ВВЕДЕНИЕ

Эта книга продолжает серию исследований «История стран Африки в новое и новейшее время», издаваемую Институтом Африки АН СССР.

Эфиопия — крупное государство в Северо-Восточной Афри­ке, которое граничит на севере и западе с Суданом, на восто­ке — с Сомалийской Демократической Республикой и Респуб­ликой Джибути и на юге — с Кенией. По своей площади (1221,9 тыс. кв. км) Эфиопия занимает восьмое место, а по чис­ленности населения (46 млн. человек) — третье место среди стран Африканского континента.

Расположенная в наиболее приподнятой части Восточной Африки (40% ее территории находится выше 1500 м над уров­нем моря), Эфиопия отличается чрезвычайным разнообразием рельефа и природных условий. Высокогорья здесь соседствуют с глубокими тектоническими впадинами, что обусловливает рез­ко выраженную контрастность природных ландшафтов. Более половины территории страны занимают горы, не случайно по­рой Эфиопию называют «африканским Тибетом». Остальная часть — равнины плато Огаден на юго-востоке, Данакильская пустыня на северо-востоке и низменность на крайнем западе в бассейне р. Баро. Самая высокая вершина Эфиопии — гора Рас-Дашэн (4623 м над уровнем моря), самое низкое место — Дана­кильская впадина (113 м ниже уровня моря).

Хотя южная граница Эфиопии почти доходит до экватора, а вся страна в целом расположена в субэкваториальном поясе, ее климат благодаря горному рельефу очень разнообразен. Про­хладные высокогорные плато соседствуют здесь с раскаленными пустынями. В районе Данакильской пустыни, считающейся од­ним из самых жарких мест на земле, средняя годовая темпера­тура + 34,5°, на горных же хребтах нередки заморозки и выпа­дает снег. В горах велики и суточные колебания температуры — от 0° ночью до +30° днем.

Эфиопия не богата полезными ископаемыми, лишь в районе Данакильской пустыни обнаружено крупное месторождение ми­неральных солей. Однако, исходя из характера геологического строения, специалисты предполагают возможность наличия на территории страны разнообразных рудных и нерудных ресурсов. Существуют месторождения марганца, меди и некоторых других цнетпых металлов, природного газа. Есть сведения о месторождениях [5] бурых углей. С давних времен известны залежи корен­ного и рассыпного золота, наиболее перспективные его место­рождения расположены в районе провинции Уоллега.

Пестр и мозаичен этнический состав страны. За этнонимом «эфиоп» стоит до 100 народов, говорящих на различных семито-хамитских, нигеро-кордофанских и нило-суданских языках и исповедующих главным образом христианство монофисистского толка, в меньшей степени — ислам и еще в меньшей — автох­тонные религии, христианство иных направлений и иудаизм. К наиболее крупным этносам относятся семитоязычные амхара (более 40% современного населения) и кушитоязычные оромо (около 40%). Эфиопию населяют также тыграи, тигре, агау, афар, сомали, аргобба, омето, сидамо, сахо и др.

Несмотря на этнолингвистические и конфессиональные раз­личия, все эти народы, постоянно взаимодействуя друг с другом на протяжении многих веков, создали прочные основы эфиоп­ской этнокультурной общности. В стране сложилось специфиче­ское единство в многообразии.

Многое из прошлого и настоящего Эфиопии позволяет гово­рить о своеобразии исторического развития этой страны. Суще­ствуют свидетельства того, что территория страны представляет собой один из очагов происхождения древнейшего человека. Много позднее на севере современной территории Эфиопии воз­никло Аксумское царство, первые сведения о котором относятся к I в. н. э. Если даже вести отсчет с этого времени, то и тогда история страны насчитывает около двух тысячелетий, что ста­вит ее в один ряд с древнейшими мировыми цивилизациями. Намного раньше других государств Африки Эфиопия вошла в ареал распространения одной из мировых религий, уже в IV в. в стране появилось христианство. Важное значение имело нали­чие собственной письменности.

С глубокой древности Эфиопия представляла собой обшир­ный и в известной степени замкнутый географический и этно­культурный регион, отчетливо выделяющийся среди других ре­гионов Африки южнее Сахары. К его характерным чертам мож­но отнести: 1. Природные условия, т. е. плодородные почвы и умеренный климат высокогорья с двумя дождливыми сезонами в году, благоприятствующие сравнительно высокопродуктивному плужному земледелию и культивации злаковых культур, а так­же пастбищному животноводству. Подобные экономические ус­ловия способствовали весьма раннему процессу классообразования в регионе и возникновению древней и самобытной эфиопской цивилизации. 2. Географический фактор, т. е. близость к великому красноморскому торговому пути, связывающему Ин­дию со странами Средиземноморья. Именно активное участие в этой торговле обусловило в первые века нашей эры расцвет Аксумского царства, которое, по словам Б. А. Тураева, «играло не последнюю роль во всемирной истории и принадлежало к числу культурных стран умиравшего античного мира» [236, с. 158]. [6]

Таким образом, Эфиопия в отличие от других стран Африки южнее Сахары уже с глубокой древности имела собственную государственность, что не могло не наложить отпечатка на весь ход ее дальнейшего исторического развития.

Говоря об особенностях исторического пути, необходимо упо­мянуть и традиции борьбы за сохранение независимости и тер­риториальной целостности страны. В период «схватки за Афри­ку» в последние десятилетия прошлого столетия Эфиопия ока­залась единственным из африканских государств, сумевшим в вооруженной борьбе с европейским колониализмом отстоять свою свободу и независимость.

Победа Эфиопии в войне с Италией 1895—1896 гг. — одна из самых ярких страниц в истории сопротивления народов Африки вторжению колонизаторов. Исследование всех факторов, обус­ловивших результаты этой войны, представляет интерес не толь­ко для понимания хода исторического процесса в самой Эфио­пии. Оно имеет и более широкий смысл, как один из подходов к выявлению особенностей антиколониальной борьбы на Афри­канском континенте.

Важным этапом формирования антиколониальных сил на континенте явилась и борьба народов Эфиопии против агрессии фашистской Италии во второй половине 30-х годов. Не случай­но авторы издаваемой ЮНЕСКО фундаментальной «Истории Африки» избрали 1935 г. в качестве отправной точки того этапа борьбы против колониализма, который в итоге привел к круше­нию системы колониализма на континенте.

Важные события происходят на земле Эфиопии и в наши дни. Особенностью эфиопской революции 1974 г. является то обстоятельство, что она стала одной из первых социальных ре­волюций в Тропической Африке. Если многие другие страны Африки в ходе своего исторического процесса решали задачи национально-освободительной революции, то Эфиопия, единст­венная страна Тропической Африки, практически не затронутая прямым колониальным угнетением, встала в первые ряды борь­бы народов континента против собственных угнетателей. Про­грессивный характер осуществленных в стране шагов в полити­ческой, экономической, социальной и культурной сферах привел к тому, что Эфиопия, в недавнем прошлом являвшаяся чуть ли не синонимом феодализма, избрала путь социалистической ори­ентации.

Данная книга — первая в советской африканистике обоб­щающая работа по истории Эфиопии в новое и новейшее время. В ней рассматриваются такие важные проблемы развития стра­ны, как исторические судьбы феодальной монархии в XVII — первой половине XIX в., объединение страны и ее политическая централизация в конце XIX в., становление эфиопского абсолю­тизма и 40—50-е годы XX в. Заметное место занимает исследование форм и методов борьбы народов страны за сохранение независимости, того влияния, которое антиколониальные войны [7] оказали на характер последующего развития Эфиопии. Авторы уделили большое внимание анализу причин, задач и хода рево­люционных событии в середине 70—80-х годов XX в., которые выдвинули страну на передовые рубежи борющейся Африки.

Комплексный подход к изучению всех этих вопросов позво­ляет проследить динамику жизни страны в новое и новейшее время, выявить основные тенденции ее внутренней и внешней политики, определить предпосылки краха феодально-монархиче­ского режима в 1974 г., а также выяснить особенности и пер­спективы национально-демократической революции эфиопского народа.

Источники и литература по истории Эфиопии весьма много­численны. Достаточно сказать, что в приложении изданной еще в 50-е годы работы И. Ю. Крачковского содержится около 800 наименований исследований по истории, этнографии и языкам Эфиопии [207]. За последующие несколько десятилетий биб­лиография этой страны увеличилась в несколько раз. Особенно много работ увидело свет в течение последних 10—15 лет, что объясняется интересом, который во всем мире привлекли собы­тия эфиопской революции. Рамки вводной главы не позволяют дать подробный историографический обзор всей научной лите­ратуры по проблемам исследования. В этой ситуации авторы вынуждены ограничиться лишь кратким обзором основных из­даний.

Еще с древних веков в Эфиопии развивалась собственная письменность, и это, казалось бы, предполагает большое число ис­точников собственно эфиопского происхождения. На самом же де­ле круг их довольно ограничен. Прежде всего—это царские хро­ники, первое появление которых относится еще к XIII—XIV вв. Имеющиеся в распоряжении авторов данной книги хроники ох­ватывают практически весь период нового времени [72; 73; 75; 77 и др.]. Наибольший интерес вызывают те из них, которые относятся ко второй половине XIX — началу XX в., времени со­здания объединенного и централизованного эфиопского госу­дарства. В хрониках, посвященных императорам Теодросу II [74], Йоханнысу IV [77], Менелику II [72], содержится богатый материал по внутриполитической истории Эфиопии, приводятся основные сведения о деятельности этих политических деятелей. Круг событий, описываемых в хрониках, обширен, сквозь приз­му деятельности императора проступают военные экспедиции и войны, смещения и назначения чиновников, издание законов и строительство церквей. Пожалуй, самая большая слабость этих источников — отсутствие информации социально-экономическо­го характера. Вместе с тем важно, что хроники, при всех их не­достатках, содержат тот аромат эпохи, без чего невозможно создать настоящее историческое исследование. В свое время, оценивая эфиопские хроники, Б. А. Тураев писал: «Историк в этих хрониках увидит, конечно, не историю, а только собрание материала, материала обыкновенно очень важного, так как в [8] большинстве случаев он исходит от современника описываемых событий» [73, с. 7].

Важным типом источника являются и произведения немно­гочисленных представителей нарождавшейся в первые десяти­летия XX в. национальной интеллигенции. Например, это поли­тический памфлет Гэбрэ Хыйуот Байкэданя, в котором не толь­ко содержится анализ внутриполитической ситуации в Эфиопии, но также представлена программа социально-экономического переустройства страны [87].

К несчастью, эфиопские архивные материалы погибли в го­ды фашистской агрессии против Эфиопии в 1935 г. Прежде все­го в их число входили документы периода правления императо­ра Менелика II и первых десятилетий XX в. Не случайно мно­гие эфиопские историки в исследовании этого исторического от­резка времени опираются главным образом на западные источ­ники или же сообщения информантов.

В некоторой степени отсутствие собственно эфиопских архив­ных материалов компенсируется документами, которые хранят­ся в советских архивах, в частности в Архиве внешней политики России, Государственном военно-историческом архиве и ряде других. Установление в конце прошлого века дипломатических отношений между Россией и Эфиопией привело к тому, что с 1898 по 1917 г. в Аддис-Абебе постоянно находилась группа рус­ских дипломатов, донесения которых содержат крайне интерес­ную информацию о всех сторонах жизни эфиопского общества.

Для характеристики внешней политики Эфиопии в исследуе­мый период важны различные официальные дипломатические публикации западноевропейских стран [50; 54; 55; 67 и др.]. Хорошо известен их тенденциозный характер — стремление пуб­ликаторов обелить действия своих правительств и очернить со­перников в борьбе за преобладающее политическое влияние в этой стране. Вместе с тем при тщательном анализе, критической проверке и сопоставлении с другими источниками эти публика­ции дают возможность вскрыть сущность политики западных держав в отношении Эфиопии и показать их империалистиче­ский характер.

Для периода новейшей истории страны особое значение имеют документальные источники: тексты конституций Эфио­пии, официальные выступления государственных деятелей, со­общения Центрального статистического управления страны. Среди источников этого вида важны материалы эфиопской ре­волюции: постановления, коммюнике и программные документы ККВС, ВВАС, материалы съездов и пленумов КОПТЭ и РПЭ [38—49; 59—63 и др.].

Особенности исторического развития Эфиопии XVIII и XIX вв. невозможно представить без мемуарной литературы, дневников, воспоминаний и записок европейцев, побывавших в стране. Особенно много подобных работ появилось в XIX в., первоначально — в период географического изучения Африки, а [9] в конце столетия — во время борьбы за раздел континента и установление политического влияния. Мемуары о пребывании в Эфиопии итальянских и французских монахов, английских дип­ломатов, русских врачей и офицеров... В Африке найдется не много стран, о которых было бы написано больше. Разнообраз­ные как по качеству, так и по позициям авторов, эти источни­ки в своей совокупности дают достаточно полную картину фео­дальной Эфиопии. Особое место среди воспоминаний европей­ских путешественников занимают работы наших соотечествен­ников: А. К. Булатовича [85], Л. К. Артамонова [83], К. Арнольди [82], А. Кохановского [89] и т. д. Для исследования хода итало-эфиопской войны 1895—1896 гг. первостепенное значение имеет книга Ю. Ельца, написанная по походным дневникам Н. С. Леонтьева [88]. Значение ее усиливается тем, что при от­сутствии серьезных эфиопских источников по этой войне она является одной из немногих работ, написанных с благожела­тельных по отношению к Эфиопии позиций.

События политической, экономической и культурной жизни Эфиопии постоянно находили свое отражение на страницах прессы, издаваемой как в самой стране, так и за рубежом. Пер­вая эфиопская газета «Аымро» («Разум») появилась еще в 1902 г. Газета писалась от руки и выходила раз в неделю тира­жом 24 экземпляра. Со временем число издаваемых газет уве­личивалось, возрастал их тираж. Пресса императорской Эфио­пии подвергалась жесткой цензуре, была направлена на возве­личивание личности Хайле Селассие I и затушевывание всех тех проблем, которые стояли перед страной. Издаваемые газеты на европейских языках, прежде всего «Эфиопиэн геральд», предназначались в основном для создания за границей образа прогрессивной, развивающейся Эфиопии, благоденствующей под властью мудрого монарха. Большое место уделялось при этом внешней политике страны.

Объем информации о внутренней жизни значительно возра­стал в прессе на амхарском языке, предназначенной для внут­реннего использования. Если, например, газеты на европейских языках обошли молчанием студенческие волнения, участившие­ся в Эфиопии в предшествующее революции десятилетие, то га­зеты на амхарском языке вынуждены были на них откликнуть­ся, хотя и в весьма ограниченной степени. В частности, цензура запрещала упоминать о репрессиях, которым подвергались про­тивники императорского режима.

Революционные события 1974 г., положив начало новому эта­пу развития страны, отразились и на содержании ее периодиче­ской печати. Появилась партийная печать, на страницах прес­сы в целом объективное отражение нашли события революци­онных преобразований, осуществляемых в стране.

Значительная по объему информация об Эфиопии содержит­ся в русской и советской прессе. При ее анализе нетрудно вы­делить три своеобразных пика внимания к событиям в этой [10] стране: итало-эфиопская война 1895—1896 гг., агрессия фашистской Италии против Эфиопии в середине 30-х годов, эфиопская революция 1974 г. Заметное место на страницах отечественной прессы занимают вопросы традиционных дружественных отно­шений между обеими странами.

О духовных ценностях эфиопского общества, его героях и идеалах дают представление устная традиция и художествен­ная литература. Не будучи особенно строгим в отношении исто­рических фактов, этот вид источников дает возможность понять, как в психологии населения преломлялись те или иные собы­тия в жизни страны. Так, весьма заметны в национальной худо­жественной литературе произведения, посвященные борьбе эфи­опского народа против агрессии итальянского фашизма. Широ­кая картина народного патриотизма и самопожертвования в борьбе с оккупантами дается, в частности, в произведениях та­ких авторов, как Гырмачеу Тэкле-Хавариат [186] и Аббе Губенья [162]. Работа Махтэмэ-Сылласе Уольдэ Мэскэля «Памят­ные даты» содержит богатый материал по истории культуры и этнографии Эфиопии [213]. В творчестве молодых писателей страны, наиболее остро ощущавших социально-экономическую отсталость своей родины, отражена борьба со старыми обычая­ми и нормами. В художественных произведениях последних лет видное место занимают проблемы эфиопской революции, отно­шение к ней различных социальных групп эфиопского общества.

Научное изучение истории Эфиопии имеет давние традиции. У их истоков стоял родоначальник европейской эфиопистики, саксонский дипломат и ученый Иов Лудольф (1624—1704), чьи труды «охватили почти все области гуманитарных наук, свя­занных с Абиссинией,— язык, литературу, историю, этнографию и географию, отчасти экономику» [207, с. 55].

На всем протяжении XIX в. шло постепенное накопление знаний об Эфиопии, которую все чаще посещали европейские путешественники, миссионеры и естествоиспытатели. Одновре­менно в Европе возрос интерес и к эфиопской истории, где глав­ные усилия первоначально сосредоточились на издании и изуче­нии памятников эфиопской историографии.

Западноевропейская библиография истории Эфиопии вклю­чает в себя сотни исследований. Наиболее пристальное внима­ние это древнейшее государство привлекало историков тех стран, которые всячески стремились в конце прошлого и начале нашего веков «включить Эфиопию в сферу своего влияния», т. е. превратить ее в свою колонию. Начиная с 50-х годов, с мо­мента укрепления отношений между Эфиопией и США, все ча­ще начинают выходить в свет исследования американских исто­риков. В соответствии с политикой императорского режима в сфере образования американцы составляли видную часть пре­подавательского состава в Аддис-Абебском университете и дру­гих учебных заведениях. Наряду с исследователями из других стран Запада они также приглашались для работы в Институте [11] эфиопских исследований. Многие из них пребывание в Эфиопии использовали как возможность для изучения на месте истории этой страны. Именно фактология и является сильной стороной исследований таких ученых как М. Пэрхэм [376], Г. Маркус [341—344], С. Рубенсон [382—385], Р. Гринфилд [311] и целого ряда других авторов. Вместе с тем для западной исторической литературы в целом характерны тенденциозность, даже откро­венная апологетичность в освещении политики империалистиче­ских держав в этой стране, стремление абсолютизировать изо­лированность ее развития от судеб Африки, а также субъекти­визм в оценках многих явлений и тенденций. В объяснении причин сохранения Эфиопией независимости нередко преобла­дают геополитические подходы, как, например, в работе Дж. Маркакиса [345]. Некоторые труды западных историков напи­саны с буржуазно-либеральных позиций, в них осуждается им­периалистическая политика в Эфиопии, в том числе политика фашистской Италии [365; 373]. В ряде работ, опубликованных за последние годы, содержится неверная оценка характера и движущих сил эфиопской революции 1974 г., неоправданно дра­матизируются трудности на пути ее развития [331; 346; 355].

Пока еще невелик вклад в изучение истории своей страны со стороны национальной исторической науки. Отсутствие сколь бы то ни было значительных собственных кадров историков привело к тому, что изучение исторического развития Эфиопии было как бы отдано па откуп западным эфиопистам. На протя­жении многих десятилетий императорский режим не стремился воспитать собственные кадры ученых-историков. Для внутрен­него пользования пригодными считались апологетические рабо­ты на амхарском языке, написанные в русле официальной кон­цепции развития страны, важным элементом которой было воз­величивание личности Хайле Селассие I. Например, это един­ственная обобщающая история Эфиопии Тэкле Цадык Мэкурии, последний из пяти томов которой посвящен периоду разви­тия страны с середины XIX в. по 40-е годы XX в. [238; 239].

На развитии исторической науки в Эфиопии отрицательно сказывался не только характер политического устройства стра­ны с его жесткой цензурой, но и церковная идеология, пронизы­вавшая всю духовную жизнь общества. Библия, усердно цити­ровавшаяся многими поколениями хронистов, продолжала быть одним из важных источников при написании первых историче­ских работ. Алека Тайе, автор одной из них, вышедшей в 1922 г., выводит происхождение эфиопского народа от библей­ского Хама, сын которого Куш был праотцом всех народов, на­селявших красноморское побережье [165]. Специальная глава «Рождение, смерть и воскрешение Господа нашего Иисуса Хри­ста» содержится в работе уже упоминавшегося Тэкле Цадык Мэкурии. В произведениях первых, непрофессиональных исто­риков Эфиопии отчетливо проявилась характерная для нацио­нальной историографии концепция, заключающаяся в том, что [12] Эфиопия ощущает себя не африканской страной, а частью хри­стианского мира, истоки своей истории и культуры она видит в христианской религии, связывающей ее с Римом и Византией.

Деятельность непрофессиональных историков составляет первый этап развития исторической науки в Эфиопии. Второй ее этап связан с появлением исследований профессиональных ис­ториков и берет свое начало с середины 60-х годов. Поскольку в самой стране в то время не велась подготовка научных исто­рических кадров, создателями этих исследований были люди, получившие образование на Западе. Хотя западная историогра­фия оказала огромное воздействие на формирование нацио­нальной исторической школы Эфиопии, знака равенства между ними поставить нельзя. Для исследований эфиопских историков характерна антиколониальная направленность, большая заинте­ресованность в судьбах страны. Бросается в глаза желание эфи­опских историков уйти от исследования наиболее острых проб­лем исторического прошлого страны, предпочтение отдается проблемам относительно безопасным. В условиях всесилия им­ператорской цензуры историки уходили все дальше от совре­менности. Два основных направления их работ — это роль и место церкви в истории страны и история Эфиопии в средние века. Примером может служить одно из лучших исторических исследований, созданных в дореволюционной Эфиопии, книга Таддэсэ Тамрата о взаимоотношении государства и церкви в средние века [398]. За рамками работ эфиопских историков ос­тавались такие проблемы, как национальная и все социальные вопросы в целом.

Работы национальных историков после победы эфиопской революции позволяют говорить о наступлении нового этапа в развитии исторической науки страны. Анализ исторических ра­бот последних лет свидетельствует о классовом подходе ряда их авторов к прошлому и настоящему Эфиопии, об успешном •овладении ими марксистско-ленинской методологии историче­ского исследования. Если раньше проблемы социальной истории являли собой лакуну в работах эфиопских авторов, то в наши дни их исследование становится одним из самых важных на­правлений любой работы. В их числе можно назвать выступле­ния эфиопских участников Всесоюзной конференции по эфиоп­ским исследованиям, проходившей в Институте Африки АН СССР в июне 1979 г. [255], статьи по проблемам эфиопской ис­тории, периодически появляющиеся на страницах органа Рабо­чей партии Эфиопии журнала «Мэскэрэм», ряд других исследо­ваний [175; 183 и др.].

Большой интерес с точки зрения изменения в стране взгля­дов на свою историю представляет работа «День победы», из­данная в 1977 г. Впервые в отличие от традиционной историо­графии события итало-эфиопской войны 1935—1941 гг. рассмат­риваются как борьба народных масс Эфиопии, а не ее прави­телей [71]. Вместе с тем современные эфиопские историки не [13] перечеркивают и то позитивное, что было достигнуто в период правления таких монархов, как Теодрос II, Йоханныс IV и Менелик II. В целом тенденции развития исторической науки в Эфиопии, ставшей на путь революционного развития, позволя­ют предполагать, что она (наука) перестанет быть служанкой официальных доктрин правящей верхушки и богатое историче­ское прошлое древнейшего государства Тропической Африки получит в исследованиях национальных историков объективную оценку.

Говоря о зарубежной историографии Эфиопии, необходимо упомянуть и работы авторов-марксистов, видное место среди которых занимает обобщающее исследование польских ученых А. Бартницкого и И. Мантель-Нечко «История Эфиопии», ко­торое в 1976 г. было переведено на русский язык [169].

Научное изучение Эфиопии в нашей стране берет свое нача­ло в последних десятилетиях XIX в. Становление отечественной эфиопистики связано с деятельностью    таких    ученых,    как В. В. Болотов (1854—1900), Б. А. Тураев (1868—1920). Профес­сор Петербургской духовной академии В. В. Болотов занимался и историей Эфиопии, и историей эфиопской церкви. Ставший пре­емником В. В. Болотова в области русской эфиопистики, изве­стный историк Древнего Востока Б. А. Тураев создал ряд фундаментальных работ в области  агиографии,  к произведениям которой он подошел как к источнику по истории Эфиопии, а затем плодотворно работал над изучением эфиопской литера­туры и таких весьма своеобразных письменных памятников, как рукописные амулеты [236; 237]. Видное место в научном твор­честве этого историка занимали    переводы эфиопских хроник, благодаря чему последующие поколения эфиопистов получили в свое распоряжение прекрасные источники  по  средневековой Эфиопии  [73].  Среди  тех,  кто закладывал     основы  советской эфиопистики, нельзя не упомянуть И. Ю. Крачковского (1883— 1951), автора непревзойденной и по сей день работы «Введение в эфиопскую филологию» [207], и Н. В. Юшманова (1896—1946), трудами которого начиная с середины 30-х годов амхарский язык стал систематически  преподаваться  в университете. Под­водя итоги развитию отечественной эфиопистики до второй ми­ровой  войны,  можно сказать,  что,  хотя  работа  велась  неболь­шим числом ученых, их труды, также не слишком многочислен­ные,  всегда  стояли  на  уровне лучших    мировых работ своего времени, нередко заметно возвышаясь над ним.

В связи с агрессией фашистской Италии против Эфиопии в середине 30-х годов в нашей стране усилился интерес ко всем сторонам жизни этой древней африканской страны. В этот пе­риод выходят в свет такие работы, как «Абиссиния (Эфиопия)» [163], книги Г. Крейтнера [208] и И. Левина [211], ряд трудов, непосредственно связанных с проблемами итало-эфиопской вой­ны (см. [174; 233]). Разные по научному уровню и проблемати­ке, работы этого периода стали своеобразным мостиком, связывающим [14] произведения первых отечественных эфиопистов и тех, кто занимается изучением истории Эфиопии в наши дни.

В исследованиях, опубликованных в нашей стране за послед­ние десятилетия, нашли отражение практически все проблемы исторического развития Эфиопии, ее социальной и культурной жизни. Поскольку работы советских эфиопистов достаточно хо­рошо известны, авторы сочли возможным ограничиться лишь упоминанием некоторых из них. Таковы работы И. И. Васина [172], Д. Р. Вобликова [174], Г. Л. Гальперина [178—182], Ю. М. Кобищанова [199—203], А. Г. Кокнева [204; 205] М. В. Райт [221—224], В. А. Трофимова [232; 233], Г. В. Цыпки-на [244—246], С. Б. Чернецова [247—249], Е. С. Шерра [252] В. И. Шараева [250; 251], В. С. Ягья [257—260]. Характеризуя вклад советских ученых-эфиопистов в целом, необходимо отме­тить, что, руководствуясь марксистской концепцией единства всемирно-исторического процесса, на основе большого фактиче­ского материала они сумели показать специфику социально-экономического и политического развития этой страны. Прове­дение в Москве (август 1986 г.) IX Международного конгресса по эфиопским исследованиям — свидетельство высокого призна­ния в мире достижений советской науки в области эфиопистики.

В предлагаемой читателям работе Введение, главы 2—5 на­писаны Г. В. Цыпкиным, главы 1, 6—10 —В. С. Ягья. При под­готовке первого раздела главы 1 использованы материалы С. Б. Чернецова. [15]