Глава 6. ГОСУДАРСТВО КОРЁ В XIV ВЕКЕ

И ПРИХОД К ВЛАСТИ НОВОЙ ДИНАСТИИ ЛИ

Несмотря на высокий уровень развития культуры Корё, в социаль­но-экономической сфере жизнеспособность династии оказалась подо­рванной. Попытки провести социально-экономические реформы при­вели не к укреплению Корё, а к окончательному падению старой ди­настии и установлению новой — династии Ли (1392-1910)[1].

§ 1. Социально-экономическое положение Корё в XIV веке

Социально-экономическую ситуацию в Корее XIV в. принято оце­нивать как критическую, обусловленную тремя основными фактора­ми негативного характера. Первый — это ослабление государственно­го контроля над землей, которая в те времена была основным сред­ством производства, источником пополнения государственной казны, материального обеспечения боеспособности армии. Второй фактор, как обратная сторона процесса ослабления государственного контро­ля, заключается в усилении частного землевладения и соответству­ющем ухудшении положения крестьянства, ослаблении связей по ли­нии провинция — столица, а значит и ослаблении единства страны. Третьим фактором, причем не только экономическим, был ущерб от монгольских военных походов в Корею и последующего подчинения Кореи монгольской «династии» Юань в Китае. Подчинение монголам не только лишило Корё части северных территорий и значительной доли государственных доходов, но и нанесло ощутимый удар по репу­тации королевского двора в целом.

Однако для того чтобы в стране произошла смена власти и систе­мы государственного управления, требуется не только наличие пред­посылок ослабления власти существующей, но и наличие тех новых сил, которые были бы способны взять эту власть. Такой силой ста­ло «новое» сословие мелкого и среднего чиновничества, выходцев из провинции. Конечно же, мелкие и средние чиновники существовали в Корее и раньше. Но лишь в конце периода Коре у этого сословия появился некоторый элемент новизны.

«Новое» провинциальное служилое сословие в Корее XIV в. ста­ли определять словом садэбу, что значит «ученые и большие мужи». Оно противостояло корёской аристократии — выходцам из семей бо­гатых частных землевладельцев, многие из которых присвоили себе государственные земли в результате распада системы полей чонсиква. Идеологией старой аристократии было китайское конфуцианство эпо­хи Тан (618-907), а также буддизм.

Садэбу также не являлись неимущими, но относились к классу мелких и средних землевладельцев. Они придерживались обновлен­ного конфуцианства китайской эпохи Сун (960-1279), которое еще называют «неоконфуцианством»; его основоположником стал китай­ский конфуцианский мыслитель Чжу Си (1130-1200). Сословие садэбу формировалось в течение последних двух столетий эпохи Корё, начи­ная со времени монгольских военных походов в Корею. В сословии садэбу важную роль снова начали играть военные сановники, в осо­бенности во второй половине XIV столетия, когда Коре активизиро­вало военные действия как против монголов, так и против японских пиратов.

В 1356 г. государь Конмин-ван отправил войско за реку Амнок-кан в места сосредоточения монголов и разгромил три монгольских укрепленных пункта. В том же году в результате успешного военно­го похода на северо-восток было упразднено монгольское наместни­чество Ссансон, а к Коре присоединены значительные территории, соответствующие современной провинции Южная Хамгён. В 1369-1371 гг. Корё трижды снаряжало военные экспедиции на полуостров Ляодун. В результате в 1370 г. было окончательно упразднено Восточ­ное наместничество — Тоннёнбу, и монголы были изгнаны с Ляодуна. В 1374 г. 25 тыс. человек корёских воинов на 300 кораблях высади­лись на острове Чечжудо и наголову разгромили остававшиеся там монгольские войска. С 1350 по 1389 г. корёские войска десятки раз успешно отражали набеги японских пиратов на южные провинции Кореи.

Понятно, что в условиях повышения значения армии, сыгравшей важнейшую роль в освобождении Кореи от монгольской зависимо­сти, даже выходцы из простонародья могли становиться военными сановниками. Кроме того, стирались различия между лично-свобод­ным «добрым людом» янин и жителями поселений пугок — «подлым людом» чхонмин. Дело дошло до того, что при государе Конмин-ване фактическая власть в стране была отдана буддийскому монаху Синдону (?-1371), который был сыном ноби.

Таким образом, не только новое сословие садэбу, стремившееся к власти и расширению государственного контроля над землями, но и само по себе разрушение системы строгого деления населения на ка­тегории согласно происхождению объективно противостояли господ­ству старой аристократии. Этому же процессу способствовало то, что после подчинения Кореи монголам в среде высшей корёской знати появились смешанные браки с монголами и чжурчжэнями. Поэтому «чистота крови» и «аристократичность происхождения» становились менее значимыми.

Неоконфуцианство, ставшее идеологическим фундаментом в дея­тельности садэбу, подчеркивая необходимость соблюдения норм мо­рали, отбора людей на высшие должности страны в соответствии со способностями, а не по происхождению, также подталкивало общество к реформированию. Попытки проведения реформ предпринимались корейскими королями на протяжении всего XIV столетия.

§ 2. Попытки проведения реформ и приход к власти Ли Сонге

Первым, кто попытался реформировать управление страной и в первую очередь чиновничью систему, был государь Чхунсон-ван, взо­шедший на престол в возрасте 23 лет в 1298 г. Однако из-за своих намерений он не смог сохранить власть: в том же году при поддерж­ке консервативных сил и не без вмешательства Юань на троне был снова восстановлен король Чхуннёль-ван, правивший до 1308 г. Чхунсон-ван был вынужден отправиться в столицу Юань, где провел по­чти 10 лет, пока снова, вернувшись в Коре, не был возведен на трон в 1308 г. Чхунсон-ван правил всего пять лет, в продолжение которых хотя и пытался реализовать юношеские мечты, однако не получил поддержки при дворе, отчасти из-за того, что слишком долгое время провел у монголов. Тем не менее он смог внести заметный вклад в развитие традиционных наук.

Только государю Чхунмог-вану (1344-1348) удалось осуществить попытку первых практических шагов на пути реформ, несмотря на то, что он был возведен на трон в возрасте 8 лет. К тому времени зло­употребления в системе землепользования и непорядки в управлении страной достигли такой степени, что не только отдельные сановники Коре, такие, как Ли Чжэхён (1287-1367), настаивали на реформах, но и в монгольском Китае идея реформ получила поддержку. Поэтому уже в первые годы правления при дворе Чхунмог-вана предприня­ли попытку возрождения системы выдачи полей за службу, как это практиковалось в начале Корё. Но такие поля называли уже не чонсиква, а иначе — нокквачжон, что значит «поля по категориям [чинов­ников] в качестве жалованья», что в принципе схоже по содержанию с чонсиква. Из-за противодействия консервативных сил, и прежде все­го — незаконных владельцев частных полей, попытка реформы про­валилась. Тогда снова под давлением Юань в 1347 г. при дворе было учреждено особое ведомство- Чончхи тогам («Ведомство для при­ведения в порядок управления [страной]»), в которое было назначено около 40 человек. Ведомство с еще большим усердием, чем раньше, принялось за инспекцию всех земельных угодий страны. Однако из-за злоупотреблений отдельных чиновников Чончхи тогам деятельность его была приостановлена, а в 1349 г. ведомство распустили. Очевидно, к этому времени не сложились объективные условия для успешного проведения реформ.

Поворотным в реформировании системы землепользования и го­сударственного устройства в целом стало правление государя Конмин-вана (1351-1374). Возможно, не последнюю роль в этом процессе сыграло положение в соседнем Китае, где в 1368 г. на юге к власти пришла новая китайская династия, провозгласившая создание ново­го государства Мин (1368-1644) и положившая конец монгольскому правлению в Китае. Не случайно именно в 1369-1371 гг. Конмин-ван снарядил три военных похода против монголов на полуостров Ляодун.

В правление Конмин-вана в Корё значительно усилились пози­ции конфуцианства. Кукчагам — придворное ведомство, занимавше­еся образованием (дословно —  «Управление сынов государства»), бы­ло переименовано в Сонгюнгван (условный перевод названия — «Ака­демия Успешного достижения Равновесия»), обычно называемую в литературе «конфуцианской академией»[2]. Одновременно по всей стране стала разворачиваться критика буддизма, во многом связанная с тем, что буддийские монастыри к тому времени владели огромными площадями земли, неподконтрольными государству, что отрицатель­но сказывалось на всей экономике страны.

Одновременно все активнее разворачивалось движение за равноправие гражданских и военных чиновников. На протяжении многих столетий военное сословие по положению считалось ниже граждан­ского. Военные чиновники, имевшие одинаковый ранг с граждански­ми, обычно получали меньшее вознаграждение за службу. Необходи­мость организации военных походов для окончательного освобожде­ния от монгольской зависимости объективно способствовала усиле­нию влияния военных. Именно это стало одним из факторов, позво­ливших военачальнику Ли Сонге (1335-1408) стать основателем новой корейской династии.

Именно в годы правления Конмин-вана новое сословие садэбу все громче заявляло о необходимости учета и перераспределения земель между находящимися на службе чиновниками, возврата земли из незаконной частной собственности в государственную, о восстанов­лении «старой» системы должностей начала эпохи Корё, когда чи­новники назначались «в соответствии со способностями».

Ослабление монгольской власти в Китае, в особенности под уда­рами активно развернувшегося с 1351 г. (года восшествия на престол Конмин-вана) народного движения в Китае, позволило Конмин-вану проводить политику, направленную на усиление собственной королев­ской власти и избавление от монгольского господства. Сразу после восшествия на престол он создал ведомство для учета и перераспре­деления полей — Чонмин тогам. В 1364 г. под давлением монголов реформы системы землепользования были приостановлены. Однако с 1365 г. при помощи буддийского монаха Синдона, привлеченного Конмин-ваном на службу, процесс реформирования в Коре возобновился. Биография Синдона  (?-1371)  весьма показательна,  поскольку очень хорошо характеризует трагическое время конца эпохи Коре с постоянной сменой власти, дворцовыми переворотами, убийствами.

По рождению Синдон был ноби («рабом») в буддийском монасты­ре Окчхонса. Его мать была ноби в том же монастыре, а отец, по слухам, — высокопоставленным сановником. Происхождение Синдона формально не позволяло ему стать полноправным буддийским мо­нахом. Однако его желание стать монахом было настолько велико, что, вопреки существующим порядкам, он удалился далеко в горы и там вел монашескую жизнь. Несмотря на замкнутый образ жизни, способности Синдона стали известны при дворе, и в 1358 г. он был представлен Конмин-вану сановником Ким Вонмёном. С этого мо­мента в жизни Синдона наступили большие перемены. Он стал жить при дворе. Конмин-ван своим указом снял с Синдона его «подлое» происхождение и присвоил титул чхонгангоса, что значит «чистый живущий в праздности ученый»[3].

С 1365 г. Конмин-ван решил привлечь Синдона к делам управле­ния, с тем чтобы избавиться от влияния консервативных граждан­ских сановников, принадлежавших к старой аристократии. При уча­стии Синдона были изданы указы: о возвращении незаконно изъятой земли и ноби прежним хозяевам; о возвращении статуса «доброго люда» янин тем, кого незаконно обратили в ноби; об отмене кате­гории так называемых «свободных чиновников» халлянгван, т.е. не имевших конкретной должности, но получавших небольшое жалова­нье или поля для сбора налогов в качестве жалованья; об укрепле­нии значимости конфуцианской академии Сонгюнгван; об усилении роли государственных экзаменов при назначении на государственные должности и др.

На первых порах реформы, начавшие проводиться с участием Син­дона, получили поддержку военных во главе с видным военачальни­ком Чхве Ёном (1316-1388), поскольку они способствовали укрепле­нию их положения. Однако по мере реализации королевских указов сила и власть самого Синдона увеличилась настолько, что со време­нем он стал пользоваться почти теми же почестями при дворе, что и сам король. Дело дошло до того, что Синдон вместо Конмин-вана принимал сановников на утренней аудиенции и в Китае стал известен в качестве «короля по власти».

В своих реформах Синдон опирался не только на военных. Имен­но благодаря его усилиям возросла значимость конфуцианской ака­демии Сонгюнгван[4], именно при нем большое влияние при дворе получили молодые гражданские чиновники, которых в современной историографии даже стали называть «партией реформаторов»: Чон Дочжон (?-1398), Квон Гын (1352-1409), Ли Сунин (1349-1392), Чо Чжун (?-1405). Поэтому на первых порах реформы Синдона имели успех. Король Конмин-ван, долгое время не имевший реальной власти при дворе, снова начал непосредственно участвовать в делах управ­ления. Власть старого гражданского сословия оказалась под угрозой, и в 1370 г. возглавившая оппозицию королева-мать и ее сторонники захватили Синдона, выслали его в Сувон и в следующем году каз­нили. Королева-мать опасалась того, что сам Синдон желал большей власти. В 1369 г. он подготовил текст указа о реформе управления страной, согласно которой должен был стать губернатором пяти ос­новных провинций Коре.

После казни Синдона старое гражданское сословие укрепило свои позиции при дворе. Однако и вновь выдвинувшиеся представители сословия садэбу, такие, как Чон Дочжон, Чон Мончжу (1337-1392), сохранили свое влияние. Противостояние между реформаторами и старой аристократией продолжалось. Конмин-ван, пытаясь бороться со злоупотреблениями отдельных придворных, был убит в результате заговора Чхве Мансэна в 9-й месяц 1374 г.

В последний год правления следующего короля, У-вана (1374-1388), баланс сил окончательно сместился в пользу реформаторов. Однако поначалу власть при дворе захватили представители старой аристократии во главе с Ли Инимом (?-1388)[5]. Он и возвел на пре­стол нового короля, которому было всего десять лет. В годы прав­ления У-вана имел место возврат к дореформенному положению не только во внутренней, но и внешней политике. Ли Иним восстано­вил отношения с монгольской «династией» Юань, еще сохранявшей власть в Северном Китае. При нем ухудшились отношения с минским Китаем, фактически прекратившиеся в период с 1374 по 1386 г.

В 1388 г. новое китайское государство Мин как «наследник» Юань предъявило претензии на северо-восточные территории Корё (бывшее монгольское наместничество Сеансов), отвоеванные корейцами у мон­голов еще в 1356 г. К этому времени государь У-ван уже перестал быть игрушкой в руках придворной группировки Ли Инима. Вместе с полководцем Чхве Ёном (1316-1388) он решил избавиться от нее. В 1388 г. Ли Иним и его сторонники были взяты под стражу. Ли Иним умер в том же 1388 г. А У-ван и Чхве Ён решили снарядить поход на северо-восток, чтобы не позволить минским войскам отнять корёские земли. Они также планировали отправить войска на полуостров Ляо-дун, который раньше принадлежал Когурё и где проживало много выходцев с Корейского полуострова, чтобы попытаться присоединить эти земли к Корё.

Корейские войска, возглавлявшиеся самим государем У-ваном и полководцем Чхве Ёном, выступили в поход на Ляодун в 4-й месяц 1388 г. Вторым лицом в армии Коре был полководец Ли Сонге. Дойдя вместе со всеми до реки Амноккан и благополучно заняв остров Ви-хвадо в устье реки, Ли Сонге объявил о том, что намерен прекратить поход против Китая, объяснив это затяжными дождями и невозмож­ностью продвигаться далее (а на деле представляя ту группировку придворных, которые не желали портить отношения с минским Ки­таем). Во главе части войск вместе с поддержавшими его другими во­еначальниками, такими, как Чо Минсу (?-1390), он первым вернулся в столичный город Кэгён. У-ван и Чхве Ён последовали за Ли Сон­ге. Однако тот, имея множество сторонников в столице, фактически захватил власть в стране. Он объявил о взятии под стражу Чхве Ёна и о низвержении У-вана, который был отправлен в ссылку сначала на остров Канхвадо, а затем на восточное побережье Кореи в город Каннын, где вскоре был казнен.

Формальной причиной отстранения короля от власти было то, что У-ван «не принадлежал к королевской семье». Действительно, в «Ис­тории Коре» («Корёса») сказано, что будто бы У-ван был сыном буд­дийского монаха Синдона, а значит формально относился к категории ноби, т. е. был человеком «подлого» сословия. (Современные исследо­ватели говорят о том, что У-ван скорее всего был приемным или по­бочным сыном государя Конмин-вана.) Тем не менее на престол Ли Сонге временно возвел семилетнего сына У-вана — Чхан-вана, объ­явив себя регентом. В 1389 г., найдя подходящего представителя ко­ролевского рода Ванов (потомков Ван Гона), он возвел на престол нового короля. Последний государь Коре — Конъян-ван находился на троне около трех полных лет, с 1389 по 1392 г.

Фактически власть в стране стала принадлежать придворной группировке Ли Сонге, выражавшей интересы нового сословия садэбу. Поэтому Ли Сонге вместе с упоминавшейся «партией реформаторов» приступил к активному проведению реформ, указы о которых, есте­ственно, исходили от имени Конъян-вана.

Прежде всего была реформирована система полей. В 1391 г. был издан указ о квачжонпоп, или «законе о полях по категориям [чи­новников]». Согласно этому закону всем находившимся на государ­ственной службе давалось временное право сбора налогов с полей в качестве вознаграждения. Количество полей определялось в зависи­мости от ранга. Максимальный размер полей составлял 150 кёлъ, ми­нимальный —10 кёлъ. Для провинциальных мелких чиновников бы­ли учреждены так называемые «поля для военных», или кунчжон. Размеры кунчжон колебались от 10 до 5 кёлъ, и раздавались такие поля не только военным, но и гражданским чиновникам. «Свобод­ные чиновники» — халлянгвап, не имевшие конкретных обязанностей, лишились своих прежних владений. С другой стороны, сохранилась категория полей за заслуги перед государством — конымчжон, которые давались пожизненно и с правом передачи по наследству. Почто­вые станции, паромные переправы, находящиеся на поселении воен­ные гарнизоны и буддийские монастыри — все получали определенное количество полей. Незаконно присвоенные монастырями земли воз­вращались в казну.

Для реализации земельной реформы при дворе было учреждено особое «Управление выдачи полей» — Кыпчон тогам. Фактически ре­форма не вносила почти ничего принципиально нового, по сравнению с тем, что было в начале эпохи Коре. Суть реформы состояла в пере­учете земель и их новом распределении, в полной мере охватывавшем и новое служилое сословие садэбу, Особое отличие земельной рефор­мы Конъян-вана — Ли Сонге состояло в том, что впервые строго огра­ничивалось количество взимаемого налога с единицы площади кёлъ — не более 30 ту[6]. Таким образом, был положен конец неограниченно­му налогообложению крестьянства, практиковавшемуся в конце Ко­рё, когда у одного поля по документам было по 7-8 хозяев, а налоги собирались по нескольку раз в год. Поэтому не только среднее и мел­кое чиновничество, но и крестьянство поддержало новую земельную реформу.

Таким образом, создавалась экономическая основа для смены вла­сти, для установления новой династии, тем более, что в соседнем Ки­тае монгольская «династия» Юань была свергнута китайской дина­стией, провозгласившей создание государства Мин. А поскольку Ко­рё в течение более чем ста лет было связано с монголами кровными узами (так что с конца XIII в. каждый корейский наследный принц имел монгольское имя), испытывала сильнейшее монгольское влия­ние и проводила промонгольскую политику, то в контексте событий, происходивших как в соседнем Китае, так и в самой Корее, вопрос о смене династии Ванов, правившей в Корё, не был чем-то неесте­ственным. Наибольшей поддержкой среди придворных, настроенных оппозиционно по отношению к старой династии, пользовался полко­водец Ли Сонге.

Ли Сонге (1335-1408) был выходцем из северо-восточной части Ко­реи, находившейся до 1356 г. в составе империи Юань в качестве мон­гольского наместничества Ссансон. Несмотря на то, что предки Ли Сонге одно время занимали довольно высокие посты в Юань, его отец Ли Чжачхун, будучи притесняемым монголами, сам пришел ко дво­ру государя Конмин-вана и предложил помощь в борьбе с монголами за возвращение северо-восточных земель Кореи. Благодаря заслугам отца, Ли Сонге получил возможность рано начать продвижение по служебной лестнице как военный сановник. Его личные подвиги в сражениях с монголами и японскими пиратами, мудрая политика в отношении нового служилого сословия садэбу обеспечили ему под­держку как военных, так и гражданских сановников.

Однако были в Корё и противники идеи смены династии, лидером которых выступал конфуцианец Чон Мончжу (1337-1392). Поначалу Чон Мончжу был достаточно близок с Ли Сонге, также поддержи­вал идею установления тесных отношений с новым китайским госу­дарством Мин и являлся противником Северной Юань, за что даже был отправлен в ссылку Ли Инимом. Вместе с Ли Сонге Чон Мон­чжу участвовал в походах против японских пиратов и способствовал возведению на трон Конъян-вана. Его конфликт с Ли Сонге начался тогда, когда Чо Чжун, Чон Дочжон и другие представители «партии реформаторов» предложили провозгласить новую династию, основа­телем которой выступил бы Ли Сонге. Как истинный конфуцианец, полный идеями самоотверженного служения государю, он не мог со­гласиться с планом насильственной смены династии. Поэтому пятый сын Ли Сонге (ставший впоследствии третьим государем династии Ли — Тхэчжоном), Ли Банвон, приказал служившему у него гостю[7] Чо Ёнгю убить Чон Мончжу. Вслед за этим в 17-й день 7-го месяца 1392 г. Ли Сонге был провозглашен правителем новой династии и по­лучил впоследствии храмовое имя Тхэчжо (1392-1398), имя, которое получали основатели новых династий императорского Китая, и кото­рое имел основатель династии Коре Ван Гон. Тем самым потомки Ли Сонге заявили о новом, более высоком положении Кореи в известном им мире с формальным центром в Китае.

В первый год своего правления Ли Сонге еще сохранял старое название страны — Корё. Однако уже в следующем, 1393 г. Корея по­лучила новое название — Чосон[8], такое, какое имело самое древнее государство, существовавшее на Корейском полуострове и основан­ное легендарным Тангуном. Новое название государства приближа­ло историю Кореи по длительности к истории Китая. В Пхеньяне был выстроен храм Тангуну, в котором стали совершаться церемо­нии кормления его духа. В 1394 г. столицу страны перенесли к югу в город Ханъян, который переименовали в Хансон («Крепость на реке Ханган»), или в разговорной речи — Сеул, что значит «столица».

Так началась история последней королевской династии Кореи, ко­торая правила более 500 лет, в конце своего правления провозгласила Корею империей, но вместе с тем позволила ей потерять свою неза­висимость и стать японской колонией.

[1] В отечественной и северокорейской литературе новую династию называют «династией Ли» по фамилии ее основателя, в то время как в южнокорейской и частично западной исторической литературе ее именуют «династией Чосон» по новому названию государства.

[2] Иногда говорят о «восстановлении» Конмин-ваном академии Сонгюнгван, имея в виду то, что в правление Чхунсон-вана (1308-1313) высшее столичное учеб­ное заведение Кукхак некоторое время также называлось Сонгюнгван. Высшее конфуцианское учебное заведение Сонгюнгван, не прерывавшее своей истории с конца XIV столетия, существует в Сеуле и в наши дни.

[3] Термин «жить в праздности» указывает на то, что человек, не находясь на государственной службе, занимается, говоря современным языком, интеллекту­альной деятельностью.

[4] Стоит обратить особое внимание на тот факт, что буддийский монах способ­ствовал укреплению и развитию конфуцианства. Обычно буддизм и конфуциан­ство рассматриваются как противоположные учения, в особенности применитель­но к истории Кореи ХV-ХIХ вв. На самом деле прямое сравнение буддизма и кон­фуцианства не совсем корректно, поскольку для буддизма (как религии) главной ценностью является человек, в то время как в конфуцианстве (идеологическом учении) все подчинено задаче обеспечения жизни общества в целом. С другой стороны, в Корее ХIV-ХV вв. имело место противоборство буддизма и конфу­цианства, но на экономической почве. Конфуцианство «обслуживало» аргументы сторонников усиления государственной собственности на землю, а буддистская церковь, будучи сама крупнейшим землевладельцем Кореи, объективно защища­ла частную собственность на землю.

[5] В отечественной литературе пишут о «клике Лима—Ема», имея в виду, что вместе с Ли Инимом во главе придворной группировки старой аристократии сто­яли также военный сановник Лим Гёнми (?-1388) и гражданский сановник Ем Хынбан (?-1388).

[6] Ту — мера объема сыпучих тел, составляет около 18 л. По расчетам специали­стов, уровень налогообложения после реализации указа о квачжонпоп не превы­шал ¹/₆ урожая.

[7] См. комментарий на С. 108.

Убийство Чон Мончжу произошло на мосту Сончжуккё, на котором, согласно преданию, «навечно» остались следы невинно пролитой крови верного государю сановника.

[8] Несмотря на освобождение от монгольской зависимости, традиционные вас­сальные отношения Кореи и Китая сохранились. Поэтому новое название страны Ли Сонге должен был утвердить при дворе китайского императора новой «дина­стии» Мин — Тай-цзу. Тай-цзу предложил Ли Сонге на выбор два возможных на­звания страны — Чосон («Утренняя Свежесть») и Хванён («Мир и спокойствие»). Ли Сонге предпочел первое.