Глава VI

ОТ ПАДЕНИЯ ЭД-ДИРЪИИ

ДО ЭВАКУАЦИИ ЕГИПТЯН ИЗ АРАВИИ

(1818-1840)

Египетская политика в Аравии после разгрома ваххабитов. После падения Эд-Диръии первое государство Саудидов перестало су­ществовать. Сил, способных оказать сопротивление завоевателям, в тот момент в Неджде не было. Египтяне стали полными хозяевами Централь­ной Аравии и огнем и мечом начали выкорчевывать влияние дома Сауди­дов и ваххабизма.

Эмиров, военачальников, богословов пытали, расстреливали пооди­ночке и группами, привязывали к жерлам пушек и разрывали выстрелами на части. Сулеймана ибн Абдаллаха, внука вероучителя, заставили перед казнью слушать музыку на ребабе — смычковом инструменте, насмехаясь над его религиозными чувствами ¹. В городах и оазисах Джебель-Шаммара, Касима, Дилама убивали членов знатных семей и военачальников, за­бирая их имущество ².

Членов семейств Саудидов, Ааль аш-Шейха, недждийской знати (вмес­те с женщинами и детьми около 400 человек) отправили на поселение в Египет. Некоторым из них потом удалось бежать, кое-кто поднялся на высокие посты в Египте. Один из внуков вероучителя, Абдуррахман ибн Абдаллах, стал преподавателем ханбалитского права в Аль-Азхаре ³.

«Общая история кампании Ибрагима, — писал капитан Дж. Сэдлиер, — демонстрирует серию самых варварских жестокостей, совершенных в на­рушение наиболее священных обязательств. В одних случаях он обогаща­ет себя грабежом тех же самых племен, которые внесли вклад в его успех. В других — забирает богатство тех из своих побежденных врагов, которые в какой-то момент избежали его гнева»⁴.

Мухаммед Али послал Ибрагиму приказ сровнять с землей столицу ваххабитского государства. Перед разрушением города египтяне вымога­ли деньги у его жителей и беспощадно их грабили. Фейсал ибн Ватбан Ааль Давиш не только не получил пост правителя Эд-Диръии, но ему было предъявлено требование выплатить египтянам закят за пять лет, который он задолжал Саудидам. Вождь мутайров отказался платить и вынужден был откочевать в низовья Евфрата ⁵.

Воспользовавшись гибелью государства Саудидов, несколько членов семейства Ааль Арайар захватили власть в Эль-Хасе. Но Ибрагим-паша изгнал их из Восточной Аравии, конфисковал все имущество дома Сауди­дов и разграбил оазисы ⁶.

Великобритания, не питавшая симпатий к Диръийскому эмирату, с недовольством следила и за усилением египтян в Аравии. Английская эс­кадра высадила десант в Эль-Катифе ⁷. «Трудно предполагать, — считал Г. Филби. — чтобы высадка английских войск в Эль-Катифе примерно во время оккупации египтянами Эль-Хасы была чем-то другим, кроме демон­страции силы в отношении египтян. Установление их влияния на побере­жье Эль-Хасы было вызовом английским позициям в Договорном Омане, хотя египтяне могли считать себя наследниками ваххабитской власти в этом районе»⁸.

Англичане стремились узнать о намерениях египтян в Персидском заливе. Для встречи с Ибрагим-пашой был послан Дж. Сэдлиер, который первым из европейцев пересек Аравию с востока на запад и посетил раз­валины Эд-Диръии. Но Ибрагим в середине 1819 г. покинул Неджд и на­правился в Медину. Совместные действия против ваххабитов, предложен­ные ему Сэдлиером, не имели смысла. Кроме того, Египет в целом при­держивался антианглийской ориентации. Ибрагим отверг предложение англичан о сотрудничестве и осенью 1819 г. выслал Дж. Сэдлиера из Джидды. Вскоре британский экспедиционный отряд, потеряв много солдат в результате болезней, эвакуировался из Эль-Катифа ⁹.

В конце 1819 г. англичане вновь разгромили и разрушили Рас-эль-Хайму. Британский гарнизон оставался в ней до июля 1820 г. Англо-индийская администрация разработала «генеральный мирный договор», навязанный впоследствии всем правителям побережья и Бахрейна¹⁰. Фактически это был договор о протекторате, к которому с годами добавлялись все новые ста­тьи.

Завоевав Неджд, египтяне поспешили переложить на плечи недждийцев часть расходов на содержание своего войска, так как бремя аравий­ской кампании для Египта становилось слишком тяжелым.

Однако Ибрагим скоро убедился, что доходы со страны не могли обеспечить расходов на ее оккупацию. Египетские войска находи­лись за тысячи километров от Каира и за несколько сотен километров от своей главной оперативной базы в Хиджазе. Людей и снаряжение нужно было переправлять через обширные пустыни. Население, и кочевое, и оседлое, относилось к завоевателям все более враждебно. Верблюдов не хватало. Караваны с продовольствием нередко перехватывали бедуины. Можно себе представить, какой голод охватил Неджд, если одно время даже солдаты Ибрагима ели траву. В оккупационном войске происходили бунты ¹¹.

Наконец Ибрагим решил эвакуировать большую часть своих сил как из Неджда, так и из Восточной Аравии, зная, что его отец стремился преж­де всего к контролю над бассейном Красного моря, а не над Центральной Аравией. Египтяне сосредоточили войска в районе Эр-Расса.

Перед уходом они повсеместно разрушали все крепости, другие обо­ронительные сооружения, угоняли стада, вырубали пальмы, разоряли поля. Дж. Сэдлиер писал: «Жители Манфухи в то время были в более жалком положении, чем когда-либо в прошлом со времени установления власти ваххабитов. Стены оазиса, главная защита их собственности, были сров­нены с землей, годичный урожай забрали турки, и здесь нельзя было ку­пить ни пшеницы, ик ячменя. В деревнях не осталось ни единой лоша­ди.¹².

Племенные и местнические разногласия возродились при открытом или косвенной попустительстве новых хозяев, начались взаимные набеги и междоусобицы. Караванные пути стали опасными. Даже в городах жите­ли не решались выходить на улицу без оружия. Создавалось впечатление, что политика египтян состояла в том, чтобы погрузить Центральную Ара­лию в состояние хаоса, упадка, разорения и уничтожить возможности ее возрождения ¹³. Небольшие египетские гарнизоны действовали не как по­зитивный фактор централизации и порядка, а лишь как орудие разруше­ния и грабежа. От того периода не сохранилось ни одного администра­тивного акта, направленного на улучшение положения населения, на по­ощрение экономической активности, не говоря уж об обеспечении безопасности ¹⁴.

Государство Саудидов лежало в развалинах, его военная сила была слом­лена, административная машина разбита. Развязанные в результате раз­грома ваххабитов силы децентрализации, казалось, разнесли по кусочкам прежнее объединение.

Процесс социального развития в рамках аравийского централизован­ного государства был прерван. Долголетние войны Саудидов истощили и без того незначительные ресурсы Центральной Аравии, а вторжение еги­петской армии и разорение Неджда отбросили назад производительные силы.

Однако внутри центральноаравийского общества сохранились силы, котооые немногим более полувека назад сплотили его и перивели к образованию Диръийского эмирата.

После ликвидации государства Саудидов недждийские земледельцы, купцы и ремесленники с тоской вспоминали прежние времена ста­бильности, безопасности личности, собственности и дохода. Успешные войны Саудидов, приносившие богатую военную добычу, окружали их ореолом в глазах недждийской знати. Уцелевшие ваххабитские богословы поддерживали воспоминания о былой славе государства Саудидов и преж­ней чистоте религии.

Одновременно с феодально-племенной междоусобицей действовал течение консолидации, стремление объединить Неджд с целью изгнать чу­жеземных оккупантов и восстановить благоприятные условия для нормаль­ной жизни и хозяйственной деятельности. Последующее развитие собы­тий показало, что существование мелких и мельчайших оазисов-государств и принципе изжило себя. Буквально через несколько лет после крушения Днръийского эмирата массовое народное движение против иностранной оккупации привело к восстановлению государства Саудидов со столицей в Эр-Рияде.

Феодально-ллеменная междоусобица в Неджде в условиях египетской оккупации. Ибрагим-пашу в качестве губернатора Аравии сменил Халиль-паша, сын сестры Мухаммеда Али. Однако Халиль скоро умер, и на его место был назначен его брат Ахмед Шукри Якан-бей, который под именем Ахмед-паши оставался в Аравии до 1829 г., когда Мухаммед Али вызвал его в Каир и сделал главой своего военного ведомства ¹⁵.

Главная задача Ахмед-паши состояла в том, чтобы стабилизировать положение в самой Мекке и в целом в Хиджазе¹⁶. Неджд находился в со­стоянии феодально-племенной анархии. В оазисе Бурайда шли вооружен­ные столкновения между соперничавшими группами в клане Худжейлянов. Правителем Неджда осенью 1819 г. был назначен Мухаммед ибн Мишари ибн Муаммар, отпрыск семьи, которая правила городом Аяйной в дни зарождения ваххабитского движения. Ибн Муаммар попытался восстано­вить развалины Эд-Диръии, что принесло ему кое-какие симпатии населения. Жители окрестных областей стали посылать к нему делегации с выражением поддерж­ки¹⁷. Обильные летние дожди обеспечили урожай и помогли Ибн Муаммару ослабить голод. Однако продовольствия все же не хватало.

У Ибн Муаммара появились соперники. Маджид ибн Арайар из клана вождей племени бану халид восстановил свою власть в Восточной Ара­вии. Семья Ааль Арайаров правила там до 1830 г.¹⁸

На недждийской сцене появился Турки ибн Абдаллах ибн Мухаммед ибн Сауд, представитель боковой ветви Саудидов, бежавший от египтян после падения Эд-Диръии. Какое-то время он действовал от имени Ибн Муаммара, но собирал силы для будущей борьбы ¹⁹.

Один из братьев последнего саудидского имама, Мишари ибн Сауд ибн Абд аль-Азиз, ускользнул от египетской охраны по пути из Медины в Янбо и появился в Судайре, где провозгласил себя имамом. В марте 1820 г. он захватил Вашм. Кое-какую поддержку он нашел в Касиме и других областях. Однако Ибн Муаммар смог опереться на племя мутайр, разгромить и пленить Мишари ²⁰.

Власть Ибн Муаммара оставалась шаткой. Недовольные стали группи­роваться вокруг Турки ибн Абдаллаха. Приближались решительные столкновения между соперниками. Наконец, Турки столь стремительно захва­тил Эд-Дирьию, что смог попировать за обедом, который прежний эмир пригото­вил для собственных гостей. Затем он двинулся на Эр-Рияд, где захватил сына Ибн Муаммара. И отец, и сын Муаммары были убиты в плену³. Правление Ибн Муаммара продолжалось около года. Его репутация египетской марионетки и по-прежнему высокий авторитет дома Саудидов действова­ли против него.

Узнав о волнениях в Неджде, Мухаммед Али решил укрепить гарни­зоны в Центральной Аравии. Осенью 1820 г. в Касим прибыл Хусейн-бей с подкреп­лением и решил избавиться от эмира из дома Саудидов. Сторонники Турки засели в крепости Эр-Рияда, но после короткой осады египтянами согласились на сдачу в плен при условии сохране­ния жизни, однако затем почти все были перебиты. Турки удалось бе­жать ²².

В марте 1821 г. Хусейн-бей приказал всем жителям Эд-Диръии, вернув­шимся в нее, собраться, обещая распределить между ними землю. Когда пришли 230 диръийцен, египетские солдаты перебили их. Убийства, за­ключение без суда, членовредительство, пытки были обычным делом в Неджде. Гарнизоны в городах грабили жителей. Солдаты рубили пальмы и разоряли поля. Много жителей бежало в пустыню или за пределы Неджда²³. Ибн Бишр писал, что тогда «землей правил дьявол»²⁴. В 1821 г. несчастья довершила эпидемия холеры.

Перед возвращением в Египет Хусейн-бей собрал заложников из мно­гих городов и заключил их в форт, построенный в Тармиде ²⁵. Они находи­лись там до тех пор, пока в Неджд весной 1822 г. не прибыл новый египет­ский командующий Хасан-бей. Он занимался только поборами и грабежа­ми. Положение стало настолько невыносимым, что, несмотря на террор, все чаще происходили восстания и вооруженное сопротивление оккупантам. Одна карательная экспедиция за другой оканчивалась неудачей. Египтянам не хватало войск, и они ограни­чились сохранением гарнизонов в нескольких ключевых городах — Эр-Рас-се, Шакре, Бурайде, Анайзе, Тармиде, Эр-Рияде ²⁶.

Первые попытки восстановить местную власть сначала Ибн Муаммаром, а затем двумя членами саудовской семьи закончились неудачей. Од­нако ваххабизм сохранял глубокие корни среди жителей Неджда, а семья Саудидов представлялась им исполнителем воли Аллаха на земле. Как толь­ко прямое египетское военное давление ослабевало, немедленно начинали дей­ствовать силы, которые стремились восстановить централизацию и поря­док. Во главе их неизменно становились представители дома Саудидов.

Восстановление власти Саудидов при Турки. После удачного бегства от египтян в 1820 г. Турки скрывался в течение несколь­ких лет, видимо, в южных районах и вновь появился на недждийской аре­не в мае — июне 1823 г.: этим временем Ибн Бишр датирует действия его небольшого отряда в Эль-Хильве ²⁷. Затем он уже совершал рейды к северу от Эр-Рияда, подготовляя нападения на оккупационные силы.

Турки нашел себе союзников и сторонников, среди которых был Сувайд, правитель города Джаладжиль в Судайре ²⁸. Вместе с Сувайдом пришли отряды из некоторых районов. Турки осмелел и совершил набег на города Манфуха и Эр-Рияд, находившиеся рядом, в которых были гарнизоны из 600 египтян. Эмира поддерживали еще не все провинции, во всяком случае Ибн Бишр упоминал, что ему были враждебны Тарммда, Хуриймала, Эль-Хардж, а большая часть оазисов Вашма и Судайра предпочитали выжидать ²⁹.

Тем временем в Касиме началось всеобщее восстание против египтян, вызванное поборами и вымогательством Хасан-бея. Египтяне вынуждены были эвакуироваться в Хиджаз, оставив гарнизоны лишь в Эр-Рияде и Манфухе ³⁰.

Воспользовавшись ослаблением египетских позиций в Неджде в 1823— 1824 гг., Турки стал расширять свое влияние вокруг Эр-Рияда — Манфухи, оставляя египетские гарнизоны изолироваванными, и подчинил себе Судайр, Эль-Маджмаа и Вашм. К концу июля 1824 г. Турки усилил давление на Эр-Рияд, Тармиду и Эль-Хардж. Из Манфухи египетский гарнизон был выведен. После нескольких месяцев осады Эр-Рияд тоже оказался в руках Турки. Египтяне эвакуировались в Хиджаз. Некоторые районы Касима объявили о призна­нии его правителем. Весь Центральный Неджд был очищен от оккупантов ³¹.

Правление Турки ибн Абдаллаха ибн Мухаммеда ибн Сауда продолжалось с 1823 г., когда он начал завоевывать Неджд, до его смерти в 1834 г. Мно­гие историки считают Турки основателем второго государства Саудидов, потому что, формально признавая сюзеренитет Османской империи, а фактически — египтян, он правил независимо. Однако о подлинной не­зависимости возрожденного эмирата можно говорить лишь после окон­чательной эвакуации египтян из Аравии в 1840 г. Предыдущие имамы Пыли потомками Абд аль-Азиза ибн Мухаммеда ибн Сауда, в то время как Турки, как и все последующие правители, включая нынешнего короля Халида, праправнука Турки, был потомком Абдаллаха ибн Мухаммеда ибн Сауда.

В конце 1824 г. Турки обосновался в Эр-Рияде, который остался столицей Неджда, а потом и всей Саудовской Аравии до сегодняшнего дня. Началось строительство мечети, дворца и укреплений. В апреле — мае 1825 г. риядский эмир направился в Эль-Хардж и после нескольких боев подчинил эту провинцию ³².

Под контролем Турки находились Арид, Эль-Хардж, Эль-Хаута, Махмаль, Судайр, Эль-Афладж и Вашм. В провинции Касим ему подчинились лишь отдельные оазисы. Практически вне досягаемости эмира остался Джебель-Шаммар. Возможно, Турки платил номинальный налог османским властям или. точнее, непосредственно египтянам в Хиджазе или Каире ³³, хотя Ибн Бишр об этом не упоминал. Однако в пределах территории, находившейся под его контролем, он правил без внешнего вмешательства.

Кое-кто нз беженцев вернулся в Неджд, который переживал период временной стабилизации. Среди возвратившихся самой важной фигурой был Мишари ибн Абдуррахман ибн Мишари ибн Сауд, который бежал из Егип­та. В 1825 г. он был назначен губернатором Манфухи. Он же впоследствии совершит предательское убийство Турки. Иэ ссылки прибыл один из вну­ков вероучителя — Абдуррахман ибн Хасан, крупный богослов и учитель целого поколения более молодых членов семьи Ааль аш-Шейха ³⁴. Он не­медленно разослал по Неджду послания, в которых требовал от всех, в особенности от богословов и эмиров, вернуться к «истинному исламу», отвергнуть практику многобожия «так называемых мусульман», подчи­ниться имаму мусульман. Шейх ссылался на жизнь своего знаменитого деда в качестве примера подлинного служения вере ³⁵. Финский путеше­ственник Валлин сообщал, что Абдуррахман был судьей в Эр-Рияде в 1845 г.³⁶, а Пэлгрев, который посетил Эр-Рияд в 1862 г., описывал его в качестве «придворного духовника»³⁷. Светская власть Саудидов снова укреплялась бла­годаря воздействию ваххабизма, хотя былого фанатизма не осталось.

Естественно, после завоевания нескольких провинций с относитель­но густым оседлым населением Турки постарался нанести удар по бедуи­нам. В 1826—1828 гг. он совершил набеги на подразделения племен бану халил, хитайм, давасир и другие. Вскоре многие вожди племен субай, сухуль, аджман, кахтаи и, что было, видимо, наиболее приятно ему, мутайр послали делегацию к эмиру, чтобы выразить свою покорность. Впрочем, это не мешало им нарушать данное слово и снова совершать грабитель­ские газу ³⁸.

Важным событием в 1827—1828 гг. было бегство из египетского плена сына Турки — Фейсала³⁹. Ему предстояло дважды править Риядским эмиратом.

Отсутствие крупных соперников и временное невмешательство египтян и турок в дела Неджда позволили Эр-Рияду подчинить, хотя и не полностью, Касим ⁴⁰. Затем настала очередь Джебель-Шаммара ⁴¹.

Хиджаз остался в целом вне пределов досягаемости риядского эмира, хотя его отряды и появлялись там. Генерал Вейган, историк военных кампаний Мухаммеда Али, писал, что в 1826 г. ваххабиты появились в пригородах Мекки, в октябре 1827 г. они якобы временно захватили Медину, Мекку и Эт-Таиф, а Ахмед-паша сохранил за собой только порты на побережье ⁴². Однако, видимо, проблемы Ахмед-паши скорее были вызваны местными волнениями, к которым риядский эмир приложил руку. В 1827 г. Яхья, шериф Мекки, был убит, и Мухаммед Али назначил на его место Мухаммеда ибн Абд аль-Муина ибн Ауна, который занимал этот пост до 1851 г.

Асир оказался для Мухаммеда Али крепким орешком. Он провел против асирцев 11 экспедиций, всегда громил их в открытом бою и никогда не мог установить контроль над этой провин­цией, с ее горами и долинами и воинственным населением.

В 1832 г., в самый разгар войны между египтянами и турками, часть войск, расположенных в Джидде, во главе с неким Мухаммед-агой по прозвищу Тюркче Бильмез восстала. Султан Махмуд II назначил его губер­натором Хиджаза, однако победы египтян в Сирии лишили нового пашу возможности получить помощь от турок. Мухаммед Али направил в Хиджаз новые войска — пехотный полк и более полутора тысяч кавалеристов. Тюркче Бильмез стал отступать на юг, через Асир в Йемен, то конфлик­туя с местными вождями, то вступая с ними в союзы. Наконец он захва­тил город Моху, где был осажден йеменцами. Описание битвы сохранили для нас английский исследователь Аравии Уэлстед, который находился на английском корабле, стоявшем на рейде в Мохе, и Ибн Бишр. Несмотря на отчаянное сопротивление турок, город был взят и большая часть из них перебита. Сам Тюркче Бильмез бежал на английский корабль, а за­тем добрался до Стамбула. Армия Мухаммеда Али заняла Моху, но не продер­жалась здесь долго ⁴³.

Восточная и Юго-Восточная Ара&ия в период правления Турки. К востоку от Неджда не было сил, которые, подобно египетским вой­скам в Хиджазе, могли бы угрожать Риядскому эмирату. Естественно, ког­да Турки укрепился в Неджде, он начал совершать набеги на восток, в Эль-Хасу. К тому времени Мухаммед и братья Маджид из клана Ааль Арайар уже около десяти лет правили этой провинцией. Возможно, они получили формальное назначение от Мухаммеда Али и даже платили ему ка­кую-то дань ⁴⁴.

В 1830 г. большое бедуинское объединение во главе с братьями Арайарами и племенем бану халид, а также подразделениями племен субай, аназа, мутайр и бану хусейн, вторглись в Неджд. На стороне эмира Турки кроме верных ему оседлых жителей Неджда выступила часть бедуинов из других племен. Произошло растянувшееся на несколько дней сражение между недждийцами и их противниками, в которых Маджид был убит, а его бедуины разгромлены. Это сражение решило вопрос, кто будет гос­подствовать в Восточной Аравии — Саудиды или клан Арайаров⁴⁵.

Город Хуфуф был взят без боя. Один из уцелевших братьев Арайаров, Мухаммед, забаррикадировался в знаменитой крепости Кут, но сдался осаждавшим под честное слово.

В течение сорока дней Турки и Фейсал находились в Восточной Аравии. Они восстановили ваххабитскую доктрину, назначив кади в каж­дый значительный оазис. Риядскому эмиру выразил покорность Эль-Катиф, хотя в нем жило много шиитов⁴⁶. Попытка бедуинов бану халид ока­зать сопротивление недждийцам была сломлена.

В отличие от своих предшественников и наследников Турки и Фейсал проводили в Эль-Хасе политику терпимости ⁴⁷, что помогло им укрепиться здесь. Стоит подчеркнуть, что риядские эмиры, хотя и использовали прежнее вахха­битское знамя, отошли от сектантской узости и фанатизма своих предше­ственников. Их сторонников вряд ли можно было считать членами секты. Поэтому и мы будем применять термин «ваххабиты» лишь ограниченно.

В конце 1830 г. Турки навязал саудовский сюзеренитет правителю Бах­рейна — Абдаллаху ибн Ахмеду Ааль Халифа (1816—1843), который также контролировал большую часть Катара. У него потребовали ежегодной выплаты за­нята, немедленной уплаты 40 тыс. талеров Марии Терезии за лошадей, оставленных здесь еще в 1811 г., и возвращения крепости Даммам на ара­вийском побережье, которую бахрейнцы оккупировали с 1826 г., но неизвестно, какие требования правитель Бахрейна удовлетворил. В тот мо­мент интересы риядского эмира и султана Маската, направленные про­тив Бахрейна, временно совпали. Затем они разошлись. Не прошло и трех лет, как бахрейнские правители порвали даже слабые узы зависимости от Эр-Рияда. В 1834 г. Абдаллах Ааль Халифа даже перешел в наступление и блокировал саудовские порты Эль-Катиф и Эль-Укайр⁴⁸.

Еще до установления контроля Саудидов над Эль-Хасой старые сто­ронники недждийцев стали активно действовать на юго-востоке Аравии. В 1821 г. Саад ибн Мутлак, сын прежнего саудовского губернатора Эль-Бурайми, вновь захватил группу этих стратегически важных оазисов и подчинил часть Омана ⁴⁹. Видимо, в тот момент у него не было прямых связей с Недждом. Когда в 1824 г. Турки утвердился в качестве правителя Эр-Рияда, Султан ибн Сакр, правитель Шарджи, и Рашид ибн Хумайд из Аджмана начали с ним переговоры. Значительная часть населения Шард­жи и Аджмана по-прежнему питала симпатии к ваххабитам ⁵⁰. Одновремен­но правители прибрежных княжеств вели переговоры с англичанами, надеясь на их поддержку против угрозы ваххабитов. Но в то время англи­чане придерживались политики невмешательства во внутриаравийские дела ⁵¹.

В 1828 г. сторонники ваххабитов на побережье Персидского и Оман­ского заливов подготовили почву для нового вторжения войск, верных Эр-Рияду. Эмиром Эль-Бурайми Турки назначил Омара ибн Уфайсана, ко­торый начал набеги на внутренние районы Омана и на прибрежную поло­су Эль-Батина ⁵². Султан Маската Саид направил в Эр-Рияд миссию с подар­ками и выразил готовность платить дань ⁵³. Но в 1832 г. крупные силы недждийцев вторглись через Эль-Бурайми в Оман. Султан Саид согласился заплатить 5 тыс. риалов риядскому эмиру. Затем они договорились помогать друг другу в подавлении восстаний на своей территории и поделили аравийское побережье⁵⁴.

По словам Уилсоиа, английского дипломата и историка, «к 1833 г. все побережье Персидского залива признавало власть ваххабитов и платило им дань»⁵⁵. Английские власти в Индии убедились, что практически глав­ной силой Центральной и Юго-Восточной Аравии вновь стал эмир Неджда, но по-прежнему своей задачей считали господство на море, предпочи­тая прямо не вмешиваться во внутренние дела Аравийского полуострова.

Обстановка в Риядасом эмирате в период правления Турки. В начале 30-х годов положение Турки в Эр-Рияде было довольно прочным. Изму­ченный игом оккупации, разоренный Неджд был покорен его власти. Однако в семье Саудидов произошел разлад. В 1831 г. Мишари ибн Абдуррахман, правивший Манфухой, восстал против эмира вместе с некоторы­ми подразделениями племени кахтан. Не получив широкой поддержки, он бежал и попытался заключить союз с вождями племен мутайр, некото­рых подразделений аназа, а также с эмирами Клейма. Но его выступление оказалось чистой авантюрой, и он укрылся в Хнджазе в надежде заручиться поддержкой шерифа Мекки Мухаммеда ибн Ауна. Мишари получил убе­жище, но не военную помощь. В 1852 г. он вернулся в Неджд, добившись прощения имама ⁵⁶.

Ограниченность ресурсов нового государства и невозможность по­лучить большую добычу в военных набегах подталкивали знать к усилению эксплуатации подданных, и риядский эмир с большим трудом навязал принципы «справедливого» отношения к населению. Характерный эпизод привел Ибн Бишр. В 1832 г. Турки, возвратившись в Эр-Рияд из Хуфуфа, созвал большой совет эмиров и стал сурово выговаривать им за то, что они тиранят народ и берут с населения то, что не принадлежит им по закону. Он, в частности, сказал: «Действительно, когда вы получаете мой приказ участвовать в набеге, вы увеличиваете поборы на народ в свою пользу. Поберегитесь и не делайте этого, потому что мне мешает возло­жить на население увеличенные подати с верблюдов для участия в набе­гах лишь сострадание к нему, и я налагаю меньшие подати, чем мой пред­шественник. Воистину, когда мой приказ достигает вас, вы счастливы, потому что находите в нем кое-что и для себя. Вы подобны тем, кто на­блюдает за пальмовым деревом и радуется, когда дует сильный ветер, по­тому что падает больше фиников... Я не позволю вам брать что-либо с населения. Тот среди вас, кто совершит несправедливость по отношению к споим подданным, будет наказан, и его наказанием будет не только сня­тие с поста, но и изгнание из страны». Затем он обратился к населению через головы знати: «Если какой-нибудь эмир угнетает вас. сообщите мне об этом». Эмир Бурайды Абд аль-Азиз ибн Мухаммед встал и сказал: «О имам мусульман, будь конкретен и не говори общих вещей в своей речи. Если ты гневаешься на кого-либо из нас, скажи о его делах». Тогда Турки сказал: «Эта речь относится только к вам и тем, подобным вам, которые считают, что они обладают этими районами благодаря своим саблям, хотя на деле они были взяты и подчинены вам саблей ислама и имамом»⁵⁷.

Эмир Турки в своих письмах советовал подданным бояться Аллаха и демонстрировать свою религиозность верой в единобожие, молитвами и выплатой заката. Ои подчеркивал важность этих трех принципов, как и личную ответственность не только за собственное поведение, но и за по­ведение общины или племени. Риядский эмир осуждал ростовщичество и предупреждал против попыток обойти запрет на него, советовал всем правителям стандартизировать веса и меры в своих районах и требовал, чтобы любое соглашение было нерушимым, «даже если оно заключено с зимми» (т. е. с иудеями, христианами, зороастрийцами). Эмиры должны были запрещать употребление табака, поощрять религиозную учебу, стро­ить мечети и докладывать о тех, кто не совершает молитвы⁵⁸.

Несмотря на несколько неурожаев, экономическое положение Цент­ральной Аравии во время правления Турки после грабежей, междоусо­биц, убийств несколько стабилизировалось. Но и в 1826—1827 гг. в Судайре и Касиме люди умирали от голода в результате засухи. В начале 30-х годов благодаря неплохим урожаям и относительной стабильности цены упали, и голод прекратился ⁵⁹. Но во время правления Турки в Неджде вспыхнула холера. Она появилась в 1828—1829 гг., затем — в 1850—1832 гг. В апреле—мае 1831 г. холера распространилась в Мекке среди паломников, и около 20 тыс. из них умерло. Из сирийского каравана погибла треть, из недждийского — половина. В следующем году эпидемия охватила весь Неджд. Ибн Бишр описывал страшную картину, когда умирало столько людей, что их некому было хоронить. Никто не охранял оставленное имущество. Домашние животные дохли, не находя воды и корма. Многие дети умира­ли в мечетях, потому что, когда их родители заболевали, они приводили их туда в надежде, что кто-нибудь им поможет. Но и о детях никто не мог позаботиться. Оазисы обезлюдели⁶⁰.

Смена эмира и первое правление Фейсала. Кочевые племена Центральной Аравии мало считались с авторитетом рнядского эмира. Летом и осенью 1833 г. недалеко от Анайзы произошло столкновение двух объединений бедуинских племен. Одно из них воз­главлял новый шейх мутайров Мухаммед Ааль Давиш, второе — Зайд ибн Мугайлис ибн Хаддаль, лидер аназа. Аназа потерпели поражение. Турки не мог или не захотел вмешиваться в межплеменную войну⁶¹.

В том же году прави­тель Бахрейна начал военные действия против риядского эмира. В начале 1834 г. прибрежные города провинции Эль-Хаса подверглись ударам бахрейнцев, которые опирались и на свой флот, и на крепость Даммам на аравийском побережье⁶². Фейсал ибн Турки осадил городок Сайхат, где укрепились сторонники бахрейнцев. Но в тот момент пришло сообщение об убийстве в Эр-Рияде его отца наемниками Мишари ибн Абдуррахмана, захватившего власть в столице. Фейсал немедленно снял осаду и поспешил в Хуфуф, чтобы затем идти на Неджд.

Некоторые считали, что Мишари действовал по наущению египтян. Другие, в частности Лоример, полагали, что к убийству были причастны бахрейнские правители ⁶³. Но, скорее всего, главную роль сыграли все-таки личные амбиции Мишари. 9 мая 1834 г., когда Турки выходил через боковую дверь после пятничной молитвы, его окружили три человека. Один из них вытащил пистолет и застрелил имама. Турки пытался защитить его раб Зувайд: он сумел ранить одного из убийц, пока сам не был схвачен, но затем бежал к Фейсалу. Немедленно появился Мишари с обнаженной саблей и потребовал, чтобы ему присягнуло население ⁶⁴. Фуад Хамза писал, что это было «первое политическое убийство такого рода в истории саудовской семьи»⁴*⁵. Но с ним вряд ли можно согласиться. История правящих династий Аравии полна вазимными предательствами и братоубийствами.

Турки был умелым правителем. Он применял силу и был беспощаден только в случае необходимости. Отсутствие у него мстительности проил­люстрировано, в частности, отношением эмира к Мишари, будущему его убий­це. Впрочем, прощение противников не было чем-то исключительным в Аравии, а лишь подчеркивало необходимость находить компромиссы с родственниками и сильными личностями. Турки поддерживал репутацию щедрости, как и другие саудидские правители до него, и пытался сдерживать хищнические устремления своей знати. Как его деды и прадеды, он демонстрировал религиозность и немало времени уделял бого­словским занятиям ⁶⁶. Любопытно, что он когда-то изучал народную меди­цину и у него была репутация врачевателя⁶⁷. Своими умными действиями он ускорил уход египтян из Неджда. Под его правлением в тече­ние одиннадцати лет Центральная Аравия была объединена.

Убийство Тур­ки привело к девяти годам междоусобиц и волнений в Неджде. В течение этих лет на риядском престоле сменились четыре члена семьи Саудидов.

Мишари ибн Абдуррахман удержался у власти немногим больше месяца. Возможно, он не верил, что Фейсал посмеет помешать свершившемуся факту и получит народную поддержку, и поплатился за просчет головой.

Фейсал собрал в Хуфуфе своих друзей и сообщил им об убийстве отца. Кго сторонники Абдаллах ибн Али ибн Рашид из Джебель-Шаммара, Абд аль-Азиз ибн Мухаммед — правитель Бурайды, Турки аль-Хаззани — правитель Эль-Харика, Хамад ибн Яхья ибн Гайхаб и Омар ибн Мухаммед ибн Уфайсан — эмир Эль-Хасы — признали Фейсала законным имамом⁶⁸.

Было решено немедленно двигаться на Эр-Рияд. Они быстро достигли столицы, и Мишари был захвачен врасплох. В ночь на 28 мая 1834 г. Фейсал послал воинов, которые были уроженцами Эр-Рияда в город, надеясь, что им окажут меньшее сопротивление. Они столкнулись с пикетами Мишари, их опознали, но позволили занять позиции вокруг крепости. Услышав стрельбу, Мишари забаррикадировался в крепости. На следующее утро Фейсал занял город и начал осаду.

Защитники крепости, которых насчитывалось примерно полторы сотни человек, были хорошо снабжены продовольствием, и осада длилась долго. Но измена некоторых из осажденных облегчила задачу Фейсала. Его воины ворвались в крепость. Мишари был схвачен и казнен ⁶⁹.

Фейсал начал правление в пору своей физической и духовной зрелости — ему было около 40 лет. Он поспешил принять присягу верности от жителей столицы и пригласить кади из различных провинций в Эр-Рияд, где они оставались его гостями около месяца, затем вернулись домой, получив подарки. После этого имам распространил в оазисах и на кочевьях свое послание, призывая всех быть верными исламу. Эмиры оазисов и бедуинские вожди начали стекаться в Эр-Рияд, чтобы выразить свою преданность новому правителю. Лишь после этого Фейсал направил своих агентов в пустыню собирать налоги.

Однако убийство Турки поколебало власть риядского эмира. Вади Эд-Давасир, Эль-Афладж и племя кахтан отказались платить дань, и Фейсал вынужден был посылать отряды, чтобы подавить волнения ⁷⁰.

Скоро заволновалась Восточная Аравия, где шли военные действия между войском риядского эмира, во главе которого стал мамлюк Зувайд, и бахрейнцами. Последние снова блокировали Эль-Катиф и Эль-Укайр, однако столкнулись с другой опасностью — притязаниями Ирана. Правитель Бахрейна согласился платить символическую дань — 2 тыс. риалов, а Фейсал обязался защищать Бахрейн от внешней агрессии. Блокада Эль-Катифа и Эль-Укайра была снята⁷¹.

Влияние риядского эмира в Омане в середине 30-х годов было довольно большим. Зимой 1835/36 г. лейтенант англо-индийского флота Дж. Уэлстед и его спутник Уайтлок, путешествуя по этой стране под защитой султана Саида, правителя Маската, убедились, что ваххабиты в Омане оказывались сильнее, чем султан⁷². Однако враждебность ибадитов и противодействие англичан делали позиции недждийцев здесь весьма ненадежными.

Но больше всего Фейсала беспокоили сообщения из Хиджаза, откуда он получал безошибочные свидетельства того, что египтяне готовят новое вторжение в Неджд. Риядский эмир вынужден был сосредоточить свои ограниченные силы на западной границе.

После очередных поражений в Асире в 1833 — 1834 гг. Мухаммед Али в 1835 г. еще раз попытался захватить эту провинцию, которую он считал ключом к Аравии. Он послал пашу Ибрагима Кючука и Ахмед-пашу с новыми войсками в Аравию, доведя здесь общее число египетских солдат до 18 тысяч. Ибрагим Кючук и шериф Ибн Аун провели новую экспеди­цию, но результаты ее были не лучше, чем прежде. Египтяне опять потерпе­ли поражение и понесли тяжелые потери ⁷³.

Мухаммед Али послал в Аравию новые подкрепления во главе с Хуршид-пашой. Его задача состояла в том, чтобы наконец покорить Асир и Йемен. Аравия была разделена Мухаммедом Али на три неофициальных пашалыка. Территории к северу и востоку от Медины, включая Неджд, были переданы Хуршиду, Мекка и Джидда — Ахмеду, а Асир и Йемен — Ибрагиму Кючуку. Во всяком случае, таковы оценки, высказанные в 1857 г. французским консулом в Джидде Ф. Френелем ⁷⁴.

Стабилизации положения в Неджде вызывала опасения Мухаммеда Али, так как в правителях Риядского эмирата он видел угрозу своим аравий­ским планам. Тамизье —  француз, находившийся на египетской службе, писал, что «Мухаммед Али должен опасаться развития ваххабизма, пото­му что эти сектанты имеют план... восстановить иа новой базе арабскую нацию». Ф. Френель замечал, что и арабы (подразумевая арабов Аравий­ского полуострова. — А. В.) очень привержены своей национальности»⁷⁵. Может быть, европейцы механически переносили на аравийскую почву понятия развитого европейского общества, но столкновение арабской аравийской государственности с экспансионистскими планами египетского паши в тот период было несомненным.

Прежде чем перейти к событиям, связанным с последним египетским вторжением в Неджд, нелишне рассказать о новом, пока малозаметном участнике аравийской драмы — эмирате Джебель-Шаммар, которому было суждено сыграть важную роль в Центральной Аравии.

После разгрома Диръийского эмирата в Джебель-Шаммаре началась междоусобица. Против правившего здесь эмира Мухаммеда Ааль Али вы­ступил родственный ему клан Ааль Рашид. но потерпел неудачу. Его глава Али Ааль Рашид и его сыновья Абдаллах и Убайд были изгнаны из столицы эмирата — Хаиля ⁷⁶. Через несколько лет Абдаллах поступил иа службу к риядскому эмиру Турки и подружился с его сыном Фейсалом. Он был в числе военачальников, присягнувших на верность Фейсалу сразу после убийства его отца.

Фейсал искал возможности отблагодарить преданного друга и, воспользовавшись жало­бами иа правителя Хаиля Салиха ибн Абд алъ Мухсина Ааль Али, смес­тил его. Но навязать кандидатуру Абдаллаха Ааль Рашида он, видимо, не сумел и был вынужден предоставить жителям Хаиля право самим решать, кто будет их эмиром. Это привело к борьбе за власть. В тот момент брать­ям Абдаллаху и Убайду не удалось выйти из нее победителями. Разочаро­ванный в Фейсале Абдаллах отправился в Медину, где Хуршид-паша уже собирал войска для вторжения в Неджд, и заручился поддержкой египтян. Тем временем Убайд выследил эмира Салиха и убил его. Убрав соперника, братья взяли власть в Джебель-Шаммаре и вскоре начали строить замок в столичном районе Барзане, ставший позднее символом славы и могущества Рашидидов.

Братья Рашидиды выразили преданность эмиру Фейсалу, который утвердил их в качестве правителей Джебель-Шаммара и послал в Хаиль ваххабитского богослова, но одновременно стали собирать верблюдов и отправлять их в Медину египтянам⁷⁷. Отметим, однако, что различные источники по-разному передавали историю установления власти Рашидидов в Джебель-Шаммаре, и некоторые из них ответственность за смерть Салиха возложили на Фейсала. Эту версию повторил и Г. Филби⁷⁸.

Разгром Фейсала. Египтяне потребовали от риядского эмира участвовать в их экспедициях против асирцев, которые были его тайными союзниками, или же поставлять верблюдов для их войск. Фейсал вежливо уклонился от выполнения этих тре­бований, хотя и послал в Мекку своего брата с подарками к Ахмед-паше ⁷⁹.

В 1835/36 г. в Центральной Аравии не выпали сезонные дожди, началась засуха, голод, и значительная часть жителей Неджда переселилась в район Басры и Эз-Зубайра. Ибн Бишр отмечал по­явление кометы в созвездии Большой Медведицы, считая это предвестником засухи, а засуху, в свою очередь, он объяснял нака­занием за грехи, вызванные убийством Турки ⁸⁰. Но если верить предзнаменованиям, то и комета и засуха сулили гораздо боль­шие несчастья. Мухаммед Али решил навязать свою власть Неджду, посадив там своего ставленника Халида ибн Сауда — сына знаменитого Сауда. Молодой эмир, проведший в Египте много лет при дворе Мухаммеда Али, был старшим из выживших братьев Абдаллаха, казненного в Стамбуле.

В июле 1836 г. из Каира выступило войско во главе с бывшим начальником каирской полиции Исмаил-беем, состоявшее из турок, албанцев, североафриканцев и египетских бедуинов, усиленное артиллерией. Фейсал попытался предотвратить вторжение, посылая своих представителей и письма покорности египтянам. Он предложил 5 тыс. верблюдов для войска египтян в Асире. Но от него потребовали 15 тыс., и он отказался. Вторжение в Неджд стало неминуемым ⁸¹.

После высадки в Янбо Исмаил проследовал в Медину и далее в Эль-Ханакию. Фейсал, зная, что вторжение будет осуществляться через Касим, занял этот район и разбил лагерь в Эр-Рассе — воротах в  Касим  из Хиджаза.  Он помнил, что этот город доблестно сражался против  Ибрагим-паши примерно двадцать лет назад. Но на этот раз у воинов Фейсала не было воли к борьбе. Они слишком хорошо помнили участь своих старших братьев  и отцов, и всех подавляло чувство безнадежности. Когда в апреле 1837 г. Фейсал  начал  перебрасывать обратно в Анайзу тяжелое снаряжение, его войско охватила  паника, и оно стали разбегаться ⁸².

Фейсал с группой преданных последователей вернулся в Эр Рияд и обнаружил, что жители столицы были настроены пораженчески и  ни в  коем случае не хотели его  поддерживать и жертвовать ради него жизнью и имуществом. В городе действовали  агенты Халида, которые настроили часть населения  против имама ⁸³. Чувствуя, что положение в столице было ненадеж ным, Фейсал направился на юг, в Эль-Хардж, а затем проследовал в Хуфуф, где преданный ему губернатор Омар ибн Уфайсан предоставил в   его распоряжение свое  войско. Фейсал оставался в Хуфуфе до июля 1837 г. Возможно, он даже попытался оказать под Эр-Риядом сопротивление египтянам ⁸⁴. Во всяком случае об этом есть одно упоминание у Лоримера ⁸⁵.

Касим признал власть Халида ибн Сауда почти без сопротивления. После этого египтяне послали регулярный отряд, а также ополчение из Касима для того, чтобы захватить Джебель-Шаммар. Иса Ааль Али, отпрыск свергнутой в Хайле династии, уговорил их назначить его эмиром. Братьям Рашидидам египтяне, видимо, не доверяли. Город был взят почти без боя. Абдаллах и его брат Убайд бежали. Ограничившись денежными контрибуциями, большая часть египтян вернулась в Касим. Однако Иса  удержался в Хайле лишь несколько месяцев. Вымогательства и жестокости его   египетских покровителей были таковы, что жители стали восставать против оккупантов и  их марионеток,  подогреваемые братьями Рашидидами, которые скрывались в пустыне.  В самом Хайле ни один египтянин не смел показаться на улице в одиночку из опасения быть убитым. Положение египтян сделалось невы носимым, и они эвакуировались из Джебель-Шаммара. Вместе с ними ушел Иса ибн Али. Абдаллах ибн Рашид вернулся в Джебель-Шаммар в качестве правителя ⁸⁶.

В мае 1837 г. Исмаил-бей и Халид вошли в Эр-Рияд. Первый период правления Фейсала (1834— 1837) формально закончился. Правда, нет никаких данных о том, что захватчикам выразили свою покорность ведущие богословы. Наоборот, многие из них направились в южные районы, чтобы поощрять сопротивление оккупантам ⁸⁷.

Столь быстрое поражение риядского эмира и легкость, с кото рой египтяне оккупировали Неджд, объяснялись страшной памятью об Ибрагим-паше, его вторжении и бедствиях страны. Недждийцы помнили о превосходстве египтян в военной силе, в особенности в артиллерии.  Вся  Центральная Аравия была ослаблена засухой, голодом, эпидемиями. Несомненно, что появление Халида ибн Сауда вызвало раскол в рядах лиц, преданных семье Саудидов. Во всяком случае жители Неджда начали восставать протии оккупантов только тогда, когда они почувствовали, что покорность не спасает их от насилия и грабежа.

После захвата Эр-Рияда Халид направил эмиру Эль-Харика — Турки аль-Хаззани письмо с требованием выразить покорность, но получил ответ, который характеризовал настроение в южных оазисах: «Если турецкие солдаты не придут в наш район, мы — твои подданные. Но если ты требу­ешь от нас подчиниться туркам, что ж, мы будем сражаться против них»⁸⁸.

Египтяне во главе с Исмаилом и их союзники общей численностью около 7 тыс, человек в июле 1837 г. выступили на юг, но потерпели жесто­кое поражение в битве под Эль-Хильвой. Разгром был настолько полным, что бедуины, союзники египтян, хватали их лошадей, чтобы быстрее бе­жать с поля битвы. Вся артиллерия была оставлена. Халид, Исмаил-бей и несколько египетских офицеров с небольшим отрядом бежали. Таким образом, уже в июле 1837 г. значительная часть египетского экспедицион­ного корпуса в Неджде была разгромлена ⁸⁹.

Фейсал попытался было вновь вернуть себе столицу, осадил ее, но после двух месяцев осады взять не смог. Бедуины кахтан и субай атаковали его с тыла и рассеяли его войско ⁹⁰.

Силы противников временно оказались равными, хотя в начале 1838 г. в Касим прибыло египетское подкрепление, посланное Хуршид-пашой. Египтяне достигли соглашения с Фейсалом, по которому Неджд фактиче­ски был разделен на две части. Фейсал продолжал контролировать Вос­точную Аравию, Эль-Бурайми и часть Южного Неджда. Центральный Неджд формально подчинялся Халиду ⁹¹. Однако в мае 1838 г. Хуршид-паша лично на­правился в Неджд и, не встретив сопротивления, достиг Анайзы в середине июня. Одной из главных задач его экспедиции по-прежнему был сбор верблюдов для отправки в Хиджаз, Асир и, возможно, в Египет. В Анайзе к Хуршиду явился из Хаиля Абдаллах, который уговорил пашу признать его эми­ром Джебель-Шаммара, покорного египтянам⁹². Таким образом, Абдаллах покидал своего старого друга Фейсала,  опасаясь потерять и трон и голову.

С выражением покорности к Хуршиду явились Мухаммед Ааль Давиш, шейх мутайров, и Фахд Ааль Суяйфи — шейх субаев ⁹³. В течение нескольких меясцев Хуршид укреплял Анайзу в качестве своей главной базы, построив там сильную крепость. Г. Филби писал, что развалины ее сохранялись до 1925 г. и что жители по-прежнему называли ее «Фортом Хуршида»⁹⁴.

В октябре 1838 г. египтяне выступили в Эр-Рияд, где к ним присое­динилось ополчение во главе с Халидом ибн Саудом. Всего у Хуршида было 4 тыс. воинов и 10 орудий. Они двинулись на юг, чтобы покончить с Фейсалом, засевшим в Диламе. После осады, продолжав­шейся более месяца. Дилам был взят 10 декабря 1838 г. Во второй раз Фейсал вынужден был ехать пленником в Египет. Во второй раз Центральная Аравия лежа­ла разгромленной под пятой египтян⁹⁵.

Последний период египетской оккупации. Правление Хуршид-паши в качестве наместника Мухаммеда Али в Недж­де длилось полтора года. Он гарантировал всем, кто воевал на стороне Фейсала, безопасность при условии, что эмир сдастся, и сдержал свое слово ⁹⁶. Можно согласиться со словами Алоиса Мусила, чешского ориен­талиста, который считал, что Хуршид сумел установить во внутренней Аравии мир и порядок⁹⁷.

Египтяне на этот раз рассматривали Неджд не как враждебное госу­дарство, подлежавшее разрушению, а как часть своих постоянных владе­ний. Из Центральной Аравии Хуршид рассчитывал распространить свою власть на Эль-Хасу, Оман ⁹⁸, а может быть, и на Ирак ⁹⁹.

Верный Фейсалу ваххабитский эмир Эль-Хасы — Омар ибн Уфайсан бежал, остальные выразили покорность египтянам, которые посла­ли спои гарнизоны в города Восточной Аравии и установили там эффек­тивный контроль. Хуршид-паша предпочитал не озлоблять местное на­селение, но когда он назначил наместником провинции своего подчинен­ного Мухаммед-эфенди, тот начал вымогательства и грабежи, и терпимое отношение к новым хозяевам сменилось ненавистью. Мухаммед-эфенди был убит. Мирной оккупации Эль-Хасы не получилось¹⁰⁰.

Хуршид-паша безуспешно пытался заставить правителя Бахрейна вновь выплачивать дань недждийскому эмиру Халиду — египетской марионетке, передать под египетский контроль остров Тарут и крепость Даммам, а также выдать Омара ибн Уфайсана, который бежал на Бахрейн ¹⁰¹. Англичане стали проявлять беспокойство.

Еще в 1838 г. генеральный консул Великобритании в Каире полковник Кемпбелл предостерег Му­хаммеда Али против попыток укрепиться в районе Персидского залива, в частности на Бахрейне. Британские власти в Индии отдали приказ адми­ралу Ф. Мэйтленду, который командовал военно-морской эскадрой в Персидском заливе, в случае нужды защитить Бахрейн¹⁰².

Абдаллах Ааль Халифа, правитель Бахрейна, прослышав об успехах армии Мухаммеда Али в Сирии и Аравии, предпочел выплачивать Хуршиду символическую дань — 2 тыс. талеров Марии Терезии в год, хотя и отказался иметь его представителя на островах. Вплоть до египетской эвакуации из Аравии в 1840 г. Бахрейн заигрывал и с англичанами, и с египтянами¹⁰³. Но утверждение Вейгана, будто египтяне оккупировали Бахрейн¹⁰⁴, ошибочно.

В 1838 — 1839 гг. египетское присутствие почувствовали и в Кувейте. Агент Хуршид-паши появился в шейхстве, чтобы покупать продовольствие. Лоример писал, что он, видимо, выполнял и политические, и шпионские функции в связи с намерением Хуршид-паши отнять Ирак у турок. Прави­тель Кувейта Джабир Ааль Сабах настолько опасался египтян, что усаживал их представителей на почетное место рядом с собой. Однажды египтяне направили военный груз на зафрахтованном кувейтском судне вокруг Ара­вии в порт Эль-Катиф ¹⁰⁵. На все это англичане реагировали очень болезненно.

Одновременно Хуршид-паша начал продиигаться в Оман. Его креату­рой там стал Саад ибн Мутлак, который служил ему так же, как и саудид­скому эмиру Фейсалу. Абу-Даби и Шарджа поддержали его. но Дубай и Умм-эль-Кайвайн уклонились от подчинения египтянам. Британский ре­зидент капитан Хэннел посетил побережье Договорного Омана и подпи­сал соглашения с четырьмя правителями, которые обещали поддерживать англичан. Хэннел написал письмо Сааду ибн Мутлаку, советуя ему вернуться в Неджд, и стал подстрекать против него оманские племена маскатцев. Англичане были настолько обеспокоены ситуацией, что в мае 1840 г. подумывали о блокаде портов Персидского залива, которые находились в тот момент под египетским контролем ¹⁰⁶.

В Асире войска Мухаммеда Али выигрывали сражения, но не могли завоевать страну. В сентябре 1837 г. произошло новое восстание асирцев. Его разгромили в мае 1838 г., но в 1840 г. Ахмед-паша, действовавший из Мекки, и Ибрагим-паша Кючук из Ходейды все еще вели безнадежную кампанию¹⁰⁷.

Стремление помешать египетскому продвижению в Асире и Йемене и создать свою военно-морскую базу и угольную станцию в северо-западной части Индийского океана объясняют захват Англией Адена в 1839 г.

В 1840 г. империя Мухаммеда Али рухнула. Многие считали, что реше­ние правителя Египта эвакуироваься из Аравии, Сирии и Крита было результатом того, что он не получил ожидаемой помощи от Фран­ции и не смог противостоять Великобритании. Условия эвакуации он принвял осенью 1840 г., но ослабление Египта сказалось в Аравии раньше.

Правитель Египта при­казал эвакуироваться из Неджда и Йемена в марте 1840 г, и к июню вывод войск Хуршида из Неджда и Восточной провинции, а Ибрагима Кючука — из Йемена шел полным хо­дом. Мухаммед Али нуждался в сосредоточении своих войск ближе к Егип­ту на случай, если бы возникла большая война между Египтом и Франци­ей, с одной стороны, и турками, англичанами и их союзниками — с другой.

Египтяне уходили из Центральной Аравии навсегда. Но никто тогда этого не знал. В Неджде были оставлены символические египетские гар­низоны, которые должны были «показывать флаг» и поддерживать Халида¹⁰⁸.