вели­честву 2 любопытные цепи янтарных кораллов в серебряной шкатулке, 2 ящика розовой воды, 80 фунтов корицы, 50 фун­тов гвоздики, 50 фунтов мускатного ореха и 30 фунтов мускат­ного цвета.

[101, 1682, с. 1127—1128].

113

Это письмо посылают в знак искренней приязни генерал-гу­бернатор Корнелис Спеелман и Совет Индии пангерану Сура Нагара, королю Манданамо, Банджармасина и других земель, да пошлет ему Господь процветание и победу над врагами, а также здоровье и долгую жизнь.

Далее. Генерал-губернатор и Совет Индии сообщают, что 5-го числа этого месяца сюда опять прибыл посол пангерана Сура Нагары орангкайя Лилло Далит с письмом, в котором со­общалось, что пангеран получил письмо [генерал-губернатора], посланное в январе этого года с китайцем Дана Зара, и понял наши предложения.

Орангкайя Лилло Далиту мы обещали примирить пангерана Сура Нагара с сыном его брата пангераном Сура Дикара и другими грандами, с тем чтобы кто-нибудь из них прибыл сюда заключить новый договор, по которому никто в их владениях не станет вести торговлю, кроме как с Компанией, и чтобы никто, кроме служащих Компании, с пропусками Компании не имел права прибывать во владения пангерана и торговать там. Что же касается жителей Банджармасина, то они должны будут возить свой перец, золото и другие товары только в Батавию, чтобы там их продавать и покупать там ткани. Компания же будет каждый год посылать свои суда или суда своих поддан­ных в Баиджармасин для торговли ради процветания этой земли.

[101, 1682, с. 1129—1130].

114

Окья Сери Таммарача Деча Чат Аммат Янучит Ротнарат Гкосатип — Кольберу, первому министру могущественнейшего и превосходнейшего монарха, короля Франции в Париже с чув­ством глубочайшей симпатии.

Поскольку могущественнейший и великодушнейший монарх, Король Сиама, мой повелитель, так же как и могущественней­ший и великодушнейший монарх, король Франции, единодушно желают установить дружественные  отношения  и  связи  на  основе прочной и нерушимой дружбы, могущественнейший  и ве­ликодушнейший монарх, Король, мой повелитель, отправил Пра Пипат Рача Майтри послом к    могущественнейшему королю Франции, дав ему в помощники Ок Лыанг Сривисат Сунтона и Ок  Кун  Након  Вичая.  Посольство сопровождал  о.  Гайм.  Оно везло письма  и  подарки,  имеющие  целью засвидетельствовать любовь и глубокое уважение, которое  (Король Сиама)   питает к этому великому монарху, и его пожелание, чтобы процветание вечно   сопутствовало   (королю   Франции)   и,   наконец,      чтобы дружба  между  обоими  великими  монархами  с  каждым  днем все больше укреплялась.

Сеньор Франсуа, епископ Гелиополя, прибывший сюда в Год Петуха (третий год двенадцатого цикла) с письмами от Святого Отца (Папы) и великодушнейшего монарха, короля Франции, был принят со всей торжественностью, подобающей высшей царственности великого короля, посланцем которого он был. Высочайший превосходнейший монарх, Король, мой пове­литель, услыхав о новых успехах этого великого монарха, по­чувствовал такую радость и восторг в своем сердце, которые ни с чем не могут сравниться.

Когда же король, мой повелитель, узнал, что Его Королев­ское Высочество Дофин обрел царственного отпрыска от своей августейшей и царственной супруги, его радость достигла выс­шей точки и не имела пределов, и он молит небеса даровать этому королевскому отпрыску, которому в свое время предстоит продолжить род этого могучего монарха, долгую и счастливую жизнь, чтобы он мог взойти на трон своих предков. Ибо его сильнейшее желание заключается в том, чтобы семья и линия столь великого, славного и могущественного монарха никогда не прекратились.

Мы надеялись, что направленный (нами) посол вернется в Год Собаки (четвертый год двенадцатилетнего цикла), и я готовился принести новости о счастливом результате этого по­сольства к ступеням трона великодушного монарха, моего по­велителя, и тем увеличить его восторг. Но в то время, когда должны были прийти эти известия, мы узнали, что корабль с королевским посольством еще не достиг Франции. Эти слухи причинили нам большую печаль.

Моим первым шагом было, простершись перед троном коро­ля, моего повелителя, сообщить ему эти новости.

Его Величество милостиво удостоил меня следующим от­ветом:

«Дружба, которая связывает великого короля Франции с этим королевством, останется прочной и нерушимой. Пошлите (но­вых) послов узнать о судьбе этого посольства». Запечатлев эти королевские слова в душе, я направил Ок Кун Пичай Варита и Ок Кун Пичит Майтри в сопровождении отцов Ваше и Паско [выполнить эту просьбу]. Я поручил им передать несколько не­значительных подарков, перечень которых находится у них, как свидетельство особого почтения, которое я питаю к Вам, и мое­го желания, чтобы мы, подобно нашим великим монархам, объ­единились узами крепкой и нерушимой дружбы.

Я настоятельно прошу Вас сообщить о судьбе послов коро­ля, моего повелителя, с тем чтобы, смотря по известиям, кото­рые мы получим, мы могли бы выработать средства для скреп­ления и увеличения вечной дружбы между нашими великими монархами.

Я оставляю на ваше усмотрение решение того, какие шаги вы считаете наиболее подходящими для упрочения этой коро­левской дружбы, и прошу сообщить мне о них.

Это письмо написано в воскресенье,  15-го дня первой луны 1045 года эры Чула [1683 г.]...

[150, с. 197—199].

115

Указанный г-н Деланд в ходатайстве, представленном пра-клангу с просьбой передать Его Величеству, сообщил, что он получил письмо от господина Франсуа Давона, директора французской Компании в Сурате, в котором ему приказывалось просить Его Величество заключить прочный и долговечный до­говор, предоставляющий французской Компании полную и неог­раниченную свободу покупать медь и иные товары, которые доставляют из других стран, и [просить], чтобы весь перец в Королевстве Сиам, т. е. весь перец провинций и земель, под­властных Его Величеству, от северных границ до Лигора, [Ком­пания] могла покупать по 16 испанских патэков или 6 таэлей и 2 тикаля за бао и чтобы ни один торговец любой нации, кем бы он ни был, не мог торговать перцем, не будучи служащим Компании.

Когда (это ходатайство) было представлено праклангом Его Величеству Королю Сиама, Король милостиво повелел, чтобы заместитель пракланга и г-н Деланд, глава французской Ком­пании в Сиаме, заключили договор, который должен стать за­коном отныне и впредь, на веки веков, о том, что Компания мо­жет покупать медь и другие товары, привозимые иностранцами, и никто не имеет права ей мешать в этом и что Компании от­ныне принадлежит право скупать весь перец, происходящий из земель Сиама, от Северных границ до Лигора, по цене 6 таэлей и 2 тикаля за бао и всем торговцам, кроме служащих указанной Компании, запрещается совершать какие-либо сделки с упомя­нутым товаром. И если кто-либо осмелится прямо или косвенно торговать указанным товаром и этот товар обнаружат в руках торговцев, то [независимо от того], к какой нации принадлежат эти [виновные] лица, и независимо от их ранга товары должны быть конфискованы, а виновные присуждены к штрафу сооб­разно количеству обнаруженного товара из расчета 16 патэков, или 6 таэлей и 2 тикаля за бао.

Глава Компании [в Сиаме] при этом будет обязан представ­лять отчет чиновникам складов короля о количестве закуплен­ного им перца, (поскольку) десятая часть (общего количества перца) должна оставляться для складов короля. В случае, если чиновники складов потребуют 25% [перца], служащие Компании решат спор так, чтобы обе стороны остались довольными и обеспеченными. А в случае, если для нужд Короля будет взята 10-я или 20-я часть общего количества перца, указанная фран­цузская Компания должна будет оплатить стоимость всего [купленного ею] перца в испанских патэках, так как это серебро более чистое и меньше теряется] при обмене, а в случае, если Компания не будет иметь испанских денег для уплаты, она должна будет придерживаться хорошего обменного курса тикалей.

Для торговли перцем в Лигоре Компания обязуется постро­ить факторию в каком-либо месте указанной провинции Лигор, где это будет удобно для нужд Компании, чтобы покупать пе­рец, так же как голландцы скупают олозо и служащие Ком­пании должны представлять казначею короля Опра свой отчет обо всем перце, закупленном в Лигоре.

И если какой-нибудь купец привезет не из Лигора или иных мест, упомянутых в договоре, перец, который он может поку­пать или продавать чиновникам упомянутых складов или любо­му другому купцу для потребления внутри королевства, он дол­жен представить отчет о количестве [перца] главе Компании [в Сиаме] и если какую-то часть этого количества он хочет вывез­ти, то должен представить отчет соответствующему чиновнику, а тот главе Компании в следующей форме: такой-то купец ку­пил столько-то перца от такого-то купца из такой-то земли и желает вывезти в такую-то страну, с тем чтобы Компания зна­ла количество перца, которое ввозится и вывозится помимо ее торговли.

И если чиновники короля захотят вывезти перец из [своей] 10-й или 20-й доли или из того количества, которое купцы привезли [из других земель] в какую-либо другую страну, указанные чиновники обязуются представить отчет главе Ком­пании для той же цели. В случае если количество перца, предо­ставленного Компании, больше, чем нужно для торговли Ком­пании, глава Компании обязуется сообщить об этом министрам короля в надлежащей форме, указав требуемое количество на два года вперед, с тем чтобы чиновники, заведующие снабжени­ем, могли регулировать сбыт, чтобы не оставалось [непроданно­го перца] в ущерб населению.

Глава Компании   (в Сиаме)   сообщит содержание этого до­говора директорам  Компании   как   во Франции,   так и на  Во­стоке, на случай, если какой-либо чиновник короля окажется в местности, где Компания имеет резиденцию, с тем чтобы  слу­жащие Компании оказывали помощь и поддержку королю г, его нуждах,  [при  этом] денежные  суммы,  истраченные  Компанией на  нужды  короля  по  представлению  счета  главе  Компании  в Сиаме,  будут возмещены указанному главе  Компании товара­ми  на  эту  сумму.  После  подписания  [договора]  заместителем [пракланга] и главой Компании в Сиаме он останется прочным и  нерушимым  навсегда  и,  чтобы  не  было  нарушений  условий договора  со  стороны  Компании, глава  Компании  вручит  один из  экземпляров  договора  на  французском   языке упомянутому заместителю [пракланга],   а  упомянутый  заместитель   поступит так же в отношении главы Компании.

[218, с. 1—3].

116

Высочайший, превосходнейший и великодушнейший монарх, наш дражайший и добрый друг! Да умножит господь Ваше величие. К нашему большому огорчению, мы узнали о гибели послов, направленных Вами в 1681 г. От отцов миссионеров, вернувшихся из Сиама, и из писем, которые наши министры получили от того, кому Вы доверили заботы о своем государст­ве, нам стало известно о Вашем стремлении укрепить нашу королевскую дружбу. С этой же целью мы избрали нашим послом к Вам шевалье де Шомона, который более подробно расскажет Вам о нашем стремлении внести свой вклад в дело укрепления вечной и прочной дружбы между нами. Мы очень рады случаю засвидетельствовать Вам свою признательность, с которой мы узнали, что Вы продолжаете оказывать свое по­кровительство епископам и апостолическим миссионерам, кото­рые наставляют ваших подданных в христианской религии. И наше исключительно высокое мнение о Вас заставляет нас страстно надеяться, что Вы пожелаете сами выслушать их и воспринять от них истинное учение и святые таинства столь святого закона, в котором заключается познание истинного Бо­га, который лишь один может даровать Вам, после долгого и славного царствования, вечное блаженство.

Мы снабдили нашего посла некоторыми подарками из наи­более интересных вещей, имеющихся в нашем королевстве, ко­торые он преподнесет Вам как знак нашего уважения. Он объ­яснит Вам также, чего бы мы желали для развития торговли наших подданных. И с тем мы молим Господа, чтобы он ум­ножил Ваше величие и благополучие.

Дано в нашем замке Версаль, 21 января 1685 г. [Подпись] Ваш дражайший и добрый друг Луи.

[245, с. 92].

117

Яков II и пр. и пр. нашему возлюбленному другу Констанцию Фалькону, министру и советнику могущественного короля Сиама посылает привет. Всемогущий Бог в своем безгранич­ном милосердии соизволил призвать к себе нашего дорогого возлюбленного брата короля Карла II.

Не можем не сообщить Вам, что подарки, присланные Вами, были им получены и благожелательно приняты. В связи с этим мы также должны отметить, что мы растроганы добротой, ко­торую Вы проявляете к нашим подданным, которые прибы­вают в Ваши места, и надеемся, что Вы и в дальнейшем будете поступать так же. Будьте уверены в нашей дружбе во всех слу­чаях, которые только могут представиться. Итак, мы поручаем Вас покровительству божественного Провидения.

Дано в Уайтхолле 21 марта в год нашего господа 1684/1685 и  первый  год  нашего  царствования.  [Подпись]  Ваш  любящий друг Яков, Король.

[216, т. I, с. 128].

118

Его Величество, услышав о великих добродетелях [Сиам­ского] короля, послал его [де Шомона] просить дружбы и пред­ложить в обмен свою дружбу, чтобы создать между двумя го­сударствами союз, которому не смогут помешать большие рас­стояния.

Поскольку сиамские министры в своих письмах к француз­ским министрам просили указать средство сделать этот союз настолько прочным, чтобы он сохранился и при [отдаленней­ших] наследниках обоих королей, Его Величество считает, что такой наиболее прочной связью является общая религия.

И де Шомон послан просить установить такую связь и при этом условии Его Величество уполномочил его [де Шомона] предоставить [королю Нараю] все свои сухопутные и морские силы, войска и суда и вообще все, что понадобится для славы и благоденствия его королевства.

Его Величество также готов со своей стороны, если будет принято его условие, принять все возможные меры, которые будут необходимы для упрочения вечной дружбы.

И хотя Его Величество не давал ему других поручений, он, однако, приказал ему [де Шомону] употребить все свое влияние при сиамском дворе в пользу французской Компании.

[150, с. 222].

119

Трактат, заключенный 10 декабря 1685 г. между ше­валье де Шомоном, чрезвычайным послом Его Хри­стианнейшего Величества [короля Франции] и г-ном Констанцием Фальконом, полномочным комис­саром Его Величества [короля] Сиама о предостав­лении апостолическим миссионерам привилегий в ко­ролевстве Сиам

1

Французский посол почтительнейше просит Его Величество Короля Сиама объявить во всех городах его королевства 1, 2, 3, 4, 5 и 6-го рангов разрешение миссионерам проповедовать хри­стианский закон, а народу слушать их без препятствий со стороны местных властей.

Его Величество Король Сиама прикажет объявить во всех городах своего королевства 1, 2, 3, 4, 5 и 6-го рангов, что апостолические миссионеры могут проповедовать христианский закон во всех указанных городах [и деревнях] и люди могут их слушать, если пожелают, а губернаторам и другим чинов­никам любого ранга запрещается мешать им каким бы то ни было образом, прямо или косвенно, [и все] это при условии, что миссионеры не будут настраивать народ против прави­тельства и законов страны под каким бы то ни было предло­гом. В противном случае указанная привилегия будет аннули­рована, а виновный миссионер будет арестован и выслан во Францию с запрещением, под страхом смерти, возвращаться когда-либо в Сиам.

2

Французский посол просит разрешить миссионерам обучать коренных жителей страны, чтобы они могли хорошо служить королю Сиама как в государственных делах, так и в вопросах совести. Для этого они [миссионеры] должны иметь право при­нимать туземцев в свои монастыри и другие места обитания с привилегиями, которыми пользуются другие монастыри. И что­бы никто не беспокоил их там, Его Величество желает, чтобы все обвинения, которые станут выдвигать против них по этому поводу, рассматривались особым, специально назначенным мандарином.

Его Величество, Король Сиама, разрешает апостолическим миссионерам обучать жителей его страны по их желанию лю­бым наукам, и они могут принимать их в свои монастыри, шко­лы и жилища с теми же привилегиями, как и другие монасты­ри Сиама. И никто не должен им мешать, но указанные мис­сионеры могут обучать [своих учеников] только таким наукам, законам и другим знаниям, которые не направлены против пра­вительства и законов королевства. И если будет доказано свидетельством двух очевидцев, что это обучение вредит [интересам государства], эта привилегия будет аннулирована и с главой школы и учениками будет поступлено, как указано в первой статье. До тех пор пока миссионеры будут пользоваться этой привилегией, все их [судебные] дела будут разбираться квали­фицированным чиновником, которого король назначит по пред­ставлению епископа.

3

Французский посол просит у Его Величества, чтобы все его подданные, перешедшие в христианство, освобождались по воскресеньям и в дни церковных праздников от всех служб, которые они обязаны нести в пользу своих мандаринов, если только это не вызвано крайней необходимостью.

Его Величество Король Сиама разрешает всем своим под­данным, которые по доброй воле перейдут в христианство, поль­зоваться привилегиями христиан, указанными господином послом. А для того чтобы судить, в каких случаях [работа в праздники] является крайней необходимостью, чтобы не было разногласий по этому поводу, Его Величество назначит особого мандарина, и епископ назначит своего авторитетного предста­вителя, и они вместе будут решать этот вопрос.

4

Французский посол просит у Его Величества короля Сиама, чтобы те из его подданных христиан, которые по причине дрях­лости или болезни станут неспособны к службе, освобождались от нее после уведомления мандарина, назначенного для этой цели.

Его Величество Король Сиама разрешает, чтобы те из его подданных христиан, которые по старости или болезни явно неспособны к службе, явившись к специально назначенному мандарину, получали бы освобождение от службы вплоть до выздоровления.

5

Французский посол просит еще, чтобы во избежание неспра­ведливостей и преследований, которым могут подвергнуться новые христиане, Его Величество соблаговолил был назначить опытного сиамского мандарина, человека доброго и справедли­вого, чтобы разбирать все связанные с этим дела. При этом штрафы должны делиться в конце каждого года между манда­рином, его чиновниками и бедняками так, чтобы указанный мандарин [не имел стимула] торговать правосудием.

Его Величество Король Сиама разрешает, чтобы мандарин, указанный в ст. 2, разбирал эти дела, как просит г-н француз­ский посол, и, чтобы избежать всяких разногласий, жалоб и волокиты, Его Величество устанавливает, что мандарин, про­ведя следствие, должен спрашивать совета у одного из судей короля прежде, чем вынести приговор, с тем чтобы он был окон­чательным, и Его Величество приказывает, чтобы все перечис­ленные статьи были объявлены по всему королевству, чтобы все знали, что такова королевская воля, чтобы апостолические миссионеры пользовались указанными привилегиями. Дано в Луво 22 декабря 1685 г.

[218, с. 4—6].

120

1. Король разрешает указанной  Компании основать  факто­рию в королевстве Сиам. Указанная Компания получает право свободно торговать в указанном королевстве с освобождением от всех пошлин на ввоз и вывоз, однако подвергаясь таможен­ному досмотру по обычаям страны.

2. Служащие Компании не имеют права провозить под именем Компании иностранные товары[25]. Если будет доказано, что они так поступают, Компания будет лишена этих привилегий до рассмотрения дела Его Величеством.

3. Свобода торговли означает, что Компания имеет право покупать и продавать все виды товаров, кроме запрещенных, которые она может покупать только со складов короля или у торговцев, которые их там купили.

4. Компания может продавать и покупать по своему усмот­рению все виды товаров, которые привозят в королевство из-за границы иностранцы, или местные жители, или она сама за свой счет, но король имеет преимущественное право [т. е. мо­жет покупать первым] товары, необходимые ему.

5. Служащие Компании могут покупать любые товары, но только для своих хозяев. Если они нарушат этот пункт и всту­пят в соглашение с другими торговцами, Компания теряет свои привилегии до тех пор, пока Его Христианнейшее Величество не решит дело.

6. Король Сиама устанавливает, что все товары, которые Компания будет перевозить на иностранных судах, освобож­даются от пошлин на ввоз и вывоз.

7. Служащие Компании не могут перевозить товары, не при­надлежащие их хозяевам. В противном случае эти товары бу­дут конфискованы.

8. Компания, пользуясь привилегиями, предоставленными пунктом 3, может посылать товары в те места, где она не име­ла обыкновения торговать [раньше], ей разрешается фрахтовать один, два или столько, сколько понадобится, судов.

9. Если француз, не состоящий на службе сиамского Коро­ля или его министров, совершит кражу или другое злодеяние против Компании или своих соотечественников, дело будет под­лежать юрисдикции Капитана французов. Если же одна из сторон не будет удовлетворена решением Капитана французов и апеллирует к правосудию сиамского министра; дело будет отложено до решения Его Величества [Людовика XIV], и если француз совершит какое-нибудь злодеяние против местных властей, Капитан Компании может заседать вместе с судьями короля Сиама, чтобы решать дело по законам Королевства. Однако предпочтительно, чтобы Его Величество [Людовик XIV] назначил судью достаточно авторитетного, чтобы вершить пра­восудие над каждым, чтобы служащие Компании не отрывались от своих торговых операций.

10. Король Сиама дарует Компании монопольное право торговли в Джонсаламе и его округе с разрешением построить там факторию при условии представить план сиамским минист­рам, который, после их одобрения, должен быть выполнен пунк­туально, без каких-либо отклонений. Компания будет обязана доставлять в Джонсалам все потребные для них товары, с тем чтобы им не приходилось искать их в другом месте. Если Ком­пания не будет точно соблюдать это условие, жители будут иметь право торговать с купцами других наций, не подвергаясь обвинению в нарушении привилегии.

11. Компания может открывать фактории во всех местах ко­ролевства Сиам, которые она считает подходящими для тор­говли, при условии одобрения министров Королевства. Компа­ния не будет строить [фактории] без разрешения.

12. Если судно Компании потерпит крушение у берегов Сиа­ма, Капитан имеет право спасти все, что он сможет.

13. Король Сиама дарует Компании Сингору со всем ее ок­ругом с правом укреплять и использовать по своему усмотре­нию. По причинам различного рода этот пункт не следует опу­бликовывать до утверждения Его Величеством [Людови­ком XIV].

[150, с. 227—229].

121

Вы, Ваше Преподобие, должны приложить все усилия, что­бы заинтересовать Папу и отца Ла Шеза и Людовика XIV с тем, чтобы немедленно дать ход следующим проектам, которые имеют целью установление христианства в Сиаме, согласно ме­тодам, которые мы часто тайно обсуждали вместе с Вами.

Следует прислать из Франции 60 или 70 человек, обладаю­щих опытом и высокими качествами. Они должны обладать до­статочными средствами, чтобы не зависеть от жалованья, и должны добровольно поступить на государственную службу, с тем чтобы избежать всяческих попыток помешать их выдвиже­нию. Если генерал ордена иезуитов пожелает включить в это число своих священников, они должны быть одеты в светское платье и неузнаваемы даже для тех, кто их знал раньше.

Я окажу им всяческую поддержку и, пользуясь своим влия­нием, добьюсь для них важнейших постов в Сиаме, таких, как должности губернаторов провинций и городов, комендантов крепостей, командующих сухопутными и морскими силами Сиа­ма. Я введу их во дворец, открою доступ к государственным делам и даже включу их в ближайшее окружение короля и буду пользоваться ими как советниками в государственных де­лах, согласно плану, который я неоднократно разъяснял Ва­шему Преподобию. Чтобы обеспечить быстрый и непременный успех, Вы, Ваше Преподобие, должны убедить Короля в важ­ности и неотложности оккупации Сингоры. Необходимо иметь две хорошие колонии, обеспеченные (достаточным количеством) солдат. После того как это будет осуществлено, нечего будет бояться. Торговцы привыкнут вести там торговлю. Все миссии. Камбоджи, Кохинхины и Тонкина будут иметь близкий источ­ник снабжения и помощи, и торговля Сиама переместится сюда без особых усилий.

Желательно, чтобы люди, которые будут присланы, были бы судовладельцами и прибыли бы вместе со своими судами. Я предоставил бы возможность для ведения успешной торговли, которых они никогда не имели бы, пользуясь судами Ком­пании.

Все, что необходимо для успешного выполнения этого пла­на,— это быстрота, тайна и деловые люди. Провизия здесь име­ется в изобилии. Мы будем обладать любым количеством оло­ва, железа и меди, которое нам потребуется для изготовления всех видов изделий, вплоть до пушек. Более того, все это уже имеется и находится под рукой, как я уже объяснил Вашему Преподобию.

Предвидя возражение, что король может умереть и, таким образом, все предприятие обречено на неудачу, я обещаю и сде­лаю так, что наследник короля проявит еще больше готовно­сти, чем король Нарай, даровать нам все, что угодно. И при нем христианство будет пользоваться еще большим покрови­тельством. Все эти дела должны обсуждаться в глубочайшей тайне и как можно быстрее, на чем я уже настаивал в раз­говоре с Вашим Преподобием. Итак, я заклинаю Вас сердцем нашего господа Иисуса Христа и его ранами довести до конца зти переговоры с Королем через его исповедника, и я желаю Вам доброго пути и скорейшего возвращения.

[152, с. 112-113].

112

Еще в 1682 г. король Сиама через г-на Констанция сделал предложение г-ну Деланду, который пользовался полным дове­рием короля и Констанция. Предложение заключалось в том, что он должен был использовать свое влияние, чтобы добиться постройки крепости в Джохоре, откуда голландцы должны быть выгнаны. Для этого он готов был предоставить в распо­ряжение Деланда известные средства. Последний, однако, не решился взять на себя такую ответственность, хотя прекрасно понимал ценность этого мероприятия. Он сообщил об этом пред­ложении Барону, тогдашнему генеральному директору [Компа­нии] в Индии. Компания [французская] так же была информи­рована еще в 1684 г., но не предприняла никаких шагов.

В то же время король Сиама предложил Деланду нагружать его суда, отправляющиеся за пределы Сиама, любыми товара­ми и привозить обратно медь, за что он будет освобожден от фрахта и пошлин.

Он [король Сиама] предложил также отправлять прямым рейсом из Франции (в Сиам) в январе судно с грузом стои­мостью 300 тыс. ливров (половина тканями, половина — моне­той). Ткани он купит с прибылью в 20—25% для фактории, деньги же (серебро) будут приниматься по курсу в обмен на се­литру, медь и олово. Часть (этого) груза можно будет сбыть на Коромандельском побережье и, догрузив корабль хлопчато­бумажными тканями и сохранив селитру в качестве балласта, можно будет вновь отплыть (во Францию) в начале февраля.

Сиамцы в это время подозревали, что голландцы замышляют захватить Бангкок, и они поделились своими подозрениями с Деландом. И поскольку голландцы в это время настоятельно требовали Джонсалам, чтобы торговать там монопольно, Деланд помешал этому, и его обнадежили, что Компания (фран­цузская) сможет там обосноваться.

Затем он заключил договор относительно перца, согласно которому, за исключением 10-й части, или, если этого окажется недостаточным для потребления королевства или короля Сиа­ма, одной пятой, весь перец будет продаваться Компании по 3 ливра за фунт, в то же время иностранцам и всем прочим будет запрещено вывозить перец за пределы Королевства.

Видя, что по истечении двух лет компания все еще не в состоянии вести какую-либо торговлю, король Сиама послал Деланда в конце 1684 г. в Сурат сообщить о договоре и при­нять меры для выполнения сделанных предложений. Поэтому, когда г-н де Шомон прибыл в Сиам, Деланд, один из способнейших служащих компании на Востоке, отсутствовал. Он боль­ше не вернулся, и дела перешли в руки ювелира из Парижа по имени Вере, которому не хватало опыта и способностей, не­обходимых в предприятиях такого рода.

В результате у де Шомона, который на все предложения, устные и письменные, предпринять шаги к развитию торговли Компании неизменно отвечал, что единственной целью его мис­сии является обращение короля в христианство, не оказалось ни одного опытного человека, который помог бы ему (в деловом отношении), и поэтому он заключил договор на очень сомни­тельных условиях. В добавление к тому, что он сказал, как вы­текает из всех положений, содержащихся в меморандуме, кото­рый г-н де Шомон представил по возвращении во Францию относительно ситуации в Сиаме, король Сиама очень обеспокоен (агрессией) голландцев и в этом вопросе полагается на де Шомона. Об этом говорится в меморандуме, который он через г-на Констанция передал ему в Луво. Там он, рассказывая о своих подозрениях относительно голландцев, спрашивает, какие действия ему следует предпринять в случае войны, и недву­смысленно указывает, что укрепленные места ему нужны толь­ко, чтобы обеспечить передвижение французов. В противном случае он их прикажет срыть и выйдет встречать голландцев в чистом поле.

Однако г-н де Шомон подписал договор с г-ном Констанци-ем в Луво 11 декабря и впоследствии еще один договор отно­сительно перца. Основные пункты в этих договорах следующие:

1. Относительно свободы торговли и освобождения от пош­лин: даровано освобождение от пошлин вместе с разрешением покупать все виды товаров (если это не контрабанда), но с ус­ловием, что покупать следует только у хранителей складов ко­роля. Что касается товаров, привезенных иностранцами или Компанией (за свой счет), Компания имеет право покупать и продавать их свободно при условии, что король имеет пре­имущественное право покупки этих товаров для своих нужд. Обусловлено также, что в случае нарушения служащими Ком­пании этих правил Компания теряет свои привилегии вплоть до урегулирования дела Христианнейшим Королем.

В этой статье король Сиама ничего не дает Компании. И чи­новники короля по своему усмотрению могут назначать низкие цены на французские товары и высокие на местные и иност­ранные (которые они продают). По мнению миссионеров, Ком­пания не сможет вести успешной торговли при таких условиях, тем более что, как бы король ни благоволил к Компании, его благие намерения будут искажены чиновниками.

Поскольку следует ожидать, что король готов пойти на лю­бые условия, приемлемые и выгодные для Компании, необходи­мо, чтобы послы, в дополнение к уже дарованному освобождению от пошлин, потребовали полной свободы для продажи ввезен­ных ими товаров при условии предварительного согласования ассортимента и количества товаров и договоренности о ценах с королем Сиама. Они должны также потребовать права по­купать без ограничения сиамские и привезенные из-за границы товары.

Если, однако, окажется невозможным добиться этой приви­легии полностью, необходимо настаивать на праве покупать местные и иностранные товары не через руки королевских чи­новников.

Во 'Всяком случае, послы должны по крайней мере догово­риться о ценах, по которым будут продавать сиамскому королю французские товары и товары с [Коромандельского] побережья. Эта цена должна быть на 20—25% выше себестоимости для французских товаров. А король, давая в обмен товары из Япо­нии, Китая, Индии и других мест, может делать на них на­ценку против продажной цены на месте в 8—10%, смотря по расстоянию, и чтобы это было пропорционально наценке в 20—25% на французские товары. И должно быть заключено соглашение, что Компания будет продавать товары Сурата, Ко-романделя и Бенгала с наценкой 10%.

Что касается местных товаров, ввозимых в Аютию, то пос­лы не должны отступаться от права покупать их у частных лиц по рыночным ценам.

Поскольку голландцы, по-видимому, имеют разрешение торговать некоторыми контрабандными товарами, как-то: птичьи гнезда, орлиное дерево (калембак), калин и др., совершенно не­обходимо получить такие же привилегии для Компании.

Если служащие Компании будут лишены привилегий в слу­чае злоупотребления ими, то, учитывая те убытки, которые мо­жет принести [в этом случае] приостановка торговли до прибы­тия из Франции решения Короля, следует этот пункт заменить конфискацией товаров, которыми эти служащие Компании тор­говали [якобы] от ее имени.

В ст. 3 король Сиама дарует Компании свободу отгружать на иностранные суда свои товары для беспошлинного ввоза и вы­воза. Этот лункт подразумевает, что Компания имеет право хранить товары для свободного вывоза из Сиама. Но эту мысль надо выразить [гораздо] точнее.

В ст. 4 говорится о праве Компании фрахтовать суда с те­ми же привилегиями, которые оговорены и в ст. 3. Послы долж­ны добиться такой же формулировки, как и в этой статье.

В ст. 5 король Сиама предлагает, чтобы (французский) ко­роль назначил судью для разбора судебных дел между фран­цузами и сиамцами или иностранцами.

Компании предоставлена монополия на торговлю оловом Джонсалама при условии, что она будет снабжать жителей Джонсалама необходимыми товарами.

На картах, так же как и в различных донесениях, отмеча­ется, что Джонсалам [Джанк Сейлон] расположен на побе­режье к северу от Малакки и сравнительно недалеко от Мергуи и Тенассерима. Так же как и в Сингоре, здесь поблизости есть река. Поэтому можно заключить, что Джонсалам, снабженный гаванью с такими же удобствами, как в Мергуи, будет очень по­лезен для Компании не только как прибежище для ее судов, иду­щих с побережья и зимой, но и для торговли южными товара­ми, особенно перцем, большие урожаи которого собираются в окрестностях Лигора, который находится в 20 лигах от Сингоры, [поскольку удается] избежать плавания через Зондский и Малаккский проливы.

Чтобы сделать [окончательный] выбор между Джонсаламом и Мергуи, необходимо подробно исследовать, какое из этих мест представляет большие удобства для торговли и безопас­ности судов. Если послы не смогут получить достоверных све­дений относительно удобств и выгод обоих этих мест, чтобы просить одно из них для независимого и постоянного поселе­ния, тогда по прибытии в Аютию они должны будут послать опытных и испытанных людей в Сингору, Лигор, Джонсалам и Мергуи, чтобы сделать выбор и добиться согласия с местны­ми властями.

Послы должны выяснить, в чем состоит обязательство снаб­жать товарами жителей Джонсалама или другого места, кото­рое будет уступлено, чтобы этот пункт не превысил выгод, ко­торые принесет данное поселение.

В ст. 9 и последней договора господина де Шомона король Сиама уступает Его Величеству Сингору и зависящие от нее земли с правом укреплять и использовать [их] по своему ус­мотрению, но с условием, что это предложение останется в тай­не до решения Его Величества (Короля Франции).

Из данных, почерпнутых из отчета г-на де Шуази, из того, что писал г-н де Метеллополис, и того, что сообщают некото­рые частные лица, вернувшиеся из Сиама, явствует следующее:

1. Положение Сингоры очень удобно для укрепления [и тре­бует] небольших расходов. Корабли могут оставаться на рейде в полной безопасности в течение 8 месяцев в году. Во время северо-восточных ветров они могут уходить в Лигор, имеющий хорошую гавань и расположенный всего в 20 лигах.

2. Можно будет привлечь туда всех торговцев Китая, Япо­нии, Борнео, Тонкина, торговцев-мавров и т. д. и свободно тор­говать, пользуясь двумя-тремя судами, с Китаем, Японией и другими странами, с большими удобствами, чем из Сиама [Аютии].

3. Из Сингоры, пользуясь речным путем, можно поддержи­вать торговлю с прибрежными местами в провинции Кедах, где находится Джонсалам, и получать там перец и другие товары, минуя Зондский и Малаккский проливы. Но поскольку Син-гора совершенно разрушена и удалена от Сиама [Аютии], луч­ше было бы получить место более близкое и застроенное.

Послы, не отказываясь от Бангкока, который обещан, долж­ны рассмотреть выгоды, которые можно будет извлечь для тор­говли сооружением укрепления или просто торговой фактории в Сингоре. А также [следует подумать], какой вред будет причи­нен Компании, если какое-нибудь из этих мест не будет в ру­ках Компании, особенно с точки-зрения покупки и вывоза перца.

В договоре, который будет заключен, послы должны добить­ся либо уступки Сингоры, либо, если возникнет необходимость просить другое место для поселения — на южном берегу или на побережье Малакки,— добиться от короля Сиама обещания не устудать Сингору никакой другой державе ни под каким предлогом.

Другой пункт — Лигор, если там действительно существует гавань, как нам сообщили, в которую поступает большая часть урожая перца из окрестностей Лигора. Далее, если Лигор ока­жется более или менее удобным для отправки этого урожая на северное побережье, в этом случае послы должны потребовать Лигор и всеми возможными способами добиваться получения его, вместе с монополией на торговлю оловом, которой в настоя­щее время [там] пользуются голландцы.

Если, однако, уступив Бангкок, король Сиама найдет затруд­нительным уступить Лигор, если, несмотря на всевозможный нажим с целью получить также и указанный Лигор, он [все же] откажется отдать его в полное распоряжение (французского) короля и пожелает оставить за голландцами и торговлю оловом, представляется необходимым создать там факторию для скупки перца и получить все необходимые привилегии и льготы.

В итоге послы должны потребовать и получить Бангкок и наиболее выгодное и удобное место на побережье к северу от Малакки — Мергуи, или Джонсалам [Джанк Сейлон], или ка­кое-либо другое, которое, по их мнению, будет наиболее под­ходящим. Что касается Сингоры и Лигора, то послам следует изучить условия торговли, с тем чтобы требовать одно или другое из этих мест или оба вместе.

Цена, установленная на перец, соответствует ценам малай­ского побережья и представляется выгодной. Остается исследо­вать прочие условия и все, что касается поступления, стоимо­сти перевозки и количества (перца), которое король Сиама бу­дет резервировать для себя,— это детали, на которые послы должны обратить особое внимание, рассматривая вопрос об устройстве поселения в Сингоре или Лигоре.

Так как договор, заключенный г-ном Деландом, в котором остается еще много других сомнительных пунктов, тем не ме­нее включает в себя условия более выгодные, чем в договоре г-на де Шомона, послы должны добиться точной формулировки этих условий, заменив двусмысленные обороты другими, способ­ными обеспечить прочный статус Компании.

Следует установить, что весь перец будет продаваться Ком­пании по обусловленной цене, которую нельзя будет повышать ни под каким предлогом. И что ни король Сиама, ни его под­данные не будут иметь права продавать перец местным жи­телям или иностранцам до тех пор, пока Компания не закончит свои закупки.

Однако король Сиама может удержать десятую или мак­симум пятую часть перца, собранного [в стране] или привезен­ного извне для потребления в своих владениях. В случае, если перца будет собрано больше, чем Компания пожелает взять, король Сиама и его чиновники могут располагать остатком, как пожелают, однако только после того, как Компания полу­чит все количество перца, которое она желала закупить.

Если будет собрано перца больше, чем затребовала Ком­пания, хотя она и объявляет о нужном ей количестве перца за два года вперед, она не обязана забирать весь урожай, но послы все же, если от них потребуют, должны установить ли­мит в 500—600 тыс. ливров или даже больше, если пожелают, с правом уменьшить это количество, предупредив заранее, что­бы чиновники короля Сиама могли знать, сколько [перца] они должны представить [Компании] и сколько сохранить.

Послы должны выяснить стоимость закупок и транспорти­ровки, с тем чтобы добиться условий и привилегий как в отно­шении пошлин, так и в отношении средств транспорта, чтобы эта торговля была выгодна для Компании. Штраф, который будет взыскиваться  с покупающих  перец в  нарушение  привилегии Компании, идет в пользу короля [Сиама]. Надо потребо­вать, чтобы половина его шла в пользу Компании.

Королевские суда, вышедшие в феврале, могут достигнуть Сиама в августе или сентябре. Поскольку Его Величество же­лает, чтобы на обратном пути они посетили Коромандельский берег, им надо будет отплыть [из Сиама] в конце октября и прибыть «а это побережье в конце декабря, с тем чтобы не за­держиваться там дольше чем до начала февраля.

Но так как плавание может быть замедлено различными случайностями и переговоры в Сиаме могут затянуться, следу­ет [все же] приказать только двум судам идти к этому побе­режью, как только они выгрузят товары, подарки и людей. Ос­тальная эскадра может либо возвращаться прямо во Францию, если не останется времени для посещения Коромандельского побережья, либо же соединиться там с ранее отправленными судами.

Если Его Превосходительство [маркиз де Сеньеле] решит, что эти два судна должны покинуть Сиам раньше других, оба пос­ла либо один из них, закончив переговоры не позже чем в де­кабре, могут отправиться сухим путем в Тенассерим, где они еще застанут судно Компании, зимующее в этом месте, и та­ким образом смогут догнать два корабля, ушедшие на побе­режье. Там они должны будут заключить договор с чиновниками короля Голконды и прекратить враждебные действия, кото­рые были начаты указанным судном Компании.

В дополнение к приказу Компании г-ну Деланду (который в настоящее время находится в Пондишери) возвратиться в Си­ам [Аютию] через Тенассерим представляется необходимым по­слать ему приказ такого же рода от имени Короля [Франции], поскольку он [Деланд] превосходно знает страну и пользуется доверием короля [Нарая] и г-на Констанса.

Его  Превосходительство  будет просить,  чтобы один  из  ко­ролевских кораблей остался на Коромандельском побережье на весь муссонный период в случае, если дела в Голконде не бу­дут закончены до 8 февраля.

[150, с. 230—236].

123

По приказу Его Величества короля Сиама — английскому правителю и Торговой Компании, торгующей в Ост-Индии и находящейся в Лондоне, и губернатору и Совету форта Сен-Джордж.

Любовь, забота и благосклонность, которые Его Величество и его царственные предшественники всегда проявляли по от­ношению к иностранным купцам, и в особенности к английским купцам (среди которых факторы Ост-Индской Компании всегда занимали наиболее выдающееся место), хорошо известны всему миру, и об этом можно не распространяться, так же как о заботе, которую неизменно проявляет правительство [короля Сиама], чтобы иностранной торговлей ведали хорошие министры и чтобы привилегии, предоставленные каждой нации, соблюда­лись и не нарушались бы даже в малейшей степени. Поэтому Его Величество уверен, что весь мир поверит его королевскому утверждению, что только неизбежная необходимость принужда­ет Его Величество поднять оружие против упомянутой англий­ской Компании и всех находящихся на ее службе для поддер­жания своей чести и защиты своих портов и своих подданных, до тех пор пока Его Величество король Великобритании своей властью над указанной Компанией не положит конец этой борьбе, вызванной беззаконным поведением Компании и ее слу­жащих, нарушивших общий мир и не имеющих иных целей, как лишать мирных жителей их собственности, благодаря чему упо­мянутая Компания так безмерно обогатилась... Его Величество приступает далее к сообщению всему миру, как сильно постра­дала Его Королевская честь и казна от этой Компании и ее слуг.

1. Факторы английской Ост-Индской торговой Компании в Лондоне в правление предшественника Его Величества — короля Сомдет Лыанг Тоон Тан [Сонгтама], современника незабвенной памяти короля Карла I, задолжали казначейству Его Величе­ства в результате различных займов на сумму 1500 катти [120 тыс. бат]. Они покинули королевство, не заплатив этого долга по причине гражданской войны в их стране.

2. Сэмюэль Поттс, уполномоченный английской Компании, в 2226 г., который соответствует 1682 г. римского календаря, со­брал несколько хулиганов, которые нарушали покой королев­ской столицы Крунг Теп Пра Маха Након [Аютии] своими по­стоянными дебошами и стрельбой из мушкетов на улицах по ночам, несмотря на строгое запрещение министров Его Вели­чества. Когда же власти задержали одного из главарей этих бродяг, упомянутый Сэмюэль Поттс и его приверженцы вырва­ли его из рук правосудия, применив оружие.

3. В результате беспорядочного образа жизни упомянутого Сэмюэля Поттса и его компаньонов один большой каменный дом и три деревянных [в которых жили служащие Компании] сгоре­ли дотла. Упомянутый Сэмюэль Поттс не позволил слугалт Его Величества тушить пожар, закрыв перед ними дверь и об­виняя их в том, что они якобы хотят войти с целью грабежа. Убытки Его Величества от этого пожара оцениваются в 200 кат­ти [16 тыс. бат].

4. Его Величество даровал упомянутой Компании ряд при­вилегий, в том числе освобождение от всех пошлин для того, чтобы она основала свои фактории в этом королевстве, и таким образом оба народа получали бы выгоды от взаимной торговли. Упомянутая Компания не делала никаких попыток к развитию такой торговли, редко посылала своим факторам товары для местного рынка, кроме мануфактуры низкого качества, как яв­ствует из заявлений ее же служащих, особенно м-ра Джорджа Уайта, торговца из Лондона, и м-ра Джозия Чайлда, губернато­ра упомянутой Компании, и ее агентов в Бантаме и Сурате. Поэтому не Сиам, а сама Компания виновата в том, что ее доходы не соответствуют ее ожиданиям. В то же время доходы Его Величества [в результате предоставленных Компании льгот] уменьшились на 500 катти [40 тыс. бат].

5. Министры Его Величества послали Томаса Иветта с това­рами в форт Сен-Джордж закупить там драгоценности, согласно данной ему инструкции, и снабдили его рекомендательными письмами к губернатору и Совету форта Сен-Джордж, прося помочь ему в этом деле ввиду неопытности указанного Иветта и его помощников. Упомянутый Иветт получил письменные ин­струкции ничего не предпринимать в этом деле, не посоветовав­шись с губернатором и Советом. На случай небрежного отно­шения к своим обязанностям упомянутого Иветта губернатору и Совету были посланы копии полученных им инструкций, но последние, вопреки ожиданиям министра Его Величества, вме­сто того чтобы помешать другим воспользоваться неопытностью Т. Иветта, назначили м-ра Елиху Йеля, второго члена Совета, который сам воспользовался этой неопытностью, и куда более умело, чем самый опытный мошенник. Под личиной чест­ного торговца и преданного друга, потчуя указанного Иветта вином и одаряя подарками, он убедил его подписать контракт, по которому Его Величество потерпел убытки в размере 900 пагод, или 18000 реалов. Министры Его Величества, же­лая восстановить права Его Величества и в то же время сохра­нить репутацию Иеля, послали- Томаса Йеля (брата упомяну­того Елиху Иеля) в Мадрас просить исправить это зло, снабдив его ценными подарками от Его Величества и вежливым и дру­жественным письмом от министров к нему и губернатору. В по­следнем письме высказывалась просьба, чтобы его принудили сделать справедливое возмещение в случае, если он откажет своему брату. Но все это было безрезультатно. Поскольку же упомянутый Иветт не имел полномочий вести торговлю без согласия и одобрения Елиху Иеля и Совета... казначейство Его Величества было вынуждено наложить арест на выплату указанному губернатору и Совету Сен-Джорджа [из-за этих людей], пока английская Компания не даст полного удовлетво­рения. [Король] в письме своего министра предложил, чтобы авторитетное лицо было прислано сюда ко двору для разре­шения этого дела. Далее и другие жалобы, высказанные анг­лийской Компанией, являются несостоятельными, что будет видно из дальнейшего.

6. То, что Его Величество в результате враждебной прово­кации был вынужден поднять оружие против королевства Голконда, объяснялось в королевской декларации о г 21 числа второго месяца 2228 г. [1684 г.]. В ней перечислялись совершенные [Голкондой] несправедливости: вред, нанесенный королевской власти, и оскорбление королевской персоны, захват в плен его служащих, как англичан, по национальности, так и местных жителей, Мухаммедом Али Бегом и Мирзой Ибрагимом Сиркелем, бывшим министром короля [Голконды]. Несмотря на про­тесты, заявленные Моданаху, бывшему министру короля, он не дал никакого удовлетворения. И тогда Его Величество прика­зал капитану Джону Котсу и Вильяму Маллету вторгнуться в королевство [Голконда] с огнем и мечом и захватывать все, что они смогут, из имущества или людей, принадлежащих королю или его подданным. Когда Джон Коте прибыл в Нарсапор, га­вань указанного королевства, и начал выполнять свое задание, уполномоченные Компании в Масулипатаме Роберт Фримен и Сэмюэль Уэльс, а также уполномоченные в Мадаполаме Ти­моти Харрис, Бенджамен Нортхей, Сэмюэль Свинок и Чарльз Фауне замыслили нанести ущерб королю Сиама и вручили 5 декабря 1685 г. капитану Джону Котсу протест, подписан­ный вышеперечисленными именами и скрепленный печатью анг­лийской Компании, в котором наносился урон чести, репутации и авторитету Его Величества, поскольку в упомянутом проте­сте его слуги были названы пиратами.

7. Упомянутый капитан Джон Коте, Вильям Маллет и дру­гие подверглись запугиванию и устрашению с целью принудить их отказаться от выполнения их задания. Вопреки всем зако­нам и обычаям упомянутые Роберт Фримен и Сэмюэль Уэльс соблазнили их, споив вином, и те выдали все имущество, оце­нивающееся в огромную сумму, в том числе все ящики с золо­том и драгоценностями, [законно захваченное] капитаном Джо­ном Котсом на корабле «Киддари», принадлежащем королю Голконды, и на корабле «Новый Иерусалим», принадлежащем Жану де Марку [Иоанну Маркоряну], как заявлено в выше­упомянутом протесте. Упомянутый Роберт Фримен, не удовлет­ворившись этим, добился того, что Джон Коте выдал ему ко­рабль «Киддари», на котором он поднял английский флаг, как бы подчеркивая этим несправедливость претензий относительно понесенных убытков в вышеупомянутом протесте, что подтвер­ждается подлинным письмом самого Роберта Фримена к капи­тану Котсу от 22 февраля 1685/6 г.

8. Глава фактории в Сурате направил в порт Крунг Теп Пра Маха Након судно «Прудент Мери» под командой Сэмюэля Лейка. Оно прибыло 19 августа 1686 г., доставив различные то­вары и письма министру Его Величества от Джона Чайлда, губернатора Бомбея и президента Сурата с многочисленными изъявлениями дружбы и приязни, как можно видеть из оригинала. В то же время корабль привез приказ, чтобы все служа­щие Компании выехали из Сиама со всем имуществом Компа­нии, тотчас по получении приказа, хотя мистер Роберт Харбин, уполномоченный Компании в Сиаме, на прощальной аудиенции у Его Величества признал многочисленные милости, которыми, благодаря доброте Его Величества, пользовалась в этом коро­левстве вся английская нация, и в особенности английская Ком­пания, и что в данный момент его хозяева обмануты ложными доносами, но он надеется, что их глаза откроются и в один прекрасный день они вернутся под покровительство Его Ве­личества, которое до этого времени он им неизменно оказывал. Вскоре после этого двор получил письмо, в котором сообща­лось, что вышеупомянутый Сэмюэль Лейк замышляет зло про­тив имущества и подданных Его Величества, что было предот­вращено способом, описанным в отдельной ноте. Ввиду того что упомянутый Сэмюэль Лейк не смог опровергнуть выдвинутые против него обвинения, он был арестован и его корабль ушел без него, а он умер по причине старой болезни.

9. Несмотря на такой образ действий английской Компа­нии и ее служащих в Ост-Индии, Его Величество [король Сиа­ма] продолжал неизменно дружественно относиться к ним, все­цело руководствуясь великим уважением, которое он питает к Великобритании, громадный авторитет которой они [англича­не] сильно подрывают эгоистическим стремлением к своей вы­годе и раздувая недостойную вражду. Так, в прошедшем апре­ле, к великому изумлению Его Величества, он получил известие о том, что губернатор и Совет форта Сен-Джордж объявили войну ему и его подданным. Эта новость вскоре подтвердилась сообщениями, что корабли Компании захватили в Бенгале один из кораблей Его Величества, груженный различными припасами для гарнизона в Мергуи, а также шлюп «Мери», находившийся под защитой французского флага в Пондишери. Его Величество еще не располагает точными сведениями, как было поступлено с указанными судами, командой и имуществом, но заслуживаю­щие доверия источники сообщают, что указанный губернатор и Совет обращаются с захваченными моряками хуже, чем обращаются с рабами и пленниками самого варварского народа в мире, хотя эти люди — подданные британской короны, кото­рые с согласия прежнего правления [Компании] поступили на службу Его Величества, и поэтому на них не распространя­ются прокламации английского короля против контрабандистов. Его Величество не может допустить, чтобы справедливость Его Величества Короля Великобритании была настолько забыта, чтобы он мог дать подобную власть купцам в ущерб чести обо­их королей и их неизменной дружбе, не известив предваритель­но через послов или письмом об ущербе, понесенном его поддан­ными, и получив категорический отказ возместить убытки.

10. Губернатор и Совет форта Сен-Джордж совершили беспрецендентное нарушение [норм] международного права, напра­вив в Мергуи корабли «Куртана» и «Яков», первый под коман­дой капитана Антони Вельтдена, второй же под командой Гослина. Они прибыли в Мергуи в июне [1687 г.] и, не произведя никаких [воинских] приветствий тамошнему гарнизону Его Величества, высадили вооруженные отряды и обнародовали три бумаги. В первой из них, адресованной Ричарду Барнеби, гу­бернатору Мергуи, и Сэмюэлю Уайту, шабандару, под управ­ление которых была поставлена провинция Тенассерим, содер­жался призыв ко всем англичанам на службе короля Сиама, от имени короля [Англии] выполнять все приказы английской Компании, подняться на борт фрегата «Куртана», которым ко­мандует капитан Антони Вельтден, выполняющий задание Его Величества [короля Англии], и помочь ему получить удовлетво­рение от короля Сиама за несправедливости, убытки и потери, понесенные по вине главного министра [Сиама] в соответствии с инструкцией, полученной упомянутым капитаном Вельтденом от короля Англии, обязавшей его выполнять все приказы Ком­пании. Далее следовали угрозы тем, кто нарушит этот приказ. О намерениях английской Компании и ее служащих весь мир может судить по содержанию второго и третьего документа. Они заключают в себе требования, предъявленные королю Сиа­ма, и объявление о начале военных действий. Еще задолго до этого упомянутый губернатор объявил войну [Сиаму], о чем сви­детельствует его письмо к французскому директору в Понди­шери.

Претензии этих документов (перечисляющих якобы имевшие место несправедливости, потери и убытки) совершенно беспоч­венны. Единственное «доказательство» их справедливости — это письмо самих же губернатора и Совета форта Сен-Джордж к одному из министров Его Всличествя от 4 января 1686 г., в котором они высказывают свое неудовольствие действиями их превосходительств, выразившимися в том, что те отправили домой [в Англию] контрабандиста Обони с полным грузом [или по крайней мере] разрешили ему это сделать, и в том, что они послали вместе с ним посла не к английскому, а к французско­му королю, что [по мнению авторов письма] было единствен­ной причиной плохого обращения, которому они подверглись по прибытии в Англию.

В то время, когда эти письма английской Компании объяв­ляли о недовольстве в Англии, тот же самый министр был поч­тен очень лестным письмом Его Величества Короля Великобри­тании, в котором тот уверял его в своей вечной королевской дружбе, несмотря на все усилия, приложенные сэром Джозия Чайлдом, главой Компании, к тому, чтобы добиться обратного. Тем не менее Его Величество, посвятивший свою жизнь сохра­нению мира и согласия, решил доказать миру искренность своих намерений, несмотря на многочисленные провокации и справед­ливые претензии к английской Компании и ее служащим. Член Совета провинции [Тенассерим] получил приказ пригласить ка­питана Вельтдена ко двору его Величества, и Его Величество честным королевским словом обязался дать английской Ком­пании и ее служащим удовлетворение в тех случаях, когда этого требует справедливость. В случае же отказа [прибыть ко двору] король уполномочивал власти и Совет провинции Тенас-серима вести переговоры от его имени с упомянутым капитаном или с другим лицом, назначенным английской Компанией или властями Мадраса,

Но к величайшему сожалению Его Величества, он получил известие, что упоиянутый капитан Вельтден стал совершать враждебные действия, арестовав лиц, находившихся на службе Его Величества, и разрушая брустверы и палисады, построен­ные для защиты города Мергуи. Эти действия находятся в пол­ном противоречии с тем, что вышеупомянутые власти Мадра­са писали Его Величеству, так ка« время, предоставленное ими [для ответа на ультиматум], не истекло еще и наполовину.

Вслед за тем поступило сообщение, что упомянутый капи­тан Антони Вельтден, послав две шлюпки, захватил принадле­жавший Его Величеству 22-пушечный фрегат «Решение» вместе с большим грузом. [Он сделал это] благодаря измене англича­нина Ричарда Барнеби, губернатора Мергуи, и капитана «Ре­шения» Александра Лесли. Губернатор провинции, желая со­хранить мир, не стал применять силу ц л я возвращения этого корабля.

Вскоре после этого поступило третье сообщение, в котором власти провинции Тенассерим извещали о том, что Ричард Барнеби, губернатор Мергуи, и Сэмюэль Уайт, шабандар и сбор-шик королевских пошлин, и все остальные англичане, находив­шиеся на службе короля Сиама, не представив никаких объяс­нений своего поведения, изменнически соединились с капитаном Вельтденом и некоторыми из его людей, составив вместе [от­ряд] более чем из 80 человек, и в 12 часов ночи 16-го дня вось­мого месяца, что соответствует 14/24 июля [1687 г.], открыли огонь из пушки (которую они установили в доме упомянутого сборщика налогов) по дому губернатора провинции, находив­шемуся на расстоянии почти 30 фатомов[26], намереваясь [этим] запугать упомянутого губернатора провинции и отвратить млад­ших чиновников от выполнения своего долга и, таким образом, овладеть городом с большей легкостью. В это же время ко­рабль «Яков» (принадлежащий английской Компании] стал стрелять из пушек по городу. Но всемогущее Провидение, видя справедливость дела Его Величества, помогло его оружию со­крушить этих мятежников, поскольку они состояли у него на службе, и капитанов Антони Вельтдена и Гослина (корабль которого «Яков» с командой примерно 30 человек был вскоре захвачен). Поэтому Его Величество, отчаявшись найти средство к примирению, вынужден поднять оружие в защиту древних и несомненных прерогатив своего трона, личности и чести и в защиту своих городов и подданных, твердо уверенный в том, что Бог, создавший небо и землю, и море, и все существую­щее, 'Непременно поможет ему в его справедливом деле.

Поскольку не осталось другого средства для защиты коро­левства Его Величества от коварных злодеяний английской Компании в мирное время, Его Величество считает необходи­мым и объявляет, что он впредь будет захватывать все иму­щество и служащих английской Компании без исключения, на суше и на море, по эту сторону мыса Доброй Надежды — всю­ду, где только сможет, и приказывает всем генералам, губерна­торам, капитанам и прочим офицерам, солдатам и морякам, своим подданным и иностранцам, находящимся у него на служ­бе, захватывать все суда, товары и прочее имущество, при­надлежащее английской Компании, и ее служащих, и запрещает под страхом смерти любые сношения, торговые сделки и соглашения с английской Компанией или ее служащими без специального разрешения на то министров Его Величества, и посему Его Величество отменяет все разрешения, паспорта, пропуска, привилегии и вольности, дарованные министрами Его Величества, губернаторами и другими чиновниками указанной Компании или ее служащим. И Его Величество приказывает всем губернаторам и комендантам городов, чтобы они объявили всем свободным[27] подданным Его Величества Короля Велико­британии и служащим английской Компании, находящимся на территории [Сиамского] королевства, от Его Королевского име­ни, что те из них, кто будет вести себя как должно и не ста­нет сноситься с неприятелем [под которым подразумевается английская Компания или ее слуги] устно, письменно или [под­держивать его] какими-либо иными способами, могут оставать­ся в полном спокойствии, и ни они сами, ни их имущество не потерпят никакого ущерба или вреда.

Далее. Его Величество объявляет, что, несмотря на эту декларацию, Его Величество сохранит и будет поддерживать дружбу и союз с Его Величеством Королем Великобритании, который искренне желает в интересах мира (столь необходимо­го для развития торговли) положить конец этой борьбе, при­нудив упомянутую Компанию к тому, чего требуют междуна­родные законы и неоспоримое право короля.

Его Величество приказал всем начальникам и другим офи­церам, солдатам и морякам, служащим и подданным Его Ве­личества на море и суше исполнять королевский указ. Если же они встретят какие-либо корабли, барки или иные суда, товары или лиц, принадлежащих к английской нации, но не состоящих на службе у Компании, они никоим образом не должны вре­дить им «ли наносить какой-либо ущерб, но, напротив, оказы­вать им всяческую помощь, как если бы не было разрыва с английской Компанией. И Его Величество желает, чтобы все си­амцы и все лица, которых это может касаться, строго соблюда­ли этот указ.

Его  Величество желает,  чтобы  этот указ  был  объявлен  во всех гарнизонах, портах и городах, где это необходимо, чтобы никто не мог отговориться неведением.

Дано и объявлено по приказу Его  Величества  в его коро­левской резиденции Лаво 11 августа 1687 г.

[216, т. I, с. 162—167].

124

Соглашения, установленные 16 октября 1687 г. между их Превосходительствами гг. де Ла Лубером и Себре, чрезвычайными посланниками Франции и о. Ташаром, уполномоченным Его Превосходительства г. Констан­тина Фалькона, премьер-министра Его Величества Короля Сиама в том, что

1. Французские войска, помещенные в Бангкоке и Мергуи, так же как и те (войска), которые будут посланы туда в даль­нейшем, и их офицеры не будут подчиняться никому из сиам­цев или других иностранцев, но будут исполнять приказы Ко­роля (Сиама), переданные через посредство его первого минист­ра в случае, если они не будут противоречить приказам Его Христианнейшего Величества (Короля Франции).

2. Король Сиама может требовать от генерала французских войск и комендантов отдельных местностей только такое чис­ло (солдат), которое может быть ему предоставлено, не слиш­ком ослабляя гарнизон, который должен всегда оставаться на­столько сильным, насколько указанные коменданты считают не­обходимым для безопасности данного места, а отряды (посланные) этими гарнизонами должны находиться под ко­мандованием только французских командиров.

3. Сооруженные крепости, редуты и укрепления будут охра­нять французы и столько сиамцев, сколько потребуется фран­цузскому коменданту; сиамские войска будут помещены в горо­дах под командованием старших офицеров, назначенных Его Христианнейшим Величеством, и в случае замены он сообщит об этом королю Сиама и его первому министру.

4. Укрепления должны быть расположены таким образом, чтобы планы инженеров Его Христианнейшего Величества бы­ли одобрены Его Величеством (Королем) Сиама или Его Пре­восходительством (премьер-министром); только после указан­ного одобрения генерал или другой офицер может начать строи­тельство.

5. Назначение офицеров нефранцузских войск полностью во власти Его Величества (Короля) Сиама, указанного г-на минист­ра   и   его   преемников   и   не   зависит   от   генерала   или  других (французских) офицеров, однако же не должно нарушать ст. 3.

6. В случае перемены или посылки (куда-либо) французских войск указанный генерал не должен повышать или понижать в должности никого из офицеров, не  поставив  в  известность Его Величество (Короля Сиама) или указанного г-на министра.

7. Военное правосудие во французских войсках принадле­жит французам.

8. Интендант должен всегда оставаться при Дворе, если ин­тересы Его Христианнейшего Величества или Его Величества (Короля) Сиама не потребуют его присутствия в том или ином месте.

9. В случае сомнения если приказы, отданные в различных случаях в будущем, будут касаться интересов обоих государств, генерал и другие офицеры должны будут следовать решениям указанного министра, [принятым] совместно с о. Ташаром, если Его Христианнейшее Величество не решит иначе относительно данной статьи.

10. Видя великое доверие Его Христианнейшего Величества к отцам Общества (Иисуса) и зная расположение Короля, мое­го господина, к этим отцам, которые не только внесли, но и внесут еще немалый вклад в дело сохранения прочного союза и взаимной царственной дружбы между двумя монархами, было бы уместно и следует принимать во внимание мнение главы (супериора) французских иезуитов общества (в Сиаме) соглас­но доброй воле обоих монархов и для пущей славы Господа нашего Бога.

11. Если французы будут использованы как телохранители короля Сиама, для командования судами, управления города­ми и провинциями или на какой-либо иной службе Его Вели­чества (Короля) Сиама, они не будут зависеть от французского генерала и других офицеров французских войск в исполнении своих функций, если Его Христианнейшее Величество не решит иначе относительно данной статьи.

12. Все войска, генералы, коменданты и другие офицеры будут подчиняться Его Величеству Королю Сиама и Его Пре­восходительству, упомянутому министру, так же как Его Хри­стианнейшему Величеству и его министрам.

13. Что касается присяги, то они должны поклясться быть верными службе и интересам обоих Величеств — королей Фран­ции и Сиама и (сражаться) с их врагами, и всегда подчиняться указанным статьям и королевским приказам, переданным г-ном министром и его преемниками.

14. Поскольку Его Величество Король Сиама избрал отцов иезуитов орудием для объединения королевских интересов с интересами Христианнейшего Короля и Его Христианнейшее Ве­личество подтвердило это доверие своим собственным довернем к их обществу — в случае смерти или при отсутствии упомя­нутого г-на министра, все управление делами переходит в ве­дение упомянутого супериора иезуитов [с властью], такой же, как у Его Превосходительства.

15. Поскольку французский губернатор Мергуп будет под­чинен французскому генералу, приказы Его Величества [Короля] Сиама и упомянутого г-на министра будут передаваться ему через посредство французского генерала, если только об­стоятельства не потребуют иного порядка, что будет регулиро­ваться согласно ст. 9.

Секретная статья

1. То, что говорится в ст. 1 относительно войск, следует по­нимать согласно секретной договоренности, достигнутой меж­ду Его Высокопревосходительством Константином Фальконом и о. Ташаром, которая сообщена их Высокопревосходительствам гг. де Ла Луберу и Себре, причем они поклялись на святом Евангелии хранить эту тайну и обещали не помещать ее в своих отчетах и не сообщать никому ни прямо, ни косвенно, кроме как Его Христианнейшему Величеству и Его Высоко­превосходительству г-ну маркизу де Сеньеле и то только устно, а не письменно.

Дано на борту «Уазо» 16 октября 1687 г.

[218, с. 7—10].

125

Договор о торговле и привилегиях в области торгов­ли с Ост-Индскими странами и в особенности коро­левством Сиам и его областями между их Превосхо­дительствами гг. де Ла Лубером и Себре, Чрезвычай­ными посланниками Его Христианнейшего Величества в королевстве Сиам и Ойя Пра Силет Суннва Тибоди Си Супова Пириа Пап, из управления Баркалона \пракланга\ и Опва Сипипат Натто Нарайя Кусса, уполномоченным Короля Сиама[28]

1

Король Сиама жалует Компании участок земли возле до­ма, где в настоящее время помещаются служащие указанной Компании, для строительства дома, удобного для их торговли.

2

Король Сиама разрешает французской Компании свободно-торговать в Его Королевстве и зависимых от него землях, с освобождением от ввозной и вывозной пошлины, т. е. все то­вары, которые Компания доставляет на своих собственных или зафрахтованных судах, она имеет привилегию продавать и покупать всем, кому хочет, без всяких ограничений под каким бы то ни было предлогом. И Компания имеет право покупать все товары, доставленные из любой страны.

В случае же, если склады Короля закупят привозные това­ры, не принадлежащие Компании, служащие Компании могут заявить о своих нуждах министру при прибытии указанных купцов [с товарами], с тем чтобы он им [перепродал] необходи­мое для их торговли количество товаров по той же цене, по которой они были куплены у доставивших их; и в случае если Компания будет нуждаться в олове из Джонсалама [остров Джанк Сейлон — остров Пукет], слоновой кости, селитре, ареке и сапане, то, потребовав у хранителей складов, она их по­лучит по цене, согласованной с Его Величеством. Его Вели­чество, однако, не разрешает Компании покупать эти виды товаров ни у кого из купцов, но только со складов, поскольку эти товары запрещено продавать кому бы то ни было, кроме чиновников (складов) Короля. Селитра, порох, сера и оружие считаются контрабандными товарами. Компания обещает не вывозить их без разрешения Короля, а в случае ввоза этих товаров извещать Короля, который имеет преимущественное право [покупки]. Король Сиама предоставил голландской Ком­пании монополию на торговлю кожей в Сиаме, и, таким обра­зом, французская Компания не должна торговать этим това­ром в Сиаме, но в любом другом месте она может свободно по­купать его.

Его Величество освобождает Компанию от ввозных и вывоз­ных пошлин, а также от таможенного досмотра, и служащие Компании обязаны только предъявлять письменную декларацию о грузе судна, т. е. сколько кусков сукна или ящиков меди [они везут]. Указанную декларацию они должны подавать при въезде в Бангкоке, при выезде — в Сиаме [Аютии], получая в этих двух местах разрешение министра соответственно на въезд и выезд.

3

Король Сиама разрешает всем торговцам, купившим товары указанной Компании для вывоза в другое место, не платить ввоз­ных и вывозных пошлин.

4

Король Сиама разрешает Компании фрахтовать [в Сиаме] один-два или сколько угодно судов для доставки в любое ме­сто собственных товаров Компании с привилегиями, указанны­ми в ст. 2 и ст. 3.

5

Король Сиама разрешает и данным договором уполномочи­вает главного служащего Компании, который [может] иметь резиденцию в любом месте королевства Сиам, в случае, если кто-нибудь из французских служащих или лиц другой нации, состоящих на службе Компании, будет судиться с другими слу­жащими Компании, указанный Главный служащий, имеющий полномочия от Христианнейшего Короля, может решать [кон­фликты] этих лиц. И если какой-нибудь француз на службе Компании совершит убийство или иное преступление против другого француза также на службе Компании, он [главный слу­жащий] может арестовать преступника, провести следствие и отправить [следственные материалы вместе с преступником] во Францию, чтобы тот получил там должное наказание за свое преступление. В случае же, если какой-либо служащий Ком­пании будет вести гражданский или уголовный процесс против лица, не состоящего на службе в Компании, или, напротив, если кто-нибудь [не служащий в Компании] возбудит гражданское или уголовное дело против служащего Компании, правосудие будет осуществляться Его Величеством Королем Сиама; однако же, поскольку здесь затрагиваются интересы французской на­ции, Его Величество разрешает, чтобы служащий Компании, имеющий полномочия Христианнейшего Короля, участвовал с решающим голосом в суде Его Величества, где будет разби­раться данный процесс. Поэтому указанный служащий должен принести клятву перед Богом судить по праву и справедливо­сти...

6

Король Сиама разрешает Компании основать резиденцию в Джонсаламе или каком-нибудь ином месте этой провинции и также вести свободную торговлю в этой провинции без уплаты ввозных и вывозных пошлин, как указано в ст. 2. Более того, Его Величество предоставляет указанной Компании всю торгов­лю оловом в этой провинции с запрещением лицам всех дру­гих наций покупать и вывозить [это олово] под страхом кон­фискации [товара], половину которого получит Король Сиама, четверть — Компания и четверть — доносчик. Компания же обя­зывается поставлять товары, необходимые для торговли и для нужд жителей указанной провинции и ее районов, чтобы им не приходилось искать других средств для удовлетворения сво­их нужд, в противном случае торговля, которую станут вести жители [этой провинции] с представителями других наций, не будет нарушением монополии. Король будет по-прежнему по­лучать [определенную долю] налога в виде олова. Но с 25 сен­тября 1688 г. королевские чиновники не станут давать народу товары или деньги в обмен на олово, как они обычно делают, а будут взыскивать только то олово, которое идет в счет госу­дарственного налога. Объем олова и объем товаров, которые будет ввозить Компания, будут устанавливать совместно губер­натор, чиновники, уполномоченный Компании и старейшины народа. В случае, если они не придут к соглашению, дело бу­дет передано на рассмотрение Его Величества. Король разре­шает Компании строить резиденции или фактории для торговли в любом месте своего королевства, где она сочтет нужным, пользуясь теми же привилегиями, которые она имеет в городе Сиам (Аютии) согласно ст. 2, 3 и 4 на следующих условиях:

1) чтобы указанные резиденции в Лигоре или других местах, где Его Величество предоставил привилегии другим нациям, не наносили ущерба привилегиям, предоставленным этим нациям;

2) чтобы указанная французская Компания, если она пожелает основать свою факторию в каком-либо порту, получила [пред­варительно] одобрение министров и Его Величества, представив для рассмотрения план задания.

8

Король Сиама гарантирует французской Компании, что в случае, если ее суда потерпят крушение у берегов его королев­ства, служащие Компании, находящиеся здесь или в любом другом месте, могут получить все остатки и товары, спасенные при кораблекрушении, причем ни губернатор, ни любое лицо, какого бы то ни было ранга, не имеют права им мешать.

Король Сиама благосклонно предоставляет французской Компании в полную собственность любой остров на расстоя­нии не менее 10 миль от порта Мергуи с правом укреплять его, возводить здания и использовать по своему усмотрению, но ука­занная Компания обещает перед Богом никогда не пользо­ваться этим правом во вред правам и интересам указанного Ко­роля Сиама, ни принимать [здесь] его врагов, ни оказывать им какую-либо помощь, которая может повредить указанному ко­ролю. [Он же] предоставит полностью суверенные права и осу­ществление правосудия и все прочее, что может быть передано на этом острове, указанной Компании, и как только Его Ве­личество узнает название и получит план [избранного францу­зами] острова, он выдаст грамоту о дарении в полную собст­венность указанного острова от своего имени и от имени своих потомков.

Все французы любого ранга, когда они женятся или каким-либо иным образом обосновываются в Королевстве Сиам или в какой-либо зависимой от него области, в случае, если они пожелают выехать [из Сиама] со своими семьями, слугами и имуществом, получат разрешение [немедленно], если они рас­квитаются с долгами и другими обязательствами [юридического порядка] .....................

11

Его Величество запрещает всем своим чиновникам и поддан­ным подговаривать [склонять к дезертирству], предоставлять убежище или покровительствовать прямо или косвенно францу­зам любого ранга, находящимся на службе Его Христианнейше­го Величества или Компании, а если кто-нибудь из них дезер­тирует, губернаторы и чиновники областей, в которые они бе­жали, обязаны их разыскать и передать их начальству.

12

Король Сиама ратифицирует и подтверждает договор и при­вилегии, которые он предоставил Компании относительно пер­ца Сиама и зависящих от него областей вплоть до Лигора, за­ключенный между М. Деландом и Окун Пипат Коса Белат в двенадцатом месяце в 3-й день растущей луны... 1684 г., и после долгих размышлений, подсказанных добротой Его Ве­личества, статья, касающаяся конфискаций [была изменена та­ким образом], чтобы половина всех конфискаций у нарушите­лей этого трактата шла Его Величеству Королю Сиама, а дру­гая половина делилась на две части: одна Компании, а дру­гая — доносчику.

Чтобы помешать впредь спорам, которые могут возникнуть между чиновниками складов Короля и служащими Компании, устанавливается: весь перец, который Король Сиама предоста­вил в силу упомянутой привилегии Компании, будет храниться на складе, запертом двумя ключами, один из которых будет у чиновников склада, другой — у служащих Компании, а с это­го трактата будут сделаны три копии, имеющие равную силу: на сиамском языке, на французском и на португальском. Под каждой копией будут стоять подписи вышеупомянутых уполно­моченных и их печати.

Дано в Луво 8-го дня растущей луны 2231/2 года, что со­ответствует 11 декабря 1687 г. [Подписи] Ла Лубер, Себре. [218, с. 10—13].

126

Акт возобновления договора, заключенного между покойным Королем Сиама и Достопочтенной [гол­ландской Ост-Индской] Компанией в 1664 г. и под­твержденного и дополненного нынешним Королем Сиама 14 ноября 1688 г.

В связи с просьбой Лыанг Апайя Вари — Иоанна Кейтса, капитана голландцев[29], высказанной 26 сентября сего года и подкрепленной просьбой его предполагаемого преемника Лыанг Винчет Сакона[30] [Питера ван ден Хорна] по уполномочию Его Величества короля Сиама Ойя Пракланг данным актом рати­фицирует, подтверждает и обновляет договор, заключенный 22 августа 1664 г. по велению Его Величества покойного Коро­ля Сиама Ойя Праклангом, с одной стороны, и по уполномо­чию Достопочтенной Привилегированной голландской Компа­нии в Индии покойным г-ном Питером де Биттером, с другой стороны.

И в знак дружбы Его Величества к голландцам этот договор пополняется новой привилегией, которой голландцы уже поль­зовались в прошлом, однако не оговоренной в договоре 1664 г. Отныне и впредь Достопочтенная Привилегированная голланд­ская Компания будет пользоваться в городе Лигор монополь­ным правом закупки всего олова, за исключением того коли­чества, которое Его Величество, по древнему обычаю, может потребовать для своих нужд.

К сему во дворце в Аютии приложена большая печать в год 2232, в воскресенье, в 7-й день двенадцатого месяца убываю­щей луны, что соответствует 14 ноября 1688 г.

Вышеупомянутое обновление, подтверждение и дополнение прилагаемого договора, великодушно дарованное Его Величест­вом, с благодарностью принято нижеподписавшимися от имени генерала голландской Компании в Индии в тот же день. [Под­писи] Иоанн Кейтс, Питер ван ден Хорн.

[243, с. 63—64].

127

Договор между Королем Сиама и Достопочтенной Компанией

1. В связи с просьбой капитана и фактора голландцев Его Величество возобновляет и подтверждает договор, заключен­ный 22 августа 1664 г.

2. А также монопольное право покупать олово, дарованное 14 ноября 1688 г.

3. Его Величество разрешает покупку [всего] олова по обыч­ным ценам, за исключением части Короля.

4. Согласно просьбе генерал-губернатора и советников Ин­дии это возобновление будет вписано на полях упомянутых договоров.

[243, с. 65—66].

128

...В случае, если, вопреки всем ожиданиям, Король Сиама, убежденный или принужденный своими злонамеренными под­данными, захочет переменить [политику] и совершит или допустит совершить что-нибудь во вред интересам Его Величест­ва, безопасности его войск и указанных мест[31]. Его Величество желает, чтобы г-н Дефарж вооруженной силой удерживал эти места, и конфисковал для этой цели доходы и плоды земли района Бангкока, и захватил бы крепость Таланкан и город Пипли [Петбури], и принял бы все меры, которые посчитает нужными, для того, чтобы заставить мятежников сдаться и при­знать авторитет Его Величества [Людовика XIV]

[245, с. 93].

129

Письмо пракланга Пья Коса Тибоди (Коса Пан) гу­бернатору Пондишерри Мартину, директору семина­рии иностранной миссии в Париже о. Де Брисасье и духовнику Людовика XIV о. Де Ля Шезу от 27 де­кабря 1693 г.

...Вы утверждаете, что Вам известно о перевороте в Сиа­ме, так же как о страданиях епископа Лано и других отцов, которые, будучи невинными, были лишены всего своего иму­щества, несмотря на неустанные усилия, которые они всегда прилагали, стремясь к благосостоянию Сиама.

Вы считаете, что этому плохому обращению и заключению они подверглись в результате произвола наших чиновников, без ведома короля.

Наконец, Вы напоминаете об обещании, которое я дал, бу­дучи во Франции, покровительствовать Монсеньору и отцам, и выражаете надежду, что я обращусь к королю с просьбой вер­нуть им все, что у них было отобрано.

Я должен признаться, что Ваша позиция изумляет меня. Она нисколько не гармонирует с мудрым, осторожным и воз­вышенным отношением к делу Его Величества короля Фран­ции. Он не склонил свой слух к одностороннему изложению фактов, единственному, которое он мог тогда услышать, и, не­смотря на возведенные против [Сиама] обвинения, продолжал осыпать своими милостями двух сиамских послов, находивших­ся во Франции в то время, и тем дал яркое доказательство не­изменной дружбы между Францией и Сиамом.

Его Величество король Сиама, как только он узнал об этом, не стал делать тайны из своего одобрения этой дальновидной мудрости, которая учитывает и положительные, и отрицатель­ные отзывы о событиях и отказывается доверять только одной стороне. Это, по мнению нашего короля, гарантирует превос­ходные качества Правителя, стоящего во главе французского народа.

Суждение, которое Вы высказываете о нашем перевороте, примечательно тем, что Вы выслушали только одну сторону, подчеркивавшую страдания, вынесенные епископом и его ок­ружением. Это, я повторяю, противоречит позиции, занятой королем Франции. Это, кроме того, наносит вред добрым отно­шениям между нашими странами... Вам известно, что покойный король Сиама, оказывая большое покровительство Константину Фалькону, поставил его на высокий пост и доверил ему, вме­сте с другими чиновниками, управление многими государствен­ными делами.

Фалькон вытянул из казначейства огромные суммы в золоте и серебре и тратил их для собственного удовольствия. Затем он дошел до того, что стал замышлять предательские планы. Чиновники, знавшие об этом, не решались говорить, пока не представится подходящая возможность, но решили сами поме­шать заговору.

Фалькон понял, что ему не доверяют. Он решил добиться разрешения короля Сиама послать г-на де Борегара губернато­ром Мергуи и г-на дю Брюана с 120 французскими солдатами комендантом крепости Мергуи.

Впоследствии, когда король заболел, сознание того, что о его измене знают, сильно обеспокоило Фалькона. Тогда он ре­шил послать тайный призыв г-ну Дефаржу привести войска, чтобы обеспечить свою безопасность и осуществить свои пре­дательские планы. Но генерал дошел только до Аютии. Затем он вернулся в Бангкок, не объясняя своих мотивов.

Фалькон был обвинен в заговоре с де Вердесалем, дю Брюаном и де Борегаром. Поняв, что его заговор неосуществим, он отправил двух последних в Мергуи, как указывалось выше, од­ного комендантом, другого губернатором. Это было открыто ны­нешним королем Сиама, когда он арестовал Фалькона и под­верг его допросу. Ответы Фалькона, таким образом, подтвер­дили возведенные против него обвинения. Тогда было решено пригласить генерала в Лопбури. Он, ничего не зная об аресте Фалькона, спокойно приехал. Целью наших конфиденциальных переговоров с ним было предотвращение волнений, которые могли вызвать французы, так как мы боялись, что дю Брюан и де Борегар, пользовавшиеся доверием Фалькона, могут испу­гаться и совершить какие-нибудь недружественные действия.

Поэтому мы объявили генералу, что получили известия о серьезной опасности, угрожающей с севера, и что необходимо, чтобы его войска и войска дю Брюана, соединившись с сиам­ской армией в условленном месте, преградили путь врагу. Мы напомнили ему об инструкциях, полученных им во Фран­ции, которые обязывали его служить королю Сиама. Затем ему было предложено написать письмо де Брюану с уведомлением об этом плане.

Если бы они были невиновны, они не стали бы нарушать инструкции французского короля и не прибегли бы к недружественным действиям. Однако же дю Брюан, получив письмо Дефаржа, стал готовиться к сражению. Сиамские чиновники были изумлены и вынуждены были принять меры к обороне. Французы открыли огонь из пушек и других видов оружия, который продолжался всю ночь, убили четырех чиновников и ранили многих людей. Сиамцы могли бы оказать сильное со­противление, но ограничились тем, что ушли в укрытие. Дю Брюан и де Борегар, видя, что сиамцев нет поблизости, погру­зили 16 пушек и 50 мушкетов на один из кораблей короля [Сиама], захватили стоявшее в гавани английское судно и бежа­ли. Дефаржу сообщили о заговоре Фалькона с де Вердесалем и военным хирургом в Бангкоке и просили прислать этих лю­дей в Лопбури, где их должны были предупредить, чтобы они не совершали недружественных действий. Дефарж ответил, что они столь упрямы, что бесполезно посылать за ними, но изъ­явил желание лично съездить за ними, оставив в Лопбури за­ложниками двух своих сыновей и других офицеров, которые там были. Мы не знаем, к какому решению пришел он вместе со своим штабом, покинув Лопбури. Нам известно, однако, что французские офицеры арестовали своих сиамских и португаль­ских коллег, открыли огонь и сожгли генеральский поселок близ крепости, взорвали 13 пушек в Западном форте, заклепали те, которые они не смогли взорвать, и перевезли оружие и боепри­пасы в форт на противоположной стороне реки.

Сиамцы немедленно заняли оставленный форт. Дефарж, уви­дя это, приказал своим людям вновь захватить его. Но они после непродолжительного сражения были вынуждены вернуть­ся в свой форт и затем нанесли еще немало вреда.

Король Сиама, зная, что королю Франции неизвестно, что творят его войска, опасался, что, если его люди будут дейст­вовать решительно [т. е. истребят французов], это положит конец дружественным отношениям между двумя странами. По­этому он приказал, чтобы сиамцы ограничились возведением за­щитных укреплений вокруг своего форта (дабы защитить ре­ку) и на прибрежных землях, чтобы помешать французам де­лать вылазки и наносить вред стране.

Двум сыновьям генерала и офицерам, которых он оставил в Лопбури, было разрешено делать все, что они хотели, и од­нажды во время верховой прогулки они бежали, намереваясь достичь Аютии, а затем Бангкока. Сиамцы, встретившие их, приняли их за англичан из партии Фалькона и арестовали часть из них на суше, других же в лодке, которую они только что захватили. Затем их заставили вернуться в Лопбури.

Как только ошибка открылась, их тотчас развязали. К ним были приставлены слуги, которые кормили их и присматри­вали за ними на их квартирах, как прежде. Действительно, [один из них] инженер, видя за собою погоню, спрятался и был задержан позже, чем другие. Он дошел до истощения, упал по дороге в Луво в обморок и умер.

Единственной мыслью Его Величества сиамского короля было сохранить дружбу французского короля. Поэтому он ре­шил возвратить генералу двух его сыновей и офицеров, кото­рых тот оставил как залог своего возвращения в Лопбури, по­лагая, что этот поступок приведет в чувство генерала и его людей и побудит их прекратить свои недружественные дейст­вия. Но все было тщетно. Они усилили свои валы мешками с песком и поместили пушки на внутреннем укреплении, постро­енном из гигантских кокосовых пальм. Они поставили две ба­тареи, одну над другой, и открыли бешеный огонь по нашим пороховым складам.

После этого несколько (французских) солдат было отправ­лено на лодке Вере на поиски двух судов, которые он за не­сколько месяцев до этого отправил якобы для охраны берегов. Сиамцы заметили это небольшое судно и окликнули его, же­лая узнать намерения французов. В ответ на это французы открыли огонь. Когда же сиамцы взошли на борт, чтобы аре­стовать их, французы воспламенили порох и взорвали судно.

Тогда сиамцы на своей стороне в западном форту поста­вили батарею, чтобы посылать ядра и бомбы во французский лагерь. Опасаясь, однако, причинить вред своим соотечествен­никам [в крепости], а также ухудшить отношения между двумя странами, сиамцы вели огонь лишь в ответ на огонь французов.

Французы посадили на кол несколько сиамцев, захваченных на подступах к их форту, и выставили их так, чтобы было видно с сиамского форта. Это вызвало такой гнев сиамцев и иноземцев, [живущих в Сиаме], что они обратились с петицией к королю, прося позволить им соорудить земляные укрепле­ния вокруг французской крепости, чтобы прочно запереть французов внутри. Король же, стремясь к добрым отношениям, отказал в этой просьбе, разрешив лишь вести работы, ме­шающие французам делать вылазки.

Глядя на эти работы, французы поняли, что они скоро по­гибнут от голода. Тогда представитель Компании Вере был послан ко мне с письмом и просьбой одолжить большое судно и 300 катти [24 тыс. бат] для покупки двух меньших судов и продовольствия. Я передал эту просьбу королю, добавив, что, если осада продолжится, французы могут погибнуть от голода. Я предложил, чтобы Дефарж подписал акт об урегулировании отношений, и оставил залог за то, что он хочет взять взаймы. Дефарж подписал соглашение, по которому епископ, миссионе­ры и французы, остающиеся в Сиаме, становились поручителя­ми, гарантирующими выполнение договора и возвращение займа.

По условиям соглашения генерал по прибытии в Пондишери должен был вернуть обратно в Мергуи [следующее]: 1) судно, которое отплыло из этого порта в Масулипатам, с командой из французов и сиамцев; 2) судно, которое отплыло из Аютии в Бандер Аббас в Персии под командой француза; 3) судно, захваченное дю Брюаном вместе с пушками, вооружением, аму­ницией и командой. Большое судно, одолженное ему, должно было вернуться в Аютию, а долг в 300 катти должен был быть возвращен по прибытии судов, которые Вере отправил в Пондишери, Бенгал и Сурат.

Молодые сиамцы, изучающие во Франции различные науки, должны были быть возвращены обратно. Дефарж потребовал включить в договор, что до устья реки его будут сопровождать два сиамских заложника. Он объяснил это тем, что опасается вероломства сиамцев, в то время как он будет спускаться вниз по реке от Бангкока. Со своей стороны, он предложил, чтобы хирург и его сын в это время плыли на сиамском судне.

Сиамцы полагали, что французы ведут себя подобно всем другим народам, и даже не помышляли, что те могут нарушить договор. Поэтому они позволили генералу принять на борт двух сиамских чиновников. Молодой Дефарж, хирург и Второй по­сол следовали за ними в небольшой лодке. Епископ и я плы­ли на других судах.

Приблизившись к устью реки, Второй посол разрешил моло­дому Дефаржу и хирургу подняться на корабль Дефаржа для завтрака, и сам отправился вместе с ними, потому что он знал о соглашении, подписанном генералом, и искренне верил в его честь.

Но, выйдя из устья реки, генерал оставил на борту этих двух дворян и удержал у себя Вере, Второго посла и перевод­чика Пиыхеро, а также не возвратил двух сиамских заложни­ков. В ответ на наши протесты он возвратил одного из сиам­ских чиновников [бывших заложниками] и потребовал, чтобы ему прислали епископа. Я соответственно отослал о. Ферро в лодке с больными. Я послал также Дефаржу лодку, груженную съестными припасами, и потребовал возвратить второго чинов­ника, Вере, который [по договору] был одним из заложников, Второго посла и переводчика, обещав, что после этого прибу­дет епископ и будут переданы остальные пушки и багаж.

Генерал, однако, не обратил внимания на мое письмо, но оставил у себя о. Ферро и поднял паруса. Хотя я и видел, что генерал нарушил свое обещание и, таким образом, был по­винен в недружественных действиях, я, тем не менее, приказал отослать ему все его лодки. Он, однако же, не стал дожидать­ся их, но отплыл, увозя с собой одного из сиамских заложни­ков. Второго посла и поручителя Вере.

Поэтому я передал пушки на хранение своим чиновникам. Затем я приказал арестовать французов, находящихся в лод­ках, и отправить их в Аютию. Что касается преступления гене­рала против международного права, я и мои чиновники пришли к выводу, что французы в Бангкоке и Мергуи действовали про­тивно приказам короля Франции. Во время обсуждения все согласились, что необходимо сформулировать это обвинение.

Поведение французов заставляет нас полагать, что они находились в сговоре с изменниками, но сиамцы, со своей сторо­ны, никогда не совершали никаких действий, которые могли бы повредить добрым отношениям.

Отказ Его Величества короля Франции принять на веру до­несения [его подданных] и его желание выяснить, какая из сто­рон виновата, я рассматриваю как вдохновение свыше, посколь­ку он не желает склонить слух ко всему, что ему говорят.

Что же касается заключения епископа, его миссионеров и остальных французов, оставшихся в Сиаме, то, по сиамскому обычаю, когда сторона, представившая поручителя, нарушает свое обещание и избегает ареста, за нее отвечает поручитель.

Епископ Мстеллопольский, г-н Вере, миссионеры и францу­зы, остающиеся в Аютии, были выставлены поручителями за Дефаржа и его войска, а также за 300 катти, взятых взаймы для покупки судов и продовольствия. Согласно сиамским зако­нам, все поручители должны были быть присуждены к смерти.

Однако я указал Его Величеству, что король Франции не может знать об эксцессах, совершенных его генералом и сол­датами. Поэтому Его Величество король Сиама охотно согла­сился, что не следует делать ничего несовместимого с друже­ственными отношениями до того времени, пока Его Величество король Франции не узнает всей правды.

Следовало ожидать, что генерал не станет рассказывать о всех злодеяниях, совершенных им и его людьми, но сверхъ­естественная мудрость и понимание Его Величества короля Франции таковы, что он не даст веры словам одной стороны. Мы верим, что он подвергнет все дело подробному исследова­нию, в связи с чем я считаю необходимым остановиться только па трех пунктах.

1. Когда Дефарж нарушил свое слово, его сыновья и все французские офицеры, которых он оставил в Лопбури в каче­стве заложников, могли быть присуждены к смерти. Однако же вместо этого они были отосланы к нему в Бангкок в надеж­де привести его в рассудок.

2. Епископ и миссионеры могли подвергнуться самой жесто­кой каре после того, как генерал отказался от договора и долга, который они гарантировали. Вместо этого они были лишь помещены под надзор. Как только Дефарж прислал с Пукета переводчика и чиновников, епископу было позволено построить себе жилище внутри одного из королевских участков.

Миссионеры были освобождены и присоединились к еписко­пу, когда мы услыхали о возвращении о. Ташара с двумя [сиам­скими] чиновниками из Европы. По прибытии этих чиновников, когда мы услыхали из их уст о милостях, оказанных им Его Величеством королем Франции, Его Величество король Сиама даровал полную свободу епископу и всем его приверженцам.

3. Сиамцы, после того как они обложили французские по­зиции так плотно, что совершенно отрезали их [от всего мира] и поставили перед лицом голодной смерти, могли бы отказать им  в займе судов и денег, но в интересах дружеских отноше­ний  выручили их из той  беды,  в которую они попали.

[151, с. 69—77].

130

После того как король Кохинхины ознакомится с моим пись­мом, в котором я рекомендую Вас для ведения переговоров о торговле, Вы должны сообщить ему, что, не имея сведений о торговле и продукции страны, я хочу, чтобы он составил спи­сок всех видов, количества и цен товаров, которые там про­даются и покупаются, чтобы я мог знать, насколько эта торгов­ля выгодна для Достопочтенной английской Ост-Индской Ком­пании и оправдает ли она расходы на создание фактории. Ес­ли эта торговля окажется выгодной, я открою там факторию при условии, что он пожалует нам те же привилегии, которы­ми Достопочтенная Компания пользуется во всех других райо­нах, а именно:

1. Участок земли, чтобы построить факторию в наиболее удобном месте.

2. Право суда во всех делах, касающихся англичан, а так­же право разбора тяжб между англичанами и местными жи­телями.

3. Для кули и других служащих фактории — англичан та­кая же плата, как на службе у местных жителей, а если [они] провинятся, их будет наказывать глава английской фактории.

4. Свобода от пошлин на все ввозимые и вывозимые товары.

5. Удобное место для строительства дока, где мы могли бы ремонтировать наши суда или строить новые, у реки или па каком-нибудь острове.

6. Запрет конфисковать суда, занесенные штормом или по­павшие случайно в какую-либо часть Кохинхины. Помощь под­данных короля Кохинхины при спасении судна, людей и това­ров и доставка их в английскую факторию.

7. Разрешение на свободный беспошлинный ввоз и вывоз имущества, принадлежащего английской фактории. Свобода передвижения для служащих фактории.

Позаботьтесь о том, чтобы все люди на Вашем судне вели себя вежливо и были трезвы, чтобы не было нанесено никакого оскорбления правительству Кохинхины и не причинено вреда местным жителям. Если нельзя будет добиться свободы от пош­лин, то следует установить их твердый размер, чтобы мандари­ны не могли злоупотреблять ими в свое удовольствие. (162, с. 35—36].

Некоторые местные единицы веса, упоминающиеся в книге

Бахар — 37,5 кг

Висс — 1,82 кг

Пштапг —5 катти —3,025 кг

Катти — 16 таэлей — 605 г

Койян — 27—40 пикулей— 1633,5 — 2420 кг

Ласт — около 3000 л

Маг (маас) —2,34 г

Пикуль— 100 катти — 60,5 кг

Таэль — 16 мае — 37,5 г

Тикаль — 14,62 г

ЛИТЕРАТУРА*

1. Маркс К. Британское владычество в Индии.— Т. 9.

2. Маркс К.  Будущие результаты британского владычества.— Г   9

3. Маркс К. Капитал.— Т. 23—25.

4. Маркс К. Формы, предшествующие капиталистическому производству,— Т. 46, ч. I.

5. Энгельс Ф. Крестьянская война в Германии.— Т. 21.

6. Ленин В. И. О государстве.— Т. 39.

7. Ашрафян К. 3. Феодализм в Индии. М., 1977.

8. Барсегов Ю. Г. Из истории борьбы армянского купечества против евро­пейского пиратства в XVII в.— Историко-филологический журнал. Ере­ван, 1984, № 2.

9. Барышникова О. Г. К вопросу об уровне социально-экономического раз­вития доколониальных Филиппин.— Народы Азии и Африки. 1968, № 4.

10. Берзин Э. О. Борьба европейских держав за сиамский рынок (30—80-е го­ды XVII в.). М., 1962.

11. Берзин Э. О. Католическая церковь в Юго-Восточной Азии. М.,  1966.

12. Берзин Э. О. История Таиланда (краткий очерк). М., 1973.

13. Берзин Э. О. Юго-Восточная Азия в XIII—XVI вв. М., 1982.

14. Внешняя политика государства Цнн в XVII веке. М., 1977.

15. Всеволодов И. В. Бирма: религия и политика. М., 1978.

16. Ву Минь Жанг.  Эволюция  форм    аграрных    отношений  во  Вьетнаме  в XVI—XVIII вв. М., 1984.

17. Губер А. А. Индонезия  (социально-экономические очерки). М.,  1933.

18. Губер А. А. Филиппинская республика 1898 года и американский импе­риализм. М., 1961.

19. Губер А. А. Избранные труды. М., 1976.

20. Дайнам Тхык-люк (Истинные записи о Великом Юге). Вьетнамская летопись. Рукопись. Перевод А. Л. Рябпнина.

21. История Вьетнама. М., 1983.

22. История Кампучии (краткий очерк). М., 1981.

23. История стран Азии и Африки в средние века. М., 1968.

24. Козлова М. Г.  Бирма накануне английского завоевания. М.,   1962.

25. Кузнецова С. С. Яванские хроники XVII—XVIII вв. как источник по истории Индонезии. М., 1984.

26. Левтонова Ю.  О. История  Филиппин (краткий очерк). М,   1979.

27. Лить Чиеу Тан Ки (Собрание записей о прошлых династиях). Рукопись из Национальной библиотеки СРВ в Ханое. Перевод А. Л Сидорина. М., 1984.

28. Миго А. Кхмеры. М., 1973.

29. Можейко И. В., Узянов А. Н. История Бирмы (краткий очерк). М, 1974.

30. Мурашева Г. Ф. Вьетнамо-китайскис отношения в XVII—XIX вв. М., 1973.

31. Новая история Вьетнама. М., 1980.

32. Очерки истории Вьетнама. Ханой, 1977.

33. Ребрикова  Н.   В   Таиланд.   Социально-экономическая  история (XIII— XVIII вв.). М., 1977.

34. Ребрикова II.  В.,  Калашников Н. И. Таиланд:   общество и государство. М., 1984.

35. Спекторов Л. Д. Феодальные отношения  в Камбодже накануне установ­ления французского протектората. М,, 1979.

36. Стрейс Я. Я. Три путешествия. М., 1935.

37. Тарле Е. В. Очерки истории колониальной политики западноевропейских государств  (конец XV — начало XIX в.). М.— Л., 1965.

38. Холл Д. Дж. Е. История Юго-Восточной Азии. М., 1958.

39. Чешков М. А. Очерки истории феодального Вьетнама. М.,  1967.

40. Шено Ж. Очерк истории вьетнамского народа. М., 1957.

41. Юго-Восточная Азия в мировой истории. М., 1977.

42. Юго-Восточная Азия. История, современность. М., 1983.

43. Aguncillo Th. A. and Guerrere M. C. History of the Filipino People. Que­zon City, 1978.

44. Alip E. Political and Cultural History of the Philippines. Vol. I—II. Manila, 1949—1950.

45. Andiiya  L. Y.  The  Kingdom  of Johor,   1641 —1728.  Kuala   Lumpur.   1975.

46. Anderson J. English Intercourse with Siam in the Seventeenth Century. L., 1890.

47. Argensola. Histoire de la conquete des isles Moluques par les espagnolcs, par les portuguais ct par les hollandois. Amsterdam, 1707.

48. Aroilla I. S. An  Introduction to  Philippine  History.  Manila,   1971.

49. Aung Thein U. Intercourse between Siam and Burma.—JBRS. 1938, vol. 28, pt. 2.

50. Atjmonier E. Le Cambodge. T. I—II. P., 1900—1901.

51. Baldinotli, pere. Lettre sur la Tonkin,  1626.—BEFEO.   1903, vol. 3.

52. Barbosa D. The Book of Duarte Barbosa. An Account of the Countries Bordering on the Indian Ocean and Their Inhabitants. Vol. 1—2. L., 1918.

53. Barrows D. P. History of the Philippines. N. Y., 1925.

54. Basset D. K. The Trade of the English East India Company in Cambodia. 1651 —1656.— Journal of the Royal Asiatic Society of Great Britain and Ireland. L., 1962. pt. 1—2.

55. Basset D. K. European Influence in South-East Asia c. 1500—1630.— JSEAH. 1965. vol. 4, As 2.

56. Basset D. K. Changes in the Pattern of Malay Politics 1629—1655 — JSEAH. 1969, vol. 10, JV° 3.

57. Baudiment L. Francois Pallu, principal fondateur de la Societe des Mis­sions Etrangeres. P., 1934.

58. Bernard de   Vaulx.  Histoire  des missions  catoliques  francaises.   P.,   1951.

59. Best T. The Voyage of Thomas Best to the East Indies, 1612—1614 L.. 1934.

60. Beze de pere. Memoire du pere dе Beze sur la vie de Constance Phaulhon, premier ministre du roi de Siam Phra Narai, et son triste fin. Tokyo, 1947.

61. Bladgen C.  O.  Shabandar and  Bendahara.— JRAS.   1921. № 2.

62. Blaire E. H. and Robertson I. A. The Philippine Islands. Vol. 1—55. Cle­veland, 1903—1909.

63. Blankwaardt W. Notes upon the Relations between Holland and Siam.— JSS. 1927, vol. 20, pt. 3.

64. Bowrey T. A Geographical Account of Countries around the Bay of Bengal 1669 to 1679. Cambridge. 1905.

65. Boxer C. R. The Dutch Seaborn Empire 1600—1800. L., 1965.

66. Boxer C. R. Francisco Vieira de Figueirado: a Portuguese Merchant Ad­venturer in South-East Asia 1624—1667. 's-Gravenhage, 1967.

67. Boxer C. R. Four Centuries of Portuguese Expansion 1415—1825. Ber­keley, 1969.

68. Boxer C. R. The Portuguese Seaborne Empire  1415—1825. N. Y..   1969.

69. Briggs L. B. Spanish Intervention in Cambodia.— T'oung Pao. Leide, 1949, t. 39.

70. The British in West Sumatra (1685—1825). Selection of Documents. Kuala Lumpur, 1965.

71. Buck   W. 1. M.  La  Campagnie  dcs  Indes    Neerlandaises et  1'Indochine — BEFEO. 1937, t. 36.

72. Burmese   Invasions   of   Siam,   Translated   from   the   Ilmannan      Yazawin Dawgyi.—The  Siam   Society  Selected  Articles.  Bangkok,   1954,  vol.  V.

73. Cabuton A.  Quelques  documents  espagnoles  et  portugais  sur  1'Indochirie au XVI et XVII  sieclcs.—Journal Asialique. P.,  1908,  t.  XII, N» 2.

74. Cadiere L. Tableau chronologique dcs dinasties Annamites.— BEFEO. 1905, t. V.

75. Cadiere L. Le Mur de Dong-Hoi; Etude sur 1'etablissement de Nguyen en Cochinchinc.—BEFEO. 1906, t. 6.

76. Cady I. F. Southeast Asia, its Historical  Development. N. Y.,  1964.

77. Cady J. F. The Roots of French Imperialism in Eastern Asia. Ithaca (N. Y.), 1967.

78. Calendar of the Court Minutes of the East India Company 1635—1639. Vol. 1—10. Oxf., 1907—1938.

79. Chappoulle H. Rome et les missions d'lndochinc au XVII siecle T I—II P., 1943—1948.

80. Chaumont, chevalier de. Relation dc 1'amhassade a la cour du roi de Siam P., 1687.

81. Chesneaux I. Contribution a 1'liistoirc de la nation Vietnamienne. P.,  1955.

82. Choisy F. T. Journal ou suite du voyage de Siam en forme des lettres fa-milicrs fait en 1685 et 1686. P., 1930.

83. Christian I. L. Denmark Interest in Burma and the Nicobar Islands [1620— 1883).— Burma Research Society. Fiftieth Anniversary Publications. Vol. 2. Rangoon, 1960.

84. Chroniqucs  royales  du  Cambodge   (dc   1594  a   1677).  P.,   1981.

85. Clark G. N. and W. I. M. van Eysinga. The Colonial Conferences between England and the Netherlands in 1613 and 1615. Pt. 1—2. Leiden, 1940— 1951.

86. Clech G. Lc Siam et ses relations avcc la France. P., 1947.

87. Coedes G. Siamese Documents of the Seventeenth Century.— JSS. 1921, vol. XIV, pt. 2.

88. Coedes G. Introduction a 1'histoirc du Laos.— France-Asie. Saigon, 1956, t. XII, No 118—119.

89. Colenbrattder H. T. and Coolhaas W. Ph. Jan Pietersz. Coen, Bescheiden omtrent zijn badrijt in Indie. Vol. 1—5. The Hague, 1919—1923.

90. Colenbrander H. T. Koloniale geschiedenis. Vol. 1—3. 's-Gravenhage, 1925—1926.

91. Colhaas W. Ph. Chroniquc de 1'histoire coloniale outremer Neerlandais.— Revue d'Histoirc des colonies. 1^!957, t. XLIV.

92. Collis M. Siamese White. L., 1952.

93. The Colonization and Conquest of the Philippines by Spain. Manila,  1965. 94   Constantino R. A. History of the Philippines: from the Spanish Colonization to the Second World War. N. Y.—L., 1976.

95. Cordier H. 5 lettres du perc Gerbillon   (1686).—T'oung Pao.  1906, vol. 7.

96   Corpus    Diplomaticum     Necrlando-Indicum.  Vol.   I—IV, 's-Gravenhage, 1907—1935.

97. Costa H. de la. Readings in Philippine History, Manila, 1965.

98. Craig A. The Philippines. Fight for Freedom. N. Y., 1973.

99. Craufurd J. History of the Indian Archipelago. Vol.  1—3. Edinburgh, 1820.

100. Cunningham-Brow'n S. The Traders. A Story of Britain South-East Asian Commercial Adventure. L., 1971.

101*. Dagh-Register Gehouden in Casteel Batavia vant Passerende Daer te Plaetse als over Geheel Nederlandts India 1624—1682. Batavia, 1887— 1909.

102   Dam P   van.  Beschrijvinge van  de  Oost  Indische  Compagnie.  Vol.   1—2. The Hague, 1927—1954.

103. Danvers F., Foster W. Letters Received by the East India Company from its Servants in the East 1602—1617. Vol. 1—6. L., 1896—1902.

104. Dauphin-Mеunicr A. Histoire du Cambodge. P., 1968.

105. Davies D. W. A Primer of Dutch Seventeenth Century Overseas Trade. The Hague, 1961.

106. Day C. The Policy and Administration of the Dutch in Java. Kuala Lumpur, 1966.

107. Desai W. S. A Pageant of Burmese History. Bombay, 1961.

108. Devantcr M. L. van. Geschiedenis dcr Nedcrland'er op Java. Vol. 1—2. Haarlem, 1886—1887.

109. Drake F., sir. The World Encompassed. L., 1963.

110. Duyvendak I. I. I,. The First Siamese Embassy to Holland.— T'oung Pao. 1936, t. 32.

111. Eckel P. E. The Far F;isl since 1500. N. Y., 1947.

112. Fitch A. Burma. Past and Present. Vol. I—II. I.., 1878.

113. Floris P. His Voyage to the East Indies in the Globe 1611 — 1615. L, 1934.

114. Forbes-Lindsay Ch. H. A. The Philippines under Spanish and American Ru­les. Philadelphia, 1906.

115. Foreman T. F. R. G. S. The Philippine Islands: a Political, Etnographical, Social and Commercial History. L., 1906.

116. Forbin. Voyage du comtc de Forbin a Siam. P., 1853.

117. Foster W. (ed.) The Journal of John Jourdain, 1608—1617. Cambridge, 1905.

118. Foster W. The English Factories in India. A Calendar of Documents Vol. 1 — 19. Oxf., 1906—1927.

119. Foster W. England's Quest of Eastern Trade. L., 1933.

120. Foster W. (ed.). The Voyage of Sir Henrv Middlcton to the Moluccas 1604—1606. L., 1943.

121. Franfitrter 0. Siam in 1688. A Narrative of the Revolutions which Took Place in Siam in 1688, Amsterdam, 1691.—JSS. 1908, vol. 5, pt. 4.

122. Frankfurter 0. Events in Ayuddhya from Chulasakaraj 686-966.—JSS. 1909, vol. 6, fasc. 3.

123. Frondeville H. de. Pierre Lambert dе la Mottc, Eveque de Berytc (1624— 1672). P., 1925.

124. Furnivall I. S. Europeans in Burma.— Burma Research Society. Fiftieth Anniversary Publications. Vol. 2. Rangoon, 1960.

125.  Gamier F. Chroniquc royale du Cambodge.— Journal Asiatique. P., 1871, t. XVIII.

126. Gamier F. Voyage lointain aux royaumes de Cambodge ct Laouwer par les neerlandais et ce que s'y est passe jusqu'en 1644.—Bulletin de la Societe dc Geographic. P., 1871, Ns 2.

127. Gervaise N. Histoire naturelle ct politique du royaume de Siam. P.,  1688.

128. Ghosh M. A History of Cambodia. P., 1960.

129. Giles F. H. A Critical Analysis of van Vliet's Historical Accounts — JSS. 1938, vol. 30, pi. 2, 3.

130.  Giteau M. Histoire du Cambodge. P.. 1957.

131. Glamann  K.  Dutch-Asiatic  Trade   1620—1740.  The  Hague,   1958.

132. Graaf H. I. de. Geschiedenis van Indonesia. The Hague, 1949.

133. Graaf H. 1. de. De rcgering van Panembahan Scnapati Ingalaga. The Hague, 1954.

134. Graaf H. I. de. De rcgering van Sultan Agung, vorst van Mataram 1613— 1645 en die van zijn voorganger Panembahan Sedaing Krapiak, 1601 — 1613. The Hague, 1958.

135.  Graaf H. I. de. De regering van sunan Mangku-Rat I Tegal-Wangi, vorst van Mataram 1646—1677. T. I—II. 's-Gravenhage, 1961.

136.   Groeneveldt W. P. Historical Notes on Indonesia and Malaya. Djakarta, 1960.

137.  Hall D. G. E. Dutch Relations with King Thirithudhamma of Arakan.- -JBRS. 1936, vol. XXVI, pt. I.

138. Hall D. G. E. Europe and Burma. L., 1945.

139. Hall D. G. E. Studies in Dutch Relations with Arakan.—Burma Rrsrarrh Society. Fiftieth Anniversary Publications. Vol. 2. Rangoon, 1960.

140. Hall D. G. E. Early English Intercourse with Burma, L,, 1968.

141. Hamilton A.  A  New  Account  of  the  East   Indies.  Vol.  I—II.   Edinburgh, 1727.

142. Harvey   G.  E.   History  of  Burma,   from  the  Earliest  Times  to   10  March 1824. L., 1967.

143. Heine-Geldern  R.   Conception   of   State   and   Kingship   in   Southeast  Asia. Ithaca, 1963.

144. Herbert Th.  Relations  du  voyage  de Perse  et  dcs  Indies  Orientales  avec dеs revolutions arrivec au Royame dc Siam 1'an 1647. Trad du F. van Vliet. P., 1647.

145. Hinton H. C. China's Relations with Burma and Vietnam. N. Y.,  1958.

146. Histoire univcrselle des missions catholiques. T.  I—IV. P.,   1957—1958.

147. Htin Aung. A History of Burma. N. Y., 1967.

148. Hutchinson  E.   W.  The  French    Foreign    Mission  in   Siam    during    the XVIIth Century.—JSS. 1933, vol. 26, pt. 1.

149. Hutchinson E.  W. Journey of Mgr. Lambert, Bischop of Beritus, from Tenasserim to Siam in 1662.—JSS. 1933, vol. 26, pt. 2.

150. Hutchinson  E.   W.   Four   French   State  Manuscripts.—JSS.   1935,  vol.   27, pt. 2.

151. Hutchinson E. W. The Retirement of the French Garrison from Bangkok in the Year 1688.—JSS. 1935. vol. 28, pt. 1.

152. Hutchinson E.   W.   Adventurers  in   Siam  in  the   Seventeenth  Century.   L., 1940.

153. Hyma A. The Dutch in the Far East. Ann Arbor, 1942.

154. Jonge J. K. J. de. De Opkomst van het Nederlandsch gezag in Cost Indie. Vol. I—III. 's-Gravenhage, 1862—1865.

155. Kaempfer E. History of Japan. Vol. I. Glasgow, 1906.

156. Kaeppelin P. La  Compagnie des  Indies Orientales ct Francois Martin.  P., 1908.

157. Kennedy I. A History of Malaya, 1400—1957. L., 1962.

158. Klerck E. S. de. History of the Netherlands East Indies. Vol. I. Rotterdam, 1939.

159. La Costa H. de. The Jesuits in the Philippines   (1581 — 1768). Cambridge. 1961.

160. La Costa H. de.  Readings  in  Philippine History. Manila,  1965.

161. La  Loubere,  monseigneur 'de.  Description  du  royaumc  de  Siam.  T.  I—II. Amsterdam,  1700.

162. Lamb A. The Mandarin Road to Old Hue. L., 1970. .

163. Lanier L.  Etude historique  sur  Ics relations de  la  France et  du  royaume de Siam de 1662 a 1703. Versailles, 1883. .

164. Latouretle K. S. A History of the Expansion of Christianity. Vol.  III.  L., 1939.

165. Launay A. Histoirc generate de la Societe des Missions etrangeres. T. I—III. P., 1894.

166. Launay A. Histoirc de la mission du Tonkin. T. I. P., 1927. .

167. Le Blanc M.  Histoire  de  la  Revolution  dc  Siam arrivee en  1'annee  1688. Lyon, 1692.

168. Le Boulanger P. Histoire dc Laos Francais. P., 1931.

169. Lemire Ch.  La  France et  Siam.  Nos  relations  de   1662  a   1903.  P.,   1903.

170. Lesserteur  E.   C.   Les  premiers  pretres   indigenes   de   1'Eglise    tonkinoise. Lyon, 1883.

171. Le Thanh Khdi. Le Viet-Nam. Histoire et civilisations. P.,  1955.

172. Leupa P. A. The  Siege and  Capture  of  Malacca  from  the Portuguese in 1640—1641.—JMBRAS. 1936, vol. 14, pt. 1.

173. Ley Ch. Portuguese Voyages 1498—1663. L., 1947.

174. Linehan  W. A History of Pahang.—JRASMB.  1936, vol.   14,  pt.  2.

175. Linga R. Une letire de Veret sur la revolution siamoise dc 1688.— T'oung Pao. 1935, t. 31.

176. Linschoten I. H. van. The Voyage of I. H. Linschoten to the East Indies. Vol. 1—2. L., 1885.

177. Lisle. Relation historique du royaume de Siam. P., 1684.

178. Loeb E. M. Sumatra: Its History and People. Wien, 1935.

179. Lombard D.  Sultanat  d'Atjeh  au  temps d'lscander  Muda.   1607—1636. P. 1967.

180. M.-N. M. Expose statistique du Tonkin, du Cambodge, du Tsiatnpa, du Laos, du Lac-tho. T. I—II. L., 1811.

181. Malayan and Indonesian Studies. Essays Presented to R. Winstedt on his 85 Birthday. Oxf., 1964.

182. Malaysia  Selected Historical Readings. Kuala Lumpur — London,   1966.

183. Mallal de Hussilan I. B. Les Philippines. Histoire. P., 1846.

184. Munich L M. L. History of Thailand and Cambodia. Bangkok,  1970.

185. Munich M. D. History of Laos. Bangkok, 1967.

186. Mtingiiin P.-Y. Les Portugais sur 'les cotes du Viet-Nam et du Campa. Etude sur les routes maritimes ct les relations commerciales, d'apres les sources porlugaises (XVl-e, XVII-e, XVlII-e siecles), P., 1972.

187. Manrique F. S. Travels of Frey Sebastian Manrique, 1629—1643. Vol. I—II. L., 1927.

188. March  A.  The   History   of   Conquest  of  the   Philippines.   N.   Y.,   1970.

189. Musson A. Histoire du Vietnam. P., 1960.

190. Maybon Ch. B. Une   fadorie   anglaise   au   Tonkin   (1672—1697).   Hanoi, 1910.

191. Maybon Ch. B. Histoire modern du pays d'Annam  (1592—1820). P.,  1919.

192. Meersman A. The Franciscans in the Indonesian Archipelago 1300—1775. Louvain, 1967.

193. Meilink-Roelofsz M. A. P. Asian Trade and European Influence in the Indonesian Archipelago between 1500 and about 1630. 's-Gravenhage, 1962.

194. Moertono S. State and Statecraft in Old Java. N. Y., 1968.

195. Moorhead F. I. A History of Malaya and Her Neighbours. Vol. I. L., 1957.

196. Morga A. de. History of the Philippine Islands from their Discovery by Magellan in 1521 to the Beginning of the XVII Century. Vol. 1—2. N. Y., 1970.

197. Moura I. Le royaume du Cambodge. P.. 1883.

198. Mukherjee R. The Rise and Fall of the East India Company. Berlin,  1955.

199. Nai Thien (Luang Phraison Salarak). Intercourse between Burma and Siam as recorded in Hmannan Yazawindawgyi.— JSS. 1911, vol. 8, pt. 2

200. Najecb M. S. The History of Sulu. Manila, 1908.

201. Nguyeti Khac Vien. Histoire du Vietnam. P., 1974.

202. Nunn W. Some Notes upon the Development of the Commerce of Siam.— JSS. 1922, vol. XV, pt. 2.

203. De Oost-Indische compagnie in Cambodia en Laos (1636—1670). 's-Gra­venhage, 1917.

204. Orleans P. S. Histoire de M. Constance, premier ministrc du roi de Siam, et de la dcrniere revolution de cct etat. P., 1692.

205. Pdliot P. Les relations du Siam et de la llollande en 1608.—T'oung Pao 1936, t. 32.

206. Petit R. La monarchic Annainitc. P., 1931.

207. Phtnjre A. P. History of Burma from the Earliest Time to the End of the First War with British India. L., 1967.

208. Phclim I. L. The Hispanization of the Philippines (1565—1700). Madison 1959.

209. Pigeaud Th. G. Th. and De Graaf H. I. Islamic States in Java 1500—1700. The Hague,  1976.

210. Pilar  M.   H.   del. Monastic  Supremacy in  the  Philippines. Quezon   City 1958.

211. Pires  T. The Suina  Orientalia  of Tome  Pires.  Vol.  I—II.  L.,   1944.

212. Quuritch Wales H. G. Siamese State Ceremonies. Their History and Func­tion. L., 1931.

213.   Quaritch   Wales H.   G.  Ancient  Siamese  Government  and Administration. L.. 1934.

214. Quaritch  Wales H.  G. Ancient South-East Asian Warfare. L.,  1952.

215. Raffles T. S. The History of Java. Vol. I—II. L., 1817.

216. Records   of   the   Relations   between   Siam   and   Foreign   Countries   in   the 17-th Century. Vol. I—IV. Bangkok, 1915—1920.

217. Recueil  des voyages qui ont  servi  a  I'etablisseinent  et  aux  progrcs de  la les   Provinces Unies des Compagnic   des   Indes   Orientales   formee   dans Pais-Bas. P.,  1702.

218. Reinach L. de, Rccueil des traites conclus par la France en Extreme Orient. P., 1907.

219. Relation des missions et des voyages des eveques vicaires aposioliques et de leur eccleastiques en annees 1676 et 1677. P., 1680.

220. Relation  de tout  cе  qui  s'est  passe de  plus memorable en  la  guerre que les Hollandois de la Compagnie des Indes Orientales en euc centre la Roy et ies autres Regcns de Macassar, depuis 1'an 1666, jusques a 1'anr.te 1669. P., 1670.

221. Resink G. 1. Indonesian History between the Myths. The Hague,  1968.

222. Rhodes A. dc. Histoire des royaume de Tonkin et des grandes progres que la predication de 1'Evangile y a fait in la conversion des infideles. Depuis 1'annee 1627 jusques a 1'annee 1646. Lyon, 1651.

223. Rhodes A. de.  Divers voyages  et missions  de  Pere  Alexandre  do  Rhodes en la Chine et autres royaumes de 1'Orient avec son retour en Europe par la Perse et L'Armenia. P., 1653.

224. Ribadeneira M.  de. Historia  del  Archipelago  y otros  reynos. Vol.  I.  Ma­nila,  1970.

225. Richard. Histoire naturelle, civile et polilique du Tonkin. T.  1—2. P.,  1778.

226. Rispaud I. Les premiers missionaires francaiscs dans le Nord Viet-Nam. — France-Asie. P., 1959, JVs 158—159.

227. Romanet du  Cailland.  Essai  sur  les  origines  du  christianisme  au  Tonkin et dans les autres pays annamites.— T'oung Pao.  1894, t. V.

228. Rouffaer   G.   P.,  Ijzerman  I.   W.   De   Eerste   Schipvaart   der  Nederlanders naar Oost Indie. The Hague, 1915—1929.

229. Rousseau F. L'idee missionaire aux XVI ct XVII-e siecles. P.,  1930.

230. Saccano M. Relation des progres de la foi au royaume de la Cociiinchine en annees 1646 ct 1647. P., 1653.

231. Sam y Diaz.  Lopes de Lcgaspi,  fundador dc Manila   1571 —1971.  Madrid, 1971.

232. Schnitger  F.  M.  Forgotten  Kingdoms  in   Sumatra,   Leiden,   1964.

233. Schrieke B.  Indonesian Sociological Studies. Selected Writings. Vol.  I—II. Bandung,  1957—1960.

234. Scott I.  G. Burma  from the Earliest Times  to the Present Day.  L.,   1924.

235. Sen S.  N.  The  Role of  Indian  Textiles  in  Southeast Asian  Trade  in  the Seventeenth Century.—JSEAH. 1962, vol. II, pt. 2.

236. The Ship of Sulaiman. L., 1972.

237. Siamananda R. A. History of  Thailand. P., 1981.

238. Sodas J. Histoire de la Compagnie royale des Indies Orientales. P.,  1905.

239. Srikasibhanda S. La Pouvoir royal a la Thailande. Caen,  1940.

240. Stapel F. Het Bongaais verdrag. Groningen, 1922.

241. Stapel F.   W.  Cornelis Janszoon  Speclman.  's-Gravenhagc,   1936.

242. Stapel F.   W.   (ed).  Geschiedenis van  Nederlandsch  Indie.  D.  III.  Amster­dam, 1939.

243. State Papers of the Kingdom of Siam from  1664 bis 1886. L.,  1886.

244. Stone Н. From Malakka to Malaysia 1400—1965. L., 1966.

245. Subamonkala  K.  La  Thailande  et  ses  relations  avec la  France.  P.,   1940.

246. Taboulet G. La  geste francaise en  Indochine. Histoire  par les texte de la France en Indochine des origines a 1914. T. I. P., 1955.

247. Tachard   G.  Voyage  de  Siam   des  peres  jesuites,  envoyes  par   lo  roi  aux Indes  et  a  la  Chine  avec  leur  observations  astronomiques et  leur  remarques de physique, de geographic, d'hydrographie et d'histoire. P.,  1686.

248. Tachard  G.  Second  voyage du  pere  Tachard  et des jesuites, envoyes  par le roy au royame de Siam. Amsterdam, 1689.

249. Tavernier I. B. Les six voyages de Jean-Baptiste Taverniеr, quil a fait en Turquie, en Perse, et aux Indes. P., 1681.

250. Than Tun   Administration under King Thalun  (1629—1648).—JBRS.  1968, vol. 51, pt. 2.

251. [Thevenot]. Voyages de m. de Thevenot, contenant la relation de 1'Iudostan, des nouveaux Mogols, et  des  autres peuples et  pays des  Indes.  P., 1684.

252. Tiele P. A.  De  Europeer  in  den  Maleischen Archipel   (1509—1623).—Bij dragon  lot  de  Taal-,   Land-   en  Volkcnkunde van Nederlandsch Indie. 's-Gravonhagc, 1877, 4-e serie, t. I, 1887, 5-e serie, t. II.

253. Tiele P. A. Dc opkomst van het Nederlandsch Gezag in Oost-Indie. Vol. I— 111. •s-Gravenhage, 1886—1895.

254. Tissanier J.  Relation  de 1'etat  oil  se trouvent  les missions de la compagni  de  Jesus au Tonkin. P., 1663.

255. Tran Minh Thiet. Histoire des persecutions au Vietnam.  P.,  1961.

256. Turpin M.  Histoire civile et naturelle du Royame de Siam, et des revolu­tions qui out bouleverse cet Empire jusqu'en  1770. T.  I—II.  P.,  1771.

257. U.   I. de   Evangelisation   des  lies  Philippines.— Revue  d'histoire  des  mis­sions. P., 1931, Ns 2.

258.  Veuilot E. La Cociiinchine et le Tonkin. P., 1859.

259.  Viet-Nam. A Historical Sketch. Hanoi, 1974.

260.  Viravong Maha Sila. History of Laos. N. Y., 1964.

261.  Vivadhanajaya,   prince.   The   Statement   of   Khun   Luang   Ha   Wat.— JSS. 1935, vol. XXVIII, pt. 2, 1937, vol   XXIX, pt. 2.