Глава 4. ВОЕННЫЕ ПОХОДЫ МОНГОЛОВ В КОРЁ

И ПОДЧИНЕНИЕ КОРЁ МОНГОЛЬСКОЙ

ДИНАСТИИ ЮАНЬ КИТАЯ

Монголы стали беспокоить Корё с начала XIII в. В 1206 г. Темучин, провозглашенный в 1202 г. Чингисханом, т.е. «Великим ха­ном», объявил о создании государства[1]. Примерно с этого же времени начались активные военные походы монголов на Восток и на Запад.

Монгольские нашествия на Восток и на Запад имели различный характер. Если на Западе монголы проживали на покоренных терри­ториях, не изменяя коренным образом свой стиль жизни, не впиты­вая культуру покоренных народов, то на Востоке проходил несколько иной процесс. В XIII в. монголы завоевали северную часть Китая, вплоть до реки Янцзы. Живя в Китае, монголы, в особенности на уровне правящего класса, начали активно воспринимать китайскую культуру. В 1280 г. Хубилай провозгласил создание нового государ­ства Юань в Китае в рамках китайской культуры, и после смерти был удостоен китайского храмового имени Ши-цзу. Поэтому если по­началу монгольская агрессия на территории Коре носила характер нашествий иноземных «варварских» войск, то последующее подчине­ние Кореи монголами стало в известной степени подчинением Ки­таю, что для окружавших Китай государств Дальнего Востока было нормой. Хотя, конечно, китаизация монголов была далеко не полной. Сами китайцы до конца не покорились монголам и вели с ними посто­янную борьбу, которая завершилась в 1368 г. победой и основанием новой китайской династии Мин (1368-1644).

§ 1. Военные походы монголов в Корё

С 1211 г. монголы начали вести активные боевые действия в Се­верном Китае. Первым монгольскому удару подверглось чжурчжэньское государство Цзинь (1115-1264). В результате племена некогда по­коренных чжурчжэнями ляодунских киданей попытались возродить свою государственность. Их попыткам противились монголы, а также зависимое от монголов государство Дунчжэнь, образованное в восточ­ной части бывшей империи Цзинь. Теснимые монголами кидани были вынуждены неоднократно переходить пограничную реку Амноккан, южнее которой начинались территории Корё. Таким образом, кидани вторгались в Коре в 1216,1217,1218 гг. Коре, отражая киданьские по­ходы, пыталось сохранить нейтралитет в отношениях как с киданями и чжурчжэнями, так и монголами.

В 1219 г. монголы под предлогом борьбы с киданями, вторгши­мися в Корё, сами перешли реку Амноккан. Поэтому на первом эта­пе корёско-монгольские отношения были в известной степени друже­ственными, скрепленными борьбой против общего врага. Тогда же, в 1219 г., монголы оставили в пограничном городе Ыйчжу 40 чело­век своих людей с тем, чтобы они изучали язык и культуру корёсцев.

В тот же год к корёскому двору монголы отправили послов с целью установить дружественные отношения, в которых монголы играли бы роль «старшего брата». Смерть реального военного правителя страны Чхве Чхунхона в 1219 г., обострение борьбы за власть при дворе, мя­тежи на северо-западных границах — иными словами, неспокойствие в стране и ослабление центральной власти вынудили государя Кочжона принять требования монголов.

После этого монголы стали регулярно посылать в Корё своих по­слов с требованием уплаты дани. Монголов в Корее интересовали прежде всего меховые шкурки, ткань, бумага, тушь, кисти[2]. Толь­ко в 1221 г. таких «посольских» визитов было четыре. Чрезмерные требования монголов и их бесцеремонное поведение справедливо воз­мущали корёсцев. Поэтому после того как в 1225 г. очередное мон­гольское посольство завершило визит в Корё и возвращалось с данью обратно, глава посольства и его свита были убиты при пересечении пограничной реки Амноккан. Для монголов этот инцидент стал удоб­ным поводом для начала завоевательных походов против Корё.

В исторической литературе нет единого мнения о количестве «на­шествий», т. е. периодов активных боевых действий монголов в Корё. Говорят о трех, пяти и даже большем числе военных походов. Мы бу­дем придерживаться периодизации, на наш взгляд, наиболее убеди­тельной и адекватно отражающей процесс монгольско-корёского про­тивостояния, согласно которой таких нашествий было пять.

Первый военный поход в Корё монголы, уже начавшие завоева­ние Китая, предприняли в 9-й месяц 1231 г. Несколько десятков ты­сяч монгольских войск во главе с Саритаем перешли реку Амноккан в районе переправы Хамсинчжин у города Ыйчжу. Монголы быстро захватили крепости Чхольчжу и Анбокпу, однако встретили реши­тельное сопротивление корёсцев у крепости Кучжу, к северо-восто­ку от Анбокпу. Оборону города возглавили губернатор северо-запада Корё — Пак Со и полководец Ким Гёнсон. Монголам так и не удалось взять крепость, и они решили продвигаться на юг в сторону столицы государства — Кэгёна. К 12-му месяцу монголы окружили Кэгён, от­правив часть войск еще южнее — к крепости Чхунчжу. Там монголы в очередной раз встретили достойное сопротивление, которое оказыва­ли главным образом войска, состоящие из крестьян и ноби, в то время как особое подразделение, сформированное из высшего сословия янбан, позорно бежало, попытавшись открыть ворота врагу.

Несмотря на то, что корёсцы продемонстрировали боевые успехи в отражении первой агрессии монголов, государь Кочжон и военная группировка Чхве У решили подписать насильственный мирный до­говор, согласно которому Корея обязалась поставлять монголам еще большее количество различных ремесленных изделий, о которых уже говорилось выше.

К причинам относительно быстрого продвижения монгольских войск по корёской территории относят ослабление центральной вла­сти, армии и государства в целом, обусловленное распадом систе­мы землепользования чонсиква, служившей основой экономики Ко­рё. Определенную роль сыграла также позиция некоторых местных высокопоставленных сановников, добровольно открывавших ворота городов, в то время как простой народ был готов оказывать сопро­тивление.

Подписав договор с Корё, в 1232 г. монголы вывели свои войска из Кореи. Здесь следует учитывать, имея в виду кочевой характер мон­гольского хозяйства, что большие группы монголов в принципе не могли находиться на территории Кореи длительное время. В Корее почти все пригодные для земледелия территории были заняты по­лями. Остальная часть страны — это сопки и горы. Мест, где можно было бы устраивать значительные по площади пастбища, практиче­ски не было. Поэтому после завершения военных походов в Корею монголам приходилось покидать страну.

Несмотря на подписание мирного договора, отношения с монго­лами оставались достаточно напряженными. Прибывавшие в начале 1232 г. послы уже требовали от Корё не только поставок продукции ремесленного производства, но и отправки крестьян, занимавшихся земледелием (для размещения их на поселение в Северном Китае), ремесленников, детей из аристократических семей, которые, вступая в брак с представителями монгольской аристократии, должны были способствовать укреплению отношений между двумя государствами. Корёские правители, не желая уступать подобным требованиям мон­голов, понимали, что новый военный поход неизбежен. Поэтому в се­редине 1232 г. военный правитель Чхве У решил перенести столицу государства на остров Канхвадо в Западном (Жёлтом) море у устья реки Ханган. В срочном порядке там были выстроены королевский дворец, административные помещения, крепостная стена. На остров Канхвадо были отправлены 1000 человек отборных войск пёлъчхо. Одновременно были разоружены монгольские военные наблюдатели, оставшиеся в стране после ухода монгольских войск.

Второй военный поход в Корё монголы предприняли в 8-й ме-сяц 1232 г. И на этот раз их продвижение в глубь территории Корё было таким же стремительным. Основное внимание монголы сосре­доточили на подчинении северной корёской провинции Пукке, в отно­шении которой у них были особые территориальные интересы. Заняв Пукке, монголы двинулись к югу. Первое значительное сопротивление им было оказано у Кэгёна, из которого уже эвакуировали королевский двор, но его жители не желали сдаваться монголам. Несмотря на то что в конечном итоге Кэгён был взят, упорное сопротивление всех слоев населения города вынудило монголов отказаться от идеи захва­тить остров Канхвадо, и они двинулись южнее. У города Кванчжу (современная провинция Кёнги) и у крепости Чхоинсон (современ­ный пригород Сеула — Сувон) монголы были остановлены. В Чхоинсоне сопротивление возглавил «полководец — буддийский монах» Ким Юнху. Стрела, пущенная Ким Юнху, поразила предводителя монго­лов Саритая. После этого монголы решили прекратить дальнейшее наступление и отошли на север. За заслуги Ким Юнху были предло­жены высокие военные посты в Коре: так началась его карьера вое­начальника.

Третий военный поход монголов в Корё начался в 7-й месяц

1235 г. К этому времени монголы уже разгромили чжурчжэньское го­сударство Цзинь, и их армия была укреплена чжурчжэньскими под­разделениями. К тому же военные успехи к северу от Корё давали монголам надежду на победы и в Корее. Действительно, за 1235 год монголам удалось продвинуться вглубь корёской территории вплоть до крепости Тончжу (современная провинция Хванхэ). В следующем, 1236 г. монголы дошли до Намгёна (досл.: «Южной столицы»). На этот раз военное правительство рода Чхве практически не предпри­нимало никаких действий для того, чтобы остановить агрессора. В то же время простой народ без каких-либо указаний или помощи сверху сам поднимался на вооруженную борьбу. Например, офицеры гарни­зонов крепости Кэчжу (современная провинция Пхёнан) Хыйгён и Мёнчжун по своей инициативе собрали войска и оказали отпор мон­голам в 7-й месяц 1236 г. В 9-й месяц того же года войска и население города Чукчу (современная провинция Кёнги), несмотря на все ухищ­рения монголов, взявших город в осаду, не сдались нападавшим. И это были далеко не единственные случаи.

В результате третья волна военных походов в Корё наткнулась на мощное стихийное сопротивление корёсцев. С конца 1236 г. начались переговоры о заключении мира. В 1238 г. в Монголию отправился ко-рёский полководец Ким Бочжон. В 4-й месяц 1239 г. монголы приняли решение о выводе войск из Корё. В 8-й месяц того же года монгольское посольство в составе 137 человек отправилось ко двору Кочжона на остров Канхвадо с требованием заключить мир, важнейшими условиями которого должны были стать перенос корёской столицы обратно в Кэгён и визит короля в Монголию с намерением оставить там своего сына в качестве заложника. Хотя монгольские требования и не были приняты, король дал обещание отправить к монголам принца Синана, что и было сделано в конце 1239 г.

Четвертый военный поход монголов в Корё начался в 7-й ме­сяц 1247 г. Им удалось продвинуться вплоть до города Ёмчжу (совре­менная провинция Хванхэ). Однако борьба за власть между наслед­никами Темучина, развернувшаяся в это время в самой Монголии, привела к тому, что монголы были вынуждены свернуть эту военную кампанию и вывести войска из Кореи в следующем, 1248 г.

В 7-й месяц 1253 г. начался пятый этап монгольских вторжений в Корё. На этот раз монгольские войска возглавлял новый команду­ющий — Амугань, которому помогали изменники, такие, как Хон Бо-гвон. Войска быстро овладели северо-западом, прошли центральную часть Кореи и даже смогли дойти до окрестностей города Чончжу юго-западной провинции Чолла. Путь на юго-восток был преграж­ден мужественными защитниками города Чхунчжу, оборону которо­го возглавил полководец Ким Юнху, героически проявивший себя в 1232 г. в боях у крепости Чхоинсон. Город был окружен в 10-м меся­це. Осада длилась 70 дней. Кончилось продовольствие. Но Ким Юнху обратился с призывом к защитникам города. Он уничтожил докумен­ты на казенных ноби, сражавшихся вместе со всеми, тем самым дав им свободу. Чхунчжу не сдался. Монголы были вынуждены оставить намерение взять крепость и овладеть юго-востоком Коре.

С 1254 по 1259 г. монголы еще четыре раза снаряжали военные походы в Коре. Поэтому в исторической литературе выделяют еще и шестую волну монгольской агрессии в Корё, объединяя походы 1254-1259 гг. Однако все монгольские походы в Корею начиная с 1253 г. можно рассматривать в рамках единого этапа. В данном случае про­блема периодизации не принципиальна, поскольку к середине XIII столетия в вопросе отношений Корё с монголами на первый план ста­ли выходить дипломатические контакты между двумя странами, ко­торые в конечном итоге поставили точку в их военном противостоя­нии.

§ 2. Дипломатические отношения между Корё и монголами. Подчинение Корё монгольской династии Юань Китая

Дипломатия активно включилась в процесс корёско-монгольских отношений в 1232 г., во время второго монгольского похода в Корё в связи с заключением ряда договоров с монголами. Уже с этого времени они стали настаивать на том, чтобы корейский король официально посетил Монголию и признал ее сюзереном. Подобные требования по­вторились в 1239 г., ко времени завершения третьего монгольского по­хода в Коре. Тогда дальний родственник короля принц Синан (Чон) в 12-й месяц 1239 г. отправился в Монголию вместе с монгольским посольством[3], которое ранее прибыло ко двору Кочжона на остров Канхвадо, чтобы вести переговоры. Через девять месяцев, в 1240 г., в сопровождении монгольских посланников принц вернулся в Коре. Тогда же монголы еще раз предъявили требование о визите корёского государя в Монголию. Кроме того, монголы предлагали корёскому го­сударю вернуть на полуостров корейцев, переселившихся на острова, сообщить о количестве дворов и численности населения Корё, послать в Монголию корёского заложника королевских кровей и выдать вы­сокопоставленных сановников, активно боровшихся с монголами.

Корёское королевское правительство не приняло требований мон­голов. Но для того чтобы хоть как-то смягчить напряженность и предотвратить очередные военные походы, было решено отправить под видом «наследника престола» принца Ённёна (Чуна). Он выехал в Монголию в 4-й месяц 1241 г. Принц не был уполномочен вести ка­кие-либо переговоры. Его визит был лишь выражением определенной «покорности» Корё, которая давала возможность не торопиться со снаряжением новых военных походов.

Тем не менее монголы не могли ждать, пока корейцы выполнят их требования. Военные успехи монгольских походов, начавшихся в 1253-1254 гг., привели к тому, что к 1256 г. монголы попытались взять в блокаду остров Канхвадо, на котором находилась новая корёская столица, и заявили, что блокада будет снята только после согласия наследника престола Корё посетить Монголию. Благодаря активному сопротивлению корёсцев попытка изолировать остров провалилась. Тогда монголы пообещали вывести все свои войска из Кореи в случае согласия выполнить их требования.

Несмотря на то, что ни король, ни военное правительство рода Чхве не смогли организовать должный отпор монголам, рядовые чи­новники, простой народ, лично-зависимые ноби своим сопротивлени­ем сумели добиться того, что монголы отказались от идеи завоевания Кореи. Им было достаточно признания вассального положения корей­цев перед монголами и выплаты Кореей ежегодной дани.

Корейцы также не хотели мириться со слабостью и беспомощностью королевского двора. В 4-й месяц 1257 г. умер третий военный правитель из рода Чхве — Чхве Хан. Его место занял Чхве Ый. Од­нако отборные войска Самбёльчхо, недовольные пассивностью двора по отношению к монголам, поддержали военных сановников Ким Инчжуна и Ю Гена, которые в 3-й месяц 1258 г. совершили государствен­ный переворот, убив Чхве Ый и взяв власть в свои руки.

Несмотря на смену военного правителя, никаких коренных изме­нений не произошло. Власть оставалась в руках уже беспомощного органа власти военных — Кёчжон тогам. Король в делах управле­ния страной практически не участвовал. Поэтому уже в 4-м месяце 1258 г. монголы снова активизировали военные действия на северо-западе страны, а к 8-му месяцу обосновались в Кэгёне, угрожая за­хватом острова Канхвадо и продолжая настаивать на поездке в Мон­голию наследника престола.

В 3-й месяц 1259 г. государь Кочжон заключил с монголами оче­редной мирный договор, после чего монгольские войска были выведе­ны из Кореи, а наследник престола отправился в Монголию. Перего­воры с новым монгольским правителем Хубилаем были дружествен­ными. Хубилай отказался от многих монгольских притязаний в Корее, предложив в ответ признать сюзеренитет Монголии. Наследник пре­стола согласился с предложенными условиями. Во время пребывания в Монголии он узнал, что его отец скончался. Вернувшись в Корею, он занял престол и получил впоследствии храмовое имя Вончжон[4] (1259-1274).

В исторической литературе подобные действия Вончжона расце­ниваются весьма негативно. Между тем Вончжон, как и все предше­ствующие короли «эпохи власти военных», не имел реальной власти, а следовательно, и не мог организовать военного сопротивления мон­голам. Союз с Монголией давал Вончжону возможность покончить с властью военных, восстановить королевскую власть и прекратить опустошительные монгольские военные походы. В результате пред­принятых дипломатических шагов цель, поставленная королевским двором, была достигнута.

Однако после восшествия на престол Вончжон еще не обладал всей полнотой власти. Страной по-прежнему правили военные во главе с Ким Инчжуном, которого в 1268 г. сменил Лим Ён. Все они призывали к активной борьбе против монголов, что не совпадало с намерениями Вончжона. Мало того, в 1269 г. Лим Ён попытался свергнуть Вончжона. Местом сосредоточения антимонгольской оппозиции был остров Канхвадо. Поэтому перенос столицы обратно в Кэгён мог способство­вать как восстановлению королевской власти, так и разгрому при­дворной группировки военных. Этому противились военные, во главе которых встал сын Лим Ёна — Лим Юму. Тогда в 1270 г. Вончжон, призвав на помощь монголов, сам поднял восстание, расправился с Лим Юму и перенес столицу государства в Кэгён.

На острове Канхвадо остались отборные войска Самбёлъчхо, под­держивавшие военных. Перенос столицы на полуостров и ликвидация придворной группировки военных, для поддержки которых изначаль­но и были сформированы Самбёлъчхо, автоматически означали их ро­спуск. К тому же Самбёлъчхо не желали принимать позорного мира с монголами. Поэтому в 6-м месяце 1270 г. войска Самбёлъчхо подняли восстание. Понимая, что невозможно оказывать длительное сопротив­ление правительственным войскам и монголам, находясь недалеко от столицы, восставшие приняли решение переместиться на юг Корей­ского полуострова.

Местом для базирования был выбран остров Чиндо. Оттуда вос­ставшие во главе с Пэ Чжунсоном совершали рейды в провинции Чолла и Кёнсан. К 11-му месяцу повстанцы заняли остров Чечжудо. Бла­годаря активным действиям, поддержанным простым народом, вой­скам Самбёлъчхо удалось взять под контроль все морские перевоз­ки вдоль южных границ страны. На подавление восстания из Кэгёна были отправлены совместные корёско-монгольские войска во главе с Ким Бангёном, Хон Дагу и другими военачальниками. В 5-м месяце 1271 г. они напали на базу восставших на острове Чиндо. В бою погиб предводитель восставших Пэ Чжунсон. Тогда под руководством Ким Тхончжона войска Самбёлъчхо приняли решение перенести основную базу на остров Чечжудо. В течение 1272 г. восставшие продолжали активные боевые действия, совершая рейды с острова Чечжудо. Од­нако в 4-й месяц 1273 г. объединенные корёско-монгольские войска общей численностью около 10 тыс. человек на 160 кораблях атакова­ли остров Чечжудо. В бою погиб Ким Тхончжон. Более 1300 человек были взяты в плен.

Таким образом, в 1273 г. при активном участии королевского дво­ра Корё окончательно покорилось монголам. Однако это подчинение носило ограниченный характер. Монголы почти не селились на Ко­рейском полуострове. Исключение составлял остров Чечжудо, кото­рый подходил для занятий скотоводством, а также мог служить базой планировавшихся походов в Японию (1274, 1281 гг.). На этом острове монголы обосновались как раз после подавления восстания Самбёлъ­чхо. (На Чечжудо до сих пор разводят лошадей, а в чечжудоском диалекте корейского языка можно найти немало слов, заимствован­ных из монгольского языка.) Однако уже в 1294 г. в результате пере­говоров остров Чечжудо снова вошел в состав Корё, хотя монгольские скотоводы оставались на острове вплоть до 1374 г.

Управляли Корё исключительно корейские государи. Но после Вончжона храмовые имена всех корейских государей Коре измени­лись. Слог (слово)[5] чон, чжон, что значит «великий предок», кото­рый завершал храмовые имена королей Коре и приравнивал их статус к статусу китайских императоров, имевших аналогичные по структу­ре храмовые имена, больше не употреблялся. Вместо него, начиная с государя Чхуннёль-вана (1275-1308), стали использовать слог (сло­во) ван, указывавший на вассальную зависимость корейского короля. Значение храмовых имен также стало новым. Если раньше храмовое имя присваивали исходя из заслуг и достижений короля, то с послед­ней четверти XIII в. имена указывали на верность монгольским прави­телям. К примеру, имя Чхуннёль-ван как раз означает «Энергичный преданностью ван».

Несмотря на сохранение королевской власти, территории к северу от реки Тэдонган были изъяты из-под юрисдикции корёского вана. В 1269 г. там была образована особая область, формально вошедшая в состав Монгольской империи, управлявшаяся, правда, лояльными монголам корейцами и получившая название «Восточное наместни­чество» (по-корейски «Тоннёнбу»). Администрация наместничества располагалась в Согёне (бывшая корёская «Западная столица», со­временный Пхеньян). Однако уже в 1290 г. в результате переговоров с монголами королю Чхуннёль-вану удалось упразднить монгольское наместничество в Согёне и вернуть территории к северу от Тэдонгана в состав Коре.

Зависимость Коре от монголов стала тяжелым испытанием для страны более чем на столетие. Монголы вмешивались в дела королев­ского двора и управления страной. Корёские государи были обязаны жениться на монгольских принцессах. Страна вынуждена была пла­тить огромную дань и отправлять в Монголию своих ремесленников, девушек для гаремов.

Юаньская империя нанесла огромный ущерб культуре Корё, до­стижения которой являются выдающимися не только для Кореи, но и всего Дальнего Востока.

[1] Подробнее о монгольском кочевом феодализме см.: Владимирцов Б. Я. Обще­ственный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм. М.; Л., 1935; 2-е изд. М., 1995; Марков Г. Е. Кочевники Азии. М., 1970; Крадин Н. Н. Кочевые общества. Владивосток, 1995.

[2] Монголы с начала XIII в. начали активно использовать письмо. Поначалу это было уйгурское письмо без изменений. В 1310 г. уйгурское письмо чуть исправили, сделав его более удобным для записи монгольского языка. Кроме того, с 1260 по 1351 г. монголы использовали так называемое «монгольское квадратное письмо» — переработанное тибетское письмо с добавлением нескольких особых букв (подробнее см.: Терентъев-Катанский А. П. С Востока на Запад. Из истории книги и книгопечатания в странах Центральной Азии VШ-ХШ вв. М., 1990).

[3] Как отмечалось, монгольское посольство состояло из 137 человек (подробнее см.: Чосон чонса (Полная история Кореи). Т. 7. Пхеньян, 1979. С. 57). С другой стороны, в исторической литературе, как северокорейской, так и южнокорейской, встречается утверждение о том, что 137 человек, отправившихся в Монголию вме­сте с Синаном, были корёсцами.

[4] В 1259 г. в Монголии к власти пришел Хубилай, основавший впоследствии монгольскую «династию» Юань в Китае. С ним как раз и вел переговоры Вон­чжон. Первая часть храмового имени корейского короля (иероглиф с корейским прочтением «вон») и название монгольской «династии» Юань (китайское про­чтение того же иероглифа) совпадают. Такой выбор храмового имени корейского государя указывал на особые отношения с основателем династии Юань.

[5] В китайских и заимствованных из китайского языка корейских словах каждый слог записывается отдельным иероглифом и имеет самостоятельное значение.