Глава X

НЕДЖД И ХИДЖАЗ В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ

(1914—1918)

Накануне первой мировой войны влияние Германии стало в Осман­ской империи преобладающим. Младотурецкий триумвират после недол­гих колебаний сделал ставку на Берлин и вступил в войну против стран Антанты. В результате авантюризма турецкого руководства внутриполи­тический кризис в Османской империи достиг критической точки, и на­селение большинства нетурецких провинций, прежде всего арабских стран, выступило с требованием самоопределения. Однако державы Антанты рассматривали всю гибнущую империю как свою колониальную добычу, а арабских националистов — как временных, подчиненных союзников, ко­торым нельзя давать укрепиться свыше определенного, безопасного для колонизаторов предела.

Примерно четыре года на Ближнем Востоке шли кровопролитные сражения. В них в разной степени оказались втянуты почти все страны Аравийского полуострова, хотя по масштабам войны Аравия была третье­степенным театром военных действий.

С началом военных операций против Османской империи немедлен­ными задачами Великобритании было сохранить контроль над Египтом, Суэцким каналом и Красным морем, а также захватить плацдарм в ни­зовьях Тигра и Евфрата, чтобы гарантировать нефтяные месторождения в Иране от возможного турецко-германского вторжения. Достижение пер­вой задачи обеспечивалось наличием английских войск в Египте и их кон­тролем над подступами к каналу со стороны Синая, а второй — с помощью высадки экспедиционного корпуса в Месопотамии. В Адене был усилен гарнизон, сюда были переброшены подкрепления англо-индийских войск, чтобы сохранить стратегически важный порт в руках Великобритании, но не вступать в активные военные действия против турецких войск, вторг­шихся в Южный Йемен.

Из всех правителей Аравийского полуострова наибольшее внимание союзников привлек шериф Меккн Хусейи, и на него была сделана ставка, которая в какой-то мере затем оправдалась. Как член хашимитского клана из племени курейш, он был одним из влиятельных людей в мусульман­ском мире. Он считался потомком пророка и хранителем святых мест, назначенным на свой пост фирманом падишаха. Англичане опаса­лись, что призыв турецкого султана к джихаду — священной войне мусуль­ман против христиан, а значит, против англичан и французов, — окажет воздействие иа Египет, Индию, Северную Африку и другие колонии, в которых жили мусульмане. Поддержка шерифом призыва к джихаду уси­лила бы его воздействие, считали союзники. Правда, призыв султана имел лишь ограниченный отклик, и опасения насчет его воздействия оказа­лись преувеличенными.

Англо-индийские войска за первые два года воен­ных действий в Месопотамии потерпели ряд поражений от турецких войск, в которых было немало арабов. И в Галлиполи, где войска союзников так­же были разгромлены, в составе турецких дивизий были арабские поддан­ные Османской империи. Поэтому содействие арабскому национализму с религиозным оттенком на том этапе отвечало британским и французским интересам.

Недждийский эмират и первая мировая война. Когда началась мировая война, риядский эмир Абд аль-Азиз написал письма шерифу Хусейну, Сауду ибн Салиху в Хаиль и шейху Мубараку Ааль Сабаху в Кувейт, предлагая созвать встречу арабских правителей с целью не допустить втягивания арабов в военные действия в Европе и заклю­чить договор с великими державами, чтобы гарантировать самоопределе­ние арабских государств. Интересы различных аравийских князей в тот момент не совпадали, и поэтому общей платформы не было найдено. Правитель Хаиля ответил, что он будет сражаться  против тех, против кого сражаются турки, и мириться с теми, с кем мирятся они. На границе между Хиджазом и Недждом состоялась встреча представителя Абд аль-Азиза с сыном шерифа Хусейна, Абдаллахом, но они ни о чем не догово­рились. Что касается Мубарака, то он посоветовал Абд аль-Азизу начать переговоры с англичанами ¹.

В Нсджде появился представитель османских властей, направленный из Месопотамии, Талиб ан-Накыб. Он встретился с Абд аль-Азизом в Бурайде, но его миссия не была успешной, так как именно в этот момент английские войска захватили Басру. Одновременно из Медины была по­слана другая турецкая делегация, которая принесла весомое свидетельство желании османских властей видеть Абд аль-Азиза на своей стороне — 10 тыс. золотых лир. Один из членов этой делегации, Махмуд Шукри эль-Алюси, историк Хиджаза и Аравии, пытался уговорить Абд аль-Азиза ока­зать туркам поддержку. Абд аль-Азиз уклонился от каких-либо обещаний, ссылаясь на то, что он не б силах противостоять англичанам, но обещал не мешать недждийским торговцам снабжать турецкую армию продоволь­ствием, В течение всей войны турецкие караваны с оружием и снаряже­нием проходили по его территории из Сирии в Асир и Йемен ².

Но даже делая ставку на Хусейна, англичане не могли игнорировать самого сильного аравийского правителя — эмира Неджда. В это время владения Абд аль-Азиза простирались от Кувейта и Джебель-Шаммара до границ пустыни Руб-эль-Хали и от Персидского залива до Хиджаза. От Абд аль-Азиза хотели только одного — чтобы он нейтрализовал вассала турок, хаильского эмира, который угрожал флангу британской армии в Нижней Месопотамии. В начале войны англичане надеялись, что, при­влекая ни свою сторону недждийского эмира, они смогут заставить его установить блокаду на товары, идущие через Кувейт с побережья Персид­ского залива к туркам в Хиджаз и Сирию. Практика, впрочем, показала, что все аравийские правители, даже враждуя между собой, смотрели сквозь пальцы на прохождение караванов по своей территории, лишь собирая с них увеличенные пошлины ³.

С началом военных действий на Ближнем Востоке британский рези­дент в бассейне Персидского залива П. Кокс отозвал своего способного агента — капитана У. Шекспира из отпуска и направил его в Неджд. При­быв в Эр-Рияд, У, Шекспир настаивал на том, чтобы недждийский эмир начал военные действия против шаммаров ⁴. В начале января 1915 г. Абд аль-Азиз с войском в полторы тысячи человек, главным образом жителей оазисов Арида, выступил на север. Позднее к нему присоединились вои­ны из племен мутайр, аджман, субай и сухуль. Навстречу ему направился Сауд ибн Салих, правитель Хаиля. у которого тоже было примерно полто­ры тысячи человек ⁵. (К этому времени Замиль Ааль Субхан уже был убит.) Принимать эти цифры за достоверные нельзя, но они показывают при­мерные масштабы операций.

У Абд аль-Азиза даже было несколько пушек, которыми командовал капитан У. Шекспир, хотя, по другой версии, он был просто наблюдате­лем ⁶. Видимо, Ибн Сауд не хотел, чтобы англичанин, который вдобавок отказывался надевать арабскую одежду, находился в его войске в условиях, когда все больше распространялся ихванский фанатизм. Эмир пытался убедить британского представителя остаться в Эз-Зильфи, но тот настаи­вал на участии в походе, может быть считая, что речь идет о его чести, а может быть для того, чтобы проконтролировать намерения Абд аль-Азиза и не дать ему уклониться от боя ⁷.

К концу января 1915 г. противники встретились у колодца Джираба к северу от Эз-Зилъфи. Началось сражение, продолжавшееся несколько дней. По одним данным, единственный, кто был убит, — это сам капитан У. Шекспир, по другим данным, стороны потеряли по сотне человек ⁸. Воины Абд аль-Азиза, находившиеся под сильным влиянием ихванских настроений, выступали с их боевыми кличами. Шаммарские племена, со­ставлявшие основу войска правителя Хаиля, выступали под воинствен­ные кличи своего племени, которые выкрикивали прекрасные девушки с распущенными волосами, сидевшие на верблюдах. Эти факты любопыт­ны не только потому, что составляли маленький эпизод войны, которая велась в Европе с применением артиллерии, отравляющих газов, самоле­тов, а затем и танков. Для Аравии важно отметить, что сам подбор бое­вых кличей показывал разную базу двух эмиратов: племенную — для Джебель-Шаммара и общеаравийскую, основанную на ваххабитском едино­божии, принятом ихванами, — для Недждийского эмирата. Шаммары ободряли друг друга, обращаясь с призывами к своему общеплеменному предку, а воины Саудндов — к воображаемому раю, который ждет их в случае смерти ⁹.

Во время боя воины из племени аджман вместо того, чтобы сражаться против шаммаров, напали на войско Абд аль-Азиза и захватили несколько его верблюдов. Бедуины из мутайров прорвались в лагерь шаммаров и начали его грабить ¹⁰. Г. Филбн считал, что битва закончилась вничью ¹¹. Но она отбила на два-три года вперед охоту у риядского эмира ввязы­ваться в большую войну. Он постоянно уклонялся от активного участия в военных действиях, на которых настаивали англичане.

Англо-недждийский договор. У. Шекспир успел провести с Абд аль-Азизом политические перегово­ры. Они набросали проект договора, в котором англичане должны были гарантировать позиции риядского эмира в Неджде и Эль-Хасе и защи­щать его против возможных османских нападений с моря или суши, если он примет обязательство помогать союзникам. Англичане отказывались от своей старой политики невмешательства во внутренние дела полуост­рова. Согласно договору, как считает Г. Филби ¹², Великобритания призна­вала и гарантировала полную независимость Ибн Сауда, а он обязывался воздерживаться от отношений с другими странами без предварительных консультаций с британскими властями. Другие статьи договора касались финансовой и военной помощи, которую, как предполагалось, англичане должны были обеспечить для операций Абд аль-Азиза против противни­ка, в частности Джебель-Шаммара. Правда, для современного читателя странно звучит понятие «полная независимость» при отказе от само­стоятельной внешней политики. Но для представителей британской колониальной службы такое сочетание отнюдь не резало ухо. Изучение английских архивных документов, проведенное Г. Троллером, показывает, что Абд аль-Азиз довольно тонко понимал эти нюансы. Сверяя тексты первоначального договора, предложенного англичанами, с его поправка­ми, Троллер обнаружил, что все замечания недждийского эмира своди­лись к усилению его самостоятельности и к уменьшению английского кон­троля над его политикой ¹³.

В то время как Ибн Сауд вел переговоры с У. Шекспиром, в Неджд прибывали турецкие посланцы, которые не теряли надежды привлечь имама к участию в священной войне против неверных ¹⁴. После гибели У. Шекспира на его место временно никто не был послан. Для англичан ситуация в Центральной Аравии оставалась неясной. Их внимание сосре­доточивалось на западе Аравии.

Лишь 26 декабря 1915 г. они подписали с Абд аль-Азизом договор. Подписание состоялось на острове Дарин, находящемся против Эль-Катифа, поэтому договор называют или «даринским», или «катифским». Он был подписан Абд аль-Азизом и П. Коксом, британским политическим резидентом, а ратифицирован — вице-королем и губернатором Индии на совете в Симле в июле 1916 г. Накануне заключения договора между П. Коксом и Абд аль-Азизом, сообщал Г. Филби, англичане сделали эмиру Эр-Рияда подарок — тысячу винтовок и 20 тыс. ф. ст. — и разрешили ему закупать военное снаряжение на Бахрейне ¹⁵.

Британское правительство признавало, что сюзеренитет Абд аль-Азиза «распространяется на Неджд, Эль-Хасу. Эль-Катиф и Эль-Джубайль, а также на зависимые от них территории». Статья третья договора преду­сматривала: «Ибн Сауд соглашается и обещает воздерживаться от пере­писки, соглашений или заключения договора с какой-либо иностранной державой или нацией». Статья четвертая гласила, что недждийский эмир не мог ни уступать, ни сдавать в аренду, в заклад или другим образом распоряжаться территориями или частью их, предоставлять концессию какой-либо иностранной державе или подданному иностранной держа­вы без согласия британского правительства. Он обязался не вмешиваться в дела «территории Кувейта, Бахрейна, шейхов Катара и Оманского по­бережья»¹⁶. О западных границах Неджда ничего не говорилось. Таким образом, этот договор практически устанавливал протекторат Великобритании над Недждом и зависимыми от него территориями. Он вписы­вался в систему «Пакс Британника», которая должна была, по замыслу Лондона, установиться на большей части Ближнего Востока и, во вся­ком случае, во всей Аравии после войны. В обмен на заключенный дого­вор Неджду впоследствии, с 1916 г., была установлена ежемесячная суб­сидия в размере 5 тыс. ф. ст., а также разовые поставки пулеметов и винтовок ¹⁷.

Восстание аджманов. Хотя подразделение племени аджман сражалось вместе с Абд аль-Азизом в битве при Джирабе в январе 1915 г., их предательского поведе­ния Абд аль-Азиз не забыл и искал повода и способа их наказать. Аджмаиы на протяжении почти полусотни лет были одним из самых трудных для Саудидов племен и неохотно подчинялись центральному правительству. Вскоре после битвы при Джирабе аджманы ограбили некоторые племена, под­чинявшиеся правителю Кувейта; тот написал Абд аль-Азизу письмо с просьбой наказать дерзких налетчиков. Это был желанный предлог. Но риядский эмир не доверял правителю Кувейта и опасался, что во время его похода против аджманов Кувейт изменит свое решение и предоста­вит им убежище.

Летом 1915 г., еще не подписав соглашение с англичанами, Абд аль-Азиз направился с отрядом из 300 человек в Эль-Хасу, где к нему присое­динилось местное ополчение. Он настиг аджманов в мае — июне 1915 г. у Джебель-Канзана, но аджманы были готовы к битве и оказали упорное сопротивление. Недждийцы потеряли около 300 человек, включая брата эмира — Саада, и сам Абд аль-Азиз был ранен. После такой неудачи он вы­нужден был отойти в оазисы Эль-Хасы. Положение стало настолько серьезным, что он вынужден был скрыться за стенами цитадели Кут в г. Хуфуфе. Аджмаиы начали грабить соседние оазисы и осаждали Абд аль-Азиза примерно шесть месяцев — до сентября — октября 1915 г. Им помогали и некоторые местные эмиры и «араифы». Поддержка им поступала также из Хаиля. Абд аль-Азизу его отец послал подкрепление под командовани­ем своего второго сына, Мухаммеда ¹⁸.

Обращение за помощью к шейху Кувейта не привело немедленно к результату, и лишь после вторичного запроса Мубарак послал для под­держки Абд аль-Азиза своего сына Салима с 200 воинами. В начале следу­ющего года Абд аль-Азиз уже был в состоянии выбраться из Хуфуфа и начать нападения на аджманов ¹⁹. С Салимом ибн Мубараком Абд аль-Азиз скоро поссорился, и тот ушел обратно в Кувейт. Аджманы, тесни­мые Абд аль-Азизом, прибыли в Кувейт, и, как и подозревал Абд аль-Азиз, Мубарак предоставил племени убежище. В начале января 1916 г. Мубарак умер, шейхом стал Джабир ибн Мубарак, у которого с Абд аль-Азизом сложились хорошие отношения со времен совместных набегов. Новый шейх даже изгнал аджманов с территории своего княжества, и на какой-то период отношения между Недждом и Кувейтом потеплели. Но в 1917 г. Джабир умер, и шейхом стал его брат Салим, настроенный против Ибн Сауда ²⁰.

В 1916 г. Сауд ибн Салих из Хаиля появился с войском в Касиме и попытался захватить Бурайду, чтобы вернуть себе контроль над провин­цией, но потерпел неудачу. Эмират Джебель-Шаммар угасал, несмотря на османскую поддержку. Антитурецкие настроения аравийского населении направлялись и против правителей Хаиля. А. Мусил писал, что местные жители, которые все чаще присоединялись к Саудидам, уничтожали шаммарские гарнизоны ²¹. Эмир Бурайды смог самостоятельно нанести пора­жение шаммарам ²².

Восстание хиджазцев против турок ²³. Тема арабского восстания во главе с шерифом Хусейном против Ос­манской империи, перипетии, связанные с разделом Османской импе­рии и нарушением англичанами принятых обязательств, достаточно хорошо разработаны и в отечественной, и в западной, и в арабской литера­туре. Поэтому мы ограничимся лишь схематичным изложением событий, учитывая, что наше внимание сосредоточено на Неджде, где сложилось ядро Саудовской Аравии.

Интерес к арабскому восстанию против турок непропорционально велик в западноевропейской и американской литературе, как историче­ской, так и художественной, благодаря личности одного человека — полковника Т. Лоуренса. Он прибыл из Каира в качестве офицера связи к шерифу Мекки в октябре 1916 г., встретился с его сыном Абдаллахом, затем с другим сыном — Фейсалом. После взятия у турок мелких городов на побе­режье Красного моря бедуинские отряды направились на север Хиджаза, чтобы захватить порт Акабу. В важном бою на подступах к Акабе, когда дело решил храбрый и способный бедуинский вождь, сам Т. Лоуренс был в невменяемом состоянии, беспорядочно стрелял, убил выстрелом в го­лову своего собственного верблюда и упал без сознания. Бедуины разгро­мили небольшой турецкий отряд, который закрывал им дорогу на Акабу, и взяли город. Затем действия арабских армий ограничивались операциями против турок к востоку от реки Иордан и диверсиями на железной доро­ге, в которых Т. Лоуренс активно участвовал. Конечно, восстание арабов способствовало успеху союзников и сохранило жизнь британским солда­там. Но арабы отдавали свои жизни фактически для того, чтобы их стра­ны потом оказались поделенными между колонизаторами. Т. Лоуренс знал об этом, но толкал аравийских арабов на смерть. «Так как я не был пол­ным дураком, то я мог видеть, что если мы выиграем войну, то обещания ара­бам будут мертвым листком бумаги, — писал Т. Лоуренс. — Если бы я был честным советником, я бы отослал моих людей домой и не позволил бы им рисковать своими жизнями за такое дело. Но арабское вдохновение было нашим главным орудием, чтобы выиграть войну на Востоке. Поэто­му я заверял их, что Англия сдержит свое слово и по букве, и по духу... Но, конечно... я был постоянно полон горечи и стыда»²⁴.

Стоит еще раз подчеркнуть, что в первой мировой войне внимание к мекканскому шерифу союзников было гораздо большим, чем к Недждийскому эмирату. Хиджаз лежал вдоль важных морских коммуникаций Вели­кобритании и ее союзников по Красному морю. На территории от Маана до Йемена были расквартированы примерно четыре турецкие дивизии, которые сковало арабское восстание.

Политика шерифа Хусейна была связана с подъемом национально-освободительного движения в арабских частях Османской империи. В нача­ле XX в. в Османской империи появились различные общества и организа­ции для защиты прав арабов. В 1909 г. после младотурецкой революции в Стамбуле была создана так называемая Кахтанийская лига во главе с вид­ными арабскими националистами того периода. Она вела работу среди офицеров-арабов в турецкой армии. В 1912 г. в Египте была создана Ос­манская партия децентрализации, поставившая задачу добиться создания автономных правительств в османских провинциях. Многие арабские на­ционалисты начала века наивно полагали, будто Великобритания и Фран­ция могут бескорыстно содействовать им в освобождении из-под гнета сул­танской Турции. Им предстояло жестоко разочароваться, а некоторым — поплатиться жизнью за свою слепоту.

Младотурки приняли на вооружение шовинистическую пантюркистскую идеологию и начали обвинять арабов в том, что они действуют в интересах иностранцев. В то время еще ни одна арабская партия не ста­вила вопроса о формальном отделении от Османской империи, но младо­турки уловили, что тенденции к автономии могли привести в будущем к требованию независимости.

В июне 1913 г. в Париже был созван арабский конгресс, на котором обсуждались права арабов в Османской империи. Его участники, в боль­шинстве сирийцы, настаивали на необходимости реформ на принципах децентрализации. Младотурки были обеспокоены арабским национально-освободительным движением и стали прибегать к репрессиям. Хотя в ав­густе 1918 г. османское правительство издало указ, который, в частности, предусматривал расширение прав местных органов власти и введение обучения на арабском языке в провинциях с преобладающим арабским населением, все эти реформы остались чернилами на бумаге.

Провозгласив в начале войны джихад, триумвират, правивший Осман­ской империей, пытался подключить к нему шерифа Мекки. Ему слали письмо за письмом, требуя, чтобы он объявил о поддержке священной войны. Хусейн уклонялся от ответа, ссылаясь на уязвимость своей пози­ции для британских ударов и на угрозу голода в случае блокады побережья Хиджаза. В телеграммах турецкому военному министру и фактическому главе триумвирата Энвер-паше правитель Мекки требовал признать неза­висимость Хиджаза и амнистировать схваченных арабских националис­тов. Триумвират не мог пойти так далеко.

Еще до начала войны правитель Мекки установил отношения с англичанами через Каир. Сын шерифа. Абдаллах, который был депутатом ос­манского парламента, встречался дважды (в 1913 и начале 1914 г.) с лор­дом Китченером — британским верховным комиссаром в Египте, чтобы прощупать почву на случай выступления арабов против турок. Он надеялся на помощь, в частности оружием. Англичане тогда уклонились от отпета, но визит Абдаллаха открыл им глаза на глубину антитурецких националь­ных чувств аравийских арабов.

С началом первой мировой войны лорд Китченер был назначен воен­ным министром, а его место в Египте занял Генри Макмагон. В январе 1915 г. Р. Сторз, секретарь по восточным делам при британском верхов­ном комиссаре в Египте, и руководитель британской военной разведки в Каире Г. Клейтон начали разрабатывать план восстания арабов на сторо­не держав Антанты. В середине октября посланец Сторза прибыл в Мек­ку, чтобы связаться с Абдаллахом. Началась переписка шерифа с британ­ским верховным комиссаром в Египте. Сын Хусейна, Фейсал, считал, что у Франции есть план захвата Сирии, а у Великобритании — южных райо­нов Ирака. В предложениях Китченера, который уже находился в Лондо­не, не содержалось никаких обязательств и гарантий против раздела араб­ских территорий, а был лишь намек на признание независимости Хиджаза. Но у Абдаллаха были контакты с тайными обществами в Сирии и Ира­ке, и он предполагал, что Дамаск и Багдад ответят положительно на при­зыв к выступлению против турок.

Арабские националисты, в частности из обществ «Аль-Фатат» и «Аль-Ахд», тем временем тоже готовили восстания в Сирии и Ираке, охваченных антитурецкими волнениями. Условием сотрудничества с англичана­ми они ставили признание Великобританией независимости арабских стран, граница которых на севере должна была проходить через Мерсин, Адану, Урфу, Мардин, и только Аден на юге Аравии был исключен из опре­деления «арабских стран». В их программе предусматривалось заключение оборонительного соглашения между Великобританией и будущим независимым арабским государством и предоставление экономических пре­ференций Великобритании. В качестве лидера арабских националистов они признавали шерифа Мекки.

В 1915 и 1916 гг. османские власти в Сирии раскрыли тайные араб­ские организации, схватили и казнили их лидеров на глазах Фейсала, ко­торый в 1916 г. находился в Дамаске в качестве фактического пленника турок. Видимо, турки узнали об их связях с Фейсалом, но предпочли пока не трогать его. В 1916 г. были разгромлены организации арабских нацио­налистов в Ираке. Войска, где было много арабов, младотурки стали пере­брасывать на европейский фронт, а в арабские страны посылать чисто турецкие части.

Шериф возобновил переговоры с англичанами в 1915 г., повторив требования, разработанные арабскими националистами в Сирии, в каче­стве своих условий для выступления против гурок. В этот момент война для Великобритании и ее союзников шла на Ближнем Востоке неудачно. Наступательные действия в Галлиполи и на Синае провалились. Турки из Йемена угрожали Адену. В Ираке положение экспедиционного корпуса было тяжелым. Союзники придавали большое значение восстанию ара­бов, которое должно было способствовать их военным усилиям на Ближ­нем Востоке.

Состоялся обмен письмами между Хусейном и Г. Макмагоном, породив­ший потом ожесточенные споры. В послании от 14 июля 1915 г. правитель Мекки так конкретизировал свои требования: «1. Великобритания призна­ет независимость арабских стран, которые ограничены: на севере — лини­ей Мерсин — Адана, далее по 37-й параллели и линией Биреджик — Урфа — Мардин — Мидиат — Джазират-ибн-Омар — Амадия к персидской границе: на востоке — персидской границей вплоть до Персидского залива; на юге — Индийским океаном (за исключением Адена, который сохраняет свой настоящий статус); на западе — Красным морем и Средиземным морем до Мерсина. 2. Великобритания согласится на провозглашение Арабского халифата. 3. Шерифское арабское правительство берет на себя обязатель­ство при прочих равных условиях предоставить Великобритании преиму­щества во всех экономических предприятиях в арабских странах». Да­лее содержались условия военного союза, отмена режима капитуляций и другие вопросы. Из текста послания ясна претензия Хусейна стать с английской помощью во главе независимого арабского государства, которое включило бы а себя не только все арабские (и часть курдских и чисто турецких владений Османской империи), но и все аравийские протектораты Великобритании, кроме колонии Аден.

В своем послании от 24 октября 1915 г. Макмагон писал: «Районы Мер­сина и Александретты и части Сирии, лежащие к западу от районов Дамаска, Хомса, Хамы и Алеппо, не могут быть названы чисто арабскими и должны по этой причине быть исключенными из предложенного разграничения. При условии этой модификации и без нанесения ущерба договорам, заключенным между нами и некоторыми арабскими вождями, мы принимаем это разграничение. Что касается районов, лежащих внутри тех предложенных границ, в которых Великобритания может свободно действовать без нанесения ущерба инте­ресам своего союзника — Франции, то я уполномочен передать вам следую­щие обязательства от имени правительства Великобритании... 1. При ус­ловии вышеупомянутых модификаций Великобритания готова признать и защищать независимость арабов во всех районах, лежащих в границах, предложенных шерифом Мекки. 2. Великобритания гарантирует святые места против любой внешней агрессии... 4. Подразумевается, что арабы уже решили искать советов и помощи одной лишь Великобритании и что те европейские советники и чиновники, которые будут нужны для уста­новления правильной системы администрации, будут британцами. 5. Что касается двух вилайетов — Багдадского и Бассорского, то арабы признают, что установленные британские интересы и позиции там потребуют специ­альных административных мероприятий, чтобы защитить эти районы от иностранной агрессии».

Обязательства Великобритании, данные шерифу Хусейну, были настоль­ко двусмысленными и настолько ограничивали его требования, что правитель Мекки, проведший десятки лет в высоко политизированной ат­мосфере Стамбула, не мог питать иллюзий насчет истинных границ и под­текста английских обещаний. Но даже самое ограниченное толкование британского послания казалось для него достаточной гарантией его будущего статуса в качестве короля арабов, чтобы начать восстание против турок. В своих публичных декларациях, в переписке с англичанами и в пропаган­де он толковал английские обязательства широким образом, считая, что в них содержится признание независимости арабов во главе с ним самим в качестве короля, и рассчитывая, быть может, силой вырвать у англичан больше, чем они обещали.

Но далее при самом осторожном толковании послания Макмагона ни шериф, ни его окружение не могли предполагать, что практически все обещания Лондона были обманом и что уже шли переговоры о колони­альном разделе арабских стран, которые завершились подписанием со­глашения Сайкс — Пико. Оно было заключено за несколько недель до на­чала восстания и перечеркивало обязательства Макмагона.

Турки планировали смещение Хусейна и его замену послушным шери­фом, поэтому правитель Мекки решил спешить. Накануне восстания он предупредил Фейсала, и тот смог с небольшим эскортом ускользнуть из-под турецкого надзора.

Провозгласив независимость 5 июня 1916 г., Хусейн 10 июня, опасаясь упредительного удара со стороны турок, начал восстание. В июле сдался турецкий гарнизон в Мекке, постепенно были взяты все другие крупные города в Хиджазе, кроме Медины, куда доходила ветка железной дороги из Сирии. В Джидде появились миссии связи — британская во главе с пол­ковником К. Уилсоном и французская во главе с Э. Бремоном.

В конце октября 1916 г. шериф провозгласил себя королем арабов. Эту новость передал за границу его второй сын, Абдаллах. Но претензии ше­рифа на корону всех арабов никто за пределами Хиджаза не признал. В январе 1917 г. английское и французское правительства информировали Хусейна, что признают его «королем Хиджаза».

В конце 1916 г. под знамена Хусейна в Хиджазе встало 30 — 40 тыс. бойцов, но у них было лишь 10 тыс. винтоаок. Организация военных действий сначала была поручена египетскому офицеру Азизу аль-Масри, а затем — иракскому офицеру Джафару аль-Аскари. который лотом несколько раз был премьер-министром Ирака. Советы офицеров, про­шедших выучку в регулярной армии, плохо воспринимались и Хусейном, и его командирами, предпочитавшими традиционные способы ве­дения военных действий, но кое-какое ядро регулярной армии удалось создать.

В начале 1917 г. последнее селение, Эль-Ваджх, которое турки удержи­вали еще на побережье Хиджаза, было занято десантом с британских во­енных кораблей и хиджазским отрядом Фейсала. К июлю 1917 г. восстав­шими арабами была захвачена Акаба. Английские деньги, которые Хусейн и его сыновья распределяли среди бедуинов, привлекали к восстанию все больше сторонников.

По кромке пустыни по территории ны­нешней Иордании арабское войско начало продвигаться на Дамаск, что облегчало операции английской армии, воз­главляемой Алленби, в Палестине. Крушение Османской империи было близко. Арабы дезертировали из турецких войск.

Когда после Октябрьской революции Советская Россия опубликовала царские тайные договоры, турки передали текст соглашения Сайкс — Пико о разделе арабских стран шерифу Хусейну. Тот связался с англичанами, запрашивая их мнение о подлинности договора, и получил «чистосердеч­ные заверения», что этот договор был фальшивкой, но эти заверения опять были сделаны двусмысленным образом. Шериф Хусейн поверил англича­нам или сделал вид, что поверил, и продолжал военные действия против турок. Это означало, что арабская кровь практически лилась в антиараб­ских целях. Но правительство Хиджаза целиком зависело от военной, финансовой и продовольственной помощи англичан и было лишено сво­боды действий.

На заключительном этапе войны и после нее стало ясно, что англича­не не только не собирались выполнять данные Хусейну и арабским наци­оналистам обещания, но и усугубляют проблему откровенным разделом их территории и декларацией Бальфура от 2 ноября 1917 г. о создании ев­рейского «национального очага» в Палестине. Отношения Хусейна с анг­личанами резко обострились. На Версальской мирной конференции Ве­ликобритания закрепила свои «особые интересы» в Аравии.

30 сентября 1918 г. группа воинов из племени аназа первой ворвалась в Дамаск и прогалопировала по главной площади, размахивая арабским флагом. Лишь спустя сутки в город стали входить английские части Алленби. Фейсал был провозглашен королем Сирии, где было сформирова­но арабское правительство. Но через два года французы вышвырнут Фей­сала из Дамаска и утопят в крови освободительное движение сирийских арабов.

Хиджазское восстание и Абд аль-Азиз. С началом антитурецкого восстания в Хиджазе главной задачей бри­танских политических представителей на Аравийском полуострове было побудить Абд аль-Азиза присоединиться к шерифу и во всяком случае не допустить обострения противоречий между ними. Однако Абд аль-Азиз с самого начала не доверял шерифу Хусейну. Когда риядский эмир узнал от П. Кокса о хиджазском восстании в июне 1916 г., он выразил опасение, как бы претензии Хусейна на руководство арабами не создали ситуации, совершенно неприемлемой для него»²⁵. Но эмир Неджда, с начаом восстания, видимо, попы­тался извлечь для себя кое-какие преимущества, пользуясь тем, что руки мекканского шерифа были связаны.

После начала восстания Хусейна недждийцы иногда помогали туркам, иногда — хиджазцам, сообщал такой просаудовский автор, как аз-Зирикли. Он привел три любопытных документа. Один из них — письмо Фейсала ибн Хусейна от 10 ноября 1916 г., в котором тот жалуется на продолжение торговли между Касимом и Мединой. Второе письмо — от шерифа Хусей­на, посланное в конце марта 1917 г., с просьбой напасть на Хаиль. Третье письмо — от генерала Фахри-паши, турецкого командующего в Медине, отправленное в июле 1918 г., с предложением помощи оружием и снаряже­нием для войны против «бунтовщика Хусейна»²⁶.

А. Мусил писал, что отряды Абд аль-Азиза совершали набеги на племе­на, подчиненные шерифу Хусейну. особенно в приграничных областях. Ибн Сауд поддерживал связи с османским губернатором и главнокоманду­ющим турецкими войсками, действовавшими в окрестностях Медины. За звонкую монету он снабжал турок верблюдами. В конце сентября 1917 г. недждийская делегация направилась в Дамаск, чтобы обсудить с осман­скими властями различные проблемы, хотя в конце ноября сам эмир по­сетил англичан в Басре ²⁷.

Но Абд аль-Азиз, видимо, уловил, куда клонится чаша весов, конфис­ковал 700 верблюдов, купленных для турок одним богатым торговцем, и даже передал их в Кувейте англичанам ²⁸. Шериф Хусейн, замечая, что британские усилия не могут сдержать его недждийского соперника, на­правил посланника к Абд аль-Азизу с золотом и призывами действовать против общего (турецкого) врага ²⁹.

После начала хиджазского восстания Джебель-Шаммар стал получать через турок помощь оружием. Когда Абд аль-Азиз понял, что военная мощь Хаиля возрождается, он стал стремиться к улучшению отношений с шери­фом Хусейном. Но главная причина изменения его отношения к хиджазцам было британское давление. В ноябре 1916 г. П. Кокс встретился с Абд аль-Азизом в Эль-Укайре и попытался убедить его, что ему нечего бояться претензий шерифа, хотя англичане уже знали, что Хусейн объя­вил себя королем арабов ³⁰.

20 ноября 1916 г. П. Кокс организовал в Кувейте «великий дурбар» — совещание, на котором встретились Абд аль-Азиз, шейх Кувейта Джабир и шейх селения Мохаммеры Хазаль. Ибн Сауд похвалил шерифа за его действия и подчеркнул необходимость для всех истинных арабов сотруд­ничать с ним для защиты арабского дела. Но, как обычно, эмир воздер­жался от обещаний оказать реальную поддержку. Англичане уговорили Хусейна направить приветственную телеграмму собравшимся в Кувейте ³¹.

На «великом дурбаре» Абд аль-Азиз окончательно решил принять сто­рону Великобритании. Тогда же он вместе с шейхом Кувейта Джабиром получил английский орден. Недждийский эмир сделал краткое заявление, сказав: «Турки поставили себя вне закона своими несправедливыми действиями против мусульман. Они стремились разделять и ослаблять арабов, в то время как англичане поощряли их объединиться». Три лидера дали клятву верно сотрудничать с Великобританией. Именно при этом Абд аль-Азиз сделал свой театральный жест, передав англичанам 700 верблюдов, пред­назначенных для турок ³².

После «великого дурбара» Абд аль-Азиз посетил Басру, где англичане показали ему современное вооружение и где он впервые увидел самоле­ты. Сдержанный на слова, эмир не выказал восхищения, но надо пола­гать, современная техника произвела на него впечатление. Тогдато и была достигнута договоренность о ежемесячной субсидии риядскому эмиру в 5 тыс. ф. ст.³³.

П.Кокс смог убедить Абд аль-Азиза.что опасность грозит ему со сторо­ны Джебель-Шаммара, усиленно вооружавшегося немцами и турками. Он предложил эмиру Неджда кроме субсидии 4 пулемета, 3 тыс. винтовок с патронами, а в ответ Абд аль-Азиз обещал выставить 4 тыс. человек про­тив Хаиля ³⁴.

Все же англичане убедились, что риядского эмира невозможно под­толкнуть к прямым действиям против Джебель-Шаммара, и рассчитыва­ли хотя бы на то, что заключенный с ним договор заставит его установить блокаду турок в Хиджазе и Сирии. Однако риядский эмир, как и другие правители, до конца войны не препятствовал контрабанде, которая по­полняла его казну. Однажды караван из 3 тыс. верблюдов перебросил товары в Хиджаз, это вызвало осложнения в его отношениях с англичана­ми ³⁵.

Когда шериф Хусейк объявил себя «королем арабов», риядский эмир выразил протест и потребовал определить границу между Недждом и Хиджазом и договориться, кому будут подчинены пограничные кочевые племена. Хусейн, по словам недждийского летописца, якобы ответил ему: «Каких границ ты требуешь? Ты сумасшедший или пьяный»³⁶. Эмир Неджда не забыл этого оскорбления. Он предупредил англичан, что будет вынуж­ден бороться против Хусейна ³⁷.

Наичная с 1917 г. П.Кокс стремился отвлечь внимание Абд аль-Азиза от действий союзников в Хиджазе, по-прежнему подталкивая его против Джебель-Шаммара, который с фланга беспокоил англо-индийские войска в Месо­потамии. (В этом же году П.Кокс стал британским гражданским комисса­ром в Багдаде при англо-индийском экспедиционном корпусе.) Вновь анг­личане безуспешно пытались остановить контрабанду через аравийские пустыни. Поток товаров шел и из самого Ирака, где были их войска, и из портов Персидского залива, в том числе и через Кувейт. Затем караваны направлялись в Касим или Джебель-Шаммар. а оттуда в Медину или Дамаск.

Осенью 1917 г. арабские отряды Хусейна действовали вяло, и новый английский верховный комиссар в Египте, Р. Уингейт, потребовал уси­лить давление на Ибн Сауда, чтобы привлечь его к более активным дей­ствиям против Джебель-Шаммара. Представитель Уингейта, Р. Сторз, был послан в Багдад, где обсудил ситуацию с П. Коксом. Посетив Эр-Рияд, Сторз стал жертвой солнечного удара и вынужден был покинуть Аравию³⁸. В ноябре 1917 г. представители П. Кокса во главе с полковником Гамиль­тоном высадились в Эль-Укайре и направились в Эр-Рияд, чтобы в конце месяца обсудить с эмиром сложившуюся ситуацию³⁹.

В этой миссии находился Г.Филби, ставший одним из самых крупных исследователей Аравии и связавший затем с Абд аль-Азизом и Саудовской Аравией свою жизнь. Он стал постоянным британским представителем при риядском эмире. Как писал сам Г.Филби, его задачей было подтолк­нуть Абд аль-Азиза к походу против Джебель-Шаммара, не допустить обо­стрения отношений с Хиджазом, найти решение проблемы аджманов. Абд аль-Азиз обещал начать энергичные действия, если ему поставят оружие ⁴⁰.

Но к апрелю 1918г., когда уже был взят Иерусалим, англичане больше не нуждались в ликвидации Джебель-Шаммарского эмирата и теперь даже отказывались поставлять то, что Г. Филби запросил в декабре 1917 г. Абд аль-Азиз был разочарован ⁴¹.

Г. Филби предложил из фонда, находившегося в его личном распоряже­нии, 20 тыс. фунтов, если риядский эмир немедленно совершит поход на Хаиль ⁴². 5 августа 1918г. началась кампания против Джебель-Шаммара, в которой участвовал Г. Филби, оставивший о ней подробный отчет. В сен­тябре 1918 г. ихваны двинулись под своими знаменами к Хаилю. У не­дждийцев было около 5 тыс. человек. В это время уже обострялась обста­новка на границе с Хиджазом из-за оазиса Эль-Хурма, Хусейн заключил мир с Хаилем, и все это беспокоило эмира Неджда. Когда шаммары, каза­лось, были готовы капитулировать, англичане решили, что успех Ибн Сауда в Хайле вызовет отрицательную реакцию Хусейна, и приказали свернуть кампанию. Абд аль-Азиз был в ярости, хотя эта кампания при­несла ему большую добычу — полторы тысячи верблюдов, тысячи овец и 10 тыс. патронов. Однако он понял, что англичане уже не заинтересова­ны в его действиях против Хаиля, тем более в завоевании им Джебель-Шаммара⁴³.

Во время осады Хашимитами Медины, которая продолжалась с марта 1917 г. до октября 1918 г., в лагере Абдаллаха ибн Хусейна разгорелась ссора между Фаджиром, одним из шейхов атайбов, и эмиром оазиса Эль-Хурма — шерифом Халидом ибн Мансуром ибн Люваем. Во время этой ссоры, как утверждает саудовский летописец, шейх Фаджир дал шерифу Халиду пощечину. Тот не простил ему оскорбления, несмотря на то что Абдаллах арестовал Фаджира на три дня ⁴⁴.

Осенью 1917 г. большая группа недждийцев совершила паломничест­во в Мекку. Они с почетом были приняты Хусейном ⁴⁵. Недждийцы наста­ивали на установлении формальной границы между двумя государствами, но король Хусейн уклонялся от ответа ⁴⁶. Возможно, что Халид воспользовался хаджем, чтобы установить контакт с недждийцами и принять их толкова­ние «единобожия». От внимания шерифа Хусейна не ускользнул этот факт. Он понимал, что присоединение к ваххабитскому учению практически означало принятие политических обязательств и преданность по отношению к Эр-Рияду.

Через некоторое время Халид изгнал из Эль-Хурмы кади, направлен­ного шерифом Мекки. Когда Хусейн потребовал, чтобы Халид явился для объяснения, тот отказался, чувствуя, что его жизнь в опасности. Видимо, в ноябре 1917 г. он попытался получить протекцию Абд аль-Азиза, но тог­да эмир Неджда уклонился от конкретных обязательств ⁴⁷.

В июле 1918 г. король Хусейн направил отряд во главе с шерифом Хамудом ибн Зайдом ибн Фаввазом для захвата Эль-Хурмы. Но к этому времени Абд аль-Азиз уже двинул ихванов в поддержку Халида, и совмест­ными силами они наголову разгромили войско, посланное из Мекки ⁴⁸.

Речь шла об открытом вызове шерифу, и в августе 1918 г. тот объявил, что Эль-Хурма принадлежит ему, его семье, что население должно пере­стать повиноваться Халиду, погрязшему в религиозных заблуждениях ⁴⁹. Но Халид к тому времени уже усилился и стал совершать рейды против селений, подчиненных шерифу. Медина еще находилась в турецких ру­ках, и это было практически сотрудничество с турками. Наконец, в нояб­ре 1918 г. гарнизон в Медине сдался. Для Аравии первая мировая война была окончена.

Дальнейшие события разворачивались вокруг Турабы и Эль-Хурмы — двух   оазисов между Хиджазом и Недждом. В Турабе было около 3 тыс. жителей, и многие члены клана шерифов  владели там  землями.  Этот  оазис считался  воротами Эт Таифа со стороны Неджда. В Эль-Хурме жило около 5 тыс. человек, некоторые из них из племени субай, другие из абдов — рабов и вольноотпущенников.  Здесь было несколько десятков  шерифских семей ⁵⁰.

События в Йемене и Асире. После капитуляции Османской им перии   в  Аравии  осталось пять фактически независимых государств — Хиджаз, Неджд, Джебель-Шаммар, Асир и Йемен. Их будущее  определялось  как  взаимной борьбой,  где побеждал более сильный, которым оказался Недждийский эмират, так и политикой Великобритании. «Независимая Аравия всегда была фундаментальным принципом нашей восточной политики,— писал 16 мая 1919 г. министр колоний Великобритании лорд Мильнер, — но то, что мы понимаем под этим, означает, что Ара­вия, хотя и станет сама по себе независимой, будет держаться вне сферы европейских политических интриг и в пределах бри­танской сферы влияния, другими словами, это значит, что ее независимые туземные правители не будут иметь иностранных договоров ни с кем, кроме нас»⁵¹ .

Но прежде чем вернуться к основным событиям аравийской политики, которая все больше определялась соперничеством между Недждом и Хиджазом с Великобританией в качестве ар­битра, нелишне обратиться к обстановке в Йемене и Асире.

Имам Йемена в первой мировой войне оставался лояльным туркам, в частности, потому, что он не хотел очутиться в зависи­мости от англичан, а также опасаясь Мухаммеда Ааль йдриси, который установил контроль над Южным Асиром. Эмир Мухам­мед Ааль йдриси выступил против турок, заключив договор с ан­глийским резидентом в Адене в мае 1915 г. С 12-тысячным войском он пытался без успеха взять Эль-Лухайя. Ему удалось захватить значительную часть Северной Тихамы, а Эль-Лухайя был взят английским флотом с помощью отряда асирцев в начале 1917 г. Шейх северной части Асира (со столицей в Абхе) Хасан Ааль Аид до июня 1916 г. сохранял нейтралитет и лишь впоследствии начал военные операции небольшого масштаба в поддержку арабского восстания ⁵².

Оценивая обстановку на юге Аравии в конце первой миро­вой войны и сразу после нее, отметим, что и Йемен и Асир были поглощены внутренними делами и не оказывали существенного воздействия на исход борьбы между Недждом и Хиджазом.

Битва при Турабе. Победоносные союзники боролись на мир­ных конференциях за мандаты и привилегии на Ближнем Востоке, мало интересуясь тем, как развиваются события на Аравийском полуострове. Страшная волна испанского гриппа зимой 1918/19 г. унесла больше жертв в Аравии, чем военные действия. Среди умерших был Турки, старший сын Абд аль-Азиза, и два других его сына, а также старшая жена Джаухара⁵³. Эпидемия, однако, не предотвратила нового конфликта на гра­нице Неджда и Хиджаза.

Король Хусейн направил для захвата Эль-Хурмы Шакира ибн Зайда с отрядом из 1200 бедуинов и 500 пехотинцев регулярных сил, но его войско терпело поражение за поражением. В начале 1919 г. правитель Мекки двинул главную часть армии своего сына Абдаллаха, которая насчитывала 8 тыс. человек, и ряд других подразделений на Эль-Хурму ⁵⁴ . Британский резидент в Джидде понимал, что речь идет уже о прямом столкновении с недждийцами, и попытался предотвратить его. Видимо, он считал, что Хусейн надеется захватить Эль-Хурму, а затем вторгнуться в Неджд. В этот момент ему было неясно, окажется ли столкновение Хиджаза и Неджда выгодным англича­нам. Однако поведение короля Хусейна, его недовольство английской политикой, его напоминания англичанам о нарушенных ими обязательст­вах, его претензии на титул короля всех арабов, может быть, подталкива­ли Лондон к мысли, что шерифа надо «проучить». Правда, в этот момент англичане могли не знать подлинной боеспособности недждийцев. Г. Филби пишет, что на совещании у лорда Керзона в марте 1919 г. почти все выска­зали уверенность в разгроме ваххабитов, и было решено поддержать при­тязания Хиджаза на оазис Эль-Хурма ⁵⁵.

Абдаллах был против решения, принятого его отцом. Он понимал, что население Хиджаза устало от войны, а действия против неуловимых бедуинов могли затянуться надолго и не принести успеха. Но по приказу отца он двинулся на восток, по направлению к городу Тураба, который лежит в 120-130 км от Эль-Хурмы.

В конце мая 1919 г. Абдаллах захватил Турабу и позволил своим солда­там разграбить оазис ⁵⁶. Последовала переписка с Абд аль-Азизом. Недждийские источники утверждают, что письмо Абдаллаха было высокомер­ным и угрожающим (впоследствии Абдаллах говорил, что такими эпите­тами пестрит послание эмира Неджда)⁵⁷.

В это время недалеко от Турабы собрались ихванские подразделения из Эль-Гатгата во главе с Султаном ибн Биджадом и отряд воинов из пле­мени кахтан во главе с Хамудом ибн Омаром.

Сюда же прибыл Халид ибн Лювай из Эль-Хурмы. По недждийским данным, у них было около 4 тыс. человек. Посланцы Абд аль-Азиза, воз­вращавшиеся из Турабы, рассказывали ужасные истории о грабежах, убий­ствах и насилиях, совершенных армией Абдаллаха, а также утверждали, что Абдаллах якобы хвастался тем, что начнет пост рамадана в Эр-Рияде и будет праздновать курбан-байрам в Эль-Хасе ⁵⁸.

Ночью ихваны с трех сторон напали на войско Абдаллаха и наголову разгромили его ⁵⁹. Абдаллах признавал, что из 500 солдат регулярной ар­мии, которые у него были, осталось только трое, а из 850 хиджазцев — только 150 ⁶⁰. Почти все оружие и запасы попали в руки ихванов. Хотя раньше ихваны и участвовали в кое-каких набегах Абд аль-Азиза, это было их первое испытание в серьезной военной операции. Битва показала, что в распоряжении эмира Неджда есть боеспособная сила.

Для хиджазцев сложилась грозная ситуация. Абдаллах сам считал, что после этого поражения положение короля Хиджаза стало безнадежным ⁶¹ . Однако возможно, что это суждение является лишь проекцией на этот период более поздних выводов.

Абд аль-Азиз прибыл в Турабу в начале июля 1919 г. вместе с большим пополнением в 12 тыс. человек, хотя эта цифра, видимо, преувеличена. Но 4 июля 1919 г. из Джидды прибыл курьер с посланием от британского резидента: «Правительство Его Величества приказало мне информировать Вас, что Вы должны вернуться в Неджд, как только получите мое письмо, оставив Турабу и Эль-Хурму в качестве нейтральных зон, пока между Вами и королем Хуссйном не будут определены границы. Если Вы откажетесь уйти после получения моего письма, правительство Его Величества будет считать договор с Вами аннулированным и недействительным и примет все необходимые шаги, чтобы помешать Вашим враждебным действиям»⁶². Англичане потребовали, чтобы Абд аль-Азиз не двигался на Эт-Таиф.

Получив этот ультиматум, неджднйский эмир понял, что за­шел слишком далеко, и немедленно вернулся в Эр-Рияд. Он при­казал ихванам очистить оазисы в этом районе и заменил их отря­дом, приведенным из-под Хаиля, а также восстановил на посту прежнего эмира Турабы. Однако Абд аль-Азиз продолжал направлять письма шейхам кочевых племен этого района, призы­вая их присоединиться к делу «единобожия»⁶³. Многие откликнулись на его предложение. Как показывала практика, это означало установление контроля недждийцев над пограни­чным районом.

Свой ультиматум англичане подкрепили посылкой самолетов и солдат в Джидду ⁶⁴. Позднее предполагалось, что Эр-Рияду будет прекращена субсидия, если Абд аль-Азиз снова попыта­ется вторгнуться в Хиджаз. В тот момент англичане, видимо, считали, что королю Хусейну был преподан урок, и не намере­вались развязывать руки неподконтрольного им недждийского эмира.

В ноябре 1919 г. состоялся визит подростка Фейсала, сына Абд аль-Азиза. в Англию. Его сопровождал Ибн Сунайян, опытный дипломат, получивший образование в Стамбуле и знав­ший турецкий и французский языки ⁶⁵.

Хотя Ибн Сауд подчинился английским требованиям, сравни­тельно легкий разгром хиджазцев показал ему, какими силами он обладает, и у него сложилось убеждение, что Хиджаз в конце концов будет принадлежать ему. Битву при Турабе можно счи­тать концом новой и началом новейшей истории Аравии.

После завершения первой мировой войны Неджд оставался лишь одним из нескольких государств Аравии. Еще продолжал существовать Джебель-Шаммар, под британским протекторатом находился Кувейт, еще не был присоединен к Неджду Аснр. Хиджаз претендовал на то, чтобы поглотить всю Аравию, хотя и не имел на то сил. На обломках Османской империи европейские колониальные державы выкроили себе под­мандатные территории. «Никто не собирался посылать иностранные войска для оккупации какой-либо части Аравии, — писал Ллойд Джордж. — Это была слишком бедная страна, чтобы какая-либо хищная держава оккупировала ее»⁶⁶. О том, что там могут оказаться сказочные запасы нефти, в голову никому не приходило.

Вслед за Октябрьской рево­люции и под ее влиянием многие арабские страны были охвачены национально-освободительными выступлениями различной окраски. При всем разнообра­зии участвовавших в нем сил эти выступления выступали против колониальных режимов, установленных Великобританией и Францией, против империа­листического раздела арабских стран и мандатной системы Лиги наций. Восстания 1919 и 1921 гг. в Египте, 1918—1920 гг. — в Ираке, массовое народное антиколониальное движение 1918—1924 гг. в Сирии и Ливане и сирийское восстание 1925—1927 гг., восстание в Адене в 1919 г. — все эти события оказали на обстановку в Аравии как прямое, так и косвенное воздействие. Становилось ясно, что колониальная система в старых фор­мах постепенно изживала себя.